Однако военнослужащие наверняка воспринимали все эти правила как излишне феминизирующие [22].
На необходимость мытья водой раз в неделю или ухода за волосами наверняка предпочитали махнуть рукой, считая эти мероприятия напрасными пустяками.
Брошюра Санитарной комиссии была тоненькой, карманного размера книжицей. Ее легко можно было оставить без внимания. Огромное число солдат, умерших от, выражаясь военным жаргоном, «лагерных болезней», свидетельствует о том, что зачастую командование и в самом деле не уделяло этим рекомендациям должного внимания. Как и в Крымскую войну, куда больше солдат в военных лагерях и госпиталях погибло от инфекционных болезней, чем от ранений в бою [23]. Люди гибли от жуткого кашля или обезвоживания вследствие серьезного поноса.
Война породила существенную бюрократию, которая, в свою очередь, привела к распространению новых теорий о санитарной гигиене. Все это способствовало стремительному развитию эпидемиологии. Санитарная комиссия США помогла донести до широкой публики идеи о вентиляции, регулярном мытье и организации физического пространства [24].
Санитарная комиссия Соединенных Штатов изменила ход Гражданской войны. Хотя поначалу военные сопротивлялись присутствию женщин на фронте, американская Cанитарная комиссия (подобно британской комиссии во времена Крымской войны) в конце концов получила разрешение ввести женщин в армейские лагеря, на поля сражений и выдать им официальные должности. До этого момента многие женщины следовали за армией неофициально. Среди них были поварихи и санитарки, жены и работницы секс‑индустрии. Санитарная комиссия легализовала присутствие женщин в военных городках, где они могли выполнять целый ряд обязанностей: делать перевязки, бинтовать раны, убираться в палатках, убирать трупы животных, кипятить воду, готовить еду, ставить палатки и вести записи о своей работе. Некоторых из них солдаты были готовы носить на руках за безустанную и верную службу. Как и Найтингейл, они становились ангелами фронта.
«Освободитель» (англ. The Liberator), ведущая аболиционистская газета того периода, писал о бесстрашной работе одной из таких женщин, которую мы знаем под именем миссис Рейнольдс. Она ухаживала за ранеными в битве при Шайло и получила звание майора в ополчении штата благодаря губернатору Иллинойса. Газетную статью сопровождало стихотворение, описывавшее эту женщину на линии фронта, где гремели пушки и всюду летали пули. «Прелестная красавица» с «нежными губами и блестящими волосами» не теряла «присутствия духа» при виде «зияющих ран». Она не отворачивалась от солдат, «жаждущих смерти», взывающих к ней «бессловесными мольбами» [25]. Этот образ женщин‑ангелов на поле боя сохранялся в популярной прессе на протяжении всей войны, а изображение сестры милосердия с ангельскими крыльями даже стало центральным элементом официального логотипа Санитарной комиссии США [26].
Хотя представление женщин ангелами и способствовало восхвалению их достижений, такой подход не позволял увидеть мрачную и кровавую действительность, отражавшую их повседневную работу и работу всей Санитарной комиссии. Срочная необходимость содержать лагери в чистоте и порядке обеспечила доступ в них женщинам и гражданским врачам. Но с течением времени многие из врачей, действующих под предлогом желания разобраться в механизмах распространения болезней, начали систематически заниматься рядом практик, кодифицирующих расовые отличия.
С того самого момента, когда в семнадцатом веке зародилась международная работорговля, некоторые врачи и исследователи выдвигали различные теории о расовых отличиях и довольно часто предполагали, что африканцы по своей природе во многом уступают европейцам. Кто‑то даже утверждал, будто они более уязвимы для одних болезней и не подвержены другим [27]. Подобные взгляды оставались традиционными для восемнадцатого и девятнадцатого веков и обрели особую популярность во время дискуссии о рабстве и аболиционизме среди тех, кто пытался найти рабству медицинское и научное оправдание. Однако отмена рабства ознаменовала возникновение движения, призванного рассеять подобные заблуждения. И этим движением была эмансипация.
В 1863 году президент Авраам Линкольн издал «Прокламацию об освобождении рабов», действуя в рамках стратегии лишить Конфедерацию военной силы. Это привело к тому, что сотни тысяч рабов стали свободны от труда на плантациях и нашли приют в рядах союзной армии. Прокламация также расширила военную цель армии Севера от сохранения союза до освобождения рабов на всей территории южных штатов. В союзные лагеря хлынул огромный поток бывших невольников. Военное руководство наняло некоторых мужчин рабочими, завербовало небольшую долю в солдаты, но оставило большинство (в особенности женщин и детей) без работы. Многие из них остались без крыши над головой, одежды и еды, отчего заболели и погибли, едва обретя свободу [28]. Свирепствовавшие среди них болезни быстро распространились на так называемые «черные войска», лечением которых занимались члены Санитарной комиссии. Эти войска состояли не только из недавно освобожденных рабов, но и из свободных чернокожих с севера, которые присоединились к армии союза и стали частью сегрегированных полков. Всего в союзной армии их служило приблизительно 180 000 человек.
