Я спросил у Чжулинь, не вырастили ли чудище у меня в теле (так Хуаюэ величал моего Духа) в микробиологической операционной Царек горы, Скрипачка и Художник. Или же это был тот доисторический вирус, который убежал у старосты Ая?
Чжулинь заявила, что, по результатам экспертизы, духов разработали при Фонде Рокфеллера. Новый вирус был создан, чтобы вконец истощить нашу больницу.
Дух все еще молчал. Струхнул? Я снова посмотрел на Чжулинь. Она вся прямо блистала, ни дать ни взять штурмовица с передовой. Не было ли это связано с воздействием вспомогательных лечебных средств?
Вспомнилось, как мы с Чжулинь лечили друг друга. Тело мое пронзила боль.
Девушка сказала:
– Я заступилась за тебя, уточнила у Хуаюэ, точно ли тебя нужно ликвидировать. Может, есть какой-то другой выход? Можно ли попробовать старые средства лечения?
– А он?
– Предложений не последовало. Он не верит в заговор продавцов воздуха. Так сложилось в больнице. «Высшая прослойка целителей» прибрала власть к своим рукам. Хуаюэ – обычный исполнитель, технарь, делающий свое дело. Больница спускает общий план работы, а Хуаюэ его выполняет. Но человек он хороший. При всех душевных метаниях он не собирается быть медесентом. И еще сказал, что тебе не о чем волноваться. Вреда он тебе не желает, только хочет спасти тебя. Устойчивая боль у тебя от дряни внутри. Как старший врач Хуаюэ отвечает за пациентов до последнего.
– А тебя он вылечил?
– Ой, мне от боли даже приятно. – Чжулинь говорила восхищенно, без тени смущения.
– Хмм… – От приступа боли я сдавил обеими руками живот. Тело мое непроизвольно согнулось пополам. Ноль внимания от Духа.
Чжулинь, подняв над собой сетку, пошла на меня.
– Больной, не бойтесь, я пришла вас спасать. А то вас эта гадость доконает. – Глаза у нее горели огнем.
Я решил сдаться без сопротивления на милость девушки. Пускай тащит меня на доклад к Хуаюэ. И тут вперед вырвался братишка Тао. В руке у него блеснул скальпель, которым он полоснул Чжулинь.
17. Путь наш продолжается и после смерти
Девушку такой поворот событий застал врасплох. Чжулинь вскрикнула и упала с платформы. Братишка Тао потащил меня прочь. Я негодующе глянул на мальчика, но все-таки спрятался вместе с ним за грудой камней. Со всех сторон слышались налетающие волнами горестные вопли. Я украдкой посмотрел в направлении, куда упала Чжулинь. Та вообще не издавала никаких звуков. Ее тащил прочь врач, придерживая за обе лодыжки. На халате девушки алела кровь. Роба задралась и покрыла голову. Взгляду открывался вздымающийся черный бюстгальтер. Все ниже его было оголено. Пурпурные трусики факелом горели посреди беспросветной тьмы. Нижнее белье уже успела окропить непроизвольно пролившаяся моча. Пухленькие бледные ляжки бились о гальку. С упитанного животика девушки свисала и волочилась по земле на красной трубке полусфера, походившая на какой-то орган. Так агнца тащат на убой к алтарю. Создавалось впечатление, что Чжулинь оказалась в таком положении из-за меня. Все в душе у меня заметалось, и я прикрыл глаза… Не знаю уж, как много времени прошло, но все движения стихли. Медработники утащили добычу. Не ставшие трофеями больные стали, дрожа, постепенно вылезать из укрытий.
– А Большое море где? Мы до него добраться-то сможем? Куда идти надо? – Я растерянно смотрел в ту сторону, куда скрылся медицинский розыскной отряд. Из головы у меня не выходила Чжулинь. От мысли о ее глазах – чистых и целомудренных, как у посланницы Небес, – сердце заколотилось. Пред сиянием пламенной мечтательницы любой человек чувствовал себя пристыженным. А в сцене, как Чжулинь в задранном, но незапятнанном халате тащили с открытой раной, выпадающими внутренностями и обнаженным низом, запачканным кровью и мочой, было что-то трогательное. Не умерла ли она? Правда, она же уже стала медработницей. Может, она не могла просто так умереть?
– Путь наш продолжается и после смерти, – упрямо проговорил братишка Тао. – И ты вообще должен печься не только о себе любимом. О духе своем еще подумай. Слишком уж ты о себе печешься.
– Ты прав, нас же теперь двое. – Я вздохнул.
– Нет, один, – поправил меня Дух. Ну, наконец-то он дал о себе знать! Пора было воспользоваться удобной возможностью взяться за разум, раз уж Чжулинь меня не спасла и не увезла с собой.
Потихоньку собрались уцелевшие беглецы. Нас осталось менее тысячи. Староста Ай заявил:
– Нам надо встретиться с Контактом. Это больной с огромным опытом. Он первым бежал из больницы, переправился через море, добрался до здорового мира. А теперь возвращается за нами. Естественно, встречается он с нами в основном из-за того, что в ваших рядах я. Но я не против оказать вам такую услугу.
