— Есть три причины, по которым такое происходит. Первая, самая распространённая — просто так. Человек не делал ничего особенного, но настал час, когда это должно было случиться. Вторая — пациент перенервничал, и вследствие резкого кровяного давления аневризма лопнула. Третья — от сильного удара. Иными словами, я не исключаю вероятности того, что удар по голове, вне всякого сомнения, несмертельный, привёл к разрыву аневризмы, за которым последовала смерть.
— Насколько быстро от этого умирают, доктор?
— Иногда достаточно нескольких минут. Спасибо большое, Холмс, вы были неподражаемы. Детектив Мюррей, я, ммм, приведу капитана в порядок, а потом нам с Холмсом понадобится где-то помыть руки.
— Да-да, я сейчас всё организую. Дженкинс! Пойдёмте, нагреем воду. Спасибо, вам, доктор, мистер Холмс, вы очень, очень помогли!
Когда полицейские ушли, мы с Холмсом переглянулись.
— Холмс, вы тоже видели? — тихо спросил Уотсон. — Там, у ограды?
— Да. Но я не рассмотрел.
— Я тоже. Разве что…
— Что?
— Невысокий рост. И, кажется, шляпа.
— Да, пожалуй.
— Что будем делать, Холмс?
— Ничего пока. На похоронах следите в оба.
— Джентльмены! — вбежал сияющий Мюррей. — Воду нагревают.
— Отлично, детектив, — сказал Холмс, забирая у Уотсона зажим. — А теперь ещё один вопрос. Из вещей капитана Тревеллиана ничего не пропало?
— А должно было? Бэрроу, проверьте!
Здоровяк с недовольным видом — ещё бы, его семья наверняка уже легла спать, и ему придётся довольствоваться остывшим ужином — вышел. Через пару минут он вернулся, на лице его была написана растерянность.
— Согласно описи, должны быть ещё часы и очки, сэр. А их нет.
— Замечательно, — упавшим голосом сказал детектив. — Просто прекрасно.
Остаток ночи Шерлок Холмс крепко проспал. Уотсону даже пришлось будить его утром, чему невыспавшийся доктор был весьма удивлён: он привык, что во время расследования Холмс проводит ночи в раздумьях.
— Не над чем пока думать, Уотсон, — потягиваясь, сказал Холмс. — Вот опрошу свидетелей — и будет пища для мозга. Спасибо, что разбудили, не хочу опоздать на похороны.
За окном всё ещё клубился густой туман. Приведя себя в порядок и одевшись, Холмс спустился вниз; там уже сидела миссис Хадсон, в шляпке, с сумочкой и с вязанием в руках. Холмс улыбнулся, глядя на неё: пожилая дама отчего-то напомнила ему воина в доспехах. Спицы вместо копья, сумочка вместо щита, шляпка вместо шлема с плюмажем. Увидев его, миссис Хадсон сложила вязание в сумочку и поднялась.
— Доброе утро, мистер Холмс. Мисс Трефьюсис сейчас спустится, у неё куда-то запропастилась шляпка с вуалью. Доктор Уотсон уже встал?
— Раньше меня, миссис Хадсон. Появится через пару минут. Мы вчера пережили презабавное приключение, я непременно вам расскажу.
— Вот как? Мне ужасно интересно. Эмили обещала познакомить меня с мисс Брэкстенхолл. А у вас какие планы?
Холмс хотел было ответить, но не успел: на лестнице появился полковник Росс. Чёрный костюм на нём сидел отвратительно: очевидно, его пошили, когда в полковнике было стоуна на три меньше весу.
— Доброе утро всем, хотя к чёрту: никакое оно не доброе, уж простите меня, миссис Хадсон. Вы тоже идёте на похороны?
— Непременно, — твёрдо сказала миссис Хадсон. — Там обязательно должен появиться убийца. Ну, так всегда бывает. Вы знаете, во всех убийствах, с которыми я имела дело, убийца являлся или на похороны, или на поминки — если, конечно, не был в это время в отъезде.
— Зачем же он это делал, прости Господи?
— Всё очень просто, полковник… О, Эмили, дорогая, отличная шляпка и очень вам идёт, вы зря волновались. Доброе утро, доктор Уотсон.
Уотсон спускался по лестнице под руку с мисс Трефьюсис. Хрипло бомкнули часы, и полковник Росс подал руку миссис Хадсон.
— Так вот, полковник, — щебетала она, идя вместе с ним к двери, — убийца хотел выяснить, что о нём известно остальным свидетелям. Понимаете, можно установить, кто совершил преступление, просто если все, кто имеет к нему отношение, обменяются информацией, которая у них есть. Убийца зачастую осознаёт это, хочет убедиться, что ещё не раскрыт, и при случае помешать себя раскрыть. А ведь на похоронах и поминках так естественно поговорить об убийстве, правда? Он, во-первых, слушает, а во-вторых, лжёт, чтобы всех запутать.
— А что ж тогда делать? Не говорить ни с кем, что ли?
— Напротив, полковник, напротив. Говорить, и побольше. Со всеми. Я же сказала вам: если все свидетели обменяются информацией, правда всплывёт. Сразу станет понятно, кто и где именно лжёт.
— Именно этим вы все и собираетесь заниматься, да?
— Совершенно верно, — кивнул Холмс. — Именно этим.
У ворот кладбища к ним поспешил, снимая шляпу на ходу, невысокого роста полный человек в очках, за которыми блестел острый взгляд серых глаз.
— Мисс Трефьюсис, здравствуйте, — он наклонился поцеловать руку Эмили. — Доброе утро, леди и джентльмены.
