– Звучит не так плохо, – сказала Морриган.
Они подошли к Усгарану и остановились перед ним в темном сводчатом проходе. Все помещение было забито людьми. Их бормочущие голоса напоминали Морриган шелест опавшей листвы на ветру. Она глубоко вздохнула и кончиками пальцев дотронулась до стены.
– Зажгите для меня большой камень, пожалуйста, – прошептала она. Потом напряженно улыбнулась Бирките и сказала: – Пришло время заняться делом.
Селенитовый валун вспыхнул, и Морриган шагнула в комнату.
– Удачи тебе, девочка, и да прибудет с тобой богиня! – крикнула ей вслед Биркита и отступила в темноту, словно растаяла в ней. Ее никто не заметил, и никто не услышал ее негромкого пожелания.
Глава 7
Едва кристаллический валун засветился, все разговоры в комнате стихли. Все обратили взгляды на Морриган, которая шла к нему. Внутри у нее словно натянули тугую струну, которая едва не лопалась от натуги. Так продолжалось до тех пор, пока она не услышала чей-то знакомый топот. Ее ноги коснулась мягкая кошачья шерсть – рысь пошла с ней рядом, идеально подстроившись под шаг. Дойдя до селенитового валуна, Брина села чуть в стороне и стала посматривать на толпу сузившимися зелеными глазами, ее хвост беспокойно подергивался.
Морриган помедлила и, собираясь с мыслями, посмотрела в сверкающие глубины большого кристалла. Потом, под влиянием импульса, она отвернулась от него и посмотрела на людей, стоящих вокруг кольцом. Одним быстрым движением она распустила свою кожаную накидку и стянула ее через голову. А потом отбросила в сторону. Брина издала боевой клич, от которого у Морриган пошли мурашки по коже.
Да! Это слово взорвалось у нее в голове, прогоняя нервную стеснительность. Она скорее видела, чем слышала ахнувших людей и едва посмотрела на напряженное лицо Шайлы, которое выражало сильное недовольство. Затем она гордо откинула назад волосы и вскинула руки над головой. Заставляя себя дышать диафрагмой, новозаступившая Великая жрица Сидеты призвала свою богиню.
– Адсагсона, я взываю к вам на небесах! – Морриган опустила руки, обрисовав ладонями перевернутую букву V. – И на земле. – Не меняя положения, она подняла голову, и ее сильный молодой голос звонко отразился от стен ее любимой пещеры. – Богиня, прошу, будьте со мной в эту ночь. В ночь темной луны – особенное время для вас. Я прошу как ваша новая Великая жрица и обещаю – я клянусь, что приложу все усилия к исполнению ваших желаний. Вы будете мной гордиться. – Морриган закрыла глаза и сосредоточилась. «Пожалуйста, не разочаровывайте меня. Не бросайте все это на меня одну», – подумала она, но вслух сказала: – Придите к нам, Адсагсона, и позвольте людям поблагодарить вас за благословения, которыми вы одарили нас за последние лунные фазы! – Морриган снова вскинула над головой руки, надеясь на лучшее.
Добро пожаловать, Несущая Свет! Я очень тобой довольна!
Морриган распахнула глаза при звуке голоса, который дрожал в воздухе вокруг нее с почти зримой силой. Она видела перед собой только яркий свет. И чувствовала необъятную волну силы и жара. Она опустила взгляд и не поверила своим глазам. Ее тело было в огне! Нет, это был не огонь. Казалось, что богиня нажала внутри ее какой-то переключатель, и точно так же, как кристаллы отзывались на ее собственный призыв светиться, ее душа отозвалась на зов богини ярким слепящим светом. Это было так удивительно! Морриган запрокинула голову и радостно засмеялась – чистым и раскованным смехом, который тут же подхватили остальные жрицы Сидеты. Почти все пали на колени и со слезами радости стали благодарить Адсагсону.
В последующие десятилетия сидетцы сочиняли поэмы и баллады о том, какой была во время своего первого ритуала Великая жрица Несущая Свет, и о событиях, которые произошли после ее чудесного появления в Сидете. Поколение за поколением говорило о ней… воспевало ее… вспоминало о ней. В этой юной неискушенной женщине в ту ночь родилась великая магия. Вот что пел о Морриган один бард:
Морриган богини Избранная,
Душа сияющей красы и грациозности.
Свет ласкает ей нежную голову.
Мы навек изменились – как должное.
Грудь одета в доспехи из силы, но не занимать ей гордости.
Нет у нее юной глупости, впрочем, как возраста робости.
Ужас, жадность, вина, отрицание – нет, они уж тут
не позволены.
Сердце Морриган нам ключик истины.
До сих пор есть сомнения, до сих пор опасения —
Слишком крупной цена вдруг окажется?
Бросьте взгляд на богиню, и все рассеется.
Царь ли там? Воин праведный?
Всех затмит эта девушка с легкостью.
Морриган – наших душ восхищение.
Но сгореть может тихая бабочка,
Если яркий луч слишком светится.
Не обращая внимания на замершую в благоговейном ужасе толпу и не осознавая, что присутствует при рождении легенды, Морриган протянула руку и заговорила с богиней от всего сердца.
