Лестница была узкой. Охотницы могли вытянуть в стороны руки и коснуться обеих гладких стен, что они и делали, помогая себе удерживаться на крутых ступенях.
— Если споткнешься и упадешь назад, то раздавишь меня в лепешку, — предупредила я Викторию.
— Охотницы не спотыкаются, — заявила та, не поворачивая ко мне головы.
— Это радует, — пробормотала я. Кентаврийка, шедшая вслед за мной, коротко фыркнула от смеха, услышав мой ответ.
«Кажется, ее зовут Илейн. Нет, не похоже, чтобы они нервничали».
Я уже думала, что эта лестница никогда не закончится, но тут Виктория открыла очередную резную дверь и зацокала по крыше в сторону, чтобы не мешать остальным.
Мы высыпали в узкий проход, огибавший купол снаружи. Он не был рассчитан на лошадиные габариты, поэтому охотницам приходилось прижиматься к стене, пропуская друг друга. Внешнюю стену окаймляла балюстрада. Между колонн были установлены большие керамические кадки с геранью и пышным плющом, образовавшим целый зеленый водопад на одной стороне храма.
В мутных предрассветных сумерках Виктория оглядела крышу.
— Подходящее место, чтобы сажать цветочки, а не держать оборону, — с досадой произнесла она.
— Здесь обучают женщин, Вик, а не солдат. — Я почувствовала необходимость заступиться за муз.
В конце концов, этот храм был для Рианнон эквивалентом университета. Я никогда не допустила бы, чтобы кто-то насмехался над Университетом Иллинойса.
Вик презрительно фыркнула, остальные охотницы последовали ее примеру.
— Распределитесь и займите позиции на равных расстояниях друг от друга лицом к западу. Дадите мне знать, когда покажутся армии.
Охотницы поспешили исполнить приказ, а я заняла позицию рядом с Викторией, с тревогой вглядываясь в темноту.
— Он великий воин, — сказала Вик.
— Даже великие воины истекают кровью от ран, — вздохнула я. — Может, мне попытаться заснуть, чтобы моя душа отправилась на его поиски?
— Он сразу почувствует твое присутствие, — ласково сказала Виктория. — Ты будешь его отвлекать.
— Ненавижу ждать. Вик согласно кивнула.
14
Мы сидели молча. Я с напряжением вглядывалась и вслушивалась в темноту, не началась ли битва, но до нас доносился лишь тихий шелест плюща и одинокие трели жаворонка, с невинным восторгом встречавшего новый день.
Небо позади нас начало светлеть, сумерки поредели, но только слегка. Облака, набежавшие ночью, не рассеялись, с болота приплыл туман и завис клочьями над всей территорией храма.
Тут до меня кое-что дошло. Я даже дернулась.
— Каролан говорил, фоморианцы не любят передвигаться при дневном свете. Они решили напасть именно сегодня из-за проклятой погоды.
Виктория мрачно кивнула.
Горы на севере то показывались, то снова скрывались из виду. Я поднесла трубу к глазу и крутанула колесико посередине, наведя фокус на ближайшую гору. Тварей не было видно. Пока.
Я повернулась и осмотрела густой лес. В тени облаков он казался сонным и безобидным. Я перевела трубу дальше и сквозь туман разглядела зеленые клочки. Там, должно быть, начиналось болото Уфасах.
Не успела я завершить круг, как Виктория завопила:
— Там!
Я оторвала телескоп от глаза и увидела, что подруга указывает на темное пятно, разливавшееся вдоль западного горизонта. Я снова приставила трубу к глазу и удивилась внезапной дрожи в руках.
— Держи, — передала я эту штуку Виктории. — Взгляни вместо меня, а то руки не слушаются.
Охотница взяла трубу, спокойно приставила ее к глазу и навела фокус, как это делала я.
— Это тылы наших лучников, — сказала она.
Я вспомнила, что видела целый отряд кентавров с луками грозного вида, надетыми на спины, и колчанами с длинными острыми стрелами.
— Они хорошо стреляют? — спросила я.
— Это лучшие стрелки в Партолоне, если не считать людей Воулффа.
— Жаль, что их здесь нет.
— Мне тоже жаль. — Она продолжала вести наблюдение. — Должно быть, воины пока не столкнулись с фоморианцами. Я вижу, что лучники продолжают стрелять, направляя стрелы высоко в небо. — Кентаврийка изменила фокус— Ну вот, теперь видна линия наших воинов. Они ждут, пока лучники завершат обстрел.
Начало моросить. Я напряженно вглядывалась на запад, разглядела вдалеке лучников и облака стрел, взмывавшие вверх через равные интервалы. Они несли с собою смерть. Еще я увидела какие-то отблески перед лучниками.
— Что там сверкает?
— Наши кентавры вынули из ножен мечи, — объяснила Виктория.
У меня по спине побежал холодок.
— Они приближаются. — Голос ее звучал бесстрастно и громко, чтобы остальные охотницы слышали каждое слово.
Я ощутила отстраненность, словно мы смотрели какую-то дурацкую телевизионную программу. Мне трудно было поверить, что там, в ряду воинов с блестящими мечами, находится и мой муж.
— Что сейчас происходит?
Она отняла трубу от глаза и передала ее мне.
— Битва началась.
