– Спасибо, ты уже достаточно помог, – съязвила я.
Лю Сан глубоко вдохнул, будто подавил ругательство.
– Надеюсь, вы меня оба услышали, – он повернулся к Сюэляню.
Тот вместо ответа поднял на него затуманенный, но очень злой взгляд. Лю Сана это, однако, устроило и он вернулся к лекции:
– Новый император принял в расчет, что вы просто дети, увлеченные модными течениями. Верю в ваше благоразумие, потому что больше поблажек не будет. Молчите и не вмешивайтесь в дела взрослых, понятно?
– Какой же ты все-таки козел, – не сдержалась я.
Как меня злило каждое его слово и этот высокомерный тон!
– Можешь меня ненавидеть, если тебе так будет легче, но от этого ничего не изменится.
– Я хочу познакомить будущего мужа со своей средней сестрой, это можно? – спросила я.
Лю Сан задумался.
– Если императрица тебя пустит, то пожалуйста. Инь сидит у себя и редко с кем-то видится.
– Тогда мы можем идти?
– Если все уяснила, то подписывай бумагу, и идите, куда хотите.
– Какую бумагу?
Лю Сан устремил на меня такой взгляд, точно хотел прибить на месте.
– Наш уговор. Вы отказываетесь от всех притязаний на трон. Только в этом случае я могу отпустить вас из этой комнаты.
Ну да, на этих же условиях нас вчера не пристрелили и позволили оставаться во дворце.
Я стиснула зубы и подошла к Сюэляню, взяв его за руку.
– Давай подпишем глупую бумагу Лю Сана, – злостно проговорила я.
– Я уже подписал, – тихо ответил Сюэлянь и кивнул на стол.
Там лежал лист золотой бумаги с печатью императора и стоящей рядом первой подписью. Меня это обескуражило, потому что Сюэлянь сначала не хотел принимать условия этой игры.
Я прочитала документ – никакого коварного подтекста там не скрывалось. Суть была в том, что мы и наши наследники лишались прав на трон, но титулы и защита оставались при нас, как у любого члена императорской семьи. Не такая высокая цена за жизнь. Я заставила себя вывести подпись и протянула листок Лю Сану. Он кивнул, разрешая нам уходить. Взяв Сюэляня под руку, я повела его на улицу.
– Раскомандовался тут, козел, – пробурчала я. – Кто он такой вообще?
– Мяо Шань, – слабо проговорил Сюэлянь. – Нам надо его слушать.
От этих слов я замерла, а потом с возмущением повернулась к нему.
– Ты что, совсем? – Я толкнула его в плечо. – Он не прав.
– Он не прав, – согласился Сюэлянь, – но нам надо его слушать. Или хочешь умереть?
– Что тебе говорил Лю Сан, пока я не пришла? Из-за него умрет Хэй Цзинь, ты понимаешь?
– Я понимаю. Но я останусь жив благодаря тому, что брат Цзинь об этом позаботился. Моя жизнь больше мне не принадлежит. И, наверное, никогда не принадлежала. Я не могу подвести брата Цзиня. И буду жить несмотря ни на что, потому что я здесь благодаря тому, что он всегда всем ради меня жертвовал. Я не могу просто все это обесценить.
– Это Лю Сан тебе наговорил?
– Я и сам это понимаю. Ночью я долго думал об этом. Мой отец многое отнял у Хэй Цзиня, но Хэй Цзинь все равно заботился обо мне. Он буквально посвятил мне свою жизнь. Я не знаю, почему, ведь я этого не заслуживаю. Но я не хочу, чтобы это вышло напрасно.
– Может, мы еще можем что-то сделать?
– Нет, Мяо Шань, – Сюэлянь посмотрел на меня пугающим взглядом, – и я не позволю тебе. Прости, но если ты что-то задумаешь, я тебя остановлю.
Мне это не нравилось. Честно говоря, я думала, он меня поддержит. Но если собирался остановить… возможно, я не права.
– И что нам тогда делать?
– Не вмешиваться. Не скрою, что я желаю новому императору смерти. Если у кого-то хватит способностей противостоять Хо Фэну и остановить его, я буду восхвалять этого человека. Но нам это не под силу.
– А если мы найдем такого человека?
– Что ты предлагаешь?
– Я хочу поговорить с сестрой.
– Нет. Для этого ты ведешь меня к ней? – Сюэлянь крепко схватил меня за руку. – Тогда мы не пойдем.
– Я поняла твои слова, – поспешила успокоить его я. – Обещаю, что не буду ничего делать. Я просто хочу поговорить с ней, узнать, как она и что думает. Вообще понять, что тут происходит. Я очень злюсь. Возможно, на эмоциях я что-то и собиралась сделать, но меньше всего хочу свести кого-то из нас в могилу.
Сюэлянь смотрел на меня с сомнением, будто я его обманывала, но это было не так. Со злости я наговорила разных вещей матери, но теперь понимала, что мои действия могут повлиять на всех, поэтому надо рассуждать здраво.
– Обещаю, – повторила я. – Я просто хочу поговорить с сестрой. В этом ведь нет ничего такого?
– Тогда следи за словами.
– Я же не глупая.
– Но твой характер…
– Теперь, когда нет отца, у меня стало куда меньше прав. Могу ли вообще по-прежнему считать это место своим домом? Что ж, спасибо Лю Сану, он и правда открыл мне на это глаза.
Глава 27. Заложники дворцовых интриг
МЯО ШАНЬ
На входе во двор Инь тоже дежурили солдаты. Раньше наши личные покои так не охранялись, и эти перемены вызывали только гнев и беспокойство.
