Команды обезьян-космонавтов выращивают базилик и тимьян, и латук, и саженцы лещины, эвкалипта, декоративного апельсинового дерева и мяты в строгом порядке, как в калейдоскопе. Посреди каждого островка зелени — островок роз. И другие обезьяны-космонавты выходят в ночь и убивают улиток и слизняков при помощи свечей. Другие отбирают лучшие листья и можжевеловые ягоды для получения натурального красителя. Окопник, потому что это природное средство для дезинфекции. Листья фиалки, потому что они лечат головные боли, и ясменник, потому что он придаст мылу запах свежескошенной травы.
На кухне стоят бутылки с сорокаградусной водкой для производства прозрачного мыла «Розовая герань» и мыла «Карамель», и мыла с пачули, и я краду одну бутылку и трачу мои похоронные на сигареты. Показалась Марла. Мы разговариваем о растениях. Марла и я гуляем по ухоженным гравиевым дорожкам по калейдоскопически узорному саду, попивая водку и куря. Мы разговариваем о её грудях. Мы разговариваем обо всём, кроме Тайлера Дердена.
Однажды газеты написали, что группа людей в чёрном прорвалась в хороший район, в роскошный автосалон, и начала дубасить по бамперам бейсбольными битами, из-за чего воздушные подушки внутри взрывались, рассыпая какой-то порошок, а сигнализации автомобилей дико вопили.
В Мыловаренной компании на Пейпер-стрит команды берут бутоны роз и анемонов, лаванды, упаковывают цветы в ящики с чистым жиром, который поглотит их запах; это необходимо для производства мыла с цветочным запахом.
Марла рассказывает мне о растениях.
Роза, говорит мне Марла, это природное вяжущее средство.
У некоторых этих растений такие названия, будто они сошли со страниц поминального списка: Ирис, Базилик, Рута, Розмари и Вербена. А некоторые, вроде Таволги, Лужницы, Аира и Аралии похожи на имена фей у Шекспира. Лиатрис пахучая со своим сладким ванильным запахом. Лещина, ещё одно природное вяжущее средство. Фиалковый корень, дикий испанский ирис [15].
Каждую ночь Марла и я гуляем в саду, пока я не уверюсь в том, что Тайлер и в эту ночь не придёт. Прямо за нами всегда следует обезьяна-космонавт, чтобы подобрать веточку бальзамника, или руты, или мяты, которую Марла растёрла перед моим носом. Упавший бычок. Обезьяна-космонавт следует за нами, стараясь стереть даже сам факт нашего пребывания здесь.
Однажды ночью в парке на окраине другая группа облила бензином каждое деревце и от деревца до деревца провела бензиновые дорожки, и устроила отличный маленький лесной пожар. Это было в газетах — в городских домах через улицу окна от жары оплавились, а припаркованные машины пыхтели и оседали на изжаренных, оплавленных покрышках.
Арендованный Тайлером дом на Пейпер-стрит — внутри влажное животное, потому что множество людей потеет и дышит. Движется столько людей, что дом дрожит.
И однажды ночью, когда Тайлер не пришёл домой, кто-то просверлил банкоматы и таксофоны, затем этот кто-то вставил масляные магистрали в дырки и при помощи шприца для масляных работ закачал в банкоматы и таксофоны тавот или ванильный пудинг — по выбору.
А Тайлер так и не появлялся дома, но после месяца его отсутствия у некоторых из обезьян-космонавтов появились тайлеровы поцелуи на тыльной стороне руки. И затем эти обезьяны-космонавты ушли, а на крыльце появились новички, которые были готовы их заменить.
И каждый день люди приезжали и уезжали на разных машинах. Ты никогда не видел одну и ту же машину. Однажды вечером я услышал голос Марлы на крыльце, говорящий обезьяне-космонавту: — Я здесь, чтобы увидеть Тайлера. Тайлер Дерден. Он здесь живёт. Я его друг.
Обезьяна-космонавт отвечает:
— Мне очень жаль, но ты слишком… — он делает паузу, — ты слишком молода, чтобы принять участие в тренировках.
Марла говорит:
— Пошёл ты.
— Кроме того, — рассуждает обезьяна-космонавт, — ты не принесла необходимых предметов: две чёрных рубашки, двое чёрных брюк…
Марла орёт:
— Тайлер!
— Одну пару тяжёлых чёрных ботинок.
— Тайлер!
— Две пары чёрных носков и две пары простого нижнего белья.
— Тайлер!
И я слышу, как парадная дверь с грохотом закрывается. Марла три дня ждать не будет.
Большую часть дней, после работы, я прихожу домой и делаю себе бутерброд с ореховым маслом.
Когда я прихожу домой, одна обезьяна-космонавт зачитывает что-то группе других обезьян-космонавтов, которые сидят на полу, заполнив весь первый этаж.
— Уникальная красота снежинки — это не про вас. Вы такая же разлагающаяся органическая материя, как и все остальные, и мы все вместе — часть огромной компостной кучи.
Обезьяна-космонавт продолжает:
— Наша культура сделала нас одинаковыми. Никто теперь не является на самом деле белым, чёрным или богатым. Мы все хотим одного и того же. Как индивидуальности — мы ничто.
Чтец останавливается, когда я вхожу, чтобы сделать свой бутерброд, и все обезьяны-космонавты сидят тихо, как если бы я был один. Не беспокойтесь, говорю. Я это уже читал. Я это набирал.
Даже мой босс, возможно, читал это.
Мы все — огромная кучка дерьма, говорю. Валяйте дальше. Играйте в свои маленькие игры. Не обращайте на меня внимания.
Обезьяны-космонавты ожидают в тишине, пока я не сделаю свой бутерброд и не возьму ещё одну бутылку водки с собой наверх. За своей спиной я слышу: — Уникальная красота снежинки — это не про вас.
Я — Разбитое Сердце Джо, потому что Тайлер выбросил меня. Даже мой отец выкинул меня. Ой, а я ведь могу продолжать и продолжать в том же духе.
Иногда ночами, после работы, я иду в какой-нибудь бойцовский клуб — в подвале бара или гаража, и я спрашиваю, не видел ли кто Тайлера Дердена.
Во всех новых бойцовских клубах кто-то, кого я никогда не встречал, стоит под одинокой лампочкой в центре тёмного подвала, и, окружённый людьми, зачитывает слова Тайлера.
Первое правило бойцовского клуба — не говорить о бойцовском клубе.
Когда начинаются бои, я отвожу руководителя клуба в сторонку и спрашиваю, не видел ли он Тайлера. Я живу с Тайлером, говорю, и он уже давным-давно не появлялся дома.
Глаза парня расширяются, и он спрашивает, что, я в самом деле знаю Тайлера Дердена?
Это случается в большинстве новых бойцовских клубов. Да, говорю, мы с Тайлером — лучшие друзья. И тогда неожиданно каждый хочет пожать мне руку.
Эти новички глазеют на дырку в жо, в смысле, в щеке, и на чёрную мою кожу, жёлтую и зелёную по краям, и обращаются ко мне «сэр». Нет, сэр. Несложно, сэр. Никто из них никогда не встречал Тайлера Дердена. Друзья друзей встречали Тайлера Дердена, и они основали это отделение бойцовского клуба, сэр.
И затем они подмигивают.
Никто из их знакомых никогда не видел Тайлера Дердена.
Сэр.
Это правда, спрашивает каждый из них. Тайлер Дерден набирает армию? Ходят такие слухи. А правда, что Тайлер Дерден спит лишь час в сутки? Они слышали, что Тайлер собирается открыть бойцовские клубы по всей стране. А что дальше, спрашивают они. Они хотят это знать.
Встречи по вопросам проекта «Разгром» перенеслись в бОльшие подвалы, так как каждый комитет — Поджоги, Штурмовики, Озорники и Деза — стали больше, так как из бойцовских клубов приходит всё больше людей. У каждого комитета есть руководитель, и даже руководители не знают, где сейчас Тайлер Дерден. Тайлер звонит им каждую неделю по телефону.
Все в проекте «Разгром» хотят знать — а что дальше?
Что мы собираемся делать?
На что нам стоит надеяться?
На Пейпер-стрит Марла и я гуляем ночью босиком по саду, каждый шаг воскрешает запахи шалфея, лимонной вербены и розовой герани. Чёрные рубашки и чёрные брюки суетятся вокруг нас со свечами, приподнимая листья растений, чтобы убить улитку или слизня. Марла спрашивает, что здесь происходит?
Слой волос под комьями грязи. Волосы и навоз. Мука из костей и кровавые обрезки. Растения растут быстрее, чем обезьяны-космонавты их обрезают.
Марла спрашивает:
— Что ты собираешься делать?
Что?
В грязи светится золотое пятнышко, и я становлюсь на колени, чтобы разглядеть его. Я не знаю, что будет потом, говорю я Марле.
Выглядит так, будто нас обоих выкинули на свалку.
Уголком глаза я вижу, как обезьяны-космонавты ходят вокруг в чёрном, каждый со свечкой. Маленькое золотое пятнышко в грязи — коронка, золотая коронка. Там ещё две лежат, серебряные. Это челюсть.
Я говорю, нет, я не могу сказать, что может произойти. И я вдавливаю одну, две, три коронки в грязь, волосы, навоз и кровь, чтобы их не увидела Марла.
Глава 15
В пятницу вечером я засыпаю прямо на столе — на работе.
Когда я просыпаюсь и поднимаю лицо с подложенных рук на поверхности стола, звонит телефон, а все ушли. Телефон звонил в моём сне, и непонятно, то ли реальность проскользнула в мой сон, то ли мой сон прорвался в реальность.
Я отвечаю по телефону:
— Уступки и Ответственность.
Это мой отдел. Уступки и Ответственность.
Солнце садится, и столпившиеся штормовые тучи размером со штат Вайоминг и Японию направляются к нам. У меня на работе окна как такового нет. Внешняя стена — это стекло от пола до потолка. Везде, где я работал, стёкла были огромные, от пола до потолка. Везде вертикальные жалюзи. Везде промышленный серый ковролин с маленькими надгробиями разъёмов для подключения компьютеров к сети. Везде — лабиринт из клетушек с ограждением из деревянных панелей.
Где-то шумит пылесос.
Мой босс ушёл в отпуск. Он послал мне e-mail, а потом исчез. Я должен приготовиться к формальному рассмотрению дела за две недели. Забронировать конференц-зал. Поставить мишени в ряд. Изменить выводы. Всё такое. Они готовят дело против меня.
Я — Потерянное Чувство Удивления Джо.
Я чувствую себя жалким.
Я поднимаю трубку, и это Тайлер, и он говорит: — Выходи, на стоянке тебя ждут ребята.
Я спрашиваю, кто они?
— Они все ждут, — говорит Тайлер.