ствительно вместе заботятся о потомстве. Но это вовсе не означает, что у папы и мамы не было «добрачных связей», а равно и то, что они в дальнейшем не будут тайком перепихиваться с соседями по дереву. Вот почему состоявшая в браке птица продолжает воодушевленно трелить: она не может отказать себе в удовольствии прелюбодеяний. Пением они призывают пташек, которые не прочь слетать на сторону. Как говорится, ветки красного абрикоса всегда устремляются по другую сторону стены. Очень уж прозаичной получилась мотивация пения у птиц.
Из всей этой истории следует очевидное умозаключение: человек ничем не отличается от птицы. Мужчины лезут из кожи вон, чтобы проявить себя, стремятся как можно выше забраться по карьерной лестнице, во весь голос оглашают свои убеждения, до хрипоты спорят друг с другом и становятся успешными политиками, бизнесменами, профессорами, писателями, актерами и прочим ровно по тем же причинам, по которым птахи-самцы заливаются песнями. Всю историю расстановок и перестановок сил можно объяснить как один масштабный спермотоксикоз, великую «конкурентную битву мужского начала». И этот же фактор, стимулирующий все развитие человеческой цивилизации до ее зенита, обращается в тяжелейший недуг. Понимание этого позволяет осознать, кому и какие лекарства целенаправленно прописываются для лечения.
Дядя Чжао заявил:
– За счет всеобщего распространения генной терапии не будет нужды уподобляться древним деспотиям, при которых мужчин превращали в кастратов, кромсая им мешочки. Можно будет избежать и страшного насилия, подобного тому, что учиняли немецкие нацисты в концлагерях, истребляя целые разновидности людей во имя оптимизации человеческого рода. И конечно, не будет нужды делать то, что позволяли себе вроде бы демократические США, где тридцать с лишним штатов и федеральные власти приняли законы, позволявшие стерилизовать слабоумных.
Чжао выдавал все эти откровения на публику с весьма сконфуженным видом. Ему в прошлом, с его же слов, нравилось засыпать в компании студенточек. Через его постель прошло много таких «пташек». Что это, как не «битва сперматозоидов», проявляющаяся в постоянном злоупотреблении властью?
– И таких людей несдержанных, как я в прошлом, еще полчища. При любом удобном случае они готовы сверкнуть хреном, чтобы посрамить окружающих. В наше время мы уже не настолько твари, чтобы меряться причиндалами.
И дядя Чжао пояснил, что все, чем он занимался в недавнем прошлом, ничем не лучше того, что творят птицы, а если еще более наглядно – ничем не лучше того, что творят обыкновенные шимпанзе. Шимпанзе раза в четыре меньше по размерам горилл, зато тестикулы у них – аж в пять раз увесистее. Объясняется это разным «стилем жизни». У каждого самца гориллы есть возможность обладать одной самкой, и, соответственно, ему не требуется повсюду брызгать своей «эссенцией». А вот самцам шимпанзе приходится владеть самками «на коллективных началах». Вот почему этим паренькам нужно вырабатывать побольше семени: чем больше «пловцов» и чем больше «сходок» – тем больше шансов стать папашей.
Дядя Чжао с безмерной гордостью показал нам стенд, который был заполнен изображениями шимпанзе всевозможных видов. Благодаря преобразованию ДНК шимпанзе лишились необходимости вечно находиться «во всеоружии» и получили возможность чаще стрелять «на поражение».
– Когда я попал в больницу, меня всего, как и шимпанзе, перебрали по кусочкам. Больнице я обязан чудесному исцелению. Врачи вытащили меня из тлетворного омута, в который я провалился, сделали из зверя человека… Знаете, в чем единственное отличие между нами, мужчинами, и самцами шимпанзе? В размере наших «инструментов»! В этом мы уж точно чемпионы. Наверно, большой прибор нам нужен, чтобы семя быстрее до матки добралось. Оттарахтел своим дружком, сделал дело – гуляй смело. Ха-ха-ха!.. Стыдоба-то! Я так много времени потратил, меряясь с другими мужиками достоинством. Хотелось, чтобы у меня все было больше и лучше, чем у других. Был случай, мы с коллегой соревновались за самую красивую студенточку потока, да так жестко соревновались, что я был готов прикончить его. И только по прибытии в больницу до меня дошло, что все это – члены, матки, семя – вообще ни к чему. Генетический материал можно взять из тела и подкорректировать его. Берут в лаборатории усовершенствованные зиготы и гаметы и получают из них качественное потомство. Сколько детишек нужно, столько и наделают. Курам на смех эти наши с вами петушки. Не члены нам нужны, а деньги. Все, чем я прежде занимался, – скотское дело.
Сам не понял почему, но у меня в мозгу возникла странная сцена: громадный шимпанзе пронзает своим разбухшим жезлом тело Байдай.
13. Еще одно наименование для больницы
Связь между нашими гениталиями и медициной не так поразила и покорила меня, как чистосердечные признания дяди Чжао о том, какие злодеяния были у него на счету. Мое воображение с готовностью рисовало все увеселения, в которых себе когда-то не отказывал Чжао. Я задался вопросом: не ждет ли и меня в будущем похожее раскаяние?