Наличие в армии чернокожих солдат привело к тому, что многие белые врачи начали считать расу одним из факторов, влияющих на распространение болезней. Все это сводило усилия Найтингейл в области санитарной гигиены на нет. Хотя Найтингейл и сама верила в расовые отличия, считая англичан чистейшей расой на планете, она не прибегала к тому, чтобы объяснять расой распространение холеры или иных инфекционных заболеваний. Даже после того, как микробная теория получила массовое признание, Найтингейл настаивала на том, что к болезням приводила антисанитария. Даже после того, как Кох продемонстрировал, что некоторые люди могут быть переносчиками бацилл холеры. Гэвин Милрой порицал условия, в которых проживали многие чернокожие, и возлагал вину за большое количество больных на их неспособность сохранять свои дома в чистоте. Однако открыто он не называл расовые отличия причиной распространения заболеваний. Схожим образом и другие врачи, работавшие на территориях Карибского бассейна, хоть и пытались найти причины болезней в окружающей среде, естественной и антропогенной, определенно подпитывали своими исследованиями и выводами из них расистские убеждения.
Так, например, занимаясь расследованием эпидемии желтой лихорадки, разразившейся на архипелаге Кабо-Верде в 1845–1846 годах, Джеймс Макуильям указывал расу каждого опрошенного им человека, идентифицируя их как мулатов, темных мулатов или негров (см. главу 3). Однако стоит признать, что в попытке выявить происхождение и причину эпидемии он уже не обращал внимания на эту категорию. Когда медицинские службы и военные чиновники Великобритании читали и делали доклады по отчету Макуильяма, они никак не упоминали расовые отличия в вопросе уязвимости того или иного человека к болезни.
Несмотря на подобные тенденции в Англии, врачи Санитарной комиссии Соединенных Штатов резко изменили направление ранней стадии развития эпидемиологической науки, воскресив устаревшую теорию о расовой принадлежности и использовав ее в качестве объяснения причин возникновения болезней.
Они полагали, что градации расы могут объяснить очень многое. Фокус внимания Санитарной комиссии сместился с антропогенной среды как фактора, влияющего на распространение болезней, на расовую принадлежность, которая превратилась в центральный объект исследований.
Организация начала предпринимать серьезные усилия по каталогизации роста, веса и прочих характеристик как чернокожих, так и «белых» солдат в попытке понять, насколько эти показатели отличаются у разных рас и связаны ли эти отличия с показателями заболеваемости и смертности.
Во время войны Санитарная комиссия посылала на фронт специальных людей с опросниками, куда входило свыше 191 вопроса о состоянии физической среды (расположении лагерей, водоснабжении и водоотводе), а также о питании, доступности алкоголя или происхождении военнослужащих. [29]. Этот подход напоминал методы британских бюрократов, которые использовали подобные опросники на фронте для изучения состояния здоровья подданных империи. Всего американской Санитарной комиссии удалось собрать примерно 1400 отчетов, которые впоследствии были проанализированы для того, чтобы понять, каким образом можно улучшить условия содержания в лагерях и поддержать солдат [30]. Однако позже это исследование приняло неожиданный поворот. Фредерик Ло Олмстед, занимавший пост генерального секретаря Санитарной комиссии, совместно с Э. Б. Эллиотом, экспертом‑статистиком, потребовал от врачей начать измерять рост и вес «белых» солдат, чтобы сравнить показатели людей, родившихся в Соединенных Штатах и за рубежом. Они полагали, что сбор информации о физических показателях военнослужащих поможет определить, какой род воинской службы лучше всего подходит для родившихся на тех или иных территориях. В тот период времени некоторые врачи полагали, будто рост служил объективным показателем здоровья или качества питания [31].
Предложенная Санитарной комиссией классификация для сравнения чернокожих и «белых» (американских и иностранных) солдат в попытке объяснить разные показатели смертности и предрасположенности к болезням вписывалась в общий дискурс, в котором расовые отличия использовались в качестве оправдания рабства и других форм угнетения. Хотя в Америке девятнадцатого века ирландцы подвергались дискриминации, Санитарная комиссия США не выделяла их в отдельную группу. Вместо этого они были отнесены в категорию родившихся за границей вместе с другими иммигрантами. Сведения, которые комиссия собирала по солдатам таких «иностранных» войск, едва ли на что‑то повлияли после окончания войны. Они не стали основой научных доводов об этнических различиях, а люди у власти не ссылались на эти данные, чтобы впоследствии инкриминировать «белых» людей, рожденных за границей, как это ранее происходило с чернокожими [32].