влялся, что я отбиваюсь. Вот это было бы натурально, вот в это бы я поверила. Итак, похоже, что наш мальчик выдает желаемое за действительное. Он начал встречаться с Назаровой, но это произошло не так давно, потому, что до секса явно дело не дошло. Но она ему позволяла многое. Хотят, вот тут я могу ошибаться. Может быть, это он сейчас позволяет себе многое, надеясь, что я еще не скоро вспомню, о том, как все было на самом деле. А его слова о помолвке? Черт, возможно, это только слова. Но опять же, он ссылается на родителей, да и вероятность этого мероприятия призрачная. До конца обучения может случиться, что угодно. Как начали встречаться, так и разбежались.
От этих размышлений у меня стала побаливать голова, и я прикоснулась лбом к стеклу автомобиля. За бортом мелькали уличные фонари, и фары встречных машин, бивших светом мне прямо в глаза, что тоже не добавляло настроения. От мечущихся мыслей в груди стала подниматься злость. Здорово будет, если Полькино тело еще девственно. Сходить что ли к гинекологу? А что это мысль. По крайней мере, некоторые моменты я проясню. Если она, черт, я — девственница — это один расклад и кому-то здорово не поздоровится. Если нет — хоть противозачаточные пусть выпишут. Я обязательно стану матерью, но только от того мужчины, которого сама выберу в отцы своему ребенку. А с Николя ни в чем нельзя быть уверенной, судя по всему, он может выкинуть что угодно и когда угодно. Черт, во что я вляпалась?
— Когда твои приедут? — нарушил он мои размышления.
— Через неделю. Что-то там у них не заладилось, я не вдавалась в подробности, — и я опять отвернулась к окну.
— Приехали, — Колька вышел из машины, обошел ее и открыл мне дверцу.
Я осмотрелась по сторонам и заметила, как знакомый внедорожник припарковался невдалеке от нас. И чего Никите неймется? Или он решил мне помотать нервы, чтобы потом было проще дожать? А что, вполне логично, иначе он бы не следил за мной так демонстративно. Ладно, прорвемся.
Клуб Форсаж находился в большом двухэтажном здании с застекленной летней террасой. На входе фейс-контроль — у нас потребовали документы и только убедившись, что нам больше девятнадцати — пустили во внутрь. Лаундж-бар, с его неизменным R'n'B, музей музыки, основной танцпол, где уже собралась хорошая толпа разогретой молодежи, зажигающей под очередной шедевр местного ди-джея.
За одним из столиков, на первом этаже нас ждали ребята. Ден, высокий блондин с вечно растрепанными волосами и мягкой улыбкой на четко очерченном лице. И его подруга Ната, барышня низенькая, полненькая, но такая милая, что после первой же ее улыбки, едкого замечания перестаешь обращать внимание на ее далеко не модельные параметры. Естественно она была одета в нечто облегающее и блестящее. Платье, впрочем, ей шло. С Деном мы вместе учились, а вот о Нате я ничего не знала.
— Хай, — Ден стукнул по вытянутой вверх руке Николя, а потом присосался к моей ладошке. Это вышло у него совершенно естественно.
— И вам не хворать! — усмехнулась я, присаживаясь на диван и оглядываясь вокруг.
Бар мне понравился. Неоновые всполохи огней, резвящаяся молодежь, снующая между столиками. Музыка, живая, иногда чуть агрессивная, рождаемая под умелыми руками ди-джеев. Здорово! Картину портил только Никита, приземлившийся со стаканом чего-то ядовитого за соседним столиком и отсалютовавший мне. Что же ты, сердешный тут делаешь, при наличии беременной жены? Как тебе Майя еще уши не оборвала из-за того, что ты шляешься непонятно где?
— Ты знаешь этого типа? — удивился Николя.
— Да так, встречались, — я кивнула в ответ и солнечно улыбнулась. Мне скрывать нечего. Но где-то внутри начало скапливаться раздражение, скручиваясь в тугую спираль в районе солнечного сплетения. Вечер обещает быть нескучным.
— Ты что будешь? — Ден осклабился в мою сторону.
— Мохито, — улыбнулась я.
— А ты? — обратился он к подруге.
— Секс на пляже, — с намеком улыбнулась она.
— Сей момент, — он подскочил со стула и разве что не щелкнул невидимыми шпорами.
— Паяц, — покачала головой Натка. — Поль, а где ты пропадала? Я уже две недели в Киеве, а с тобой так и не удалось пересечься. То ты вне зоны, то трубку не берешь.
— Да так, — пожала я плечами, не зная, насколько могу быть с ней откровенной.
— Да ладно тебе, — тепло улыбнулась она, — колись.
— Я в аварию попала.
— Ух ты! — у нее округлились глаза и вытянулось лицо. — Надеюсь все хорошо?
И столько было участия в ее словах, взгляде, позе, что мне очень хотелось довериться этой солнечной девочке. Нет, вдаваться в подробности я не стану, а вот некоторые моменты попытаюсь незаметно выведать. Похоже, что она хорошо знала Полину и Николя. Пара наводящих вопросов и мои подозрения подтвердятся или опровергнутся.
Колька пошел к бару помочь принести напитки.
— А вы давно вместе? — огорошила меня вопросом Натка.
— М-м-м, да как тебе сказать, не очень. А почему ты спрашиваешь? — удивилась я.
— Он на тебя так смотрит, — она сделала такие большие глаза, скорчив смешную мордашку, что я не удержалась и рассмеялась. — Да и на того мужика, так странно посмотрел, ревниво.