– Адсагсона, я знаю, что должна поблагодарить вас за богатство, которым вы одарили Сидеты, но я ваша новая Великая жрица, и мое благословение будет другим. – Она сделала паузу и сосредоточилась на стоящих перед ней людях. Она всматривалась в толпу, пока не стала различать лица, и потом обратилась к ним, к каждому в отдельности. – Я хочу поблагодарить вас за умение Доннеты делать красивые драгоценности. – Услышав свое имя, женщина в годах распахнула глаза, вспыхнула от радости и склонила голову. Морриган нашла взглядом еще одну женщину, которую выделила, слушая разговоры в Усгаране. – Я хочу поблагодарить вас за умение Глэдис вырезать в мраморе жизнь. – Она улыбнулась абсолютному удивлению красивой женщины-скульптора и продолжила называть тех, кто, как она видела, создавал красоту в этот день: – Я хочу поблагодарить вас за умение Ахерн выделывать кожу. Я хочу поблагодарить вас за умение Кэтлин рисовать прекрасные картины. Я хочу поблагодарить вас за умение Эвелин вышивать. Я хочу поблагодарить вас за доброту Дейдры и Райлин и их помощь мне сегодня. – Потом Морриган нашла лицо, которое было для нее самым дорогим в Сидете. Она тепло улыбнулась и сказала: – А сильнее всего я хочу поблагодарить вас и попросить особенного благословения за вашу Великую жрицу Биркиту, которая любит и вас, и меня с настоящей самоотверженностью. – Морриган опустила руки по сторонам, образовав перевернутую букву V – что теперь уже казалось ей совершенно правильным и естественным – и закончила свое благословение: – Богиня, как ваша новая Великая жрица, я хочу поблагодарить вас не за богатство, которое принесли людям ваши дары, а за все таланты, которыми вы одарили Сидету. Да здравствует Адсагсона!
После краткой паузы ей начали вторить радостные голоса жриц, а потом подхватили и все остальные:
– Да здравствует Адсагсона!
Пока Морриган – с гордо обнаженной грудью, сияющей кожей и раскрытыми, указывающими вниз ладонями – пыталась перевести дух, толпа наконец смолкла и стала покидать Усгаран. Морриган чувствовала себя так, словно пробежала несколько спринтов подряд, но это ее только взбодрило. Сейчас она могла бы свернуть горы – хоть пять гор! С ней говорила богиня! Был ли ей знаком этот голос? Она не могла сказать наверняка. Он показался ей совсем иным – таким могущественным. Ну, ладно, раз сейчас она слышала голос Адсагсоны, то в следующий раз – когда услышит шепот – она сможет его узнать.
Морриган опустила взгляд и снова оглядела себя. Кожа горела и все еще светилась неземным светом. Она блестела от масел, которыми смазали после омовения ее кожу, и легкого пота. И пришлось признать, что ее грудь выглядела великолепно – обнаженно-дерзкая, сияющая. Пусть только Шайла, черт побери, попробует предложить ей прикрыться. Она может отправляться прямо к дьяволу, или где там это в Партолоне. Ее судьба не в том, чтобы ходить на цыпочках вокруг какой-то властолюбивой нахалки. Ее судьба – быть Великой жрицей и Несущей Свет, и она сделает то, что ей предначертано!
Когда Морриган наконец подняла голову, то с удивлением поняла, что в комнате остались только они с Бриной.
– Ладно, теперь пришло время устроиться поудобнее и сделать то, что дальше полагается, – сказала она, обращаясь к рыси. Что там говорила ей Биркита? Она вспомнила разговор, который, как теперь казалось, состоялся сто лет назад. За это время она превратилась из обычной девушки в сияющую женщину, которая испытала прикосновение богини. Биркита сказала, что она должна налить вино вокруг валуна – исполнить ритуал возлияния, после чего наступит последняя часть ритуала, которая должна проходить в темноте наедине с богиней.
Как и в Оклахоме, селенитовый валун находился не в центре комнаты. Он стоял у северной стены почти впритир. Морриган посмотрела на стенной выступ за валуном и увидела, что там стоит большой кубок. Она взяла его, восхищаясь тонкой работой. Кубок был вырезан из большого куска розового кварца. Наполнявшее его красное вино словно придавало ему румянца. Она понадеялась, что не ошиблась в выборе. Морриган обошла вокруг валуна, аккуратно наливая вино ровным кругом. Воздух наполнился ароматами винограда и специй, вызывая у нее легкое головокружение – словно она сама выпила бокал вина.
С чувством, что она почти парит над землей, Морриган подошла к ближайшему столбу с пламенем, что были расставлены по всей комнате вдоль стен, и с облегче нием увидела, что за него аккуратно засунута большая круг лая штука, напоминающая огромный колпачок для тушения свечей. Она быстро загасила ею все «светильники» по очереди и вернулась к светящемуся селенитовому валуну.
Пальцы Морриган ласково прошлись по нему.
– Ты такой красивый, особенно сейчас, когда твой свет здесь единственный. – Она посмотрела на свои руки: кожа до сих пор светилась удивительным внутренним светом. Она засмеялась: – Ладно, единственный, не считая меня.
Мы слышим тебя, Несущая Свет, Избранная богини.
Эти слова проникли в ее кожу, согревая и наполняя восторгом.