Этан взглянул с развлечением. — Твоя самая лучшая пижама?
— Точно. Что принесла Марго?
— Кровь, вино, круассаны.
Я не собиралась есть, но мой желудок зловеще заурчал. — Сколько до рассвета?
Этан взглянул на свой телефон, который лежал на столе. — Восемнадцать минут.
— Круассан, — сказала я. Я откусила его, пока протягивала свой пустой бокал, ожидая, пока он наполнит его белым вином из графина.
— Иногда, — сказал Этан, наполняя свой бокал, когда я отхлебнула из своего, — Я думаю, нам повезло делать это через ночь.
Вино было бодрящим и свежим, и оно обеспечило приятный, резкий контраст слоистому, маслянистому круассану.
— Ты не ошибаешься, — сказала я, откусывая кусочек.
— Сюда, — сказал Этан, протягивая руку для моего бокала. — Давай присядем у огня.
Я оглянулась на оникс[60] камина в углу комнаты, я редко видела, чтобы он горел. — Я не думаю, что у нас есть время посидеть у огня.
— Конечно есть, — сказал он. Он прошел в угол комнаты и щелкнул выключателем за одной из занавесок. Камин вернулся к жизни, и Этан посмотрел на меня с усмешкой.
— Да, да, и да, — сказала я, присоединяясь к нему и садясь со скрещенными ногами на пол. Он передал обратно мой бокал, затем сделал то же самое.
Во второй раз за эту ночь, я смотрела на бушующий огонь. Но на этот раз, я была в безопасности дома, с охраной снаружи, которая держала монстров подальше. И, самое главное, Этан был рядом со мной.
— Расскажи мне побольше о нашем шотландском поместье, — сказала я.
Потребовалось какое-то время, чтобы он вспомнил разговор, который у нас был ранее. — Ах, да. Ну, там будет много старой древесины и высоких окон. И, возможно, собака или две. Мы бы смотрели, как мчится ветер сквозь трясины, как это делали Кэтрин и Хитклифф[61].
— Но с более счастливы концом, я надеюсь?
— Абсолютно. И без твоих обязанностей Стража, ты могла бы научиться вязать. Или вышивать. Или, возможно, плести кружево.
— Я буду придерживаться чтения, спасибо большое. Ты мог бы научиться этим вещам. Или готовить.
— Я умею готовить, Страж.
Я посмотрела на него с очевидным подозрением. — Ты никогда не готовил для меня.
— Я не сделал еще кучу вещей для тебя. Но это не значит, что я не способен их сделать вообще. — Он обнял меня.
— У нас еще много лет впереди, Страж. И много вещей, чтобы узнать друг о друге. Он чокнулся своим бокалом с моим. — Счастливого Дня Святого Валентина.
— Счастливого Дня Святого Валентина, Этан. — сказала я.
Глава 18ВСЕ НОВОСТИ КЛЫКАСТЫХ ДЛЯ ПЕЧАТИ
Я проснулась от смещения веса в постели; Этан сел с краю, и начал поправлять манжеты рубашки. Он постоянно поправлял манжеты. Возможно, это был запоздалый подарок на День Святого Валентина. Сердца с монограммой? Крошечные серебряные катаны? Маленькая фигурка мужчины с крошечными изогнутыми бровями?
— Добрый вечер, Мерит, — сказал он.
— Добфрыйфечфер, — сказала я, натягивая одеяло поверх своей головы. — Я не выйду из этой комнаты сегодня ночью.
— Это прискорбно, поскольку я думаю, что ты получишь вдохновляющий пинок под зад.
Я стянула вниз одеяло ровно настолько, чтобы выглянуть одним глазом. Этан посмотрел на меня с легким развлечением.
— Как так? — спросила я.
— Только что звонил твой отец. Твой дедушка переведен из реанимации в обычную палату. Он очнулся — в тяжелом состоянии, но очнулся — и они предполагают, что у него серьезные шансы на хорошее восстановление.
Я с облегчением закрыла глаза и положила руки на лицо, прикрывая слезы, которые, как я знала, неизбежно нахлынут. Мои глаза уже болели от предвкушения, поэтому было почти облегчением, когда они потекли по моим щекам.
Этан посмотрел совершенно сбитый с толку взглядом. — Разве это не хорошая новость?
Я вытерла слезы и улыбнулась ему. — Это лучшая новость.
— Тогда почему ты плачешь?
— Потому что женщины иногда плачут, когда есть хорошие новости. Слезы облегчения. Ты знаешь, катарсис.[62]
Выражение его лица было совершенно пустым.
— Разве ты никогда не плакал, когда ты, ну не знаю, получал новую партию тех причудливых канцтоваров с водяными знаками, которые ты так любишь?
Он посмотрел на меня в недоумении. — Ты думаешь, это то, отчего я плачу с облегчением?
— Тебе нравятся твои канцтовары.
Этан закрыл глаза и покачал головой. — Этот разговор принимает непонятный поворот. Несмотря на это, есть еще одна хорошая новость. Нику удалось закончить свою историю и в течение дня разместить на сайте, и она была подхвачена СМИ по всей стране. — Он протянул руку и взял сложенный Трибьюн[63] с тумбочки. — Они выпустили экстренный выпуск о Домах.
