[23]. Здесь изображена Богоматерь с семью мечами, пронзающими Ее сердце. Этот образ взят из пророчества Симеона, который во время Сретения произнес такие слова:
«и Тебе Самой оружие пройдет душу, — да откроются помышления многих сердец»
(Лк. 2.35). Подобные иконографии, как правило, позднего происхождения, по всей видимости, пришли из западноевропейской традиции и отличаются литературностью. Тем не менее и в них заложен свой смысл, открывающий нам образ Богородицы, столь необходимый для возрастания православной души.
Иконографические варианты, семантически соответствующие третьему типу богородичных икон, известному под названием «Умиление», практически не встречаются, так как трудно представить, как возможно изобразить интимные отношения Богоматери и Ее Сына в образе одной только Богоматери. Тем не менее и такой поворот в иконографии возможен. Это так называемый тип Скорбящей Богоматери («Mater Dolorosa»), когда Божья Матерь представлена погруженной в молитвенную скорбь о распятом Христе. Обычно Богородица изображается со склоненной головой и молитвенно сложенными руками возле самого подбородка. Этот вариант получил большое распространение на Западе, но и в православной иконографии он также хорошо известен. Некоторые исследователи полагают, что он первоначально не был самостоятельным, входил частью в диптих, на второй половинке которого изображался страдающий Иисус Христос (в терновом венце, со знаками Страстей). Этот же сюжет мы можем видеть и в иконе «Не рыдай Мене Мати», хорошо известной в балканском искусстве и менее известной у нас, в России. На этой иконе обычно изображены Богородица и Христос (иногда стоящими во гробе), Мать оплакивает смерть Сына, обнимая Его мертвое тело. Практически это модификация сюжета «Оплакивание», но иконографическая схема построена по принципу «Умиления» — только на иконах типа «Не рыдай Мене Мати» Богородица прижимает к Себе не Маленького Иисуса, а взрослого после снятия со Креста. Трагизм сюжета достигает необыкновенного накала — горе Матери безутешно, но, как и во всякой иконе, здесь есть весть о воскресении, она в названии иконы, которое построено на тексте страстного песнопения: «Не рыдай Мене, Мати, во гробе зряща...» Обращение к Богородице идет от имени Христа, победившего смерть. Очень хорошо этот образ разработан в иконе современного московского мастера Александра Лавданского [24].
Итак, мы рассмотрели основные иконографические типы и варианты богородичных икон, которые условно разделяются на четыре группы: «Знамение», «Одигитрия», «Умиление» и «Акафистные». В поле нашего зрения почти не попали праздничные богородичные иконы, так как изображение Богородицы в праздниках имеет все те же иконографические особенности, что и в других иконах, Точно также мы не коснулись принципов изображения образа Богоматери в иконостасе, но в краткой форме об этом было сказано при разборе семантики и символики иконостаса. Хотелось бы несколько слов добавить к тем отступлениям от канона, которые иногда можно видеть в различных иконах, посвященных Богородице.
Так традиционно принято изображать Богородицу в одеждах двух цветов: вишневом мафории (модификация красного цвета) [25], синей тунике и голубом чепце. На мафории, как правило, изображаются три золотые звезды — как знак ее непорочности («непорочно зачала, непорочно родила, непорочно умерла») и кайма как знак ее прославления. Сам плат — мафории — означает Ее Материнство, прикрытый им голубой (синий) цвет платья — Девство. Но изредка мы можем видеть Богоматерь, облаченную в синий мафории. Так Ее иногда изображали в Византии, на Балканах. Так Богоматерь написал Феофан Грек в деисусном чине Благовещенского собора Московского Кремля. По всей видимости, в этих случаях для иконописца важнее подчеркнуть Девство, непорочность Богоматери, выделить аспект Ее чистоты, сосредоточить наше внимание на этой грани образа Девы и Матери.
