перемена.
Вот, значит, как, подумала Макс. Она была уверена, что Туз вкалывает на стройке у себя в Биг-Беаре, и совсем не ожидала увидеть его в своем номере в «Ключах». Наверное, он взял отгул или вовсе удрал с работы и приехал в Вегас, чтобы поздравить ее с восемнадцатилетием, а значит, на вечеринке в собственную честь она не будет одна.
Туз здесь.
Туз ее любит.
Ура?..
Почему-то никакой особой радости Макс не испытывала. Напротив, она чувствовала себя виноватой. Пожалуй, ей было бы намного легче, если бы Туз не приехал.
Ну почему, почему в последнее время все складывается совсем не так, как ей хочется?
— Ух ты! — воскликнула Макс, когда Туз заключил ее в крепкие объятия. — Откуда ты взялся, Тузище? Что ты тут делаешь?
— А ты как думаешь? — спросил он, легко целуя ее в шею. — Я специально приехал поздравить тебя с днем рождения. Восемнадцать лет — это практически юбилей. Я просто не мог пропустить такое событие.
— Круто, — пробормотала Макс, понемногу освобождаясь из его сильных рук. — Ты прям так и приехал сюда на своем грузовике?
— Ага, — кивнул Туз, снова расплываясь в улыбке. — У меня было такое ощущение, что я тебе понадоблюсь, и вот я здесь.
— Да, ты мне нужен, — подтвердила Макс. — Только… я здесь не одна. Со мной приехали Гарри и Куки, а я знаю, что они тебе не очень нравятся.
— Спасибо, что предупредила, — серьезно сказал Туз. — Но ведь мы можем от них смыться, правда?
— Нет. — Макс покачала головой. — Они приехали сюда ради меня, поэтому, если я их брошу, это будет… нехорошо. Ведь они мои самые близкие друзья.
— А я? Кто я в таком случае?
— Ты мой… бойфренд. — Почему-то последнее слово далось Макс с большим трудом.
— Вот! — Туз назидательно поднял палец. — И именно поэтому меня нельзя равнять с остальными. Я не видел тебя целую вечность, и мне не хочется делить тебя со всякими… пусть даже они твои друзья.
Макс вдруг подумала о Билли и о том, как он с ней обошелся. Можно было подумать, что ни она сама, ни ночь, которую они провели на пляже, ничего для него не значат. Для него — может быть, но для нее… Она до сих пор помнила, как он прикасался к ней, как ласкал, помнила небесную голубизну его глаз, его заразительный смех, его загорелое мускулистое тело. О боже!.. Похоже, это было все, что осталось у нее на память о Билли. Дальше ей придется как-то существовать без него. К счастью, у нее есть Туз, но… Как признаться, что она больше не девственница? Он наверняка разозлится, когда узнает, что она была с кем-то другим — и это после того, как ему пришлось столько времени ждать.
«Предательница» — вот как он назовет ее, и будет прав.
Макс захотелось заплакать.
— Ну ладно, не расстраивайся, — сказал Туз, беря ее за руку. — Если для тебя это так важно, то… В общем, я согласен общаться с Куки и Гарри, но только до тех пор, пока они не начнут курить свою «траву» в моем присутствии. Ты же знаешь, я терпеть не могу эту дрянь.
Макс вздохнула.
«Какой он правильный, — подумала она. — Слишком правильный. Куки и Гарри ему не нравятся — что-то он скажет, когда увидит Фрэнки?»
— Знаешь что, — сказала она, — мы ведь все равно увидим их завтра вечером, поэтому сегодня, мне кажется, у нас есть полное право съездить куда-нибудь вдвоем. Что скажешь?
— Отличный план, — кивнул Туз, и лицо его прояснилось. — Я знал, что ты меня поймешь.
Лежа на кровати, Фрэнки посасывал очередной «косяк», лениво перелистывая глянцевый журнал. Перевернув очередную страницу, он увидел большую — на весь разворот — рекламу, извещавшую читателей о том, что Джеральд М., отец Куки, выступит в «Кавендише» с единственным концертом. И произойти это должно было сегодня вечером.
— Черт! — воскликнул Фрэнки, резко садясь на кровати и гадая, почему Куки ничего ему не сказала.
— Что случилось? — спросила Куки, которая как раз вошла в комнату после того, как провела четыре часа в салоне красоты. Именно столько времени понадобилось двум стилисткам, чтобы сначала расплести ее свалявшиеся в войлок дреды, а потом привести волосы в порядок. Просидеть четыре часа на одном месте было нелегко, но Куки надеялась, что результат стоит затраченных усилий и нервов.
Но Фрэнки даже не посмотрел на нее.
— Ты знала, что твой отец выступает сегодня в зале «Кавендиша»? — требовательно спросил он. — Вот, здесь написано — у него в Вегасе будет единственный концерт.
Куки подошла к кровати и, тряхнув мягкими, крупно завитыми локонами, красиво обрамлявшими ее лицо, сказала:
— Да хрен с ним, с моим стариком. Как тебе нравится моя новая прическа?
— Прическа? — Фрэнки скользнул по Куки рассеянным взглядом. — Отлично, куколка, тебе идет. Я же говорил — ты не пожалеешь!
— Это заняло целую гребаную вечность! — пожаловалась Куки, с размаху плюхаясь на кровать.
— Еще бы!
