Сказка, а не игра!
В шестом иннинге А-Роду удается дабл, а после земляного удара Гамби он переходит на третью базу. У Родригеса вроде бы начинает что-то получаться, но пользы это «Янкиз» не приносит. До четвертой базы не доходит никто. Иннинг завершается с тем же счетом, 2:0.
Педро уходит после седьмого иннинга: его задача – выигрывать, остальных питчеров – не проиграть. Остальные не дали сопернику ни одной круговой пробежки в двадцати иннингах, но теперь на поле Уильямсон, и никто не знает, чего от него ждать. В зоне бэттера снова Джетер. Он пытается сделать бант. Безрезультатно. Следующая попытка попасть по мячу тоже неудачна. Снова у него два страйка, для Джетера такое становится привычным. Любопытно посмотреть, как такую ситуацию использует Уильямсон. Он бросает мяч быстро и низко, типичный бол, но Джетер ударяет по мячу, который явно летит вне зоны страйка и вылетает из игры. На этот раз стадион свистит и даже комментаторы «Янкиз» замечают, что что-то не так. «Прямо-таки новогодний подарок», – с обидой в голосе говорит один.
Первая половина девятого иннинга и последний шанс «Янкиз»[58]. В зоне бэттера Алекс Родригес, ему противостоит все тот же Уильямсон, не Кейт Фолк, что несколько удивляет. Потому что из 22 последних ударов «Янкиз» по мячу 7 – на счету Родригеса. Но тут Родригес ничего поделать не может, на два бола у Уильямсона три страйка. Родригес в ауте. Джейсон Гамби по мячу попадает, но не успевает добежать до первой базы: Поуки оказывается быстрее. Уже двое вне игры. В зоне бэттера Гэри Шеффилд, один из четырех «Янкиз», после ударов которых удавалось занять базу. Но на этот раз Уильямсон очень быстро разбирается с ним, и, вот уж сюрприз так сюрприз, из семи игр с чемпионом АЛ «Ред сокс» выигрывает шесть. Камера поворачивается к скамье «Янкиз», и на лице Джетера читается полнейшее изумление. И понятно почему. В последний раз «Сокс» выигрывали у «Янкиз» шесть игр из семи в 1913 году. Сказка, да и только.
СК: Я видел все игры и написал шесть страниц для моей новой истории «Сокс»… и с таким злорадством. Знаешь, если «Янкиз» в самом скором времени не заиграют, для них все будет кончено, и никакой август их не спасет. Помнишь, я говорил, что хочу увидеть их на третьем месте?
СО: Злорадство – такое неприятное слово для столь сладостного чувства. Я думаю, этот провал «Янкиз» заставит Джорджа в самом скором времени раскрыть бумажник и прикупить пару стартеров. Лайбер еще слабоват, Контрерас смотрится ужасно. Ставить Васкеса после трех дней отдыха, даже если он и хорошо бросает, со стороны Джо – жест отчаяния. А послезавтра им предстоит новый раунд. И кто будет подавать в четверг? Опять Васкес после трех дней отдыха? Они сейчас в жопе. Мы дважды доверили подавать Бронсону, и все у него получилось. И БК скоро наберет форму.
Твоя гипотеза насчет третьего места выглядит очень даже реальной. Как выясняется, у нас стартеры высокого уровня и пристойные сменные питчеры. И эти «Иволги» смотрятся очень даже неплохо. «Янкиз» теперь страдают от мести Петтитта, Клембоя и Бумера.
Сегодня премьера фильма о «Ред сокс» «И все-таки мы верим». Элисса, моя бывшая студентка, устроила мне пропуск для прессы, и я, готовя короткий список вопросов и вставляя новые батарейки в диктофон, думал о том, что мне предстоит перейти черту, отделяющую болельщика от журналиста.
Мы приезжаем в «Лоувс», это в Коммоне[59], вовремя, регистрируемся у столика прессы и получаем место за бархатным канатом, протянутым вдоль красного ковра. У меня никогда раньше не было пропуска для прессы, и я не знаю, какими он наделяет меня возможностями. На улице ведет прямую трансляцию городской телеканал. Идет дождь, холодно, так что особой толпы не наблюдается. Народу у каната прибавляется. Нас теснят телевизионные камеры. Широко представлен NESN, с ним соседствуют ESPN-2, NECN, бостонские телеканалы. Ничего не происходит, но за позицию уже идет серьезная борьба. Обязательно должны прийти Джонни Деймон и Кевин Миллар, а другие имена не упоминаются. Я-то надеялся увидеть Эка, может, Яза, Тима Уэйкфилда, Поуки Риза.
Уэлли Зеленый Монстр[60] появляется во фраке, позирует перед камерами. «Эй, Уэлли, что на тебе надето?»
Приходят болельщики, снявшиеся в фильме, фотокорреспонденты слепят их вспышками, ведущие спортивных программ берут интервью. Меня звезды-болельщики не интересуют. Я знаю, что услышу их истории с экрана.
Том Кейрон останавливается у столика регистрации, рядом Дэн Шонесси. Большой Сэм Хорн расписывается на моем мяче (настоящий журналист никогда бы его об этом не попросил), а тут уже и Том Уэрнер, и Джон Генри, и Ларри Лучино, и Луис Тиант. Все, кроме игроков.
Снаружи лучи взятых напрокат прожекторов высвечивают облачное небо. Когда до начала показа остается совсем ничего, появляется Кевин Миллар в цветастой рубашке, джинсах и сверкающих черных ковбойских сапогах. Он улыбается, пожимая руки и раздавая автографы, останавливается на каждом шагу. Я выскальзываю из толпы репортеров и встаю у каната чуть впереди, на пустом пятачке.
