Форд засунул руку в карман, скривил гримасу и принялся шарить по остальным карманам, делая вид, будто что-то ищет.
– Проклятие! Забыл бумажник. – Он взглянул на Мерсер: – У тебя есть деньги?
Она посмотрела на него с упреком:
– Знаешь ведь, что нет.
Форд развел руками и извинительно улыбнулся кассирше:
– Представляете, не взял бумажник!
Она строго глядела на него.
– Вы должны заплатить. Хотя бы за бензин.
– А сколько с меня?
– Восемнадцать пятьдесят.
Форд снова пустился разыгрывать сценку, обшаривая карманы. Остальные посетители с любопытством наблюдали за ним.
– Нет, это немыслимо! Не взял ни цента! Мне ужасно неудобно.
Последовало напряженное молчание.
– Мне положено взять с вас деньги, – произнесла кассирша.
– Пожалуйста, извините меня. Мне крайне неловко. Послушайте, давайте я съезжу домой, возьму бумажник и тут же вернусь. Обещаю. Черт! Надо же было так оплошать!
– Я не могу вас отпустить, пока вы не заплатите, – сказала женщина. – Это моя работа.
К кассе подошел щуплый высокий, нервного вида человек с черными как вороново крыло волосами по плечи, в тускло-серой ковбойской шляпе и мотоциклетных ботинках. Он достал из кармана джинсов видавший виды бумажник на цепочке и извлек из него двадцатку.
– Дорис? Вот возьми.
Форд повернулся к незнакомцу:
– Как великодушно с вашей стороны! Я верну вам эти деньги.
– Конечно, вернете, об этом даже не волнуйтесь. А когда приедете в следующий раз, сразу платите Дорис. Сейчас я вам помог, а в следующий раз вы меня выручите. – Индеец наклонил голову набок, подмигнул и указал на Форда пальцем.
– Само собой. – Форд протянул руку. – Уайман Форд.
– Уилли Бесенти. – Они обменялись рукопожатиями.
– Вы хороший человек, Уилли.
– Ваша правда! Хороший я, а, Дорис? Лучше всех в Блю-Гэпе!
Дорис подняла глаза к потолку.
– А это Кейт Мерсер, – сказал Форд.
– Привет, Кейт. Как дела? – Бесенти наклонил голову, схватил руку Кейт и поцеловал.
– Мы ищем главу правления, – сказал Форд. – Хотели бы с ним побеседовать.
– Не с ним, а с ней, – поправил его индеец. – Ее зовут Мария Атситти. Ступайте вниз по дороге и поверните направо там, где кончается асфальт. Возле водонапорной башни увидите старое деревянное здание с жестяной крышей. Передайте Марии привет от меня.
По дороге Форд объяснил Кейт:
– С навахо этот номер проходит всегда. Они самые щедрые люди в мире.
– За цинизм и артистичность ставлю тебе пять с плюсом.
– Я преследую благородные цели.
– А он и сам очень смахивает на жулика. Как ты думаешь, зачем он это сделал?
Они свернули на стоянку возле здания местного правления и остановились рядом с несколькими пыльными пикапами. К парадной двери кто-то прикрепил одну из листовок Бегея с призывом устроить демонстрацию. Второй такой же лист трепетал на ближайшем телефонном столбе.
Форд и Кейт вошли внутрь и спросили, можно ли увидеться с главой правления. Ею оказалась опрятная полная женщина в бирюзовой блузке и коричневых брюках. Форд и Кейт обменялись с ней рукопожатиями и приветственными фразами.
– Уилли Бесенти передает вам привет.
– Вы знакомы с Уилли? – Атситти удивилась и как будто обрадовалась.
– В некотором смысле – да. – Форд виновато усмехнулся. – Он одолжил мне двадцать долларов.
Мария Атситти покачала головой:
– Эх, Уилли, Уилли! Отдаст последнюю двадцатку неизвестно кому, а потом вломится в магазин, чтобы возместить убытки. Входите, выпейте кофе.
Форд и Кейт подошли к столу, где стоял кофейник, получили по чашке жидкого кофе и проследовали за предводительницей в тесный кабинетик, битком набитый бумагами.
– Итак, чем могу быть полезна? – спросила она, широко улыбаясь.
– Наверное, вам будет не очень приятно услышать, но мы с горы Ред-Меса.
Улыбка растаяла на губах Атситти.
– Понятно.
– Кейт – заместитель руководителя проекта «Изабелла», а я присоединился к ним только что. Моя задача – наладить контакт с местными жителями.
Атситти не ответила.
– Мне известно, что ваши люди хотят знать о ходе наших дел, – сказал Форд.
– Совершенно верно.
– Нам нужна ваша помощь. Если вы соберете жителей здесь, в здании правления, – допустим, как-нибудь вечером, на этой неделе, – тогда я приеду с Грегори Нортом Хазелиусом. Он лично ответит на все вопросы и объяснит, чем мы занимаемся.
Атситти долго молчала, потом нехотя произнесла:
– На этой неделе не получится. Давайте на следующей. В среду.
– Отлично. Все переменится, обещаю. С сегодняшнего дня мы станем приезжать сюда и в Раф-Рок за продуктами и прочими покупками, будем заправлять у вас машины.
– Уайман, по-моему, мы не… – начала было Кейт, но Форд мягко опустил руку ей на плечо.
– Что ж, это совсем другой разговор, – сказала Атситти.