— А тебе правда нравится? Нет, ты скажи — ты в восторге или нет? По-моему, здо́рово. Я действительно выгляжу сногсшибательно?
— Разумеется, — солгал Фрэнки, который никак не мог решить, нравится ли ему обновленная Куки или нет. С новой прической она действительно выглядела как любая другая симпатичная чернокожая девушка, тогда как дреды придавали Куки индивидуальность. С другой стороны, пока она торчала в парикмахерской, Фрэнки без помех провел время за игорным столом. Правда, он проиграл довольно много, но сегодня вечером — он просто чувствовал это! — судьба будет к нему благосклоннее.
Фрэнки Романо всегда остается в выигрыше.
— Так вот, насчет концерта твоего папаши… — проговорил он. — Я думаю, нам стоило бы туда пойти.
— Ты это серьезно? — удивилась Куки.
— Абсолютно серьезно.
— Ладно, я все разузнаю и тебе скажу.
Глава 34
У Лаки были неплохие связи. Ей достаточно было просто снять телефонную трубку, чтобы дозвониться кому угодно. Если не могла она — мог Джино. После того как Лаки побеседовала сначала с нью-йоркской бандершей, поставлявшей девочек Арману Джордану, а затем — с вегасской мадам Ивонной, ей многое стало ясно. Арман нанимал девушек в качестве эскорта, чтобы показаться с ними в обществе. Если речь шла о сексе, то вместо нормального сношения он предпочитал унижение и насилие, часто — в извращенной форме.
«Я так и знала, — подумала Лаки. — Наверное, в нормальной ситуации у него просто не встает».
Потом ей пришло в голову, что она тратит слишком много времени на то, чтобы как можно лучше узнать ублюдка по имени Арман Джордан. Как минимум это было скучно, как максимум — просто противно. То, что у него серьезные проблемы с головой, было совершенно очевидно, а значит, беспокоиться особенно не о чем. Главное, чтобы мистер Джордан больше никогда не переступал порог ее отеля, и тогда все будет в порядке.
И, вызвав к себе Дэнни, она велела ему прекратить поиск информации о главе «Джордан девелопментс».
— Только скажи Джерроду, что я больше не желаю видеть в «Ключах» этого субъекта, — добавила она.
— Я все сделаю, миссис Сантанджело. — Дэнни с готовностью кивнул. — У меня есть его фотографии, Джеррод раздаст их своим людям. Не беспокойтесь, больше вы его не увидите.
— Вот и замечательно. — Лаки тоже кивнула. — Значит, с этим покончено. — Она выдержала небольшую паузу: — Ты не в курсе, Макс и Бобби уже приехали?
— Да, миссис Сантанджело. Кстати, Бетти сказала, что приятель Макс Туз тоже объявился. Его вроде никто не приглашал, а он взял да и приехал.
— Отлично. Для Макс это будет приятным сюрпризом… — Лаки улыбнулась. Туз ей нравился — он был не по годам серьезным молодым человеком, и она надеялась, что он хорошо влияет на ее взбалмошную дочь.
— Ты не в курсе, как они разместились?
— Думаю, все в порядке, но я еще раз проверю.
— Спасибо, Дэнни. Ты просто молодец, что бы я без тебя делала?
— Благодарю, миссис Сантанджело. — Дэнни слегка покраснел. Он знал, что хорошо справляется со своей работой, но похвала была ему приятна.
— Ладно, я собиралась пойти в сауну, так что увидимся утром, — сказала Лаки.
— Да, разумеется… — Дэнни кивнул. Он так и не решил, стоит ли рассказывать хозяйке о том, что папарацци засняли Билли Мелину в ее автомобиле.
«Лучше пока помолчать, — подумал он. — Лаки готовится к приезду Ленни, зачем портить ей вечер?»
Как очень скоро выяснилось, отправиться в Вегас без телохранителей — на Кевина в этом отношении рассчитывать не приходилось — было не самой лучшей идеей. Куда бы Билли ни пошел, повсюду его окружали многочисленные поклонники. Девушки подставляли ему обнаженные груди и ягодицы, чтобы он на них расписался, супружеские пары со Среднего Запада непременно хотели с ним сфотографироваться, женоподобные юноши взирали на него с обожанием во взоре. Но больше всего досаждали ему женщины среднего возраста, считавшие, что, раз он был женат на Винус, значит, дамы в годах нравятся ему больше молодых сикилявок. Эти по одному его слову, а часто и без такового были готовы буквально на все.
Кевин откровенно наслаждался ажиотажем вокруг Билли и даже пытался собирать фотографии, которые со всех сторон протягивали Билли фанатки, выбирая, впрочем, девиц с самым большим бюстом.
— Я и не знал, что ты настолько популярен, дружище! — улучив момент, шепнул он Билли. — Можно подумать, что ты гребаный Брэд Питт или Джонни Депп какой-нибудь!
Билли только вздохнул в ответ. Кевин явно не понимал истинную цену известности. Назойливое внимание и эгоизм обожающей толпы, невозможность быть на людях самим собой, необходимость прятаться от вездесущих папарацци… да мало ли что еще. Но, пожалуй, больше всего Билли ненавидел прикосновения. Абсолютно незнакомые люди так и норовили обнять его или пожать руку, девушки пытались прикоснуться к его волосам, к плечам, к ягодицам. А между тем Билли с детства не терпел вторжений в свое личное пространство; от протянутых к нему чужих потных рук его начинало мутить.