Забирая руль вправо, капитаны десяти парусников, бывшие офицеры спецлодки «Лошарик», тоже не знали, что и кого встретят на берегу полуострова «Флорида».
Через несколько дней на горизонте появилась берег. Найдя нужную бухту, капитан флагмана встал на якорь и подал сигнал к высадке.
— Лейтенант, ваша задача не убивать всех и каждого, а, желательно мирным путём, основать здесь форт. И провести разведку. Понятно?!
— Так точно, товарищ полковник.
За время пути Полковник ФСБ Гончаров Игорь Борисович поднял свой авторитет у зелёного лейтенанта на недосягаемую высоту, когда сомолично выпил всё спиртосодержащее пойло отобранное у вояк. Он поставил стол на шканцах и пил с утра до вечера, правда с пересыпами, но всё вино выпил. Ни капли не пролив на палубу, или за борт.
Звание «полковник», непонятное лейтенанту, завораживало, особенно в облике этого низкорослого и худосочного сорокалетнего человека. После его рыка: «Ты как стоишь перед полковником?», хотелось просто уйти в себя…
Высадив армию из четырёх тысяч человек, десять парусников ушли.
— Запиши в судовой журнал, старпом: «Второго июня 1494 года Америго Веспуччи упал за борт при спуске по штормтрапу при высадке на берег и, из-за тяжёлой амуниции, сразу ушёл ко дну. Достать не удалось».
— Наверное — пора? — Спросил Семёныч старпома.
— Всплываем потихоньку, — согласился Петрович.
Мачты, показавшиеся на горизонте, вперёдсмотрящий флагмана армады воспринял, как бык красную тряпку.
— Корабль! — Истошно заорал он.
Капитан посмотрел в трубу.
— Четыре мачты. Похоже на новую караку. Свистать команду на палубу. Пехоте — спрятаться поглубже, чтобы не мешали. Идет на встречу?! Что за флаг?!
— Флаг не виден, господин капитан! — Крикнули с мачты.
— Сближение!
— Есть, сближение, кэп! — Ответил рулевой и взял пару румбов влево.
Встречный парусник вдруг завалился на бок и стал разворачиваться. Паруса затрепетали и обвисли, потеряв ветер.
— Ха! Пытается смыться! Врёшь. Ветер наш.
Пока парусник крутился на месте и забирал ветер, флагман подошел к беглецу на дистанцию выстрела и сдвоено громыхнул носовыми орудиями. Оба ядра, не долетев, плюхнулись в воду.
— Канальи криворукие! На рею захотели?
Парусник стал отдаляться. Его паруса надулись. И с его кормы тоже сдвоено громыхнуло.
— Полундра! — Успел крикнуть матрос на бушприте и его сбило ядром в воду.
Само ядро, прорвав парус, ударило по фок мачте, отскочило и убило ещё одного матроса. Второе ядро, прорвав нижние паруса фока и грота, ударило по шканцам и разбило клетки с домашней птицей. Гогот, кудахтанье и перья разлетелись над палубой.
— Накинуть пластыри на паруса. Руль под ветер! — Крикнул капитан рулевому.
Стоя на баке, он румпельного не видел. Репитер повторил команду, и рулевой взял прежний курс. Парусник вновь стал догонять беглеца, но тот неожиданно прибавил ход, и стал удаляться.
— Вижу землю прямо по курсу, — крикнул вперёдсмотрящий.
Команда возилась с парусами, флагманский корабль потерял ветер и отстал. Его обогнало сначала одно, потом другое судно.
— Не делай так больше, Семёныч, — сказал старпом в микрофон гарнитуры, — или ты смерти нашей хочешь?
— Не ссы, Капустин, — весело сказал капитан. — Компьютер рулит. В него параметры правильные Лёха забил. Видал, как мы ускорились при их выстреле?
— Видал… Чуть за борт не ушли. Не сильно отрывайтесь от стаи. Пусть след чуют.
— Так и делаем.
Наступала ночь. Армада шла за вражеским парусником широким фронтом и уйти с курса беглец не мог. Наступило утро. Гонка продолжалась.
— Даже если мы не догоним его, что вполне вероятно, — сказал флагманский капитан старпому, — он приведёт нас к своим.
— А не приведёт он нас в пасть к дьяволу? — Спросил старпом.
Горячка первого столкновения у всех прошла и по кораблям прошла команда: «быть настороже». Постепенно вся армада вышла на Большую Багамскую Банку.
— Капитан, вижу дно, — крикнул матрос.
— Смотреть в оба! — Крикнул капитан.
— Вижу ещё борт! — Крикнули с мачты. — Большой. Без парусов.
— Ну что, Виктор Викторович, наш выход?
— Похоже.
Без парусов на малом ходу «Голландец» развернулся левым бортом к армаде и с его бортов заработали две тридцатимиллиметровые пушки. На каждый парусник они тратили по три разрывных снаряда. Первый бил корабли чуть ниже ватерлинии, два других попадали в борт чуть выше. Корабли зарывались носом, набирали воду и постепенно тонули.
Пробитие скулы корабля ниже ватерлинии приводило к повреждению бочек с водой, хранившихся в носовой части трюма и быстрейшему затоплению корабля.
Лошарик завёл армаду на мелководье.
Поняв, что противостоять таким пушкам они не в силах, корабли завалили штурвалы на правый борт и один за другим сели на мель.
