– А теперь давайте благословлять сок. Усгаран не место для нетерпеливых, так что пусть эти парни поскорее уйдут туда, откуда пришли.
Морриган слышала, как рядом ахнули женщины, но ее это не волновало. Как не волновал обеспокоенный взгляд, которым наградила ее Биркита, когда Морриган быстро заняла свое место перед первой корзиной. Но она все равно чувствовала: что-то здесь не так. Морриган чувствовала это так же, как чувствовала, что кристаллы загорятся от ее прикосновения. И еще она знала, что должна что-то с этим сделать. В этот момент от размышлений ее отвлекла внезапно возникшая тишина. Биркита воздела руки к небу.
– Адсагсона, я взываю к вам на небесах, – Биркита опустила руки, образовав над корзиной перевернутую букву V, – и на земле. – Она стала вращать руки над корзиной изящными жестами. Морриган зачарованно смотрела, как от липкого желеобразного сока поднимается темный дым. А похожая на ее любимую бабушку женщина продолжала: – Да прибудет из темноты свет. Да прибудет из камня вода. Мы знаем, что вы слышите наши молитвы, богиня, ведь все мы дети, которых вы выносили в своем чреве. Сидета – это мы. Мы продолжение богини. Да осветится путь властью Адсагсоны. – Волоски на затылке у Морриган стали дыбом, а Биркита закончила свое благословение: – Дайте нам свет, о богиня. – Из корзины раздался резкий шипящий звук, и показалась черная дымка. Потом она внезапно исчезла, оставив после себя чистый поблескивающий сок, с виду напоминающий бесцветное желе.
– Ваша очередь, Великая жрица.
Услышав это, Морриган невольно вздрогнула. Она оторвалась от корзины со свежеблагословленной липкой жидкостью и увидела, что все выжидающе смотрят на нее. Она уже открыла рот, чтобы сказать «Нет, спасибо», как вдруг в ее мозгу мелькнули слова «Прими свою судьбу». И Морриган осознала, что хочет дать соку благословение.
И что ей хочется стать Великой жрицей.
Не давая себе времени пойти на попятный, Морриган перешла ко второй корзине. Подражая Бирките, она вскинула над головой руки. На мгновение в ее голове не осталось ни единой мысли – как в первый раз, когда она вышла на сцену и не могла вымолвить ни слова. Но в следующую секунду ее разум заполнила благость, и точно, как тогда на сцене, Морриган заговорила чистым и ясным голосом, который проникал во все укромные уголки пещеры.
– Да прибудет из темноты свет. Да прибудет из камня вода, – произнесла она слова, всплывшие в памяти. Потом она остановилась, глубоко вздохнула и указующе опустила руки вниз. И следующие ее слова не были заученной на память молитвой. Ее слова шли от сердца. – Услышь меня, Адсагсона. Я – Морриган, ваша Несущая Свет, ваша Великая жрица. Я прошу света – невероятного света, чтобы разогнать непроглядную тьму – такого, какой может создать только божественная сила, данная мне богиней. – Морриган замолчала и стала водить руками над соком. От жидкого алебастра стал подниматься темный туман. От ее ладоней расходилась черная дымка, которая валила все сильнее и гуще, но в этой черноте Морриган почувствовала и нечто иное. Искру прозрачного света, уже знакомую ей, как детскую подружку. Она закончила свое благословение словами: – Дайте нам свет, богиня, прошу вас. – И от божественной силы под ее руками отнюдь не зашипело – произошел такой выброс света и энергии, что даже сама Морриган дернулась от удивления.
– Да будет благословенна Адсагсона! – закричала Биркита.
– Да будет благословенна Адсагсона! – отозвались присутствующие.
Морриган глянула на высокомерных мужчин и заметила, что они были единственными, кто не благодарил богиню. Вместо этого они незаметно, но внимательно наблюдали за ней самой.
Руки Морриган все еще покалывало от божественной силы. Она подняла бровь и самодовольно улыбнулась им.
Глава 6
Остальная часть утра прошла быстро, но не без событий. Морриган отрабатывала совет, который много раз давал ей дедушка: «Если будешь держать рот на замке и внимательно слушать, ты удивишься, сколько всего можно узнать об окружающих».
Поэтому после ухода высокомерных парней Морриган удобно устроилась на покрытом мехом каменном выступе. Рядом с ней села Брина. И Морриган принялась слушать, потягивая густой сладкий чай с молоком. Естественно, дедушка оказался прав. Поскольку она поощрительно улыбалась и кивала, но сама помалкивала, люди очень скоро забыли о ее присутствии (или так хотели поговорить, что готовы были мириться с ним). В результате Морриган выяснила несколько вещей.
Для начала, жрицы Адсагсоны больше не пользовались уважением масс – с тех пор, как Перт и Шайла стали хозяевами Сидеты. Шайла пользовалась значительной властью. Жрицы ее терпеть не могли, и Морриган не могла их винить за это. Первого знакомства с этой женщиной ей было достаточно, чтобы молчаливо согласиться с ними. Но так же было ясно, что, несмотря на неприязнь к хозяевам, жрицы их побаиваются. И что сидетцы, которые не находятся в услужении Адсагсоны, горой стоят за своих правителей, даже если те им и не нравятся. Жители Сидеты были возмутительно богаты. Морриган сочла, что многие из них просто купаются в роскоши. И это была заслуга Шайлы и Перта.
