– Не все рыжеволосые красотки настолько несдержанны, как вам представляется в интимных фантазиях, - едко заметил Сноровский, делая глоток кофе. - А фразу об идущих на таран горящих космолетах я слышал в каком-то фильме. Давайте перейдем сразу к делу, Кирилл Мефодьевич. Пока ребята отдыхают и мы здесь вдвоем, скажите мне правду. Что согнало вас с собственной планеты?
– Я говорил об этом уже не раз - Проклятие.
– Проклятие, Сущность, вселенское зло, - Иван Павлович загнул три пальца. - Как еще?
– Тень…
– Очень замечательно, - Сноровский загнул четвертый палец. - Все?
– Я не понимаю…
– Нет, дорогой пришелец, вы все прекрасно понимаете. Более того, вы отлично знаете, что это за тень и как с ней бороться. Только почему-то не говорите. Может быть, вас не надо было оставлять на привилегированном положении? Может, пострадав наравне с прочими сопланетниками, вы бы осознали, что не правы, и сознались?
– Мне не в чем сознаваться, Иван Павлович! Что вы такое говорите?!
– Какие планеты входят в империю Келлода?
– Что? - матронарм растерялся. - А какое это имеет отношение к Сущности и вообще… к текущей ситуации?
– Отвечать на вопрос! - взгляд Сноровского стал ледяным и колючим, а в голосе появилась сталь марки, как минимум, «30-ХГСА».
– Империю Келлода? - взгляд келла заметался по комнате. - Келлод, Диши, Арас…
– У Араса есть спутники?
– Два. Но они небольшие, используются как причальные системы и выносные станции гиперсвязи…
– Причальные? То есть вы и в космосе летаете, а не только через ворота шастаете?
– Да, конечно, хотя это сродни парусным регатам в век сверхзвуковых авиалайнеров…
– Понятно… - Сноровский задумался. - Дальше…
– Э-э… Декаб со спутниками. Сам он для жизни не годится, но на восьми из шестнадцати спутников созданы поселения, дальше Сибро. У него тоже много спутников, семнадцать, но освоены только семь, остальные слишком маленькие и бедные ископаемыми.
– А на самом Сибро - тишина?
– Да, он непригоден…
– Понятно. Что еще?
– Э-э… были еще две удаленные колонии, но с ними уже давно нет никакой связи…
– Сильно удаленные?
– У другой звезды.
– Стоп, а все, что вы сейчас перечислили, - у вашей? Как ее…
– Раан. Да, это ее спутники.
– Та-ак, - Иван Павлович задумался. - И что, вся эта империя рассыпалась под натиском Сущности?
– Нет, погиб только Келлод…
– Но вы говорили, что теперь ютитесь на Диши, почему вы не перебрались на этот… Арас?
– Но… мы не могли… мы… нам… просто нам подвернулась Земля, а она гораздо лучше Араса…
– И не волнует, что она уже занята. Так, что ли?
– Нет, конечно, мы учитывали этот факт. Ах, Иван Павлович, по большому счету, ну разве мы вам мешали?! Всю эту историю вы раскрутили исключительно из страха перед неизвестным. Ну и немного из гордыни. А ведь стоило нам найти точки соприкосновения, взаимные интересы…
– Как с Безносовым и компанией?
– Разве это было невыгодно? Полковник озолотился сам и существенно поднял уровень жизни половины сотрудников своего разведуправления. Это плохо?
– И все-таки ответьте мне на вопрос - почему именно Земля? Кто приказал прекратить поиск пригодных для колонизации планет и начать экспансию?
– У нас не оставалось времени…
– Или терпения?
– Возможно, и того и другого. Я все равно не понимаю, Иван Павлович, к чему вы клоните?
Вообще-то Сноровский ни к чему и не клонил. Он просто привычно докапывался до истины. Его что-то тревожило, причем так, что исследовательский зуд разгорался все сильнее, а это было верным признаком наличия в истории келлского переселения какой-то страшной тайны. Или хотя бы загадки. Как бы то ни было, келлы ни в какую не хотели ее раскрывать, и Ивана Павловича это раззадоривало, как подростка поднятая ветром юбка подружки.
– Ладно, Кирилл Мефодьевич, храните пока свою тайну, - Сноровский многозначительно усмехнулся. - Придет время, и вы ее все равно раскроете. Например, когда останетесь последним келлом на Земле. Только подумайте прямо сейчас - не будет ли вам одиноко? Может быть, пока не поздно, стоит объединить наши знания и спасти не только людей, но и келлов?
– Я подумаю, - ответил матронарм, уже не изображая полное непонимание… …Утро было насыщено теплом южного ветра и волнующими запахами весны. В такое утро не хотелось думать ни о чем неприятном или грустном, но Вера никак не могла сбросить груз тягостных размышлений и отделаться от чувства тревоги. Соловьев был где-то рядом, но его новая ужасная ипостась вызывала у девушки отчетливую нервную дрожь. Теперь она не знала, хочет ли снова оказаться рядом с этим человеком. Да и человеком ли? В кого превратился Андрей, соединив в себе отвратительные качества жестокого убийцы? В одного из тех монстров, что забивают насмерть прикладами мужчин и буквально разрывают на части безвинных девочек? В бессердечного циника, для которого надуманная целесообразность выше нормальных человеческих отношений? Вера подняла взгляд на Сноровского, который уже заканчивал раздавать ценные указания и теперь обратился непосредственно к ней.