Мне еще нестерпимее захотелось узнать, какие гены подправили у Байдай. Возможно, это была та ниточка, которая бы позволила распутать весь клубок причин, по которым она должна была умереть. Время от времени меня посещали видения, будто Байдай умрет от… лап шимпанзе, у которого не удалась генная модификация. Вроде бы в больничной лаборатории специально держали таких зверушек.
Перед нами прокручивались, застилая глаза, все новые и новые картинки деревьев и деревообразных форм. Проекторы демонстрировали всякую живность: за шимпанзе на наш суд предстали белогрудые медведи, волки, свиньи и многие еще всякие твари. Воспроизводство себя когда-то было всем смыслом, можно даже сказать, «корнем» жизни всех существ. Когда есть корни, то разрастаются и ветки, и листья. Однако вслед за становлением цивилизованного государства все – от рождения детей до возникновения новых семей, от размножения до развития, от выбора спутника жизни до будущей профессии – стало достоянием современной медицины и физиологии. Даже недуг коррупции, который считался неизлечимым, обещал остаться в прошлом.
Возможно, ген голода и сыграл свою прогрессивную роль в истории. Например, он способствовал тому, чтобы люди одного клана сплачивались, вместе шли против людей другого клана и силой захватывали у последних все съестное. Однако по мере развития цивилизации со всей очевидностью проявлялись и отрицательные стороны этого гена. Он породил ген властолюбия, ген насилия, ген ревности, ген ненависти и многие прочие злокачественные гены, которые многие тысячелетия скапливались в нашем народном ДНК и приводили к дальнейшим мутациям и дефектам, значительно подрывая нам силы. Терапия на основе биоинженерии как раз позволяет точечно вычистить все эти дурные гены и высвободить весь потенциал развития нашей страны. Не за горами время, когда мы догоним и обгоним США.
Больные продолжали с воем и слезами бичевать себя. Кто-то заявил, что у него выявили ген ожирения, который человек наравне с шимпанзе и гориллами унаследовал от общих предков, обретавших на нашей планете где-то пятнадцать миллионов лет назад. Эту мутацию называют еще «геном энергосбережения». Существование его объясняется тем, чтобы в моменты, когда запасы продовольствия подходят к концу или случается неурожай, организм мог преобразовать сахар в жир. Причем обществу жирные туши создают ничуть не меньше проблем, чем худосочные тела. С доброй руки больницы эту напасть удалось искоренить.
К сессии самоосуждения энергично подключились и пациенты из отделения психиатрии. В наши дни взяли под контроль четыре главных заболевания нервной системы человека: шизофрению, биполярное расстройство, тяжелое депрессивное расстройство и аутизм. Все эти недуги так или иначе связаны с генетическими факторами. Заболевания эти происходят от того, что на каких-то участках генома что-то складывается не так, как нужно, и от того наступают тяжелейшие последствия. Вот как зарождаются всевозможные мыслепреступления.
Подавили и нездоровую тенденцию к гомосексуальности. В эпоху медицины похождения за «запретным плодом» оказываются источником малоприятных заболеваний, которые, помимо прочего, выводят из равновесия все общество.
Есть, разумеется, еще и гены, которые предопределяют зависимость от спиртного, никотина и наркотиков. Все эти элементы были подчищены в геномах.
Я не удержался и перевел взгляд на Байдай. На ее лице выступила маска скорби, губы потрескались, звездочка на мочке уха как-то потускнела. Мне было известно, что она страдала от страсти к горячительному. Впрочем, никогда не стоит хвататься за чайник, который еще не вскипел. Захочет Байдай – сама скажет о том, что накипело на душе. Забрасывать ее вопросами во время экскурсии было бы лишним.
– Ну и как тебе? – Кажется, она все-таки заметила мой блуждающий взгляд.
– Вроде все путем. – Я постарался сказать это безразличным голосом. Байдай, что ли, перепроверяла, как я там продвигаюсь с поставленной ею задачей?
– Братец Ян, знаешь, от чего свиньи не летают?
– Свиньи? – От неожиданного вопроса мне стало тревожно. «Свиньи» – случайно не аллегория на больных? Может быть, я в ее глазах – лишь шимпанзе? – Мы же раньше вроде бы жили в стране шимпанзе? – И мне сразу подумалось, что шимпанзе все-таки лучше людей. Вроде бы кто-то рассказывал об одном самце, которого использовали для медицинских экспериментов, а потом бросили на острове. Бедную обезьяну разлучили и с самочкой, и с двумя малышами. Жил он себе одиноко. Но когда врачи все-таки решили проведать его и узнать, как у него идут дела, шимпанзе сразу радостно кинулся обнимать докторов.
– Нет, то был рай хряков. – Байдай скривила уголки рта.
– Вот оно как.
– Так вот о летающих свиньях… Можно, конечно, посадить свиней в самолет, нарисовать им за окном синие небеса, чтобы хрюшки думали, что они – павлины. Но самый простой способ – переделать свиньям гены, чтобы они заделались павлинами.