Извозчик подбросил команду к условленному месту, за полкилометра до нулевого горизонта, и отправился по своим делам. Напоследок Шнабби погладила одного из псов по крупному лбу, Андрей тоже хотел, но слишком долго собирался с духом – повозка лихо укатила, а Хетцер уже звал занять место в боевом порядке.
Снова знакомый пейзаж постапокалипсиса. На нулевом горизонте, как теперь замечал Андрей, жизнь кипела более бурно, но вся она была… мелкой, кто-то размером с крысу постоянно шнырял, шуршал, пищал, грыз кого-то, для трапперов никто из этих мутантов интереса не представлял, а вот дальше… На первом горизонте звуки стали реже, но громче, несколько раз Хетцер приказывал остановиться, осмотреться. Так отряд и шествовал не спеша, огибая завалы и всё дальше углубляясь в Город.
– Тихо! – вполне внятно пробормотал Багор за спиной Андрея.
Трапп застыл. Багор, обращаясь к Хетцеру, показал рукой на свой глаз, нос и махнул ею в сторону.
– Айда, – приказал командир, и весь трапп круто повернул.
Вскоре и Андрей учуял специфический запах гниющей плоти: видимо, до источника запаха оставалось совсем немного.
Весь трапп нырнул в кстати подвернувшуюся канаву близ ровной мостовой и принялся наблюдать.
– Ух ты, барашек, – радостно сообщил Гуга.
– Помолчи, – отрезал командир, – Шнабби?
– Да, похоже, он, – подтвердила девушка, разглядывая тушу в свою оптику.
Андрей определить вид мутанта не мог даже приблизительно, тот был изрядно обгрызен и изуродован, каталог в голове молчал. Единственное, что он мог оценить точно, так это размеры существа. Они были внушительные, как у носорога или даже слона.
Что настораживало, так эта позиция вокруг. Учебка Доброго Ангела научила обходить такие места стороной. Абсолютно ровная площадка, гладкие камни булыжников, идеально подогнанные друг к другу, будто и не было никакого армагедеца. А в довершение площадь замыкали по краям две пятиэтажки, тоже почти целые, со множеством зияющих пустотой оконных проёмов и дыр. В некоторых растопырились кустарники – идеальная позиция и маскировка.
Вся эта диспозиция и труп ценного мутанта посередине наводили на мысли о ловушке. Так, по крайней мере, считал Казаков.
– Андрей, – позвал Хетцер. – Сходи проверь.
– Что?
– Труп мутика.
– В смысле?
– Сходи на разведку, осмотри мутанта и нам доложи, всё ли в порядке.
– Один?
– Мы тебя прикроем.
Молчание. После секунды раздумья Андрей ответил:
– Нет, командир, так не пойдёт.
– Зассал? – радостно осклабился Лось.
Казаков его реплику проигнорировал до поры до времени.
– Ты не понял, – тихо сказал Хетцер. – Это приказ.
– Я понимаю, командир, но к трупу этого мутанта я не пойду.
Андрей без спешки положил автомат себе на колени так, чтобы в любой момент его можно было схватить и нажать на спуск. Пускай одной рукой, зато Хетцер и Багор с Лосем на одной линии огня, а канава узкая. Так же без резких движений он снял противогаз, начал расстёгивать разгрузку. Все медленно. Весь трапп некоторое время наблюдал за Андреем. За спиной тихо сидела Шнабби, Андрей почему-то был уверен, что от неё угроза не исходит. Сейчас.
– Что ты делаешь? – решил нарушить молчание Хетцер, уже зная ответ.
– Возвращаю тебе твоё снаряжение. Оно ведь куплено на деньги траппа, а ты меня в трапп не возьмёшь, если твоему приказу не подчинюсь, – и, поймав довольный взгляд Лося, добавил. – Ты-то не очень скалься, сам вместо меня пойдёшь.
Улыбка сползла с лица игрока. Он несколько поспешно и нервно заявил:
– Катапультнуться решил? Дур-рак… игрок входит в зону оттуда, откуда вышел из Игры. Уйдёшь сейчас – у тебя навсегда привязка ко второму горизонту останется. Считай, Игровая зона для тебя закрыта, новичок.
«Катапультнуться, а… эвакуатор, вот спасибо, приятель, а я о нём и думать забыл».
– Нет, эвакуироваться я не собираюсь, и, куда пойду, тоже моё дело, но мне как-то спокойнее с макаром по второму горизонту пройти, чем с автоматом по этой вот площадке бегать.
Все замолчали – слова Андрея прозвучали как упрёк всему траппу. Тем более замаячил урон репутации: что это за отряд такой, из которого новички предпочитают свалить по второму горизонту, лишь бы не оставаться в команде. Слух пойдёт явно нехороший. Каждый это понимал… понимал и то, что кому-то придётся идти за добычей вместо Андрея. Это не добавляло спокойствия ситуации. А когда несколько вооружённых людей начинают нервничать, добром это может не кончиться.
– Командир… – подал голос Спиц.
– Глохни, – оборвал его Хетцер и продолжил сверлить взглядом Казакова.
А Андрей положил ладонь на затвор, будто невзначай, спиной контролируя Шнабби.
– Что такое, командир, всё же по договору? – максимально простовато спросил он.
– По договору. Только нехорошо это получается, мы вместе хлеб делили, по одному врагу стреляли, а тут ты нас бросаешь, вроде как выходит.
– Ну что поделаешь, у всех пути сходятся и расходятся. А «на слабо» меня брать не надо, вы парни рисковые, сами справитесь, тем более без такого новичка, как я.