Я протерла линзу, оперлась локтями о балюстраду, чтобы руки не дрожали, только потом поднесла телескоп к глазу и навела фокус на далекую картинку.
Сквозь утренний мрак я разглядела линию кентавров, которая выдвинулась вперед, после того как лучники закончили стрелять, распределились по двум флангам и выхватили свои мечи. Я пыталась разглядеть бойцов получше, но они были слишком далеко. Ни одного фоморианца я не увидела, только сплошную линию кентавров, которая то продвигалась вперед на отдельных участках, то отходила назад.
— Ни черта не понимаю. Что там творится? — Я отняла стекляшку от глаза и снова передала трубу Виктории.
— Так может продолжаться несколько часов, — ласково улыбнулась она. — Первая битва, которую наблюдаешь, всегда самая ужасная.
— Значит, нам остается стоять здесь и смотреть? — возмутилась я.
— Да, больше ничего.
Вот и все, что мы делали. Утро перешло в полдень, пятеро юных учениц принесли нам поесть — черствый хлеб, мясо и сыр, а также несколько бурдюков со сладким вином.
— Передайте Талии, что никаких перемен пока нет, — сказала я одной из девушек.
— Она уже знает, леди Рианнон, — ответила красавица, уходя с крыши.
— Талия многое видит, — заметила Вик.
— Это точно.
Мы принялись подкрепляться, по очереди глядя в телескоп. Когда я умяла свой бутерброд, Кэтлин, охотница, устроившаяся справа от меня, передала мне трубу, так как настал мой черед. Я сделала несколько глотков сладкого вина, чтобы прочистить горло, подняла трубу к глазу и навела фокус на поле битвы.
Меня чуть не вывернуло.
— Вик! — Охотница быстро подошла ко мне, и я передала ей телескоп. — Там началось движение.
Она поднесла к глазу телескоп, внимательно вгляделась, тихо охнула и замерла.
— Оборона прорвана. — Ее голос прозвучал как похоронный звон. — Эти женщины обречены.
15
— Нет! — Я вцепилась ей в руку. — Фоморианцы не способны пересечь воду. Когда от твердой земли их отделяет бурная река, они страдают от невыносимой боли. Если мы сумеем переправить женщин по мосту на тот берег, они будут в безопасности.
Виктория вернула мне телескоп. Пока я его настраивала, она отдавала приказы охотницам:
— Мы должны перевести женщин через мост. Твари прорвались сквозь строй наших воинов. Женщины уцелеют, если переправятся через реку. Помогите им. Быстро!
Я прижалась к балюстраде, пропуская охотниц к опасной лестнице, а сама с ужасом смотрела в телескоп. Теперь я разглядела крылатые силуэты фоморианцев, одолевших ряды кентавров. Никакого строя больше не было. Вместо него я видела лишь скопление тел. Битва постепенно приближалась к нам. Я по-прежнему не узнавала никого из кентавров, но ясно видела, как твари разлетаются на части от ударов мечей. Кентаврам тоже доставалось. Твари окружали какого-нибудь воина и все вместе добивали его. На моих глазах погибали сотни демонов, но на их месте оказывалось вдвое больше гадов, которые становились на тела убитых, чтобы сравняться в росте с кентаврами. Нашим воинам приходилось противостоять одной волне кровопийц за другой. Они вынуждены были отступать.
— Идем, Риа, у нас много дел.
— Я его не вижу!
— Риа, он сказал, что найдет тебя. Что толку стоять здесь и смотреть, когда ты можешь помочь другим женщинам.
Я заставила себя опустить телескоп и отвернуться от сцены боя.
— Нужно увести из храма его обитательниц.
Я поспешно покинула крышу, Виктория шла следом.
Когда мы вошли в банкетный зал, испуганный щебет девчонок затих. Талия подошла к нам в абсолютной тишине.
— Армия кентавров не может сдержать фоморианцев. Храм будет захвачен, — на удивление спокойно произнесла я.
— Знаю. Моя Богиня уже сообщила мне об этом. Что нам делать?
— Вы должны приказать всем женщинам быстро переправиться через мост. Фоморианцам не преодолеть реку Джиал. На том берегу вы будете в безопасности — Я огляделась по сторонам и заметила Сайлу. — Положите больных на носилки. Охотницы их переправят.
Целительница кивнула и галопом помчалась из комнаты.
— Талия, действовать нужно быстро. Осталось не так много времени.
— Дамы!.. — Властный голос музы заполнил весь зал. — Следуйте за жрицами к мосту. Мы должны покинуть наш храм. С собой ничего не берите, только свои жизни.
Она наклонила голову к плечу. В зале царила тишина, пока она выслушивала внутренний голос. Я отлично понимала ее.
— Моя Богиня заверяет меня, что мы не в последний раз видим наш любимый храм. Потерянное будет возвращено. А теперь живо уходите. Пусть каждая горячо помолится, чтобы храбрые кентавры присоединились к нам на том берегу.
Первыми к выходу заторопились жрицы. За каждой из них следовала организованная группа ее учениц. Эрато взяла Талию за руку. Они вместе подгоняли тех, кто оказался в задних рядах.
Из Талии получился бы превосходный учитель старших классов, хотя ей пришлось бы смириться с большой потерей в зарплате.
— Ты должна пойте с ними, Риа, — сказала Вик.