Мы шли какое-то время. Припасенные лекарства и продовольствие иссякли. А, по слухам, перевалочный пункт, к которому мы направлялись, уже уничтожили. Кто-то предложил вылезти на поверхность, чтобы посмотреть, что там происходило. Духи наши посовещались и повели больных на разведку. Обнаружили только сожженные дотла больничные палаты. Территорию больницы мы еще не покинули, но никакой активности медперсонала вокруг не наблюдалось. Эпоха медицины поэтапно распадалась кусочек за кусочком. Духи приказали больным подниматься. Из обломков мы извлекли обугленные трупы. Вероятно, тела подопытных животных или мертвых пациентов. Смахнув покрывавший их пепел, мы достали из-под кожи подкопченное мясо и съели его дочиста. Затем мы приняли обнаруженные в окрестностях медикаменты. Духи тоже нашли возможность восполнить энергию. Ведь они практически полностью истощили себя на вызволение больных, а сами они прокормиться не могли. Я решил разобраться со всем разом. Надо было переговорить с моим Духом начистоту.
18. Все надо обязательно гипертрофировать?
– Как ты там поживаешь во мне, дрянь ты эдакая? – спросил я у Духа.
– Какая я тебе «дрянь»? Имей совесть! – Духа обращение, похоже, разозлило.
– Так ты не вирус, о котором мне рассказывают врачи?
– Ну конечно же нет! Это враки! Тебя хотят обмануть.
– То есть ты второй мозг, возникший у меня в желудке и кишечнике? И первый мозг мне вроде бы уже и ни к чему?
– Ты серьезно думаешь, что все может быть устроено так примитивно?
– В любом случае, боль в животе у меня, кажись, от тебя.
– Я уже говорил, что помогу тебе избавиться от нее.
– Но кто ты такой, в конце концов? Откуда ты взялся?
– Издалека да вблизи. – Произнесено это было задумчиво-загадочным тоном.
Вдруг, будто по мановению волшебной палочки, исчезли все окружавшие меня камни. Да и тоннель тоже. Я оказался посреди несметного скопления звезд, которые взирали на меня отовсюду невидящими разноцветными очами. Их сияние пронизывало мое тело насквозь.
– Ты инопланетянин, что ли? – спросил я после напряженной паузы.
Дух выдохнул, но ничего не ответил. Звездное сияние усилилось, будто желая очистить все вокруг себя и явить истинный облик вселенной. – Ладно… Все равно ты не один такой, – сказал я.
Дух переключил мой мозговой биоток на панорамный вид города К. Громадный больничный град раскинулся передо мной во всей своей красе. Город продолжал преображаться, словно стремясь превратиться в подобие небосвода, который можно наблюдать через телескоп «Хаббл» или с помощью обсерватории «Планк». Дух пояснил, что «К» расшифровывается как «Космос». Город К – симулякр Космоса.
– Каждая частичка Космоса – отражение Космоса в целом. Голограмму я тебе устроил для наглядности. – Дух говорил со мной, будто учитель, поучающий школьника младших классов.
– Вот оно что…
– Ты же видишь, что у мира южное и северное полушария несимметричные. В некоторых местах перепад температур довольно существенный. В том числе есть такие вкрапления, где царит ужасающий холод.
– Допустим…
– Это явно противоречит принципу синтетичности из физики. Обычным людям это тяжело понять.
– А ты попробуй объяснить мне.
– Космос болеет.
Я попытался расслабить мышцы и, через силу улыбнувшись, заметил:
– Не пытайся меня запугать! Сначала мне говорили о государствах и народах, а теперь ты в рассуждениях докатился до Космоса. Или все надо обязательно гипертрофировать, чтобы произвести впечатление на людей и заставить их изменить мнение. Не забывай: я – рядовой чиновник, который балуется песенками в свободное время.
Дух ответил:
– Космос не такая уж грандиозная штука. Его можно представить как шкафчик на 90 миллиардов световых лет. Или как клетку, на которую глядишь через микроскоп. Здесь вообще без разницы, чиновник ты или нет.
Дух вывел меня в Космос. Из пещер под больницей я одним махом перенесся прямо на звездный небосклон. Обошлось без ракет и космических кораблей. В человеческой жизни наметилось внезапно так много резких подъемов и столь же головокружительных падений, что большинство вещей не дано знать наперед. И с этим ничего нельзя поделать. Пока жив – жри столько лекарств, сколько в тебя лезет.
19. Болезнь – нормальное состояние всего и вся
Жизненная сфера быстро модернизировалась. Скорость трансформации все обострялась. Постоянно нарастала сложность понимания всевозможных вещей. Возможно, это объяснялось тем, что до конца света оставалось все меньше времени.
Дух приказал мне понаблюдать за холодными пятнами. Это было даже не столько наблюдение, сколько обход по краешкам, будто я мог ощутить мороз порами, приблизившись к соответствующим зонам. Только тут я обнаружил, что эти точки выглядели как обычные органы. Напоминали они скопления лимфоидной ткани. От этих сгустков разило тухлым мясом.
Я в общих чертах помнил, что в прошлом при изучении реликтового излучения человечество уже сталкивалось с подобными явлениями. По описаниям, в такой точке температура заметно ниже по сравнению с сопредельными областями. Сначала никто не мог найти этому объяснений. Явление списывали на инструментальную погрешность или сбой расчетов. Потом пришли к мнению, что это космическая пустота больших размеров: радиус ее превышал семьсот миллионов световых лет. Сейчас бытует пр