В зале суда послышались одобрительные и возбуждённые возгласы. Судья постучал молотком.
— У вас есть соответствующий документ?
— Конечно, господин судья!
Александр передал подошедшему приставу пергаментный свиток, и тот, развернув его, прочитал:
— «Сим удостоверяется факт передачи Алехандро де Санчесу, подданному его королевского величества Жуэна Второго, королю государства Португалия, в пользование северо-восточные земли государства Русские Соединённые Штаты Америки от тридцатой до двадцать пятой параллели сроком на девяносто девять лет, а именно с двадцать седьмого числа месяца июня одна тысяча четыреста девяносто четвёртого года от рождества Христова». Подпись — Император и бог: Кетцальтепетль. Печать: красный оттиск… Птицы, какой-то рисунок.
Пристав передал пергамент судье. Прокурор вскочил со своего места и поспешил к кафедре. Судья показал ему документ.
— Что произошло с другими кораблями экспедиции, господин Санчес?
— Мои капитаны пишут в журналах, что никаких кораблей больше не встречали. Вероятно, они отклонились южнее и сейчас продолжают экспедицию.
— Что вы намереваетесь делать? — Спросил, не выдержав, прокурор.
— Полагаю, что сейчас необходимо осваивать новые земли, господин прокурор. Они очень благоприятные для посадок риса: много воды и земли. Мы будем готовить корабли со снабжением новой Португальской провинции.
Публика в зале зааплодировала. Судья постучал молотком.
— А почему вас не атаковали войска этих… Американских Штатов? Вы ведь шли с пушками?
— Естественно, господин прокурор. И это может подтвердить любой матрос. Белый флаг мои корабли не поднимали, пушек не зачехляли. Шли, гордо неся королевский флаг.
— Так почему же вас не потопили?
— У меня нет ни ответа, ни предположений.
— Много ли вы привезли товаров оттуда? — Спросил судья.
— Не так уж и много. Британские купцы оценили груз в тысячу золотых суверенов, и готовы его сейчас забрать с бортов.
В зале суда охнули.
— Значит, вы, господин Санчес готовы передать в казну четвертую часть от тысячи?
— Конечно, господин судья. И десятую часть от оставшегося — церкви.
В зале ещё раз охнули.
— Полагаю, слушание по делу господина Санчеса закончено. Господин Алехандро де Санчес не виновен! — Сказал судья и стукнул молотком по кафедре.
— Поздравляю вас, Дон Алехандро, с назначением вас губернатором Фило-дель-фе. Очень красивое название вы дали этой земле — «Край веры». Вы не задумывались о вступлении в орден?
— Мои братья члены Ордена Калатравы, а я, как-то всё по морям, да по морям.
— В Португалии очень давно повелось, что управление государством происходит по линии рыцарских Орденов. И вам придётся вступить в какой-нибудь орден. Орден Калатравы — испанский Орден, поэтому, лучше вам вступить в Орден Христа. Это — почти одно и тоже, но разница, я вас уверяю, есть. Без этого вам не стать вице-королем «Фило-дель-фе».
— Честно говоря… Я не особо горю желанием ехать в дальние края. И, опять же, монашеские обеты… Нестяжательство плохо гармонирует с торговлей. Мне бы хватило и собственного фермерского хозяйства, торговли.
— Торговать и хозяйствовать будут все. А по поводу… «в дальние края»? Вы прописаны в документе, как юридический владелец этой земли. И, назначая вас губернатором, король выполняет формальности. Можно и из Португалии развивать новые земли, или назначить туда своих людей, но выезжать на место, хотя бы время от времени, думаю, придётся.
Тут ещё надо понимать, что король будет вам платить пенсию по ставке ниже низшего орденского чина, а вступив в орден, вы сможете, в виде исключения, сразу подняться на уровень командора, а в случае образования в Фило-дель-фе нескольких командорств — стать магистром. С соответствующим уровнем пенсиона. А на счёт обетов… Папа освободил нас от них в 1492 году.
— Тогда я согласен. Что для этого надо сделать?
— Для вступления в орден надо: либо три года повоевать, либо три года прослужить на флоте. У вас морского ценза достаточно. Надо пройти проверку, потом — инициализацию, и, после этого, — посвящение. Но для начала, у вас должно быть три покровителя, которые покроют ваш долг перед Орденом в случае вашей скоропостижной смерти.
— Что за долг?
— При вступлении в Орден вы берёте на себя обязательство в течение пяти лет внести в Орден некоторую сумму, оговоренную индивидуально во время собеседования с великим магистром. В вашем случае, она будет очень немаленькой, так как вы перешагиваете несколько иерархических ступеней.
— Как при получении внеочередного титула? Отец рассказывал, были такие правила.
— Похоже, но несколько иначе. Орден хорошо считает доходы, как свои, так и чужие.
— Это должны быть члены ордена?
— Не обязательно, но желательно.
— Мои братья?
— Да… Третьим могу быть я, если пожелаете.
— Благодарю, вас господин Альваро.
— Как не помочь будущему зятю? После обряда посвящения проведём обряд венчания.