– Вера, тебе поручается особо ответственный участок работы… Ты меня слушаешь?
– Да, да…
– Смотри на карту. Вот район: центр, вот эти кварталы, магазины, всякие заведеньица… Ходи, смотри, слушай и не забывай, что, кроме обычных чувств, у человека есть интуиция, а еще - мысленный контакт. Вполне возможно, что он выйдет на связь.
– Нет, - Вера сначала произнесла это слово и только потом сообразила, что возразила, не задумываясь. - Что - нет? - удивился Иван Павлович.
– Другой район, - растерянно повторила Вера за кем-то. Она пока ничего толком не понимала, но была готова поклясться, что повторяет чьи-то мысли. - Юго-Западный…
– Это ты сама придумала? - Сноровский внимательно посмотрел ей в глаза.
– Я… не знаю, - призналась она.
– Хорошо, - согласился Иван Павлович после недолгой паузы. - Женя будет неподалеку, Феликс тоже, мы с матронармом покатаемся по всяким тайным местечкам и переговорим с нужными людьми. Связь держи с Федором, он останется здесь, будет у нас координатором.
– Я поняла…
– Отлично. Значит, Юго-Запад? Ты уверена?
– Нет, но… так подсказал…
– Внутренний голос?
– Наверное…
– Ладно, - Сноровский вручил ей телефон. - Увидишь Андрея, в контакт не вступай. Вызывай нас и просто иди за ним следом, но чтобы он не заметил. Справишься?
– Попробую, только я же не профессиональный шпион…
– Понимаю. Но ты же видишь, какая польза от профессионалов. Уже скоро полгода пыжатся, а результат нулевой. А все потому, что не доверяют интуиции и слишком сильно надеются на логику… Все, ступай. И помни - никаких контактов! Это может быть опасным.
– Неужели вы думаете, что он меня…
– Кто его теперь поймет? А вдруг для него каждый человек - это потенциальный шпион неведомого врага - какие могут быть гарантии?
– Лично я бы у Бондаря этого испанца, как его… Дохлого, позаимствовал, - высказался стоящий у порога Феликс. - С параноиками лучше всего общаться через оптический прицел. Безопаснее.
Вера округлила глаза и испуганно посмотрела на Сноровского, а затем перевела взгляд на Евгения.
– Сами справимся, - ответил Логинов, подталкивая Сошникова к выходу. - Поехали…
– Иван Павлович, - рассеянно наблюдая за сборами, позвал Курилович, - можно вас подзадержать?
– А что? - Сноровский выждал, пока сотрудники уйдут, и обернулся к Федору: - Новости?
– Можно сказать и так, - программист махнул рукой на дверь в комнату, где стоял компьютер. - «ВТ» составил модель поведения Соловьева. Мне кажется, довольно интересную.
– Модель? Многообещающее словечко. Ну, и что там, на этой модели?
– Я, на основе наших вчерашних рассуждений, задал ему вопрос: как быть в ситуации, когда твой противник слишком силен, чтобы с ним сражаться, но на примере келлов становится ясно, что убежать, чтобы не стать орудием в его руках, тоже невозможно?
– И он тебя понял? - Иван Павлович усмехнулся. - Вопрос-то замысловатый и общий, без «определенного субъекта», или как там этот электрический гений еще выражается?
– Понял, - Курилович кивнул. - Даже пустился в несвойственные рассуждения. Ответил, что, если нельзя победить или убежать, следует противника обмануть.
– А если он хитер? Например, как все люди и даже суперкомпьютеры, вместе взятые?
– Вот тут-то «Вектор» меня и удивил. Он ответил, что сделать это следует, поступив вопреки логике и здравому смыслу.
– Это как раз очень логичный ответ, что тебя удивляет?
– Возможно, ответ логичный, но очень уж нехарактерный для «ВТ».
– Он же самообучающийся прибор?
– Да, но… кто его научил такому? Кто подбросил ему мысль о том, что уйти от всемогущего врага можно по неким лабиринтам-тоннелям из противоположных по сути оболочек сознания различных людей? Если человек владеет искусством реального, глубокого перевоплощения и способен проникать в души окружающих до самого дна, то он может стать кем угодно, а затем неожиданно сменить ипостась. То есть стать сначала убийцей-Призраком, а затем безгрешным священником, или проходимцем-аферистом, а после безвольным обывателем… Ну, а если он умеет менять еще и внешний облик… Так можно запутать любого наблюдателя, главное, выдержать темп самому. В случае с Соловьевым все развивается именно так. Для начала «гонки отрыва» он выбрал личность наемника - прямую противоположность ему прежнему.
– И долго он будет так «отрываться»?
– Трудно сказать. Возможно, до того момента, пока противник, грубо говоря, не «потеряет нюх» или не начнет нервничать. В обоих случаях враг может совершить какую-то ошибку, показать свой истинный облик или продемонстрировать на доступных примерах свой образ мышления. Вот тогда его можно будет атаковать.
– Как?
– Это уже вопрос Соловьеву. Хотя вряд ли у него есть точный ответ.
– Не знаю, почему, но мне кажется, что Андрей в чем-то ошибся, - Сноровский с ожесточением потер лысину. - Вот понимаю, что ему, наверное, виднее, но все равно остается какое-то чувство досады. Как будто вижу, что человек ошибается, и вроде бы могу ему помочь, но он сам того не хочет. А мне за него обидно, как может быть обидно за спивающегося родственника… близкого человека. Да-а… Но ты же не только об этом хотел поговорить, так, Федя?