И когда он проходит мимо, останавливаю его. В этот же самый момент к нему подскакивает мужчина моего возраста, болельщик «Сокс», с огромным пивным животом, торчащим из-под свитера. На животе вытатуирован логотип «Сокс» и слоган «МЫ ПО-ПРЕЖНЕМУ ВЕРИМ». Один из тех, кто получил билет на премьерный просмотр. Он жмет руку Миллара, довольный представившейся возможностью.
– Кевин, – начинаю я, и он говорит со мной, потому что в руке у меня диктофон, а это такое же мощное средство убеждения, как и пистолет, – каким вы были болельщиком в молодости?
– Таким же, как этот парень.
– И за кого болели?
– За «Доджеров». Вырос в Лос-Анджелесе. Моей командой были «Доджеры».
– Любимый игрок?
– Стив Гарви.
– Вы носили свитер с его номером?
– Свитер не носил, но был преданным болельщиком «Доджеров». Ходил на многие игры.
– Слушали радио?
– Вина Скалли.
– Пытались получить автографы?
– Пытался и получал.
– Вы по-прежнему болельщик? Можете вы быть болельщиком теперь, став игроком?
– Несомненно.
– Вы по-прежнему болельщик «Доджеров»?
– По-прежнему болельщик «Доджеров», по-прежнему болельщик бейсбола.
– Каждое утро проверяете, каковы их успехи?
– Нет, каждое утро не проверяю. Но слежу за их результатами.
– Так вы надеетесь встретиться с ними этой осенью?
– Это было бы отлично.
Вот и все. Я благодарю его, и он идет к следующему микрофону, к следующей камере. Я определенно перешел границу допустимого, прикидываясь журналистом, но как болельщик я просто обязан пользоваться любой возможностью пообщаться с игроками, потому что для болельщика это счастье.
Джонни Деймона еще нет, но организаторы намерены начать показ фильма, и мы все перемещаемся в зал, вместе с Кевином Милларом и владельцами команды. По громкой связи представляют всех VIP «Сокс», которые по очереди встают, чтобы получить свою долю аплодисментов. Когда объявляют Джонни Деймона, ради шутки поднимается Большой Сэм. Наконец режиссер Пол Дойл благодарит всех, кто помогал ему при создании фильма, и говорит: «Болельщики – это „Ред сокс“». Утверждение это представляется верным даже до того, как доказательства появляются на экране. Говоря ранее о настоящем журналисте, я упомянул, что являюсь болельщиком «Сокс» всего лишь двадцать пять лет. Был им до появления Клеменса, еще долго буду после того, как уйдет Педро. Этот мой контракт нельзя разорвать.
В фильме есть и Стив, короткий эпизод, где он разговаривает с Джоном Генри до первой неудачной игры открытия в Тампа-Бэй. Ту игру неудачно провел Чэд Фокс, и, хотя в фильме об этом ничего нет, Фокс, после того как отказались от его услуг, играть не перестал, перешел в другую команду вместе с бывшим финишером «Сокс» Уго Урбиной, чтобы победить «Янкиз» и выиграть Мировые серии.
В стремлении уместить весь сезон (и восемь таких различных жизней болельщиков) в два часа экранного времени фильм не может охватить все. Больше всего меня поражает следующее: как много людей покинули команду после прошлого сезона: Шиа Хилленбранд, Тодд Уокер, Брэндон Лайон, Дамиан Джексон, Джон Беркетт, Джефф Саппан, Скотт Соэрбек и, разумеется, менеджер Грейди Литтл, над которым, поскольку в зале сидели люди, его уволившие, смеялись больше, чем я полагал необходимым. Мы видим, как Тео сообщает нашему молодому перспективному игроку Фредди Санчесу, что его отдали в Питтсбург (в обмен на Саппана и Соэрбека, которые не пришлись ко двору).
В фильме есть и трагедия, и комедия, а все потому, что четко показано, как мы балансируем между надеждой и пессимизмом. Сердитый Билл, убежденный пессимист, который стал завсегдатаем местных ток-шоу, заявляет, что никогда не поверит в «Сокс» снова, ему везде мерещатся ужас и кошмар, он заявляет, что ничего не изменится к лучшему, если мы не наберем одних только звезд. Пожарный Стив Крейвен более уравновешен. «Мы еще сделаем их, – говорит он после проигранной решающей седьмой игры, и в его словах слышится надежда. – Или вы так не думаете?»
Это забавный фильм, но так много остается за кадром. Где Билл Джеймс и его нелепая идея комитета по назначению питчеров на игру? Где БК, показывающий нам палец? Где последний выигрыш Роджера на «Фенуэе»? Где удар Тодда Уокера в игре с Балтимором при двух страйках и двоих выбитых из игры? Даже игры плей-офф сняты очень поверхностно, не выявлена их глубинная интрига, а болельщики «Сокс» отличаются тем, что всегда стараются докопаться до сути.
Вечеринка после премьеры – в «Фелт», шумная, народу много, но выпивка и закуска бесплатная. Рядом с нами стоит Луис Тиант. Я хочу поговорить с Ларри Лучано, может, задать несколько вопросов о далекой молодости, когда он был болельщиком «Пиратов» в Питтсбурге, но он затерялся в толпе. А когда я вижу его, он уже уходит. Нам тоже пора. Завтра учебный день, идет сильный дождь, а ехать нам далеко.