— А нельзя — одновременно?
Альваро, сначала удивлённо посмотрел на Александра, а потом рассмеялся. Отсмеявшись, он стал серьёзным.
— У вас необычное чувство юмора, господин Алехандро. Но шутить в отношении Ордена, а тем более, посвящения в рыцари, я вам не советую. Да и не до шуток вам будет, будьте уверены.
Александр сидел в темнице замка уже около месяца. Счёт дням он вёл, но это постепенно теряло для него смысл. После многосуточных допросов с лишением сна, пытками, в виде сдавливания черепа стальными обручами и уколами в нервные центры, Александр впал в ступор.
Терпеть пытки он уже не мог и постарался отключить голову от тела. Если бы его поймали просто враги в «том» времени, то можно было «раскалываться» постепенно, по мере усиления пыток, но здесь отходить от первоначальной легенды было нельзя. Малейшее отклонение от «легенды» означало гибель.
То, что он выдержит любые пытки, он не сомневался. В целях его мучителей не было его убить. И это понимание стало тем маяком, к которому он плыл, теряя сознание, силы и чувства.
Когда его стали пытать, лишая сна, он сам перестал спать, и постепенно стал превращаться в «овощ». Он знал, что это может привести к возникновению серьёзных заболеваний, но другого пути к отключению болевых рецепторов не было. И вот, наконец-то, он впал в спасительный ступор.
Сейчас его волокли на допрос, а с него текло из всех нижних отверстий. В пыточной камере стражники прикрепили его ремнём под мышками, ногам и рукам к конструкции, в виде деревянной рамы — универсальной пыточной системы.
«Палач-оператор» — передвижением рычагов мог привести тело «испытуемого» в любое положение: хоть вниз головой, хоть вверх, хоть горизонтально. Александр в первый же день оценил высокий уровень производительности пыточного процесса. Подручные палачу уже были не нужны и могли подводить других «граждан» к другим палачам.
— Что-то рановато ты… Потёк… — Сказал «инициализатор».
То, что уже идет процесс «инициализации», Александр понял, когда кроме вопросов к нему, палач стал зачитывать ему по памяти статьи из устава Ордена Христа: «… Рыцарь Ордена обязан…» и удар.
— Ну ничего, будем продолжать тебя бить до тех пор, пока не расскажешь правду: кто ты, кто тебя послал и с какой целью, — оценив состояние Александра, заключил палач.
Пытали его ещё двое суток, но Александр уже ни на что не реагировал.
Он пришёл в себя в узком, но чистом помещении с маленьким окошком под самым потолком. Холщёвая, но чистая постель, с подушкой, набитой овечьей шерстью, подтвердили его предположения об окончании пыток, и он снова отключился, провалившись в сон.
В рыцари ордена его посвящал король Португалии Жуан Второй — Великий Магистр Ордена Христа.
Не высокий, но широкий в плечах, коренастый, и, вероятно, обладавший большой силой, он стоял на возвышении, которое, как теперь знал Александр, называется — магистратура.
— Подойди, «почтибрат».
Александр подошёл к возвышению. Магистр спустился по ступенькам и приблизился.
— Алехандро де Санчес, ты готов вступить в Орден Христа?
— Да, — ответил Александр Викторович Примаков, бывший майор разведроты, резидент внешней разведки в Испании и Португалии государства Русские Соединённые Штаты Америки.
— Алехандро де Санчес, ты готов нести свет Христов в сердца?
— Да.
— Алехандро де Санчес, ты готов умереть за Христа, господа нашего?
— Да.
— Ты три раза сказал да, и теперь твой шаг назад означает твою смерть. Подними левую руку ладонью вперёд, а правую приложи к груди.
Магистр приподнял меч и ткнул Александру остриём в ладонь. Обильно потекла кровь.
— Кровью господа нашего крещу тебя, Алехандро де Санчес, и посвящаю в рыцари Ордена Христа, на веки вечные.
Он положил меч Александру на голову, коснулся груди, плеч.
— Аминь.
— Аминь, повторил Александр.
— У меня к вам такое дело… — Сказал Александр.
— Какое дело? — Спросил Аарон Семёнович Арци. — Слышал, вас можно поздравить с должностью командора? Моё вам почтение… И где обещанный вами шухер?
— Сейчас какая дата?
— Чего? — Не понял Аарон.
— День, месяц какой?
— Ну… так… тринадцатое декабря тысяча четыреста девяносто четвёртого, ихнего года.
— Я же вам, господин Аарон говорил, что шухер начнётся в тысяча четыреста девяносто шестом. Подождать не можете, или не терпится? Попросить короля ускорить?
— С вас станется, господин Алехандро, — пробубнил старик.
— Что с вами, господин Аарон? Почему в таком расстройстве?
— Если нет гешефта, сефард плачет.
— Совсем нет? Ай-яй-яй… Так я с этим к вам и пришёл, а вы меня на всякие глупости отвлекаете. Вы золото любите?
Еврей встрепенулся и поднявшись со скамеечки, спросил: