– Братья?
– Друг?
Два возмущенных возгласа – соло Элегора и дуэт Джея с Риком – раздались одновременно.
– Э-э-э… да, – в замешательстве ответил Лейм на оба вопроса разом. – А что?
– Ни-че-го! – проскандировали все, на сей раз слаженно.
Действительно ни-че-го не понимающий Лейм устремил умоляющий взгляд на Элию, прося прояснить ситуацию.
– Видишь ли, милый, – мягко отметила богиня, при этом она изо всех сил старалась не рассмеяться, – в Лоуленде действительно считается, что компании худшей, чем его светлость герцог Элегор Лиенский, представить невозможно. Его репутация – это нечто неописуемое даже для Рика!
Элегор, гордый комплиментом, высоко вскинул голову и широко расставил ноги, словно готовился принять увесистую затрещину, а может, собирался заблаговременно врасти в землю, то есть в пол прихожей, чтобы его не смогли вышибить вон.
– Ой, неужели все так серьезно? – пролепетал ошалевший Лейм и, бросив на друга испуганный взгляд, тихо осел на стул в прихожей. Он краем уха (ибо никогда не считал достойным источником информации сплетни) слышал о невозможной репутации лучшего друга, но не думал, что она настолько ужасна.
– Ладно уж, герцог, что на пороге-то топтаться, заходи, коли пришел, не выгонять же тебя на ночь глядя, город перед нами пока ничем не провинился, – в единоличном порядке объявила решение принцесса и, игнорируя возмущенное ворчание Джея и Рика, первой направилась в комнату.
Элегор из принципа пошел за ней, демонстративно не замечая внушительного бастиона из хмурых братьев леди Ведьмы. А Лейм немного приободрился, вот ведь кузина общается с герцогом вполне по-приятельски, а если подумать, то реноме членов королевской семьи Лоуленда тоже далеко от безупречного. Так, может, все не настолько страшно, насколько расписывают злые языки сплетников?! А если даже и так, молодой лорд все равно не собирался отказываться от дружбы!
Элия заняла кресло слева от дивана – в нем всегда сидел герцог, когда заходил к другу. Хмыкнув, юноша плюхнулся во второе и последнее кресло в гостиной. Все остальные, исключая Джея, были вынуждены расположиться рядком на длинном диване. Бог воров опять оккупировал ближайшую возвышенность – подоконник.
– Итак, Лейм, герцог Лиенский всегда останавливается у тебя? – чуть насмешливо уточнила богиня.
– Да, конечно, – просто ответил лорд и снова упрямо повторил для тех, кто бросал на герцога убийственные взгляды (к счастью, пока только взгляды!): – Он мой друг!
– Что ж, тогда, разумеется, мы не имеем права выставить его за дверь. Пусть остается, если хочет, – рассудила принцесса.
– Хочу! – нагло встрял герцог, впрочем, другого ответа от него никто даже не надеялся услышать.
«Раз Элия объявилась в урбомире, да еще и с компанией братцев, – с ходу решил молодой бог, – дело явно пахнет приключением, а то и заданием Источника. Как же упустить такую возможность поразвлечься?!»
Неистощимое любопытство частенько становилось причиной, обрушивающей на голову герцога массу проблем и неприятностей. Но оно же обеспечивало богу целую кучу самых увлекательных приключений, поэтому Элегор всегда шел на поводу у сего общественно вредного свойства божественного характера, чем в свои молодые годы успел заработать заслуженную славу великого смутьяна. Прекрасно зная характер герцога, Элия даже не стала возражать, ибо сразу поняла: шальной бог покинет квартиру только ногами вперед. А убивать свою любимую «игрушку» принцесса не планировала.
– Не имеем права? Почему это? – от всей души удивился принц Джей, для которого никакие гипотетические чужие права никогда не становились преградой для реализации собственных желаний.
– Потому что хозяин квартиры – наш кузен и, если речь пойдет о том, кому остаться, а кому покинуть помещение, решать будет только он. Источник высказал лишь пожелание касательно нашего пребывания у лорда Лейма, – обстоятельно и серьезно, что показалось брату хуже откровенного ехидства, ответила принцесса, – а потому не стоит ставить родственника в ситуацию сложного нравственного выбора между другом и братом, решение может быть не в твою пользу, дорогой мой.
– А как ты заговоришь, сестра, если герцог сорвет выполнение нашей миссии? – с показным равнодушием осведомился Рик.
– А этот случай, буде произойдет, станет рассматриваться уже лоулендским Судом, – не менее равнодушно пояснила Элия.
– Я снимаю свои претензии, пускай остается, – тут же заверил общество оживившийся Джей.
Лейм укоризненно насупился: как можно вот так голословно обвинять его друга во всех преступлениях, если он даже ничего не совершил, пока…
– Нехай малыш остается, – хлопнув ладонью по колену, согласился Кэлер, поглядывая на молодого инициативного бога, как на ярого кобелька со своей псарни.
– Я не намерен вам мешать, – оскорбленно вздернул нос герцог.
– Ха, герцог, намерен не намерен, у вас это само получается, как и у меня. Держи, кстати, – рассмеялся Джей и перекинул Элегору бумажник, паспорт, перстень-печатку и серебряный портсигар.
Ничем, кроме округлившихся глаз, не выдав своего удивления, молодой бог поймал незаметно реквизированные у него вещи и машинально рассовал по карманам.
