— Давайте запускать. Вы всё имеете ввиду? И подводные станции?
— Да, Виктор Викторович. Но постепенно. Три ракеты пока, правильно?
— Так точно.
— Подводные станции слежения лягут на Американском шельфе, возле Британии и на Канарах. Спутниковые перекрывают Атлантику.
— Я всё время задаю себе вопрос: как вы догадались? Ведь это же самая секретная тайна была. Даже я не всё знал. Не знаю, что про вас и думать?
— Если я вам расскажу, вы сильно во мне разочаруетесь, Виктор Викторович.
Капитан «Белгорода» вскинул брови.
— У вас на крышке ракетного шлюза синим фломастером написано: «Грм», то есть, как я понял, — «Гармония». Ясно ведь, что это — ракета для вашей системы морского мониторинга. Значит — спутники. Видимо при загрузке написали, чтобы не перепутать. А раз есть одни спутники, значит могут быть и другие. Вот почему вашего ракетчика и пытали. Крепкий парень. Пока не пообещал его сефардам на плантации отдать, не кололся. Два года молчал, паразит.
Ракеты запускали прямо с центра озера Маракайбо. Кетцальтепетль провозгласил своему народу, что в ярморочный день он улетит на трёх небесных летучих змеях на небо, но скоро вернётся. Объявил бог об этом событии заранее, поэтому пришли посмотреть на зрелище вожди племён от Анд до Амазонки.
Хесус попросился в отпуск. Он сильно, по его словам, устал, ежедневно, вот уже два года, выполнять обязанности воплощения бога на земле. Местом отпуска Хесус выбрал Гавану, куда «Белгород» пойдёт сразу после запуска ракет.
После запуска на экваториальной сверхвысокой орбите разместилось восемь спутников. Четыре рабочих, четыре резервных.
Две другие ракеты разбросали над северной и южной Атлантикой тоже по восемь спутников.
— Ракетчик, что видишь?
— Практически всё. Видимость стабильная. Работают все шестнадцать. Зум до одного метра. Прыщики на лицах видны. Даже не знаю, вводить их в спящий режим или…
— На мои мониторы…
— Секунду, командир, синхронизирую.
Олег увидел на своём пятидесятидюймовом мониторе шестнадцать картинок: море и побережье, сложенных в общую карту Атлантики.
— Увеличь Лиссабон.
Португалия разрослась на весь экран. В правом верхнем углу замигала цифра «2».
— Что это за двойка?
— Два радио объекта.
— Покажи.
Курсор уткнулся в двойку, раскрыл список. Изображение сдвинулось и увеличилось. Работа на верфи кипела. Хуан и Санчес сидели в шезлонгах на крыше таверны под тентом, пили чай и разговаривали.
— Приблизь.
— Плотность воздуха позволяет акустическое лазерное считывание.
— Давай.
— … пристукнет где-нибудь. Надо решать, — послышался голос Александра.
— Шило с кураре? Мальчишка на базаре ткнёт в ногу и исчезнет.
— Пусть будет кураре… До инквизиции недалеко. Ходит всё, ходит, нюхает.
Олег усмехнулся. Каждому своё. Кто-то спутники запускает, а кто-то пытается выжить в христианском обществе.
— Есть спутниковая связь, — сказал ракетчик. — Канал пять.
— Попробую.
Олег взял с полки радиотелефон, включил, и на его экране загорелись два найденных спутником контакта. Выбрав наугад один из них, Олег нажал «вызов».
Собеседники на экране вздрогнули и переглянулись. Хуан залез рукой за пазуху, вынул табакерку и приложил телефон к уху.
— Слушаю, — раздалось почти одновременно и из монитора, и из телефона.
— На связи командир БДК Шапошников. Проверка спутниковой связи. Как слышимость, прием?
— Здравия желаем, таащ командир. Слышимость отличная. А у вас?
— А у нас и слышимость отличная, и видимость. Посмотрите вверх. Вас снимает скрытая камера.
Оба разведчика задрали головы и помахали, улыбаясь, руками, но куда-то в сторону.
— Большой Брат Бдит? — Спросил Александр.
— Не без того, — ответил Олег.
— Это нам поможет?
— Можно зондировать и корректировать маршруты передвижения, следить за объектами.
— Очень актуально. Мы как раз имеем такую потребность.
«Участники экспедиции Алехандро де Санчеса в кабаках Лиссабона, как забавный случай, рассказывают о командоре Америго Веспуччи, утонувшем при погрузке в шлюпку, следующее. Одетый в тяжёлое защитное снаряжение он отказался надевать страховочный пояс и сорвался, не удержавшись на верёвочном трапе. Не смотря на небольшие глубины, до сорока футов, и быструю реакцию матросов-спасателей, вовремя поднять из воды и привести в сознание командора не удалось. Тело Америго Веспуччи захоронено по римскому христианскому обряду. Вокруг могилы установлена часовня, названная в его честь».
Старший Медичи снял с переносицы очки и хмуро посмотрел на секретаря.
— Он, что, высаживался на берег в авангарде?
— Нет, сир. Это были последние шлюпки.
— На берегу шёл бой?
— Нет, сир.
— Так какого дьявола он вырядился, как … кукла?!
— Америго склонен… Был склонен к излишней осторожности.
