В Буэнос-Айресе креолы встретили подполковника Сан-Мартина с радостью. Они остро нуждались в профессиональных военных. Вскоре Сан-Мартин командует коннo-гренадерским эскадроном, потом полком, а в 1813 году войска под его началом наносят решительное поражение испанцам в сражении при Сан-Лоренсо близ Буэнос-Айреса.
Год спустя Сан-Мартин был назначен командующим Северной армией, затем интендант-губернатором Куйо, здесь, в провинции Мендосе на границе с Чили, он стал готовить освободительную экспедицию в эту страну.
С большой тщательностью, методичностью и настойчивостью подготовлял Сан-Мартин свою армию для перехода в Чили. Чтобы попасть из Мендосы в Чили, следовало преодолеть Кордильеры, достигающие в некоторых местах высоты в 6800 метров, горные же проходы лежат на уровне 3000–3600 метров. До того времени их пересекали только небольшие отряды и караваны мулов; переход через них армии да еще с артиллерией считался невозможным.
К моменту похода в Чили войска Сан-Мартина насчитывали около 4000 бойцов. На каждого бойца приходилось по два мула, которые везли провиант и амуницию Заранее было заготовлено большое количество сушеного мяса — чарке, смешанного с перцем и салом, много лука и чеснока (их потребление предохраняет от горной болезни), сыра, вина и других продуктов. Фураж был рассчитан на пятнадцать дней.
По указанию аргентинского генерала началась энергичная партизанская деятельность по ту сторону гор. Для этого были использованы отряды индейцев и чилийских крестьян. Сан-Мартин умело вел войну нервов против испанцев, распуская через своих лазутчиков ложные слухи о намерениях и предполагаемых передвижениях своей армии.
В январе 1817 года приготовления были закончены, и аргентинские солдаты двинулись на приступ горных вершин. Накануне выступления Сан-Мартин писал: «Я все сделал для того, чтобы враг не знал точного места нашего нападения. Если нам удастся захватить его врасплох и он позволит нам спуститься в долину, победа будет за нами. Одним словом, мы сделаем все возможное, чтобы себя не опозорить».
В начале февраля экспедиционная армия Сан-Мартина успешно преодолела Кордильеры и 12 февраля в долине Чакабуко нанесла поражение испанским войскам. Остатки их бежали в тихоокеанскую крепость Талькауано.
Но вместо того чтобы преследовать бегущих и окончательно разгромить их, Сан-Мартин повернул к столице Чили Сантьяго. Это была та же ошибка, которую совершил Боливар после разгрома Монтеверде у Каракаса в 1813 году. Испанцы не преминули воспользоваться этой оплошностью.
В освобожденном Сантьяго было организовано правительство во главе с Бернардо О'Хиггинсом, чилийским патриотом, привлеченным к освободительной борьбе в свое время еще Мирандой. Тем временем испанцы получили из Перу подкрепление. Они перешли в контрнаступление и в двух сражениях — при Талькауано и Канча-Раяда — сильно измотали войска патриотов.
Кампания за освобождение Чили затянулась на целый год. Только 5 апреля 1818 года объединенными силами чилийцев и аргентинцев во главе с Сан-Мартином удалось нанести решительное поражение испанцам в сражении при Майпу. Теперь вся территория Чили находилась во власти патриотов, но их силы в значительной степени оказались подорванными.
В апреле 1819 года Сан-Мартин во главе аргентинских войск возвращается через Кордильеры в Мендосу в надежде заручиться поддержкой правительства Буэнос-Айреса для освободительного похода в Перу, где продолжали господствовать испанцы. Этого ему не удалось добиться. Правительство Буэнос-Айреса стремилось распространить свою власть на всю территорию бывшего вице-королевства Ла-Платы, а население провинций отстаивало свою самостоятельность. Повсюду действовали партизанские отряды — монтонерас, не подчинявшиеся властям Буэнос-Айреса. Центральное правительство потребовало от Сан-Мартина выступить в его поддержку и направить подчиненные ему войска на усмирение непокорных каудильо — вождей партизанских отрядов. Но Сан-Мартин отказался принять участие в гражданской войне. Он, как и Боливар, считал, что главной задачей является освобождение всего континента от испанского господства. Пока испанцы держались в Перу, независимость Чили и Буэнос-Айреса находилась в опасности. «Освободим сперва всю Америку от испанцев, а потом будем решать наши внутренние дела», — рассуждал Сан-Мартин.
Вскоре правительство в Буэнос-Айресе распалось, каждая из провинций провозгласила свою самостоятельность. Не желая вмешиваться во внутренние распри, Сан-Мартин предложил своим офицерам вернуться в Чили и оттуда атаковать испанцев в Перу. Офицеры единодушно поддержали план Сан-Мартина.
Армия Сан-Мартина в третий раз перешла Кордильеры и в начале июля 1820 года сосредоточилась близ тихоокеанского порта Вальпараисо, где, пополненная чилийскими солдатами, погрузилась на корабли и отбыла по направлению к Перу. Армию перевозил чилийский военный флот, организованный английским адмиралом Кочреном (Кокрейном), перешедшим на службу к патриотам.
