Я прокашлялась и вновь обратилась лицом к восхищенной толпе, мысленно взывая к Эпоне: «Если я действительно твоя Избранная, прошу, подскажи мне нужные слова».
В лучших учительских традициях я напрягла голосовые связки и произнесла банальное:
— С добрым утром!
По толпе пробежал смешок, а затем раздалось задорное:
— С добрым утром, Возлюбленная Эпоны! Пока все шло хорошо.
— Я пришла сегодня к вам с двойной целью. Наступившая тишина даже напугала меня. Жаль, мои ученики не могли видеть, что значит быть по-настоящему внимательным.
— Во-первых, хочу поговорить о зле, которое всем нам грозит, во-вторых, попросить Эпону благословить наше дело. — Я по очереди заглянула в глаза нескольким людям и кентаврам. — Как вам известно, фоморианцы уничтожили моего отца и всех обитателей замка Маккаллан.
Тут я помолчала, позволив им выразить сочувствие, и продолжила, когда все затихли:
— Эпона показала мне, что они также захватили замок Стражи.
На этот раз мои слова наткнулись на тишину. Я глянула на потрясенные лица и поняла, что не могу рассказать о судьбе женщин.
Я нисколько не сомневалась в том, что кентавры уже знали о самом страшном, но не могла судить, как далеко распространились дурные вести. Я нутром чуяла, что не стоит сейчас в это углубляться. Будет еще время позже, когда пройдет первый шок от известия о вторжении.
Я обернулась и поманила Клан-Финтана. Он сделал шаг к Эпи.
— Я назначила своего супруга Клан-Финтана вождем воинов.
Кентавры издали радостный возглас, который подхватили все мужчины.
Я бросила взгляд на Аланну, как бы говоря: «Вот видишь, мужчин можно вдохновить разными способами, хотя, конечно, их не так много».
Крики затихли, и я продолжила:
— Клан-Финтан послал за главами всех кланов и табунов. — Я быстро приняла решение, которое, по-моему, не было лишено здравого смысла. — После совета с ними он переговорит со всеми главами семейств. — Я мысленно скрестила пальцы на удачу, надеясь, что говорю правильные вещи, подбираю нужные слова. — Он сообщит им о наших военных планах, чтобы вы все могли заранее подготовиться.
Я заметила кивающие головы и облегченно вздохнула.
— Но прежде всего нам надо выведать все возможное о нашем враге. Если вы что-то знаете, пусть даже из сказок, которыми пугают детей, приходите в храм и просите позвать Аланну. Она отведет вас к нашему историку, который обратит ваши знания на пользу. Мы сумеем правильно вооружиться, ибо «вымышленный страх всегда сильнее, чем подлинный, пугает»[45]. — Я молча поблагодарила Шекспира за эту великую строку. — Запомните, у добра один враг — зло. Но у зла всегда два врага — добро и оно само.
Сказано было сильно, и я пожалела, что не могу вспомнить, где я это раньше слышала, особенно после того, как несколько человек выразили громкое согласие.
— А теперь давайте попросим благословения Эпоны.
Толпа затихла. Я не знала, что, черт возьми, мне делать с руками, но тут у меня в голове промелькнула сценка, изображенная на вазе, с которой все и началось. Я невольно изогнулась, подражая позе Рианнон, талантливо переданной неизвестным художником, развернула торс так, что оказалась лицом к сверкающей реке, подняла правую руку ладонью вверх, закрыла глаза и припомнила отрывок из стихотворения Йейтса, который всплыл в моей памяти, словно ответ на молитву.
Я декламировала прекрасные строки, и они вызывали в толпе живой интерес.
Когда забрезжит рассвет, я начинаю подсчет
Хорошего и плохого, что подарила судьба мне,
Помня при этом тебя,
Твой проницательный взгляд
И тот договор, что был заключен между нами.
В то время как из сердца глубин
Водопад нежности низвергался,
Сотрясая все существо мое
От головы до кончиков пальцев.
Я умолкла, надеясь, что Йейтс не станет возражать против моего вольного изложения. А еще я понадеялась на то, что смысл стихов дойдет до несколько видоизмененного класса.
— Пусть благословение Эпоны не покидает нас весь день и направляет, как заботливая мать своих детишек, ограждая от беды. Да поможет Эпона нам справиться со злом, чтобы оно никогда не одержало победы.
Я открыла глаза, опустила руку, повернула лицом к толпе, широко улыбнулась и произнесла завершающие слова:
— Долгой жизни и процветания!
18
Я облегченно вздохнула, когда толпа начала рассеиваться. Прежде чем Эпи тронулась с места, я посмотрела на Аланну, ожидая одобрения. Девушка сияла улыбкой, и будь я проклята, если не подмигнула ей в ответ. У меня точно груз с души свалился. Эпи начала спускаться по холму, а я буквально купалась в людской любви и благодушии.
— Рианнон!
Резкий окрик Клан-Финтана застал меня врасплох. Я натянула поводья, остановила Эпи и оглянулась через плечо. Клан-Финтан по-прежнему стоял на вершине Тора, однако смотрел не на меня. Его взгляд был устремлен к северной границе храмовых земель. Он напряженно всматривался в даль, стараясь что-то разглядеть, и втягивал носом воздух, словно проверял на вредные примеси.
Внезапно он куда-то указал. Я проследила за его рукой и посмотрела на край леса.