— Так какого дьявола он не надел… этот… — Медичи заглянул в сообщение, — страховочный пояс.
— Спесив и брезглив, сир… Был. Пояс был испачкан рвотными массами черни. Его, правда сполоснули в воде, но… Волнение на море, сир.
Альфонсо Медичи брезгливо скривился.
— Я его понимаю.
Он помолчал. Секретарь в ожидании стоял, чуть склонив бритую голову, прикрытую кипой.
— Уведомление о смерти от судовладельца получено?
— Получено, сир. Упомянутые в контракте лица получили вещи и документы командора и уведомление, подписанное Алехандро де Санчесом.
— Что говорят наши люди?
— Наши люди, внедрённые в экипаж, полностью подтверждают событие. Один из них стоял как раз на страховке, от которой отказался командор. И он первым бросился в воду с верёвкой. Но она не достала до дна и ему пришлось всплыть и снова нырять. Когда он достиг дна вторично, на руки командора уже накинули петлю и стали поднимать наверх. К сожалению, надетое на тело железо не позволило выдавить их лёгких воду.
— Дьявол, — снова выругался верховный магистр. — Всё коту под хвост. Рассматривали возможность судебной неустойки?
— Рассматривали, сир. Капитан корабля взял с командора расписку об отказе от страховки. И у них на корабле заведён журнал по… — секретарь заглянул в маленькую записную книжку и прочитал, — по «технике безопасности», где каждый, находящийся на борту подписывается исполнять регламент и правила.
— Умно. Это что-то новое?
— Такого ни на одном ином корабле не было и нет, сир.
— Введите такие журналы и на наших судах. От греха подальше.
— Мы многое оговариваем в контрактах, сир, но это не будет лишним.
Магистр мрачно взглянул на секретаря, но промолчал. Секретарь склонил голову ещё ниже.
— И всё же… Судовладельца — убить. Он слишком активный и странный. С его смертью территория Филадельфии снова вернётся Русской Америке. Кстати, вы не находите странным совпадение названия государства и имени командора?
— Мы это уже обсуждали с вами, сир, когда направляли его на задание.
— Ну да, ну да… Ещё одна загадка. Какой-то его предок был русом и открыл новый континент? Изучите этот вопрос.
— Уже изучаем, сир. Уже все торгово-финансовые дома муссируют это название, ищут предков и составляют лживые древние родословные и письма.
— Да… Сейчас и не разберёшься, где правда, а где вымысел. И всё же… Алехандро и его семью убить.
— Его жена — дочь стряпчего «Ордена Христа». И сам Алехандро…
— Ты думаешь, я это забыл? — Пребил секретаря магистр. — Исполняйте.
— Слушаюсь, сир.
— Алехандро, ты знаешь, что тебя ищут убийцы?
— Что за убийцы? Дома Медичи? Чего вдруг? Из-за Америго?
— Он был важной фигурой в руках Медичи… Не буду говорить много… У них большая семья. Медичи расплодились в Италии. Сейчас у них около ста пятидесяти членов семьи мужского пола. Это, своего рода, — «братство». Только не христианское. Как бы они себя не обзывали. Как были иудеями, так и остались. Торговля и ростовщичество — вот их смысл жизни. Если бы был жив Папа Иннокентий, то ты бы давно удобрял виноградники на испанском холме в Риме. Он слишком благоволил им. Александр Четвертый — Борха, больше заботиться о том, как Кастилию объединить с Порту. Да и не помощники Медичи сейчас в политических играх. Из Флоренции их, почти всех, изгнали.
— Я так далёк от этого, дон Альваро.
— Мне нравиться поговорка, которую ты как-то сказал… Давно. Про шампиньоны: «Сказал, что шампиньон, иди в корзину». Так, кажется?
— У вас хорошая память, дон Альваро.
— Так вот, ты сам вылез из толы и назвался игроком, но тебя другие игроки будут пытаться сделать фигурой в своих руках. Я тебе уже это объяснял. А если у них не получится заставить тебя играть, так, как им хочется, они попытаются тебя убрать с игрового поля. Ну, и не следует забывать, что они точно знают, кто уже играет тобой. Ты значительно усилил позиции нашего Братства и короля, а за сильными фигурами охотятся многие. Просто потому, что так прописано в правилах игры.
— Спасибо, дон Альваро, за науку. Я больше беспокоюсь за Марию и маленького Санчеса.
— Это правильно, но система безопасности или есть для всех, или её нет.
— «Ничего себе», — подумал Александр. — «Это кто заговорил о комплексной безопасности? Судья Лиссабона пятнадцатого века?»
— У тебя, я слышал, налажена охрана? Слышал, ты готовишь боевые отряды? Или охранников?
— Охранников, сир. Сам не воспитаешь и не научишь? Кто за тебя это сделает? У меня договор с общиной сефардов.
— Грамотно. Но не очень на них надейся. Ты же слышал, что Его Величество хотел изгнать сефардов. Правда сейчас озадачился, как бы они все не разбежались и отменил указ, — Альваро усмехнулся. — Так чему ты их учишь, своих охранников?
— Это всё Хуан. Он помешан на шпагах и пистолетах. Он придумал систему ножевого и шпажного боя, и отрабатывает её с охранниками. Я очень далёк от этого.