— Марк! Пусти! Я не собираюсь с тобой ничего такого делать на первом свидании! Пусти! — доносится до меня знакомый голос откуда-то из-за угла.
Быстро иду в том направлении. Точно. Мне не показалось. Ночь, темный проулок, освещенный лишь одним несчастным фонарем, какие-то коробки, тупик. Что за приют бездомного? И она. Абигейл. Со своим темноволосым дружком. Он зажимает ее у стенки и задирает юбку повыше, а шатенка лишь вяло шевелит руками и плачет?
И тут меня словно накрыло волной. Фокус зрения сосредоточился только на этих двоих. Быстрым шагом подхожу к ним, левой рукой оттаскиваю парня за волосы назад, а правой бью, вкладывая всю силу и ярость.
— Получи, мудак, и еще, — абсолютно не сдерживаясь, метелю парня в лицо, в живот, во все подряд, куда удается попасть, ослепленному яростью.
Он в первые секунды не сопротивляется, не ожидав нападения, но довольно быстро группируется и даже пытается дать сдачи, один раз попав по касательной кулаком по моей брови. Но преимущество на моей стороне. Он хоть комплекцией мне не уступает, чувствуется, что драться для него непривычно, не то, что для меня, третий год занимавшегося непонятно чем в свободное от учебы время. Наконец он просто валится на асфальт и кричит.
— Все! Все! Я сдаюсь! Хватит! Ну хватит!
Заношу ногу, чтобы пнуть его еще на последок, но в последний момент останавливаюсь. Противно. Он уже скулит, как размазня, с него хватит.
— Только посмей мне сказать, что он тебе дорог! Только посмей на меня наехать за то, что я избил его! — тяжело дыша, поворачиваюсь к шатенке.
— Нет, — едва слышно говорит она и сползает по стенке вниз, оседая прямо в лужу.
— Что нет? Что с тобой? Простудиться хочешь? — не понимаю я действий девчонки. — Или тебе его так жаль, что до сих пор плачешь.
Слезы действительно катятся градом по ее красивому лицу.
— Нет, Алан, не жаль. Спасибо тебе. Правда, спасибо. У меня нет сил подняться.
Резко подхожу к ней и поднимаю на ноги.
— Так что с тобой? — повторяю вопрос, обеспокоенно всматриваясь в лицо.
— Не знаю. Это он. Он что-то подсыпал, наверное. Я не знаю. А потом хотел меня тут, — отрывисто произносит она и теряет сознание.
18
Дернул меня Мерлин изображать из себя благородного принца, теперь тащу на себе девчонку в полубессознательном состоянии, терплю любопытные взгляды редких прохожих. Небось все думают, что это я ее того, и веду в свое логово, чтобы всячески надругаться. Никто ведь и на миг не допустит такой мысли, что я как раз-таки спас эту деву от маньяка, коим все в данный момент видят меня. Эх, а как прекрасно начинался вечер. Я должен был пить и веселиться в компании друзей. А не это все. И Абигейл тоже хороша, шляется не пойми с кем по всяким увеселительным заведениям, сидела бы в комнате, как раньше, не пострадала бы.
Наконец хрупкая шатенка перекочевывает с моих рук на свою кровать. Блин, она так и не приходит в себя, метается в бреду, сколько же этот гад в нее влил? Естественно, я узнал у Марка, что конкретно было за вещество, хотя и до этого догадывался. Остается лишь приготовить антидот. Но оставлять одну страшно, мало ли что, я теперь вроде как ответственен за это глупое доверчивое создание. Придется принести все необходимое в ее комнату, надеюсь, ей не станет хуже.
Спустя час я наконец справляюсь со всем и осторожно вливаю в рот девушке лекарство.
— Вот так, милая, я знаю, что оно невкусное, но сама виновата, нечего было всякие гадости пить из рук непонятно кого. Молодец, — приговариваю я.
В сознание Абигейл так и не приходит, но дыхание сразу заметно выравнивается, и исчезает болезненная испарина со лба. Отлично. Значит, зелье подействовало, как надо. Теперь ее можно оставить ненадолго одну и пойти к ректору, доложить о том, что творит его экспериментальный набор. Почему иду я? Все просто. Если пойдет Аби, ее затаскают по всяким допросам и проверкам, а если я, ничего такого не будет, вину Марка признают незамедлительно. По крайней мере именно так я себе и объясняю очередной благородный порыв, что мне в общем-то не свойственен.
Подхожу еще раз к девушке, чтобы накрыть посильнее, а с обнаженного плеча как раз сползает покрывало. И в моей голове сразу вспыхивают картинки, как буквально недавно я снимал с нее мокрую грязную одежду, чтобы не простудилась, как отметил бледность и хрупкость ее тонкой кожи, словно она и не с юга вовсе, а с самого настоящего севера, где солнца практически не бывает. Как залюбовался ее изящной маленькой грудью, аккуратно убранной в кружевной бюстгальтер, как захотелось провести по идеально плоскому животу и упругой круглой попке, спрятанной в закрытых трусиках. Как, как… Разом много возникло этих как, даже слишком. Но увидев свежий след от рук Марка на запястье шатенки, я усилием воли заставил себя переключиться на дело и, резко накрыв девчонку до подбородка покрывалом, вышел, не забыв тщательно запереть дверь.
