– Нет! – Киган рубанул кулаком по воздуху и разразился неразборчивой тирадой, которая с силой ударила по Морриган. – Мы не называем это существо по имени. Ты можешь называть его трехликим богом, но имя не произноси. Имя, сказанное вслух, имеет слишком много власти.
Морриган задрожала.
– Откуда нам знать, что Кай не прав?
Киган снова начал вышагивать по комнате.
– Ты говорила, что, по словам твоего деда, Рианнон совратил шепот тьмы, к которому она прислушивалась?
– Да, и она сделала ужасные вещи. Например, сбежала из этого мира, когда он оказался на пороге войны с демонами. – И снова услышав в голове предостережение «Побег – это не выход, девочка», Морриган впервые поняла, что Рианнон говорит о том, что пережила сама.
Киган резко остановился, словно наткнулся на стеклянную стену.
– Она знала о вторжении фоморианцев?
– Знала, – несчастным тоном ответила Морриган.
– Ты бы так не поступила.
– Что?
– Ты бы не бросила Сидету перед лицом захватчиков. Ты бы осталась здесь и боролась с ними, боролась против них.
Морриган почувствовала, что от слов Кигана в ней просыпается надежда.
– Я бы не бросила. Я знаю, что не бросила бы.
– Значит, ты должна знать, что и дьявола в тебе нет.
Морриган нахмурилась и посмотрела на него.
– Только потому, что я говорю, что не сбежала бы, если бы на нас напали страшные монстры? Черт возьми, Киган! Сказать такое проще всего.
Он улыбнулся.
– Тем не менее это правда. – Морриган уже открыла рот, чтобы заспорить, но Киган оборвал ее. – И это не единственное доказательство. Есть еще твое поведение – твои поступки. Морриган, послушай меня. В твоих поступках нет зла. А в поступках твоей матери оно было. По крайней мере, до того, как она отказалась от тьмы и примирилась с Эпоной.
– Ну ладно, в этом действительно есть смысл. Но мы до сих пор не знаем, кому принадлежат эти чертовы голоса, которые я слышу.
Киган снова принялся вышагивать.
– Может, мы смогли бы разобраться в этих голосах, если бы вернулись к твоему ритуалу Вознесения. Ты говоришь, что только раз слышала голос Адсагсоны, но ведь богиня должна была говорить с тобой, когда ты отдавала ей себя в услужение.
– Но я не проходила никакого ритуала Вознесения. Я даже не знаю, что это такое.
Киган посмотрел на нее так, словно она потеряла рассудок.
– Ты пересекла грань, разделяющую наши миры. Ты дочь Великой жрицы. Ты первая за три поколения Несущая Свет. И все это – без обета посвящения своей богине?
– Мм, ну да, – сказала Морриган, чувствуя себя очень глупо. Опять.
Он подошел к ней и мягко коснулся ее щеки. Его улыбка была очень красивой и нежной, несмотря на морщинки беспокойства.
– Огонек мой, ты самая удивительная из всех, кого я когда-либо встречал. Как получилось, что ты не прошла ритуал Вознесения?
– В моем старом мире их не проходят. Во всяком случае, мы с бабушкой и дедушкой о таких никогда не слышали. Не то чтобы мы не почитали богинь и богов. Бабушка строго следила, чтобы мы почитали, особенно Эпону. – Морриган улыбнулась. – Я, кажется, не говорила тебе? Они с Биркитой – зеркальные отражения.
Киган ей в ответ улыбнулся.
– Я не удивлен. – Он поцеловал ее в лоб. – Но почитание богов и принесения обета богине через ритуал Вознесения – это совсем разные вещи.
– И что мне теперь делать?
– Ты должна дать обет посвящения Адсагсоне – принять ее как свою богиню и отвергнуть служение всем остальным божествам.
– И особенно темным и трехликим?
– Да.
– А если все-таки за мной охотится темный бог?
– Тогда он явится тебе во время церемонии и постарается убедить перейти на его сторону. Дать обет ему, а не Адсагсоне. Потому что после ритуала ты навсегда будешь принадлежать своей богине. Если сама официально от нее не откажешься.
Морриган сделала глубокий вдох и попыталась храбро улыбнуться, хоть живот у нее сводило от нервов.
– Тогда нам, наверное, надо устроить церемонию Вознесения.
Глава 21
– У меня живот болит от страха, – пожаловалась Морриган.
– Дыши глубже, все будет хорошо, – сказал Киган и собственническим жестом обнял ее за талию. Они направлялись к Усгаран.
– А если она разозлится на меня?
– Как, ты считала, разозлюсь я?
– Да, – ответила она, игнорируя его ироничный тон. – Или еще хуже.
– Морриган, тебе надо больше доверять тем, кто тебя любит.
– Не то чтобы я вам не доверяла. Просто я волнуюсь, учитывая мою способность все путать и портить.
Он чмокнул ее в макушку.
– Ты слишком глубоко переживаешь.
– Ну… вот поживем вместе пару лет, и ты оценишь это мое «умение».
– Мне нравится, как это звучит, – сказал Киган.
– Что именно? Моя способность все портить?
– Я покорен твоими способностями, но, в общем-то, я о твоей фразе, что мы будем жить вместе. Кроме того, у меня самого есть привычки, которые ты, скорее всего, найдешь несколько утомительными. – Он озорно улыбнулся. – Хотя не думаю, что их будет много.