Флагман и задние корабли начали разворачиваться, и возник хаос. Наваливаясь один на другого, тараня, корабли топили друг друга. И продолжали садиться на мель.
И последний верблюд, как известно, иногда становится первым. Арьергард сумел уклониться от столкновения и вернуться на глубину. Но и этим кораблям не повезло. Им преградил отступление совсем уж невообразимый корабль.
БДК выставил на рабочую палубу двеБМП-3М «Драгун» каждая с 57-мм боевым модулем, пушки которого встретили отступающих одиночными выстрелами.
Через сорок минут избиения на плаву не осталось ни одного корабля армады — только шлюпки и корабли, крепко сидящие на мели. Спустив на воду катер и выкинув спасательные плоты за борт, которые связали гирляндой, БДК стал собирать спасшихся. На Большой Багамской Банке вырос мачтовый лес.
БДК взял в трюм две тысячи пятьсот шестьдесят два человека, остальных триста с лишним человек на плотах отбуксировали до ближайшего острова, и взял курс на город Кайена, вотчину капитана Флинта.
«Голландец» с «Лошариком», отстегнувшим свою «овечью шкуру», стали собирать затопленное имущество. Добра там было много, поэтому работа затянулась на десять суток.
На каждом паруснике, кроме оружия и пушек, было много чего полезного: чугунный балласт, котлы, тарелки, чарки, канаты и запасные такелажные снасти, парусина и нитки, судовой инструмент, бочки с водой, вином, маслом, солониной, рундуки с личными вещами, корабельная касса. Забрали, конечно же, не всё, а самое скоропортящееся.
Подошедший танкер помог стянуть суда с мели и отбуксировал их в порт Гавана. Скоро в Гаване стоял флот из сорока двух парусников.
Десять парусников Алехандро пришли в Гавану, загрузились ценной древесиной, какао, жемчугом и вернулись во Флориду.
Войдя в бухту, Игорь Борисович увидел городок из трёх десятков длинных деревянных бараков.
— Молодец, лейтенант, — похвалил он португальского офицера, встретившего его на берегу.
— Как устроились? Как аборигены?
— Устроились хорошо. С аборигенами мир. Вода здесь не очень. Тухнет быстро.
— Мы привезли вам уксус. Воду варите, как я приказывал?
— Варим, господин полковник.
— Заболевшие есть?
— Есть, господин полковник. Около ста человек. Кровавый понос.
— Понятно. Забираем их. Ты назначаешься здесь пока губернатором. Если будешь справляться, так и останешься им. Согласен?
— Так точно, господин полковник.
— Жалование будет соответствующим. Тебе оно тут ни к чему — выплатим жене. У тебя семья, правильно помню?
— Так точно.
— Есть, кто хочет домой?
— Есть, господин полковник.
— Сколько?
— Около тысячи наберётся.
— Нормально. Примерно на столько я и рассчитывал. Пусть грузятся. По ротно и по списку. Мой старпом этим займётся. Всем, кто хочет семьи сюда, подойти к капитану «Ольги», он запишет. Всем, кто хочет инструмент, какой, или вещи, к капитану «Марии». Ты — займись выгрузкой риса, воды, рыболовных сетей, пороха, семян табака. Что с ними делать помнишь?
— Рис уже садим.
— Главное — не ссорьтесь с местными. Знай, они как дети малые, много не понимают, но если обидятся…
Погрузив больных и здоровых, парусники легли на обратный путь в Лиссабон.
Лиссабон встретил сначала радостно. Потом радость перешла в уныние. Португалия, конечно, отправила намного меньше кораблей, чем Испания, но всё же… Из похода не вернулось тридцать восемь кораблей и около шестнадцати тысяч воинов.
Капитаны вернувшихся кораблей к военно-морскому ведомству Португалии не относились, и, поэтому, в суд вызвали Алехандро.
— Здравствуйте, господин Санчес! — Поздоровался судья. — Мы собрались здесь для проведения дознания по просьбе королевского прокурора.
— Меня в чём-то обвиняют? — Спросил Алехандро.
— Пока — нет, господин Санчес. В качестве свидетелей мы пытались вызвать и капитанов ваших кораблей, но не нашли их ни на бортах, ни в прилегающих к порту гостиницах. Где они, господин Санчес?
— Они убыли, скорее всего по домам, господин судья. Это голландцы, наёмники. Но я готов полностью ответить на все ваши вопросы, и вопросы господина королевского прокурора. Я полностью отвечаю за их действия. Все судовые журналы у меня с собой. Вернее, часть с собой, часть в тележке у здания ратуши.
— Хорошо, господин Санчес. Начнём. Вы являетесь подданным Испанской королевы?
— Нет, господин судья. Я являюсь подданным его величества короля Жуана Второго, потому мои корабли и были реквизированы для похода на запад.
— На каких условиях ваши суда были задействованы в военной экспедиции?
— Я брал на себя расходы по транспортировке войск и обязательства участвовать в морских сражения, кои вдруг произойдут.
— Были ли сражения?
— Нет, господин судья, ни во время следования, ни на берегу сражений не произошло. Мы открыли новую землю, высадили войска, для её оккупации, а сами продолжили догонять, оторвавшийся от нас в тумане флот. Но так его и не нашли. Зато нашли ту гавань, в которую нас доставили во время экспедиции господина Колумба. Там мои капитаны договорились с правительством о концессии земель, на которых высадились наши королевские войска, сроком на сто лет.