Православная традиция в исключительных случаях допускает изображение женщин с непокрытой головой. Обычно так пишут Марию Египетскую в знак ее аскетично-покаянного образа жизни, сменившего прежний ее распутный образ жизни. Во всех остальных случаях, будь то образ мучениц, цариц, святых и праведных жен, жен-мироносиц и других многочисленных персонажей, населяющих православный иконный мир, принято изображать женщин с покрытой головой. Так и апостол Павел пишет, что хорошо женщине покрывать голову свою, ибо это
«знак власти над нею»
(1 Кор. 11.5,10). Но в некоторых иконографических вариантах богородичных икон мы видим, весьма неожиданно, изображение Богоматери с непокрытой головой. Например, «Богоматерь Ахтырская» и некоторые другие. В некоторых случаях плат заменен венцом (короной). Обычай изображать Богоматерь с непокрытой головой западного происхождения, где он вошел в обиход с эпохи Возрождения, и в принципе неканоничен. Мафорий на голове Богородицы не просто дань восточно-христианской традиции, а глубокий символ — знак Ее Материнства и полной отданности Богу. Даже венец на Ее голове не может заменить мафория, ибо венец (корона) есть знак Царства, Богоматерь — Царица Небесная, но это царское достоинство основано исключительно на Ее Материнстве, на том, что Она стала Матерью Спасителя и Господа нашего Иисуса Христа. Поэтому правильно изображать венец поверх плата, как это мы видим в таких иконографических изводах, как «Богоматерь Державная», «Новодворская», «Абалацкая», «Холмовская» и другие. Изображение венца (короны) на голове Богородицы также пришло в восточно-христианскую иконографическую традицию из Западной Европы. В Византии это не было принято вовсе. Даже когда изображали Богоматерь с предстоящими императорами (как это можно видеть в мозаиках св. Софии Константинопольской), что является выражением превосходства Царства Небесного над царством земным, на Ее главе мы не видим ничего, кроме плата-мафория. И это очень характерно, так как в развитии иконографии наблюдается со временем отход от лаконизма и чистой семантики (знаковой структуры) в сторону иллюстративности и внешнего символизма.
Тем не менее большое распространение на Руси богородичных икон свидетельствует о большом почитании образа Богородицы в русской Церкви, о близости Ее православной душе. Начиная с XVII века в литературе появляется особый жанр — сочинения об иконах Богоматери и чудесах, от них происходивших. Это были своего рода первые исследования богородичных икон и осмысление иконографий, и в то же время это сказания в народном духе, где перемежаются реальные свидетельства о чудесах с полулегендарными рассказами. Начало этому направлению положил Иоаникий Голятовский в 60-х годах XVII века, выпустивший в свет сочинение под названием «Благодатное небо». В XVII и особенно в XIX веке это превратилось в целый поток. Многочисленные «Сказания о жизни Богородицы и чудесах происходивших от Ее икон» были в свое время излюбленным народным чтением [26]. И только в конце XIX века замечательный русский иконограф и исследователь древнерусской культуры Никодим Павлович Кондаков стал серьезно изучать вопрос иконографии Богородицы. В начале XX века на свет появились две его книги «Иконография Богоматери» и «Иконография Богоматери в связи с итало-греческой традицией». Но это было только начало исследовательской работы. Тогда было трудно надеяться на полный охват материала, поскольку многие иконы еще не были даже раскрыты реставраторами и не были известны исследователям. Теперь, когда общая картина развития русского иконописания в общих чертах ясна, тема богородичной иконографии вновь ждет своего исследователя.
Образ Богородицы занимает исключительное место в православной духовности, как это можно видеть хотя бы из огромного количества икон, посвященных Ей. о. Сергий Булгаков так пишет: «Любовь и почитание Богоматери есть душа православного благочестия, сердце его, согревающее и оживляющее все тело. Православное христианство есть жизнь во Христе и в общении с Его Пречистой Матерью, вера во Христа, как Сына Божия и Богоматери, любовь ко Христу, которая нераздельна от любви Богоматери». Всякая икона, как мы уже неоднократно говорили, христоцентрична, богородичная икона христоцентрична вдвойне, так как дает нам истинный образ богообщения в любви. Один западный богослов так выразил смысл почитания Богоматери: «самым лучшим почитанием Марии является подражание Ей в Ее любви к Своему Сыну и Господу нашему Иисусу Христу». Этой любви и учат нас богородичные иконы.
Живопись Исихазма.
И вот благовестие, которое мы слышали от Него и возвещает вам: Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы.
Свет — одно из ключевых понятий христианского благовестия и образ, данный в Евангелии для постижения Бога.
«Я — свет миру»
(Ин. 8.12) — говорит о себе Христос. Поэтому Никео-Цареградский Символ веры исповедует Христа как «Света от Света, Бога истинного от Бога истинного». Бог приходит в мир как свет:
«Свет во тьме светит и тьма не объяла его»
(Ин. 1.5). Православное богословие строит свое учение о Боге как о свете, действующем в этом мире, через который мир спасется, просвещается и преображается.
«Вы — свет мира»
(Мф. 5.14) — говорит Христос своим ученикам и на этом строится православная аскетика.
В истории Церкви были целые периоды и эпохи, когда размышл