Вот и ответ на мой вопрос. Ничего и не нужно спрашивать. Только бы понять, как давно Ната не видела Полину.
— Жаль, что мы так редко встречаемся, — вроде как не к месту сказала я.
— Да, — пожала она плечами, — жаль. Но что поделаешь, мне скоро опять возвращаться в Прагу. Появляться тут на пару дней, максимум на неделю-две, раз в несколько месяцев — это не очень здорово. Но что поделаешь, мать меня чаще к отцу все равно не отпускает.
— А как Ден? — полюбопытствовала я.
— А что Ден, привык за это время, давай не будем об этом, — видно было, что тема для нее болезненная.
Вот я и узнала, что хотела. Натка приезжала сюда месяца два-три назад. Полина в это время с Николя еще не встречалась. Еще один штрих в копилку моих подозрений. Может как-нибудь спросить у него прямо? Надеюсь, что по его реакции все пойму. Мимика, жесты, поза — они не умеют врать. Так, это потом, вон уже кавалеры расставляют бокалы на столике.
— Как тебе? — спросил Коля, когда я отпила коктейль и довольно зажмурилась.
— Божественно, — мне и, правда, нравилось. Коктейль слабоалкогольный, мята невероятно сочетается с лаймом, создавая невероятный терпкий с легкой кислинкой вкус.
— А чего сидим-то? Народ уже вовсю зажигает, чем мы хуже? — спросил неугомонный Ден.
Мы быстро допили напитки, и пошли танцевать. Что сказать, огромный зал с толпой, движущейся в одном ритме, живущей в этом ритме, дышащей им. Композиции сменяли одна другую, а в зале практически ничего не менялось. Я колыхалась среди толпы как водоросль на шпильках под приливами и отливами музыки. Руки жили своей жизнью, бедра и грудь тоже. Только ножки в этом деле не участвовали. Коктейль благотворно повлиял на мое восприятие действительности. Я не была пьяна, я просто расслабилась, позволив своему телу плыть по течению, которое задавал ди-джей. И, кажется, у меня получалось. Куда-то делся Николя, который еще минуту назад был рядом. Натка и Ден растворились в толпе, увлеченные друг другом. Я осталась одна, правда не на долго. К моей спине и к тому, что ниже кто-то прижимался, обдавая запахом алкоголя. Этот кто-то пытался повторить мои движения, удерживая за талию и постепенно подбираясь рукой к груди. Только растерянность и непонимание не позволили мне среагировать мгновенно.
— Руки убрал! — рявкнула я сквозь грохот музыки и повернулась к своему кавалеру.
— А то что? — прокричало это нечто. Мужик был шкафообразной наружности. Под два метра ростом, никакого проблеска интеллекта на пьяной физии. Нос сломан, волосы топорщились коротким ежиком, лоб узкий, лицо широкое. Этакий Иванушка — дурачок тренажерного разлива. — Не ерепенься, а то хуже будет, и не таких обламывал! — рыкнуло мне в ухо это стероидное чудо.
— Кому хуже? — я посмотрела в его глаза, горевшие злобой и похотью.
— Тебе малыш, тебе, — пропел он и похабно улыбнулся. — Если так оделась, то должна быть готова к последствиям.
Он притянул меня к себе и ухватил за одно из полупопий. Где-то внутри меня начала разрастаться злость на этого идиота, на Кольку, за то, что заставил меня так по дурацки одеться и оставил одну в толпе. На себя, за то, что пошла на поводу у юного оболтуса, хотя предполагала, чем все может закончиться. Чужие руки заскользили по моей спине, перебравшись на грудь, доводя почти до невменяемого состояния. Я пыталась вырваться, но хватка парня стала еще сильнее, оставляя на моей коже следы. Завтра будут синяки. Но эта мысль была какой-то отстраненной. В один момент мое сознание как будто разделилось: одна я билась в руках смеющегося урода, в тщетной попытке вырваться, а вот вторая я с холодным и отстраненным любопытством наблюдала за происходящим, лелея в глубине души ту самую спираль. Она скрутилась так туго, что того и гляди разожмется и снесет все вокруг.
Меня оторвали от пола и, сильно прижав к телу, понесли в сторону туалетов. По дороге нам никто не встретился, что само по себе было удивительно. Я брыкалась, пыталась вырваться, но силы были не равны. Под конец мне просто заткнули рот поцелуем, прижав спиной к стене мужского туалета. Так противно мне не было никогда. Это было насилие в чистом виде, как дурной сон, как кошмар, из которого ты силишься вырваться и не можешь. Как вязкое болото, после которого не можешь отмыться. Мерзость! Грязь! И пружина лопнула!
Сначала вспыхнули мои руки, прижатые к груди насильника, потом начала гореть я сама. Но вот странное дело, огонь мне не причинял неудобств, стихия ластилась ко мне как котенок, оглаживая своими лепестками, как умелый любовник. Мы с ней понимали друг друга с полуслова, с полувзгляда, у нас было одно дыхание на двоих — огненное. Такое прекрасное, очищающее, убивающее скверну, корчащуюся у наших ног. И больше никаких рук на теле, только огонь, ласковый и нежный. Никаких поцелуев, приносящих только отвращение, вместо них огненные всполохи по всему телу. Никакой одежды — она теперь не нужна. Зачем? Есть же пламя, оно лучше любого дизайнера, платье из огня завораживающе прекрасно. Ни один самый умелый портной не в состоянии сотворить даже что-то отдаленно похожее. И самое главное — я обрела друга, свою половину, себя, я стала цельной.