Некогда здание показалось бы Сэйиду красивым, изящным в очертаниях, несмотря на тяжёлый камень, из которого было построено. Либо строителям помогала магия, либо они потратили на возведение этого собора больше десятка лет.
— Там могут быть сотни жрецов и воинов.
— Я никого не вижу, — ответил Зиад высоким от волнения голосом.
Коты сидели у ног Зиада, не заинтересованные зрелищем, облизывая свои лапы. Они поднялись только тогда, когда Зиад выхаркнул комок чёрной слизи. Коты набросились на мокроту и жадно сожрали её.
Сэйид тоже никого не видел. Аббатство казалось заброшенным, Оракул будто бы ушёл.
— Что, если он знал о нашем приходе? — спросил Сэйид. — Что, если он знал? Отчаяние нарастало в нём, искажённая природа Сэйида не могла избавить его от чёрной дыры, которую рождали несбывшиеся надежды.
— Зайти так далеко…
Зиад прочистил горло, сплюнул и зашагал вниз по склону к аббатству.
— Ещё ничего не кончилось.
Васен оглядывал небо, высматривая Саккорс или любой другой признак Шадовар, но ничего подозрительного не замечал. Когда они достигли того места, где сражались с разведчиками Шадовар, там ничего не оказалось. Везераб и мёртвый солдат исчезли.
— Нужно было спрятать тела или хотя бы оттащить их в другое место, — сказал Васен.
— Времени не было, — отозвался Орсин.
— Вы сражались здесь с шадовар? — спросил Герак, оглядывая местность. — Сколько их было?
— Двое, со своими везерабами, — сказал Орсин.
— И вы убили обоих?
— Нет, — ответил Васен. — Один сбежал.
Герак, похоже, задумался над этим, когда они поспешили дальше с удвоенной скоростью. От усилий Герак и Васен потели и задыхались, но Орсин шагал как ни в чём не бывало. Васен решил брать с дэвы пример и продолжил напрягать все силы. Скоро равнины сменились каменистыми предгорями, и через несколько шагов даже сумрачный воздух не мог скрыть возвышающейся зазубренной громады поросших соснами Грозовых вершин. Увидев их, Васен почувствовал надежду и испытал дурное предчувствие одновременно.
— Уже недалеко до перевала, — сказал он.
Герак изучал землю
— Пойдём, — окликнул его Васен.
— Подождите. Взгляните на эти следы, — сказал Герак, нахмурив брови. — Тут прошло много людей. Вчера.
— Мы с паломниками.
— Мы шли по другому участку, — сказал Орсин. — Вон там.
Васен понял, что Орсин прав. Он подошёл к Гераку. Какие бы следы тот не разглядел на земле, Васен их не видел.
— Откуда ты знаешь, что это было вчера?
— Постоянно шёл дождь, — отозвался Орсин. — Мне кажется…
— Орсин, я хорошо умею две вещи, — прервал его Герак. — Стрелять из лука и читать следы. Я уверен.
Васен с Орсином переглянулись. Орсин озвучил сделанный ими обоими вывод.
— Оракул предвидел нападение. Все покинули аббатство.
Васен уже качал головой. Он не мог представить, чтобы жрецы и Оракул покинули святую землю из–за угрозы нападения.
— Оракул немощен. Он не может путешествовать.
— Пришлось, — сказал Герак. — Разве что…
И в одно мгновение Васен всё понял. Он мысленно повторил слова, сказанные ему Оракулом перед уходом из аббатства, вспомнил окончательность его прощания.
— Во имя света, — выругался он. — Он приказал всем уйти. Он остался там один.
— Зачем ему так поступать? — спросил Орсин.
Васен огрызнулся на него, жёстче, чем хотел.
— Откуда мне знать, зачем провидцы поступают так, как поступают?
Орсин посмотрел на него, заморгав от грубого тона.
— Извини, — сказал тот, положив руку Орсину на плечо. — Он… сказал мне кое–что перед моим уходом. Теперь это стало похоже на прощание.
— Тогда нам нужно спешить, — ответил Орсин.
— Да.
Ущелья, расселины и впадины избороздили лицо гор. Но ни одно из них не обмануло Васена. Следуя по пути, которым он мог пройти даже с закрытыми глазами, Васен провёл товарищей ко входу на петляющий перевал, который должен был привести их к аббатству.
— Сюда, — сказал он.
Местность резко поднималась. Васен провёл их через серию развилок и узких, засыпанных камнями проходов. Герак, похоже, запоминал маршрут, кивая на заметные ориентиры, вероятно, запечетлевая в сознании те или иные вехи.
— Неудивительно, что никто без посторонней помощи не мог найти эту долину, — сказал он.
Васен прошептал молитву Амонатору и позволил силе потечь в свой клинок, засверкавший розоватым светом.
— Скоро мы достигнем тумана. Внутри живут духи стражей. Держитесь рядом со мной и не вслушивайтесь в их шёпот.
Предостережение о духах напомнило Васену про его предыдущее путешествие по перевалу. Казалось, будто с тех пор прошли годы, но это произошло совсем недавно. Духи говорили о его отце и об Элгрин Фау. Интересно, что он услышит на сей раз.
Когда проход выровнялся и расширился, он увидел первую веху — булыжник, у основания которого была вырезана крошечная роза. Рядом с камнем лежала скрюченная фигура. Сердце застыло в его груди и он бросился туда, звеня доспехами. Прежде чем достичь тела, он понял, что оно слишком крупное, чтобы принадлежать Оракулу.