Они встали и обменялись рукопожатиями.
Джип, сопровождаемый тучей пыли, выехал из Блю-Гэпа. Мерсер повернулась к Форду:
– В среду на следующей неделе – это слишком поздно. Значит, демонстрации не избежать.
– А я и не намереваюсь предотвращать ее.
– Если ты полагаешь, что мы станем закупаться в их магазинах и есть на ужин «Доритос», баранину и консервированную фасоль, значит, ты просто сумасшедший.
– Тут тебе не Нью-Йорк и не Вашингтон, – сказал Форд. – А сельская местность, Аризона. Эти люди – наши соседи. Следует показаться им, убедить их в том, что мы не кучка чокнутых ученых, задумавших уничтожить мир. Заодно принесем им какую-никакую прибыль.
Мерсер покачала головой.
– Кейт, – произнес Форд, – куда подевались твои прогрессивные взгляды? Что сталось с твоим сочувствием бедным и угнетенным?
– Только не читай мне нотаций.
– Прости, – сказал Форд, – но в данном случае без них не обойтись. Ты принимаешь участие в крупной программе, которая на всех наводит ужас, и даже не знаешь об этом. – Он беспечно засмеялся, стараясь обернуть свои слова в шутку, но понял, – увы, слишком поздно, – что оскорбил чувства Кейт.
Мерсер опалила его гневным взглядом, поджала побледневшие губы и уставилась в окно. Они поднялись вверх по Дагвей и направились к «Изабелле».
На полпути Форд скинул скорость и стал во что-то всматриваться сквозь ветровое стекло.
– Что там еще?
– Как будто целое полчище канюков.
– И что с того?
Форд остановил машину и указал на асфальт:
– Взгляни. Свежие следы колес резко сворачивают на запад. Как раз туда, где собрались канюки.
Мерсер даже не повернула головы.
– Я схожу взгляну, что там творится, – сказал Форд.
– Замечательно. А я буду целую ночь возиться с расчетами.
Форд поставил машину в тени тополей и пошел по странному следу. Под ногами похрустывал песок и гравий. От земли поднимался жар, скопившийся за день. Форд заметил вдали койота, ускользающего прочь с какой-то добычей в зубах.
Минут через десять он подошел к узкому глубокому оврагу и заглянул в него. На дне лежала перевернутая машина. В ветвях сухого кедра терпеливо выжидали канюки. Сквозь дыру в разбитом лобовом стекле показалась голова койота – сцепив челюсти, он пытался оторвать от чего-то кусок. Заметив Форда, койот разжал окровавленную пасть, выскочил и помчался прочь.
Форд спустился по булыжникам вниз, закрывая нижнюю часть лица краем задранной рубашки, чтобы в нос не била вонь смерти, смешанная с резким запахом бензина. Канюки закружили у него над головой, взволнованно хлопая крыльями. Форд присел на корточки и заглянул в разбитую машину.
Тело лежало на боку, в неестественной позе. Глаз и губ не было. Кисть отгрызена, на руке, вытянутой в сторону лобового стекла, заметны следы зубов. Форд сразу узнал мертвеца.
Волконский.
Сохраняя спокойствие, Форд внимательно рассмотрел чудовищную картину, подмечая все до мельчайших подробностей. Он отошел назад, стараясь ничего не нарушить, повернулся и взобрался наверх. Немного придя в себя, Форд глубоко вздохнул и побежал назад к дороге, заметив в стороне двух койотов, вздорящих из-за куска мяса, что лежал чуть в стороне.
Добежав до машины, Форд наклонился к открытому окну. Мерсер сердито взглянула на него.
– Там Волконский, – выдохнул Форд. – Кейт, он погиб!
Мерсер ахнула:
– Боже мой… Неужели?
Форд кивнул.
У нее скривились губы.
– Авария? – спросила она хриплым голосом.
– Нет.
Подавив в себе приступ тошноты, Форд достал из заднего кармана брюк сотовый и набрал телефон Службы спасения.
Глава 15
Локвуд неслышно ступил на толстый ковер, устилавший пол Овального кабинета. Мысль о том, что он соприкасается с высшей властью, правящей миром, как обычно, отзывалась в его душе приступом волнения.
Президент Соединенных Штатов вышел из-за стола и, как и подобает настоящему политику, в знак приветствия протянул руку.
– Стэнтон! Рад вас видеть! Как Бетси? Как дети?
– Хорошо, спасибо, господин президент.
Обменявшись с гостем рукопожатиями, президент указал на ближайшее к столу кресло. Локвуд сел и положил на колени папку. За окнами, выходившими на восток, нежился в предвечернем тепле розарий Белого дома. Соседнее кресло занял Роджер Мортон, глава администрации президента. В третьем кресле Джин, секретарь президента, приготовила блокнот для стенограммы.
Гордон Гэлдон, толстяк в темно-синем костюме, без приглашения расположился рядом с президентом. Он руководил президентской предвыборной кампанией, и Локвуд его не переваривал. В последнее время Гэлдон мелькал повсюду, посещал каждую встречу, был вездесущим. Без его благословления не принималось ни единого решения.
Президент вернулся за стол.
– Что ж, Стэн, пожалуйста, начинайте.
– Да, мистер президент. – Локвуд достал тонкую папочку. – Вы знакомы с проповедником по имени Дон Т. Спейтс? Он каждую неделю читает телевизионные проповеди в Виргиния-Бич. Его передача называется «Время Господне».