— Вам не идёт этот галстук, Чарльз, — спокойно ответила мисс Трефьюсис. Познакомьтесь, это Чарльз Эндерби. Чарльз, это мистер Шерлок Холмс, доктор Джон Уотсон и миссис Джейн Хадсон. С полковником Россом вы знакомы.
Серые глаза за стёклами очков взглянули на Холмса заинтересованно.
— Моё почтение, леди и джентльмены. Эмили, дорогая, можно вас на несколько минут?
— О, а вот и миссис Брэкстенхолл, — сказал полковник, выразительно посмотрев на миссис Хадсон, — пойду-ка я к ней.
Он отошёл, на ходу снимая шляпу; Холмс чуть развернулся, чтобы получше видеть подходивших людей.
— Чарльз, мы с миссис Хадсон и джентльменами действуем заодно, — мисс Трефьюсис осторожно высвободила руку, которой завладел Эндерби, — так что рассказывайте при них.
Эндерби недоверчиво посмотрел на спутников мисс Трефьюсис, потом кивнул:
— Хорошо. Мистер Сент-Клер вовсе не отпустил свою жену к умирающей матери. Она подала на развод, и он пытается скрыть это. Ходят слухи, будто ей рассказали что-то о его неприглядном прошлом… Рассказал какой-то военный. А точнее, моряк. Согласно этим слухам, мистер Сент-Клер поклялся жене, что докажет свою невиновность, и поехал искать доказательства.
— Хм, как интересно, — задумчиво произнёс Холмс. — А, простите, как вы узнали об этом, сидя здесь, в Ситтафорде?
Эндерби загадочно улыбнулся.
— Полезно быть журналистом, мистер Холмс. Всегда есть нужные связи.
— Что ж, пожалуй, с мистером Сент-Клером тоже надо побеседовать. Уотсон, я поищу его, хорошо?
Уотсон кивнул, не двинувшись с места. Холмс едва сдержал улыбку: может, его друг и не блистал остротой ума, но чуткости ему всегда хватало. Со временем он научился понимать намёки. Теперь он не оставит мисс Трефьюсис одну, хотя, конечно, пользы от него меньше, чем могло бы быть, позаботься он о развитии мозга всерьёз.
Невила Сент-Клера Холмс в лицо не знал, но этого и не требовалось. Когда он увидел Джона Прендегаста в чёрном костюме явно с чужого плеча, горячо втолковывающего что-то высокому худощавому джентльмену, то сразу понял, кто ему нужен.
Решительным шагом направившись в сторону этой парочки, он ещё услышал за спиной знакомый голос:
— Джейн! Как же я рада тебя видеть! Почему же вы с мистером Холмсом и, конечно, с доктором Уотсоном не зашли ко мне вчера? Я бы с радостью приготовила вам комнаты!
— Здравствуйте, мистер Сент-Клер, — произнёс Холмс тем строгим, решительным голосом, каким опытные полицейские сообщают преступникам, что они арестованы. — Можно мне поговорить с вами? Боюсь, это настолько же в ваших интересах, насколько и в моих. Меня зовут…
— Я знаю, как вас зовут, мистер Холмс, — перебил Сент-Клер, — Джон рассказал мне о вас. Что ж, мне следовало понять, что мои тайны недолго останутся таковыми, раз почти на моих глазах произошло убийство. Но, клянусь вам, я не имею к нему никакого отношения.
— В таком случае расскажите мне, пожалуйста, что вы делали в Ситтафорде и кто кроме вас знал об этом.
— Никто не знал, только моя жена, её адвокат и, возможно, её мать. Мистер Холмс, капитан Тревеллиан обещал мне встречу с тем человеком, который… который оболгал меня. Он сказал, что пригласил его и ещё нескольких своих армейских друзей, они приедут в середине месяца. Я торчу в Ситтафорде уже третью неделю, капитан говорил мне, что из-за какой-то там непогоды его друзья задерживаются. Откровенно говоря, теперь я не знаю, что думать, но уехать не имею права: я свидетель преступления.
— А как вы с капитаном познакомились? — Холмс проследил взглядом детектива Мюррея, который сопровождал молодого человека астенического сложения в дурно отглаженном чёрном фраке.
— Через полковника Росса, — нервно облизнув губы, ответил Сент-Клер. — А с полковником Россом мы встречались на скачках, я часто ставил на его лошадей.
— Отличные лошади, — кивнул Холмс.
— Они оба — и полковник, и капитан — просили меня держать всю эту историю в тайне, чтобы их не сочли пособниками шантажиста. По их словам, они всего лишь пытались оказать мне услугу и не желали оказаться замаранными. Я как честный человек понимаю такие мотивы, но сейчас мне уже начинает казаться…
— Да что вы говорите! — взревел полковник Росс так громко, что все собравшиеся вздрогнули и посмотрели на него. — Это же отлично! Я чертовски рад это слышать, детектив!
Он эмоционально потряс руку сначала Мюррею, потом молодому человеку, который стоял рядом с ним. Тот вяло улыбнулся в ответ.
— Это Джеймс Пирсон, верно? — спросил Холмс у Сент-Клера.
— Да, он. Похоже, с него снимают обвинения. С одной стороны, это хорошо, с другой — непонятно, кто же тогда убил капитана.
— Мистер Сент-Клер, я советую вам поговорить с полковником начистоту. Пусть он в конце концов скажет вам, известен ему ваш шантажист или нет и стоит ли его ждать.
— Да, мистер Холмс, вы правы. Я так и сделаю, спасибо за совет. Кажется, похороны начинаются, пойдёмте.