– Кстати, герцог, ты куришь? – подбросил коварный вопросик бог воров.
– Нет, балуюсь, – пожал плечами Элегор, не замечая подвоха.
– Увижу или унюхаю, что куришь, из квартиры вылетишь, – мгновенно предупредила Элия, не переносившая табачных ароматов.
Лейм виновато моргнул и порадовался тому, что умолчал о своих экспериментах в этой области.
– И как называется это твое предупреждение, дорогая, в свете прав его светлости остановиться на ночлег у друга? – коварно уточнил Рик.
– Ликвидацией помех в работе, – объяснила молодая женщина и обратилась к Лейму так, словно ее и не перебивали: – Милый, нам нужно решить вопрос с ночевкой. Как ты планировал нас расположить раньше?
– Тебя в моей спальне. – Юноша вновь чуть засмущался, слова «спальня» и «Элия», произнесенные вместе, вызывали слишком сильные эмоции и череду чрезмерно живописных картин и ассоциаций. – А мы на диване – он раскладывается. И на большом надувном матрасе. Я подсчитал, постелей хватит.
– Что ж, значит, надо освободить одно место в гостиной. Я думаю, мы с тобой, дорогой, вполне уместимся в спальне, тогда четверо расположатся в комнате, как ты и рассчитывал, – невозмутимо рассудила богиня.
Донельзя смущенный Лейм открыл было рот, чтобы рефлекторно возразить, но, поймав выразительные взгляды кузенов, тут же захлопнул его, отчетливо осознав: если он откажется от этого счастья, то другие тут же предложат свои услуги. И что он будет делать, коли Элия согласится? Поэтому юноша только кивнул.
– А теперь вы все как хотите, но я иду спать! Прыжки из урбомира в маги-мир и обратно даром не проходят. Все рассказы и обсуждения утром! – решительно заявила богиня и направилась в спальню. Уже на пороге Элия приостановилась и на полном серьезе пригрозила: – Того, кто меня разбудит раньше десяти утра, – убью!
Лейм хвостиком последовал за ней, сильно сомневаясь в том, что ему удастся прорваться в спальню через кордон ревнивых и мстительных братьев позже, когда кузина ляжет. Причем заклинившая дверь казалась ему менее вероятной версией событий, чем сломанная нога или внезапный «обморок».
– Поняли, – злобно процедил Джей, провожая парочку хмурым взглядом и странным на вкус герцога ехидным вопросом: – Кефирчика на ночь попить не возьмете для расслабления?
– Прекрасной ночи, сестра! – доброжелательно напутствовал богиню Кэлер.
– И тебе того же, дорогой, – безмятежно игнорируя явную досаду ревнивцев, а также кефирную тему, ответила принцесса.
– Элия, ты в самом деле считаешь это возможным? – робко уточнил юноша, устраивая себе скромное ложе на пушистом ковре слева от кровати. Постели для братьев и друга он загодя отнес в гостиную и показал Кэлеру, как надувается автоматическим насосом матрас.
– Да, милый, считаю. Здесь тебе будет куда спокойнее, чем в филиале дурдома, временно открывшемся в соседней комнате. А за Элегора не волнуйся, не съедят его наши братья, парень умеет показывать зубы, – ласково улыбнулась богиня и, скинув пеньюар, забралась в кровать. Сладко потянувшись, аккуратно зевнула, прикрыв рот ладошкой, дотянулась до кузена и взъерошила напоследок его пушистые волосы, а затем, нырнув под одеяло, мгновенно заснула.
Муки совести быстро, даже как-то подозрительно быстро улеглись. Лейм счастливо вздохнул и, тихонько устроившись на корточках в уголке своего ложа, устремил нежный взгляд на спящую кузину. Ясные зеленые глаза подернулись мечтательной поволокой. В сознании юноши явь и мечты сливались в прекраснейшее из видений…
В гостиной же еще долго слышались разнообразные звуки, свидетельствующие об ожесточенной перепалке между герцогом Лиенским, Риком и Джеем, их тщетно старался перекричать телевизор, на котором кто-то постоянно менял каналы. Наконец что-то требовательно пробасил Кэлер и щелкнул пультом. Немного поворчав для порядка, жертвы дисциплинарных интриг начали раскладывать постели, и через некоторое время все смолкло. Осторожно подкралась блаженная тишина.
Но вскоре тишина вновь бежала из квартиры, изгнанная богатырским храпом Кэлера, вольготно раскинувшегося на полу. Принцы, за время частых совместных путешествий привыкшие к такого рода музыкальному сопровождению, даже не шелохнулись. А вот Элегор нервно дернулся и попытался отползти подальше от источника шума. Однако ни это, ни накрывание головы подушкой не помогло, всесокрушающая звуковая волна храпа торжествующе разносилась по комнате. Тогда герцог дотянулся и пнул Кэлера под ребра, надеясь, что мужчина перевернется на бок. Через десять энергичных тычков бог действительно перевернулся, но не затих. Крики в ухо громко храпящего принца, чмоканье и мелодичный свист тоже не возымели действия. Поняв, что Кэлера ему не разбудить, а отползти спать в коридор – значит признать свое поражение, упрямый герцог Лиенский покрутился с полчаса вьюном на постели и все-таки заснул… Ненадолго.