– Я хочу поговорить с императрицей, – с гордо поднятой головой начала я. – И познакомить ее со своим женихом. Может ли она нас принять?
Солдат отправил служанку это узнавать. Ответ принесли очень быстро.
– Императрица говорит, чтобы вы проходили, – пригласила девушка.
Солдаты расступились, пропуская нас в сад. Я расслабилась. Отчего-то казалось, что сестра нас прогонит.
Инь сидела с вышивкой в углу парадной комнаты, словно прячась. Я заметила на диванах, столах и стульях много вышитых салфеток. Инь бралась за рукоделие, только когда тревожилась, а значит, в последнее время ей что-то явно не давало покоя. Работы у нее выходили красивые, но от их количества становилось не по себе.
– Инь? – аккуратно позвала я.
– Заходи, – ответила она, не поднимая взгляда от вышивки.
Мы с Сюэлянем переглянулись и сели рядом с ней на диван.
Я глянула на рисунок, над которым сестра работала: на черном шелке контурами обозначились фигуры красных кроликов.
– Красиво получается, – сглотнув, проговорила я, хотя кролики выходили такими жуткими, что меня пробрало до костей – как будто кровью нарисованы.
– Рада, что ты дома, – отстраненно заметила Инь.
– Как поживаешь?
– Нормально.
– Может, ты злишься? Не хочешь высказать мне что-нибудь?
– Нет.
Она так и не поднимала взгляд, а ее односложные и безразличные ответы вызывали только тревогу.
– Цин уже выместила на мне всю свою злость, – сказала я как бы с намеком.
Ну прояви хоть какие-то эмоции, Мяо Инь.
Но она не проявила.
– Рада за нее.
– Мяо Инь! – Я не выдержала и схватила ее за руку, чтобы она отвлеклась от вышивки и наконец посмотрела на меня.
Не подействовало даже это. Сестра так и не подняла взгляда, только тихо ответила:
– Не мешай, я работаю.
– Я пришла узнать, как у тебя дела.
– Нормально.
– А мне кажется, не особо.
Она просто промолчала.
Сюэлянь толкнул меня локтем и кивнул на Инь. Я нахмурилась, не понимая, что он хочет сказать. Тогда он указал себе на шею и снова кивнул на Инь, но я по-прежнему ничего не понимала. Он едва слышно цокнул.
– Императрица, у вас красивое платье, только ворот кажется слишком высоким, – заметил он.
Инь наконец отвлеклась от своих кроликов, посмотрела на Сюэляня, и я увидела, как в ее глазах промелькнул страх.
Оглядев наряд сестры, я поняла, что Сюэлянь прав. У ее платья ворот-стойка и правда выглядел выше, чем нужно.
Я потянулась к Инь, чтобы отодвинуть ворот, но она внезапно отпрянула, вжалась в спинку дивана и скрючилась, будто пыталась стать меньше и исчезнуть. Из-за этого я обеспокоилась, но не стала отступать, и резко отодвинула ткань. На светлой фарфоровой коже ярко выделялся синяк – зеленый, а значит, старый, уже заживающий. Тогда я схватила Инь за руки и оттянула длинные рукава. На запястьях тоже оказалось много синяков, в том числе очень свежих.
– Это что? – упавшим голосом спросила я.
– Не трогай, – чуть ли не плача сказала сестра. – Пожалуйста, оставь меня в покое.
– Что это, Мяо Инь? – надавали я.
Сюэлянь вмешался и задал вопрос по-другому:
– Это Хо Фэн сделал?
Инь ничего не отвечала, только испуганно жалась к спинке дивана, словно мы собирались ее избить.
– Ублюдок, – плюнул Сюэлянь. Ему нетрудно было сделать все выводы. – Тварь. Да кто он такой вообще? Что он себе позволяет? Грязь из подворотни. Думает, раз не стало императора, раз он сам стал императором, то теперь ему все позволено?!
Он говорил так злобно и громко, что Инь начала плакать. Я с опаской посмотрела на Сюэляня, чтобы он молчал.
– Можешь, пожалуйста, подождать на улице? – попросила я.
Сюэлянь опомнился и кивнул, оставив нас одних.
Инь плакала, и от ее забитого несчастного вида у меня разрывалось сердце. Я притянула ее к себе и крепко обняла. Она не стала противиться, наоборот, прижалась ко мне в поисках защиты.
– Почему? – спросила я, гладя ее по плечам. – Ты говорила кому-то? Маме?
– Нет, – сквозь рыдания ответила она. – Что она бы сделала?
– Поговорила бы с Хо Фэном.
– Тогда он бы тоже ей что-нибудь сделал.
– За что он тебя бил?
– Он всегда говорил, что нам нужен ребенок. Если бы я родила раньше Цин, то у него было бы больше шансов занять трон. Мы пытались, но ничего не получалось. А когда не стало отца… он сказал, если я буду беременна, то он сможет закрепить свое место и получит больше поддержки среди придворных. Но я не могу… не могу делать это каждый день. А он говорит, надо каждый день и не по разу, поэтому заставлял меня. Я устала. Я не хочу никакого ребенка, если нужно так…
– Так не нужно, – резко сказала я.
Во мне все кипело от ненависти. Как я и опасалась: причина столь резкой смены характера Инь была в том, что она сломлена. Ублюдок Хо Фэн издевался над всей нашей семьей. Он не заслуживал ничего из того, что у него есть. Если бы отец был сейчас жив, он бы сразу с позором его казнил.