Он положил щит на землю и опустился рядом с мертвецом. Тело принадлежало мужчине — толстому, лысеющему, с густой бородой и усами. Его одежда и кожа были разодраны в клочья. Он погиб от потери крови, получив сотни маленьких укусов по всему телу. Камни вокруг него были запятнаны чем–то бурым. Раздоранные остатки его губ обнажали зубы в предсмертной гримасе.
— Минсер Коробейник, — сказал Герак за спиной Васена.
Глаза Васена упали на метку у основания булыжника. На солнце и розе запеклись несколько капель крови Минсера.
— Должно быть, они воспользовались магией, чтобы идти от вехи к вехе, — сказал он. — Надо спешить.
Прежде чем встать, Васен поднял свой меч над телом Минсера и прочитал поминальную молитву. На что–либо другое у него не было времени.
— Иди к свету, — закончил он, поднимая сияющий меч к небу. — Покойся с миром.
— Думаю, он был бы благодарен, — сказал Герак, и на этом они оставили Минсера.
Васен ждал, что у его ног заклубится серый туман, вскарабкается по лодыжкам, ожидал, что в сознании зазвучат тревожащие шепотки и шорохи духов, но ничего не видел и не слышал. Он перепроверил метку дважды, остановился, огляделся кругом.
— Не понимаю.
— Что такое? — спросил Герак.
— Туман, — сказал Васен. — Он должен быть здесь.
— Уверен, что мы в правильном месте? — спросил Герак.
— Да, — ответил Васен. — Думаю, что да. Пойдём.
Он принялся считать шаги, разыскивая вторую веху. Наверное, он ошибся и свернул не туда. Время от времени такое случалось с остальными.
И вторая веха, вырезанный в склоне символ солнца, оказался на месте. Обычно Васен видел его сквозь клубы тумана, слыша голоса духов.
— Во имя света, — выдохнул он. — Их нет. Духов.
— Как они могли пропасть? Что это значит? — спросил Орсин.
Васен не знал. Туман и духи всегда были такой же постоянной чертой перевала, как водопады в долине, как само аббатство и его вера. Возможно они тоже прощались с ним, когда он проходил через туман в прошлый раз.
— Быстрее! — воскликнул Васен.
Сэйид спешил вслед за братом и котами, не отрывая взгляда от аббатства и выискивая любые следы человеческого присутствия. Когда они достигли огородов и загонов для скота, животные оказались на своих местах. Козы заблеяли, испугавшись кошек. Из распахнутого настежь курятника донёсся беспокойный шорох крыльев.
— Если они ушли, то ушли недавно, — сказал Сэйид. — Иначе животные начали бы голодать. Мы ещё успеем догнать их, если они путешествуют на своих двоих.
Зиад заворчал, пока они обыскивали постройки, его гнев был почти физически ощутим.
Коты посмотрели на животных, замяукали.
Зиад безразлично махнул рукой.
— Что мне животные? Делайте, что хотите. Убивайте, кого хотите. Меня интересует только Оракул.
Дьяволы стали покидать из свои клетки из плоти и начали убивать паникующих животных. Сэйид и Зиад обшаривали ближайшие здания. Они нашли погреба с пивом, вином, сыром, но никого не встретили.
— Они ушли, Зиад, — сказал Сэйид. — Оракул ушёл. Он предвидел наш приход и…
Зиад повернулся к нему и ударил по лицу, один раз, дважды.
— Он не ушёл! Он должен быть здесь. Иначе…
Сэйид схватил брата за запястье и с силой сжал. Зиад даже не моргнул.
— Отпусти, Сэйид. Сейчас же.
Сэйид отпустил брата.
Взгляд Зиада устремился к дьяволам. Блестящие от крови изверги прыгали на здания, стреляли своими иглами друг в дружку, в животных, в пустоту. Некоторые иглы загорались пламенем, и вскоре началось с дюжину мелких пожаров.
— Иначе что? — спросил Сэйид. — Закончи мысль.
Зиад проигнорировал его, обернулся и посмотрел на низкую лестницу, ведущую к галерее с колоннами и двойным дверям в аббатство. Зиад с шипением втянул в себя воздух, положил руку на грудь Сэйиду.
— Что такое? — спросил тот, потянувшись к мечу.
— Он здесь, — сказал Зиад.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что двери запечатаны. Чувствуешь?
Сэйид не чувствовал, но доверял способности брата ощущать сильную магию.
Зиад достал из поясного кошеля несколько предметов. Братья подошли к дверям. Он начал плести контрзаклинание.
В гробнице, глядя на изображение Джиирис и отца, Оракул положил руку на сияющую сферу.
Когда он зажёг её, он знал, что произойдёт дальше.
— Я стану в свете и не убоюсь тьмы, — сказал он, ожидая, пока печать на дверях падёт.
Васен бежал по перевалу, звеня доспехами, и даже Орсин с трудом мог держаться с ним вровень. В тот миг, когда Васен услышал далёкий рокот водопадов, он надел щит и позволил угаснуть свету своего меча. Тьма укрыла их всех.
— Свет сохранит нас, — сказал он товарищам.
Он остановился у спуска в долину. Долина, заросшая кустами и соснами прореха в горах в форме пальца, простиралась внизу. Лес и темнота скрывали реку. Аббатство и внешние постройки и стены сгрудились дальше, на участке чистой земли. Почва вокруг зданий в темн