— Смерть или живота, Ивашка-Епанча?
— Живота! У нас раньше с тобой ничего не было и после не будет!
Еруслан Лазаревич сходит с коня, подымает богатыря за могучие плечи и называет его средним братом. Попрощавшись с ним, и поехал прямо ко дворцу. А когда такой сторож сильный стоит, ворота были открыты. Заехавши, привязал коня, зашел во дворец и низко-низко царю поклонился. Царь увидал такого прекрасного человека, вооруженного с ног до головы, и говорит таковы слова:
— Как ты сюда попал? Сухопутным путем, али морским, али с воздуха?
— А как тебя Ивашка пропустил? — А точно, он меня не пропускал, но я оказался посильнее, вот он меня и пропустил. А еду я к вам верой-правдой послужить.
Царь видит, что ежели Ивашка этого гостя пропустил, то он к нам не с добром приехал, и говорит таковы слова:
— Нет, нам не надо, у нас войн нету, и мы не нуждаемся в службе.
Еруслан видит, что царь боится его, поклонился низко и отправился к коню, сел на коня и поехал дальше. Поехал прямо в город Бибрию, смотреть прекрасную Анастасию. Едет, а навстречу идет седой-преседой старичок. Еруслан, не желая отвернуть коня в сторону, хотел смять старичка. Старичок видит опасность, зажал одну ноздрю, другой фыркнул, — Еруслан слетел с коня, как скопанный сноп, в канаву. Подошел [старичок] к Еруслану и говорит таковы слова:
— Ты молод, хороших родителей, едешь по хорошему делу, встань, садись на коня, прибавится силы вдвойне, но запомни: ни старого, ни малого не обижай, всегда дорогу им давай!
Еруслан сел на коня и доехал дальше. Ехал, ехал и вспомнил: «А вдруг Анастасия мне понравится и я захочу на ней жениться? А у отца с матерью благословения не спросился. Дай-ко, думаю, поверну коня на свою родину, спрошу у отца с матерью благословения, а потом можно и жениться».
Не доехал до своего царства, попадается навстречу калека-старик, который служил у отца у его конюхом:
— Стой, Еруслан Лазаревич, — говорит, — ты едешь, а ничего не знаешь! В ваше царство пришел Даниил Белый с трема тысячами войска, много вашего войска перебил, а остальные заперлись в крепость. Даниил Белый решил ждать две недели, чтобы царь Картаус сдался со всем войском в плен.
Еруслан Лазаревич выслушал старика, дал несколько золотых монет, сказал ему большое спасибо, сам пришпорил коня и заехал на заповедные луга, затрубил в рог, вызывает татар на битву. Вдруг татары на Еруслана понеслись стрелой. Еруслан выхватил копье, как махнет направо — пять, шесть, как махнет налево — три, четыре. Скоро добрался до Даниила Белого:
— Смерть или живота, Даниил Белый?
— Живота, у нас раньше ничего не было и после не будет. Отпусти только, пожалуйста, остальных домой!
— Кайся, будешь ли ходить сюда, на нашу родину, незван? […]
— Каюсь: ни я, ни дети, ни внуки, ни правнуки не будем ходить непрошены, отпусти только, не бей нас!
Татары повернули в домашнюю сторону а Еруслан Лазаревич подъехал к запертым воротам. Вдруг ворота открываются, царь Картаус несет хлеб на руках, встречая победителя, а Еруслан Лазаревич незваный, непрошеный, выгнанный, сошел с коня и пал на колени и просит прощения у царя:
— Прости, царь-батюшка, что я незваный. непрошеный заехал сюда!
Царь Картаус не может найти таких слов чтобы за победу отблагодарить.
— Нет у меня в царстве, — таких подарков, которые ты заслужил. Есть у меня только единственная дочь, которую могу отдать за тебя замуж!
— Нет, — говорит, — царь-батюшка, я ещё молод, зелено, погулять мне велено!
Царь Картаус назначает пир на весь мир в честь победителя. Музыка играет, пушки палят, гости пиво-вино пьют.
Еруслан Лазаревич живет таким образом дома целый год, а после этого спрашивает у отца с матерью благословения — ехать жениться. Отец с матерью приискали много-много невест, чтобы он только не ехал.
— Уедешь, обратно Даниил Белый придет и нас всех убьет! Мы стали старые вояки!
Еруслан Лазаревич говорит таковы слова:
— Даниил Белый больше не придет незваный, непрошенный […]. А больше бояться нам нечего. Я поеду женюсь и приеду сюда!
После этого он собрался в путь-дорогу и поехал в город Бибрию. Не доехавши до города Бибрии, попадается тот же самый калека-старик:
— Стой, Еруслан Лазаревич! Едешь, а того не знаешь: уехал [ты] — подошел Даниил Белый с пятима тысячами войска, ваше перебил, мать лютой смерти предал, у царя, отца и всех двенадцати богатырей, у всех глаза выкопал, и увез их, посадил в темницу.
Еруслан Лазаревич выслушал старика, дал горсть золотых монет, попрощался, повернул коня на свою родину. Приехал домой — одни головешки дымятся, ни души нету в городе, и повернул коня прямо к Даниилу Белому в царство.
Заехал в царство — ребята играют в баски, спросил у них:
— Где темница, в которой сидят царь Картаус и двенадцать богатырей?
Ребята указали.
Еруслан Лазаревич поехал к темнице, дал сторожам несколько грошей и попросил разрешения зайти в темницу, подать узникам подать. Стража пропустила. Еруслан Лазаревич заходит в темницу и говорит таковы слова:
— Здравствуй, царь, отец и все двенадцать богатырей!