В Перу, самой богатой и густонаселенпой испанской колонии в Америке, испанцы располагали войсками, по своей численности намного превосходившими силы Сан-Мартина и Боливара, вместе взятые. Здесь испанцы пользовались поддержкой влиятельной и многочисленной креольской аристократии. Креольские помещики пуще всего опасались восстания порабощенных ими индейцев, составлявших подавляющее большинство населения страны.
Колониальное Перу охватывало территорию современной республики того же названия, северную часть Чили, а также нынешнюю Боливию, которая тогда называлась Горным (Верхним) Перу. Нигде в Южной Америке индейское население не подвергалось столь жестокой эксплуатации, и нигде сопротивление испанскому владычеству в прошлом не принимало такие широкие размеры, как в этом вице-королевстве.
Перу и теперь не стояло в стороне от освободительного движения. В 1805 году служащий горнорудного управления в городе Куско Хосе Габриель Агилар организовал заговор против испанских властей, но был предан и казнен на том же самом месте, где и Тупак Амару II, вождь антииспанского восстания в XVIII веке.
Спустя четыре года в Лиме испанец Антонио Мария Прадо попытался учредить патриотическую хунту, но был арестован и сослан на каторгу. Подобные вспышки против колонизаторов наблюдались во многих других местностях Перу в 1810–1813 годах. Они сковывали испанцев и заставляли их держать в этой стране значительные вооруженные силы.
Несмотря на жестокий террор, в 1814 году в Куско вспыхнуло восстание, завершившееся на этот раз победой патриотов. Образовалась хунта во главе с Матео Пумакао, одним из немногих индейских вождей, не принимавших участия в восстании Тупака Амару II. Хунта организовала патриотическую армию, сражавшуюся под руководством Пумакао в течение года против превосходящих сил испанцев. В 1815 году Пумакао был пленен и четвертован. С его гибелью восстание пошло на убыль.
Береговая полоса Перу, простирающаяся на многие сотни километров, — это довольно голая пустыня, где почти не бывает дождей и растут только кактусы. Ее пересекают быстрые потоки спадающих с гор рек. Там, где реки впадают в море, расположены портовые города Кальяо, Трухильо, Писко, Уачо. За этой полосой следует предгорье с мягким климатом, хорошими пастбищами. Здесь проживает большинство креольского населения, здесь же расположена перуанская столица Лима, славящаяся своими пышными дворцами, величественными соборами, нарядными женщинами, веселым нравом обитателей.
В горных районах живут индейские племена. Перу — родина картофеля, здесь растут табак, кукуруза. Древние инки умели ставить золотые коронки, применяли болеутоляющие средства, имели свою письменность. На заоблачных высях они строили из каменных плит храмы, крепости, мосты и акведуки. Инки верили, что их императоры происходят от дочери Солнца. Как египетские фараоны, императоры обеспечивали «чистоту» крови браками между братом и сестрой.
Испанские конкистадоры поработили инков, уничтожили их самобытную культуру
8 сентября 1820 года Сан-Мартин высадился на юге Перу в районе Писко. Вскоре пришли сообщения о победе либеральной революции в Испании. Вице-король Перу — Песуэла предложил Сан-Мартину начать переговоры о заключении мира. Желая выиграть время и укрепить свои позиции, аргентинец согласился с предложением вице-короля. Но переговоры вскоре были прерваны: ни та, ни другая сторона не желала пойти на уступки.
Между тем креольская аристократия в Перу — крупные помещики, негоцианты, — опасавшаяся потерять свои привилегии и влияние и поэтому предпочитавшая союз с Испанией, теперь заколебалась. Слишком было очевидно, что испанское господство в Америке доживало последние дни.
Сан-Мартин уловил эту смену настроений креольской верхушки и, желая привлечь ее на свою сторону и тем самым лишить испанцев их самого мощного союзника, обещал не лишать ее особых прав.
«Цель политической революции в этой части Нового Света и задачи способствующих ей вооруженных сил не были и не могут быть направлены против ваших подлинных привилегий», — писал Сан-Мартин, обращаясь к аристократам города Лимы.
Эти заверения возымели соответствующий эффект. Одним из первых высказался в поддержку Сан-Мартина маркиз Торре Тагле, перуанец по происхождению, губернатор провинции Трухильо, за ним последовали другие влиятельные креолы.
Такой оборот дела вызвал замешательство в рядах испанцев. В январе 1821 года вместо Песуэлы вице-королем Перу был назначен Ла Серна, известный своими либеральными симпатиями. Ла Серна возобновил переговоры с Сан-Мартином и предложил мир на основе конституции 1812 года. Но Сан-Мартин настаивал на признании независимости.
— Если вы отвергнете наши условия, — заявил Гидо, представитель Сан-Мартина, испанскому генералу Вальдесу, — мы подымем против вас креолов, и Испания навсегда лишится своего влияния в этой части света.
— Наше положение вовсе не такое безвыходное, каким оно вам представляется, — ответил аргентинскому представителю Вальдес. — Мы скорее провозгласим империю инков, чем уступим Перу креолам. Пусть лучше эти земли достанутся их подлинным хозяевам — индейцам, но не креолам, которые могут претендовать на них, только ссылаясь на право завоевания, унаследованное от предков-конкистадоров.