— Что там?
Эпи начала нервно перебирать ногами подо мной. Мне даже не понадобилось ее подстегивать, чтобы она взобралась обратно на холм к Клан-Финтану.
— Северный ветер донес до меня запах тьмы. — От его тона у меня по телу пробежали мурашки. — Мне уже доводилось его ощущать. — Он не сводил взгляда с деревьев.
— В замке Маккаллан? — с дрожью в голосе спросила я.
Он кивнул.
Я услышала движение в толпе. Внезапно нас окружили кентавры, от храма уже бежали мои охранники. Клан-Финтан начал выкрикивать приказы.
— К нам что-то движется из леса, — обратился он к первому прибежавшему охраннику. — Сопроводите свою госпожу в безопасное место, затем отведите всех женщин и детей за храмовые стены.
Все во мне вопило: «Не покидай мужа!»
Не став допытываться у внутреннего голоса, что и почему, я заговорила:
— Я остаюсь здесь. Отведите в безопасное место женщин и детей. — Воины послушно отсалютовали и поспешили прочь.
Пока Клан-Финтан не успел возразить, я посмотрела ему в глаза и повторила:
— Я остаюсь с тобой.
— А я остаюсь с Рианнон, — раздался решительный голос Аланны, которая подошла и остановилась с другой стороны.
Кентавр вздохнул, но не стал с нами спорить. Все его внимание вновь поглотила полоса леса.
Наши лица ласкал мягкий и, похоже, безобидный ветерок. К нам присоединился Дугал. Теперь мы с Эпи стояли между двух кентавров, напрасно старавшихся увидеть то, что им принес ветер.
— Похоже, здесь не обошлось без кентавра, — мрачно изрек Дугал.
Вместо ответа Клан-Финтан лишь коротко кивнул.
— Там!
Крик Коннора заставил нас перевести взгляды с середины лесной полосы на ту ее часть, что располагалась ближе к реке. Одинокий кентавр вырвался из леса и, спотыкаясь, направился к нам. Передвигался он быстро, но не по прямой, кругами.
— Айан! — воскликнул Дугал, и в ту же секунду я увидела, что Клан-Финтан тоже узнал кентавра.
— Дугал, Коннор, едем с нами. Остальным занять позицию между лесом и Айаном. Если за ним погоня, то вы должны задержать их, пока мы не уведем его в безопасное место. — Клан-Финтан подхватил Аланну и усадил ее к себе на спину. — Держись крепче, мы помчимся во весь опор.
Она кивнула. Муж посмотрел на меня:
— Не отставай.
— Постараюсь.
Я собрала в пригоршню поводья, вместе с ними прихватила и гриву Эпи. От страха я даже почти забыла, что мне не хватает спортивного бюстгальтера.
Мы посыпались с холма. Я гордилась тем, как вела себя Эпи, но к этому приятному чувству примешался страх.
«Во что мы можем вляпаться?»
Первым до кентавра домчался Дугал. Он успел подхватить Айана, когда тот, споткнувшись, повалился на землю.
Я услышала, как тихо охнула Аланна на спине Клан-Финтана, когда он вместе с ней, Коннором и мною достиг цели. Дугал стоял на коленях, поддерживая окровавленный торс кентавра.
— Айан! Ради всего святого! — горестно воскликнул Клан-Финтан и тоже упал на колени.
Аланна соскользнула с его спины и стояла неподвижно, наблюдая за горестной сценой.
— За тобой гнались? — спросил Клан-Финтан, и Айан покачал головой.
— Нет… нет… не гнались!
— Отдышись, Айан. Потом расскажешь, что произошло.
Айан с трудом набирал в легкие воздух, а Дугал тем временем бормотал что-то бессвязное, стараясь его успокоить. Тело кентавра было покрыто потом и кровью. Его бил сильнейший озноб. В первую секунду я не увидела открытых ран и даже удивилась, откуда столько крови.
Потом он попытался подняться, и я заметила, что его грудь пересекает глубокий разрез. От этих усилий кровь опять забила фонтаном, промочив и без того потемневшую шкуру.
— Не дергайся. — Клан-Финтан и Дугал удержали его. — Лежи спокойно.
Я спустилась с Эпи и сорвала с плеч мантию. Я достаточно разбиралась в людях и лошадях, чтобы знать: кровотечение можно остановить давящей повязкой, посмотрела на Клан-Финтана, заручилась его одобрительным кивком, присела перед кентавром и прижала сложенную ткань к ужасной ране.
— Коннор, приведи доктора! — прокричала я.
Тот мгновенно развернулся и пустился вскачь к храму.
Тут я заметила какое-то движение, подняла глаза и увидела, что воины выстроились в ряд, отгородив нас от леса. Сознание того, что они здесь и в любую минуту готовы дать отпор тому, кто сотворил это с молодым кентавром, на секунду подарило мне спокойствие.
Я вновь обратилась к кентавру, истекающему кровью. Его раны оказались гораздо серьезнее, чем на первый взгляд. Он был весь покрыт коркой засохшей крови, так что его торс и лошадиная шкура стали темного, грязного цвета. По всему телу проходили порезы. Пегий окрас смотрелся как нелепое лоскутное одеяло, где светлые лоскутки перемежались алыми ранами, источавшими кровь при малейшем движении мускулов.