– Хм… а ты что думаешь, Спиц? – Хетцер повернулся к своему бойцу.
– Я тоже думаю, что это нехорошо. Андрей с нами честно сталкерил, не струсил, а мы его в самую жару подставляем. Нехорошо это.
– Верно, тогда к мутику пойдут Гуга и Лось… – надо было видеть рожи игроков, – вместе с тобой, Спиц. На такой расклад ты согласен, игрок?
– Да, – чуть помедлив с ответом, сказал Спиц.
– А ты, Андрей? Что скажешь, в такой компании пойдёшь в авангарде? Первым самые лучшие куски достаются.
Казаков сразу принял решение: оставить в опасности того, кто вступился за него, он не мог, но и сразу соглашаться на условия Хетцера не собирался. Посмотрел на Багора.
– Не дрейфь, парень. Добычу ты можешь немаленькую взять. Так ведь, Дима?
– От барашка? Ещё бы, всё, что сами унесёте от мутика, между собой и поделите. Как захотите. Мы ни к чему не прикоснёмся.
– Шикарное предложение, – согласно кивнул Андрей, – надо быть глупцом, чтобы от него отказаться, если только ты, Хетцер, меня из траппа не выгонишь.
– Я храбрых и дерзких люблю. Вон у Спица спроси. Ну что, есть ещё кому сказать, – на этот раз командирский взгляд прошёл по другим новичкам. Гуга обречённо понурил голову, а Лось поглаживал свой помповик, но молчал. – Коль все молчат, значит, все согласны. Договор свят! – отрезал Хетцер.
– Договор свят! – ответили ему бойцы.
– Давайте, парни, вперёд, мы вас прикроем.
Четвёрка бойцов, выпрыгнув из канавы, разделилась на пары. Гуга шёл за Лосем, Спиц за Андреем. Туша барашка и вправду оказалась размером со слона и воняла всё сильнее. Брюхо было выедено, на толстых рёбрах висели чёрные лоскуты плоти. Что тут собрался искать Хетцер?
Шагов за пять до мутика пары разошлись, огибая тушу. От вони стало не продохнуть. Несмотря на это, Андрей старался держать взглядом пятиэтажку, нависающую над площадью. Что-то его отвлекало, не давало покоя – была где-то какая-то неправильность. Но какая? Ах, вот… над трупом мутика не было мух и вообще никаких насекомых.
Андрей успел подать сигнал Спицу, когда в ушах появился шум, а в черепе будто возник шарик пустоты, который лопнул и как бы залил слабостью всё тело. Картинка перед глазами смазалась, все звуки потухли в шуме. Андрей сделал шаг назад, закричал и услышал свой голос как издалека.
Единственное, что он мог сделать, – это поднять автомат, ставший чудовищно тяжёлым, и нажать на спуск, дав очередь в никуда. Грохот выстрелов и сила отдачи немного помогли прийти в себя.
Звук в ушах стал громче и выше, противнее, похожим на писк. Поле зрения сузилось, сдавленное тёмной пеленой, и Андрей увидел, как мостовая перед ним начала подниматься. Ряды гладких булыжников подёрнулись рябью, вместо них стал проступать поблёскивающий чёрным хитиновый панцирь. Совсем рядом возникла уродливая морда со жвалами и четырьмя фасеточными глазами.
Андрей закричал и нажал на спуск, он не думал куда-то попасть, а просто делал единственное, что мог, чтобы избавиться от этого ужасного кошмара. Или глюка?
Пули защёлкали о бетонные обломки с таким же звуком, что и о хитиновый панцирь. Чудищу на них явно было плевать, но под ним, рядом с изогнутыми конечностями, полилась зелёная жижа. Новый пронзительный визг монстра заставил Андрея скривиться от боли. Что-то чёрное возникло над ним, на рефлексе он отбил это стволом автомата; ещё один промельк слева у ноги опять удалось парировать. Он даже не понимал, что происходит, тело действовало словно само, реагируя на угрозы.
Ещё один удар справа – Андрей успел подставить автомат, но длинное гибкое щупальце всё равно коснулось плеча. Будто кислотой обожгло, рука сразу стала слушаться хуже. И больно, блин! Андрей припал на одно колено, понимая, что перезарядить магазин уже не сможет и не успеет.
Бах, бах!
Что-то загромыхало слева, в такт этим звукам от морды чудища отлетали ошмётки.
– Андрей! – Громкий крик достиг ушей.
«Так, это меня зовут», – успел понять он.
Ребристый кругляш летит под брюхо гигантскому жуку… Взрыв, ударная волна достигает его, и вместе с ней кто-то наваливается на спину, прижимая к земле.
– Сейчас-сейчас, – тяжесть со спины уходит, женский голос помогает восстановить сознание.
Шнабби!
– Сейчас, потерпи!
Девушка разрезает рукав на плече, надрезает крест-накрест рану. Почти не больно, это хорошо или плохо? Кровь полилась как следует. Шнабби останавливает её марлей, после выдавливает что-то из тюбика…
Ааа-ййй… зар-раза, а вот это больно, защипало будь здоров!
– Сейчас, погоди, сейчас всё пройдёт, – приговаривала снайперша отряда, забинтовывая рану, – подожди немного.
– Андрей, как, живой? – Хетцер лёгок на помине.
– Жить будет, рука тоже в порядке, – ответила Шнабби.
– Ну молодец, я же сказал, первым лучшие куски достаются! Тебе две доли будет. Слышишь, Андрей, две доли. Ну молодцы, ревуна завалили.