Морриган подняла бровь.
– Я уже в курсе, что ты обожаешь флиртовать. – Кентавр широко раскрыл глаза, изображая оскорбленную невинность. Морриган закатила глаза. – Биркита сказала, что ты шалопай.
– Она действительно так сказала? – Он с трудом скрыл улыбку.
– Да. Хотя не то чтобы ей обязательно было говорить…
Он страдальчески вздохнул.
– Грязные слухи и большие преувеличения.
– Да ладно тебе. Мне все равно. Но вообще, так, для сведения: оклахомские современные женщины не переносят, когда их мужчин бегают за другими женщинами.
Он усмехнулся:
– Я никогда еще ни за кем не бегал.
Морриган мило улыбнулась.
– Ладно, скажем иначе. Как говорит моя бабушка: что правильно для гусака, то верно и для гусыни. – Киган подозрительно сузил глаза. Морриган же продолжала ангельски улыбаться. – Другими словами, если не хочешь, чтобы я крутилась вокруг других мужчин, кентавров или кого там еще, тебе лучше крепко запомнить, что ты обещал перестать «бегать» за женщинами.
– Я не дам тебе причин сомневаться в моей верности, – проворчал Киган.
– Хорошо. Я тоже, – самодовольно заявила Морриган.
Потом она поняла, что они подходят к Усгарану, и озорная улыбка исчезла с ее лица. Она остановилась и напряглась, увидев, сколько в пещере жриц и других рукодельниц. Они все работали, но в комнате было намного тише, чем обычно. Никто не болтал попусту, и казалось, что над людьми, словно темное облако, нависло уныние. Биркита сидела на каменном выступе недалеко от кристаллического валуна. На коленях у нее лежал полузаконченный отрез ткани, которую она обшивала серебряной нитью, но ее руки не двигались, а глаза неотрывно смотрели на погасший валун. Морриган подумала, что она кажется бледнее обычного, а под глазами залегли темные тени. «Это из-за меня», – виновато подумала она. И пообещала себе, что, как только кончится эта неразбериха с Каем и пройдет церемония Вознесения, она настоит, чтобы Биркита перестала заниматься делами, как следует высыпалась и побольше отдыхала. Морриган может подождать, что бы там она ни говорила.
Биркита подняла голову и встретилась с ней взглядом. Как ни старалась Морриган что-то понять по ее взгляду, но в глазах жрицы она увидела только усталость.
– Иди к ней, – шепнул Киган и убрал руку с ее талии.
Морриган знала, что должна сделать: пойти к Бирките, чтобы та поприветствовала ее на глазах у всех и показала, что Морриган не потеряла ее поддержку. Но она до дрожи боялась, что Биркита при всех закричит на нее или, что еще хуже, проигнорирует.
«Я решила доверять верности», – напомнила себе Морриган и шагнула в пещеру.
Все взгляды устремились к ней, но Морриган не обратила на них внимания. Она смотрела только на женщину, которая была зеркальным отражением ее бабушки. Они встретились в центре комнаты.
– Киган сказал мне, что Кай умер. Мне очень жаль. Я знаю, что вы были друзьями.
Биркита улыбнулась очень тепло, хотя и устало.
– Спасибо, девочка. После помазания тела я ходила к тебе в покои. Я должна была догадаться, что ты с Киганом. – Она посмотрела Морриган за спину и улыбнулась кентавру.
– Значит, вы на меня не сердитесь? – Морриган очень не хотелось спрашивать об этом при всех ушах и глазах, что были на них обращены, но ей это было необходимо. Сидета должна знать, на ее ли стороне Биркита. И все остальные тоже.
– Сердиться на вас, Несущая Свет? Из-за чего? – Биркита повысила голос так, чтобы ее слышали во всех уголках пещеры. – Из-за галлюцинаций умирающего человека, который так мучился от боли, что видел везде тьму? Конечно же нет!
Морриган не смогла устоять и крепко обняла пожилую женщину.
– Спасибо вам! – прошептала она.
Биркита обняла ее в ответ и потом мягко отстранила.
– А сейчас, я думаю, нам стоит удалиться в ваши покои и обсудить, когда вы проведете похоронную церемонию Кая.
– Нет, я… – начала было Морриган, но в этот момент в Усгаран ворвалась Шайла.
– Нет! – Она прошествовала мимо Кигана в центр комнаты. И заговорила с Биркитой, даже не посмотрев на Морриган. – Она не будет проводить похороны Кая. Ее на них вообще не будет. Ее присутствие было бы оскорблением для Мастера камня.
С лица Биркиты исчезли все краски, по комнате побежали беспокойные шепотки.
– Хозяйка, нам лучше обсудить это в частном порядке.
– Нет. Пусть обсуждение будет при всех, – твердо сказала Морриган и встала прямо перед хозяйкой Сидеты, чтобы та уже не смогла ее игнорировать. Она хотела продолжить, но заколебалась, увидев, какой усталой выглядит Шайла. Глаза распухли и покраснели от слез. Волосы в беспорядке, на платье грязные потеки. – Собственно, я даже частично согласна с Шайлой. Я не хочу проводить похоронную церемонию Кая. Будет правильно, если ее проведете вы, Биркита.
– Нет, Морриган. Вы – Великая жрица. Это теперь ваша обязанность, – сказала Биркита. – И единственной альтернативой вам может быть Киган. Поско