Царь опрашивает:
— Кто ты есть такой?
— Я, — говорит, — Еруслан Лазаревич!
— Не ври ты, — говорит царь. — Если Еруслан Лазаревич был бы у нас живой, то мы здесь не сидели!
Отец узнавает сына по голосу.
— Царь Картаус, это подлинно мой сын, Еруслан Лазаревич!
— А ежели твой сын Еруслан Лазаревич, то сослужи нам службу верную: за тридевять земель, в тридесятом царстве, у Огненного щита — Пламенного копья, в огне не горит и в воде не тонет, есть источник живой воды, которая исцеляет и заживляет.
Еруслан Лазаревич выслушал царя и сказал таковы слова:
— Всё сделаю, только вы посидите здесь др меня? Вышел из Темницы, сел на коня и поехал дальше. День был жаркий, дорога была длинная. Еруслан истомился и решил отдохнуть. На поле стояла густая береза. Сошел с коня, лег и уснул крепко-накрепко, богатырским сном. А в это время ребята пришли домой и рассказали отцам, что какой-то с ног до головы вооруженный человек был в темнице.
Отцы пошли к Даниилу Белому и рассказали все ему. Даниил Белый посылает послов в темницу удостовериться, кто был. Им ответили:
— Мы по слепоте видеть не видели, но сам себя называл Ерусланом.
Пришли к царю, доложили. Царь посылает триста всадников в погоню за Ерусланом и говорит таковы слова им:
— Если привезете живого, то не будете работать нигде, будете носить, что хотите, и кушать, что хотите; привезете мертвого — заплачу большие деньги. А не привезете, не поймаете — пеняйте на себя!
Всадники поехали. Заехали на это большое поле и видят: Ерусланов конь ходит простой, а Еруслан Лазаревич спит крепко-накрепко богатырским сном. И говорят таковы слова:
— Сонного нам легко взять, победа будет за нами! Давайте врассыпную, оцепим кольцом!
Оно так бы и случилось, но конь Еруслана, Рош Вещий, чуя погоню за хозяином, подошел к нему и крепко заржал над ухом. Еруслан Лазаревич просыпается, сел на коня и видит — за ним гонятся. Подпустил на расстояние пятнадцати метров и спрашивает:
— За кем гонитесь?
— За Ерусланом Лазаревичем!
— Я и есть Еруслан Лазаревич, но вы, друзья вернитесь обратно: меня вам, как полетной птицы, не видать! Пришпорил коня — только пыль столбом. Только всадники и посмотрели, где никого не осталось, и вернулись обратно пустые.
Еруслан ехал, ехал, ехал, пришла река — светлая-светлая вода, а там русалок полно. Манят Еруслана покупаться.
— Да некогда с вами заниматься, у меня поважнее дело есть!
И поехал дальше. Доехал до заповедных лугов Огненного щита — Пламенного копья. Дело было осенью, вышла луна, поле осветила. И что за чудо? Холм — и дышит. И когда разглядел, то одна голова, туловище лежит дальше… И закричал;
— Есть ли у этой рати кто жив человек?
Голова человечья отвечает:
— Есть, и подойди ко мне!
А в это время конь крепко затрясся и свалил хозяина с себя. Еруслан Лазаревич берет коня под уздцы и подходит к голове. Голова говорит:
— Прекрасный воин, чей ты сын, чьих родителей, откуда и зачем путь держишь?
— Даниил Белый все войско царя Картауса побил, мою мать лютой смерти предал, у царя, отца и двенадцати богатырей глаза выкопал и всех в темницу посадил. Еду к Огненному щиту — Пламенному копью за живой водой!
А голова говорит:
— Меня зовут Росламбеем, я тоже богатырь. Меж глаз у меня помещалась калена стрела, меж лопатками — косая сажень, и то я остался без головы. Когда я, — говорит, — уехал свое царство осматривать, то Огненный щит — Пламенное копье подошел в мое царство и забрал два города. Приезжаю домой и хотел сразу напуститься на него войной, но у меня есть брат, Карло Черномор, он маленький-маленький, у него борода — ни одна бритва, ни один нож, ни топор не берет без его разрешения. Он был очень начитан, говорит мне: «Нельзя пойти с одним копьём на него! Я слыхал, за тридевять земель, в тридесятом царстве, ехать нужно к морю, на море на этом стоит остров Буян, на этом острове стоит столетний дуб. А под этим дубом есть меч-кладенец, только с этим мечом-кладенцом можно победить Огненного щита — Пламенное копьё». Тогда я, — говорит, — брату и говорю: «В чем дело? Сядем на коней и поехали!» Приезжаем к морю, переплыли на конях на остров Буян, я раскачал столетний дуб, свалил его и достал меч-кладенец, и приехали обратно. Я пошел войной на него. Вот сначала понеслись мы на мечах — я ссекнул ему справа налево, и он остался без головы, а прибежали, его богатыри и говорят таковы слова: «Дай-ко, дай-ко ему раз, он такой у нас и есть!.» Я секнул его второй раз, он ожил, а у меня отрубил голову. В это время подбежал брат Карло Черномор, выхватил мой меч и положил мне под голову. Без его разрешения моей головы никто ничем не возьмёт, а ты как хороший сын, хороших родителей, едешь по хорошему делу, я сейчас приподыму голову, и ты возьми этот меч-кладенец. Но запомни: удара не повторяй!