За окном глубокая ночь. Даже загулявшиеся студенты должны уже отправляться в свои постели, но я уверенным шагом иду к ректору Адамсу. Я знаю, что он не спит и не отсутствует, хотя выходные положены и ему в том числе. Но Адамс предпочитает пятничную ночь проводить в кабинете за бокальчиком своего любимого коллекционного виски.
Заношу руку для почтительного стука, но хозяин кабинета меня опережает и загодя открывает дверь с помощью магии.
— Мистер Далтон, чем обязан? — говорит вместо приветствия мужчина в летах, чьи волосы уже начала отвоёвывать седина.
— Мистер Адамс, вечер добрый, — киваю я ректору и аккуратно закрываю за собой дверь, затем нарочито медленно прохожу вглубь кабинета и без приглашения усаживаюсь в кресло напротив мужчины. Тяну время в общем.
— Ночь за окном, — флегматично отзывается Адамс и делает глоток из своего стакана.
— Верно. Как поживает ваша супруга, не скучает одинокими ночами без вас?
Ректор недовольно морщится.
— Нормально ведь сидели, зачем ты мне про нее напомнил? Я не забыл, о том, что кое-какие мои тайны ты, Алан, пообещал не рассказывать в том числе и Джессике. К чему портить мне настроение? Говори сразу, что надо. Но имей ввиду, нелегальные дела Дика я покрывать не буду, и тебя отдельно выгораживать тоже не стану.
— О нет, дело не в этом, — бодро начинаю свое повествование я. Люблю, когда не приходится долго напоминать человеку, что он мне обязан, — а в одном из ваших студентов. Не Дик! Один из взятых в качестве жеста доброй воли.
— И? — Адамс вопросительно поднимает свою бровь. — Я весь во внимании.
— Марк. К сожалению, или к счастью, не знаю его фамилию. Но он темноволосый и довольно улыбчивый.
— Среди десяти экспериментальных студентов только один Марк, так что продолжай, — перебивает меня собеседник.
— Ага, хорошо. Так вот, этот Марк явно подворовывает ингредиенты для флорипондио из кабинета профессора Скотта. Сильно сомневаюсь, что он сам способен сварить это сложное зелье, скорее всего кто-то помогает. А может, он и не ворует, а покупает готовое, но тоже вопрос где? Но я пришел не поэтому. По большому счету такие вещи меня не волнуют, вы знаете, но сегодня выше обозначенный студент подлил эту гадость одной из студенток и явно намеревался воспользоваться ее беспомощным состоянием. Сколько раз до этого он пользовался токсичным действием флорипондио, одному Мерлину известно.
— Гхм, серьезное обвинение, — Адамс устало потирает свои глаза. Что за студентка? Я могу с ней поговорить?
— Нет, — отвечаю резче, чем планировал. — Я оказал всю необходимую помощь, в этом плане все нормально. А допрашивать ее не позволю. Знаю я ваши методы, сам признаешься в чем угодно, лишь бы отстали.
— Как благородно, — иронично замечает ректор. — Что ж, ладно, девушку трогать не будем, поверим тебе на слово. А студент-то где нерадивый?
Я воскрешаю в голове картинки того, как Марк летит на асфальт, как трусливо скулит и просит его не трогать больше, а я хочу еще ударить его ногой, но передумываю, слишком жалок оппонент. И отвечаю Адамсу.
— Знаете, возможно, он все еще на прогулке, а возможно, в своей постели, кто знает.
— А возможно, в больничном крыле, да, Алан?
— Всякое возможно, вы абсолютно правы. Сами ведь знаете, как оно бывает — идет себе человек, идет, а потом споткнулся на ровном месте и неудачно упал, сильно повредившись. Да и дождь там с ветром нынче разгулялись.
— Ой, все, иди. Не хочу я больше это слушать, в конце концов, меньше знаешь, крепче спишь, — отмахивается от меня ректор. — В отношении парня примем необходимые меры, но имей ввиду, если он решит пожаловаться на тебя, я прикрывать не буду, сам разбирайся.
— Как всегда, мистер Адамс, как всегда, — киваю в знак прощания мужчине и выхожу из кабинета. Еще одно дело сделано.
19
POV Абигейл
Ох, как же раскалывается голова, и во рту пустыня. Что вчера со мной такое приключилось? Я ведь не пила или пила?
— Доброе утро. Держи, выпей это, и тебе окончательно полегчает, — передо мной стоит полуголый Алан Далтон и протягивает стакан с тёмно-зелёной жидкостью.
— С-спасибо, — на автомате говорю я и выпиваю залпом предложенное зелье.
Легчает. Прям моментально, не обманул. Но вопросов, наоборот, прибавилось. Что он делает в моей комнате? Да еще и без рубашки? Невольно останавливаю свой взгляд на идеальном теле блондина, четко очерченной груди, твердым кубикам пресса, а от пупка вниз прямо в штаны ведет красивая дорожка из волос. И да, на теле он тоже блондин, интересно, а везде ли? Невольно закусываю нижнюю губу и продолжаю пялиться теперь уже на брюки парня, совершенно не задумываясь, какое впечатление произвожу со стороны.
— Гхм. Будем считать, что ты голодная, от того и жуешь свою губу, но имей ввиду, я не съедобен, не стоит так на меня смотреть, — ехидно комментирует Алан.
— Да я, не это совсем, — смущенно лепечу, заливаясь румянцем. — А ты не подскажешь, что вчера было?