Я взяла и раскрыла газету, которая была размером с журнал, но на газетной бумаге. ВАМПИРЫ: ЦЕНА НАШЕГО НЕЗНАНИЯ — гласил заголовок, под ним был размещен снимок Дома Грей. Я развернула газету и обнаружила на внутренних страницах полномасштабные обсуждения о наших финансовых и других выгодах для города.
— Это вполне удачный ход, — сказала я, складывая и возвращая ее обратно ему.
Этан кивнул. — Я понятия не имею, на сколько он сам верит в это, но так или иначе, это помогает нам. Может быть, он все еще чувствует вину по поводу шантажа.
— Или у него еще есть чувства ко мне, — сказала я, положив руку себе на грудь. — Наша запретная любовь...
Этан закатил глаза и игриво шлепнул меня по ноге газетой. — Для тебя сегодня достаточно эгоизма. Вставай. Сегодня новая ночь, а это значит, что возможны другие беспорядки, и с нас хватит горящих Домов. Позвони Катчеру. Спроси, узнал ли детектив Джейкобс что-нибудь о том шприце. Проверь еще раз Чарлу Брайант и видео с камер. Я хочу, чтобы это разрешилось!
Раздался стук в дверь. Мы с Этаном посмотрели друг на друга.
— Они, как правило, не начинают беспорядки так рано, — сказала я.
— Я говорил серьезно по части "разрешения", Шерлок, — сказал он, и направился к двери.
В то время как Этан беседовал с посетителем, я выбралась из постели и собрала одежду. Спустя мгновение, Этан закрыл дверь.
— Кто это был?
— Элен, — сказал он. И когда он снова прошел вдоль стены, то выглядел сбитым с толку.
— Ну, не оставляй меня в неизвестности.
— Внизу Чарла Брайант, и Элен говорит, что она не находит себе покоя.
Я выпрямилась. — Не находит себе покоя? По поводу чего?
— Не знаю. Видимо, она ждала снаружи, пока не село солнце, затем стучалась, пока Марго не открыла дверь. Она ждет нас в моем кабинете. Возможно, ты захочешь одеться.
— По этому поводу, — сказала я, сгребая в кучу одежду и направляясь в ванную. — Заранее приношу извинения за свой наряд, — крикнула я из ванной. — Моя кожа превратилась в тост.
Когда Этан ничего не ответил, я решила, что он смирился с этим.
***
Восемь минут спустя, я была в джинсах, сапогах, черной рубашке, и черном пиджаке от моего официального костюма Дома Кадоган. Выглядело так, будто я собираюсь покинуть Дом по каким-то мерзким поручениям или еще что-то, и в то время, как я надела пиджак от костюма, чтобы произвести хорошее впечатление, пока я все еще была тут, я не собиралась расследовать преступления в костюме.
Прошло всего пятнадцать минут после заката, а я уже скучала по своей коже. Она подходит идеально, и явно спасала меня во многих сражениях.
Но бессмертной она не была.
После ухода Марго и водных процедур — я решила отказаться от крови, пока не разберусь из-за чего была расстроена Чарла — мы направились вниз в кабинет Этана.
Чарла стояла в центре кабинета. Вместо ее обычного костюма, на ней были джинсы, зимние сапоги, свитер и парка. Как и многие из нас за последние несколько дней, она выглядела заплаканной.
— Твой дедушка? — спросила она, спеша к нам. — Он в порядке?
— Он в больнице, благополучно выписан из хирургии, и начал восстановительный процесс, — сказал Этан. — Вы в порядке?
Она покачала головой и вручила ему коричневый конверт. — Видео с камер безопасности. Я просмотрела их ранее, и пришла, как только смогла. Я ждала снаружи. — Она посмотрела на нас. — Это наша вина.
Этан замер, затем указал на диван. — Почему бы вам не присесть, — сказал он, — И мы сможем там поговорить. Мы можем предложить вам чаю?
Она покачала головой, но подошла к дивану. Явно обеспокоенная, она нервно села с краю, как будто ждала плохого вердикта.
Этан открыл конверт и вытащил диск в обложке. В то время, как Этан подошел к телевизору на противоположной стене и разбирался с электроникой, я села рядом с Чарлой.
— Могу я предложить вам воды?
Она покачала головой, слезы снова начали собираться на ее ресницах. — Я в порядке. Давайте просто... разберемся с этим.
Этан включил видео, затем отошел в сторону, чтобы мы могли видеть экран.
Видео было цветным и показывало чистый, белый объект, который во многом походил на кухню. Видео стало сбивчивым, больше похожим на запинающуюся покадровую фотосъемку, нежели на видео, но оно было ярким и ясным, что стало приятным изменением. У нас обычно не было доказательств с высокой точностью воспроизведения.
— Что это? — спросил Этан.
— Лаборатория, — сказала Чарла. — Помещение, где Алан проводит свои исследования и мы тестируем образцы. Это за два дня до бунта. Когда я была в спа.
В помещение зашел человек. Это был Алан Брайант, брат Чарлы. Он подошел к стойке и нагнулся под нее, что-то нащупывая. Через мгновение он вытащил коричневый конверт, который, очевидно, был там спрятан. К нему подошел другой человек.
Этан выругался по-шведски, его родном языке, манерность, которую он обычно хранил для больших событий... как, на пример, тот факт, что Алан Брайант и Джон МакКетрик беседовали посреди лаборатории Брайант Индастрис.