И чем дольше слушала Морриган, тем больше понимала, что она вступила в главную схватку за власть. Хозяин и хозяйка старались максимально приумножить богатство Сидеты и свое собственное. Жрицы ничего не имели против достойной жизни, но считали, что богатство затмило людям глаза и они забыли об Адсагсоне. Они хотели, чтобы люди снова стали почитать богиню и вести себя «по-старому», как обтекаемо они говорили, что бы это ни означало.
В целом ситуация была вдвойне неприятна, поскольку, похоже, у Шайлы была манера высылать из пещер тех, кто слишком сильно на нее ополчался. Слово «выслать» произносилось шепотом и сопровождалось вздрагиванием.
А что же до самой Морриган? Ну, жрицы были в восторге от ее внезапного появления, а Шайла, похоже, испытывала противоположные чувства. Отлично. Как раз этого ей и недоставало – оказаться в центре политического «перетягивания каната».
Сразу после полудня, как раз когда она раздумывала, как бы понезаметнее узнать, могут ли изгнать Несущую Свет или Великую жрицу, ее жидкая диета сменилась с молочно-сладкого чая на красное вино. В первый момент оно показалось ей слишком кислым и чересчур темным, но после пилось удивительно легко. А взяв себе второй бокал, Морриган уже не могла понять, почему ей в прошлом не нравилось вино. Сейчас ей было так хорошо, тепло, и даже голода совсем не ощущалось…
– Госпожа?
Морриган подняла глаза от второго ополовиненного бокала и увидела Биркиту. Та стояла перед ней с двумя жрицами меньшего ранга (которых Морриган еще утром представили как Дейдру и Райлин) и выжидательно улыбалась.
– Пришло время взять еще вина?
Улыбка Биркиты стала еще шире, а молодые женщины захихикали.
– Нет, госпожа. Пришло время начинать омовение для ритуала Темной Луны.
– Ладненько, – бодро сказала Морриган и встала. К ее удивлению, пол почему-то плавно поехал в сторону.
– Вероятно, лучше было бы заменить вино на воду, – сказала Биркита, поддерживая Морриган за руку.
– Я, в общем-то, не любительница горячительного, – доверительно сообщила Морриган, когда они все вчетвером направились по туннелю в ее покои для омовения.
– Никто иного и не думал, госпожа, – сказала Биркита, и все добродушно рассмеялись.
Морриган решила, что полтора бокала вина на пустой желудок не такая уж плохая идея. По крайней мере, это поможет ей не стесняться, пока ее будут мыть незнакомые женщины. На самом деле это было даже прикольно – и скорее напоминало вечеринку с ночевкой (если не считать того, что сейчас она голышом сидела в ванне, до самого подбородка погрузившись в горячую мыльную воду), чем предритуальное омовение.
– Госпожа, это правда, что земли Оклахомы очень отличаются от нашего царства? – спросила Дейдра, растирая мочалкой руку Морриган.
– О да, там все по-другому, – ответила та и, не успев подумать, добавила: – Я никогда не чувствовала себя там как дома.
– Это потому, что ваш дом здесь, госпожа, – радостно улыбнулась Райлин.
– Наверное, вы правы. – Морриган запрокинула голову и, дожидаясь, пока они смоют с ее волос изумительно пахнущий шампунь, продолжила: – Я нахожусь здесь совсем недолго, но чувствую, что впервые в жизни во мне сейчас что-то освободилось и расслабилось.
– Я даже не могу вообразить боль, которую должна была причинять такая оторванность от Адсагсоны, – сказала Биркита.
Остальные женщины серьезно кивнули.
– Сейчас я это хотя бы понимаю. Раньше просто думала, что я ненормальная. Я постоянно говорила себе, что виновата. Что плохо стараюсь быть как все.
– О нет, госпожа! – воскликнула Дейдра. – Это из-за разлуки с вашей богиней вы чувствовали себя чужой.
– Вы больше никогда не почувствуете себя чужой, – сказала Биркита, сжимая ее мокрое плечо.
– Знаете, я раньше нервничала из-за ритуала. Но сейчас уже жду его с нетерпением.
Когда женщины вытерли ее досуха и стали втирать в кожу нежное, пахнущее миндалем масло, Морриган осо знала, что испытывает почти эйфорию.
Ее готовили услышать голос богини!
Завернувшись в толстое полотенце, Морриган вернулась в свои покои в сопровождении всех трех женщин. На меховом ложе ее ждали странные одежды из материала, который в свете селенитовых кристаллов переливался серебристо-белым. Морриган провела рукой по прекрасной ткани.
– Ничего себе. Кажется, что это шелк, а на самом деле – кожа.
– Это тончайшая лайковая кожа, смягченная руками жриц Адсагсоны. Ее окрашивала и вышивала прекраснейшими бриллиантами Великая жрица, которая ушла в вечность много десятков лет тому назад. Я надевала ее на свой первый ритуал Темной Луны почти пятьдесят лет назад. – Биркита задумчиво улыбнулась. – Хотела бы я снова быть юной и гибкой, чтобы еще раз надеть этот наряд.
Морриган оглядела ее миниатюрную фигурку. «Точь-в-точь как бабушка», – подумала она, прикидывая, что в Бирките, промокшей после работы по омовению, едва ли больше ста фунтов веса.