- Не знаю, - ответил я ему, - наверно, это как-то связано со взрывом.
- Со взрывом? Каким нахер взрывом? Чё за дерьмо тут происходит?
Очевидно, он тоже потерял память. У меня не было времени посвящать его в подробности.
- Что там? - cпросил я его, имея в виду направление, откуда он пришел.
- Ты же не хочешь идти туда?! - сказал он.
Это был не тот ответ, на который я надеялся, но именно его я и ожидал. В конце концов, он вряд ли бы направился в нашу сторону, если бы там было что-то хорошее.
- А там что? - спросил он. Он кивнул в ту сторону, откуда я только что пришел. – Господи, парень, там есть хоть что-нибудь?
- Еды там нет, - сказал я ему.
Я действительно не хотел вдаваться в подробности того, что было в том направлении. Он казался достаточно безобидным, чтобы с ним можно было поговорить, но это могло быть потому, что у меня в руках был топор (а он был безоружен, насколько я мог судить).
- А там есть, где можно спрятаться?
Я мысленно перебрал три варианта ответа, которые у меня были. Моей первой мыслью было взять топор и разрубить его пополам. Второй мыслью было солгать и сказать ему, что ничего там нет. Последняя мысль, которая пришла мне в голову, была рассказать ему о доме. Я знал, что Oтец не будет рад, учитывая его страх перед мародерами и сохранение нашей семьи в безопасности в эти темные времена, но (говоря мужчине) это было правильно. По-человечески.
- Там есть дом...- так я ему и сказал.
Победила человеческая сторона.
Знакомство с семьей
Идти назад через лес с этим человеком рядом со мной было одновременно странно и успокаивающе. С одной стороны, я его не знал, а он мог быть кем угодно. С другой стороны, приятно было немного побыть в компании.
- Так то твой дом? - спросил он. - Я имею в виду твоего oтца?
- Да.
Я не хотел говорить ему, что мы взяли его у кого-то, кто был либо мертв, либо сбежал. Я не мог не думать, что это потенциально могло бы выставить нас в плохом свете. Более того, я не хотел, чтобы он думал, что тогда будет приемлемо забрать его у нас. В конце концов, если бы мы сделали то же самое с кем-то другим, тогда, конечно, было бы хорошо, если бы кто-то пришел и снова забрал его у нас.
- Значит, ты можешь сказать мне, где мы находимся?
- Что ты имеешь в виду?
Я посмотрел на этого человека и по его лицу понял, что он понятия не имеет, где находится. Все это место было ему чуждо.
- Я только что проснулся здесь, в лесу. Я понятия не имею, где нахожусь и даже как сюда попал.
Если бы я не солгал о том, что у меня есть дом, тогда я мог бы успокоить его и сказать, что моя семья и я - тоже. Мы проснулись в доме, куда нас перевез Oтец, который проснулся в машине посреди леса.
- Я думаю, это как-то связано со взрывом. Эти существа, потеря памяти - я думаю, что все это связано. У меня и моей семьи тоже есть пробелы в памяти, - сказала я ему, обходя вопрос о том, где мы находимся.
Он даже вздохнул с облегчением, услышав, что не только у него была потеря памяти.
- Я даже не знаю ни о каком ёбаном взрыве! - сказал он. - Что за херня тут произошла?
Нам все еще предстояло идти, поэтому я решил, что сейчас самое подходящее время рассказать ему о том, что произошло (по крайней мере, по словам моего Oтца).
- Я не уверен во всех деталях, - начал я, - мой Oтец рассказал мне об этом, поэтому я не могу ответить на ваши дальнейшие вопросы, но, очевидно, политическая обстановка обострилась. Одно вело к другому. Все началось с ракет, затем вторжений, а потом в конце концов кто-то просто сбросил ядерную бомбу и покончил со всем этим...
- Ядерную бомбу?
- Наверно.
- Я думаю, при таком будет облако пыли или что-то в этом роде. Выкорчеванные деревья на многие мили вокруг, но посмотри! - он указал рукой в небо. За деревьями (над головой) и в голубом небе все еще ярко светило солнце, несмотря на все усилия спуститься к вечеру. - Я думаю, что небо исчезло бы за слоями радиоактивной пыли?
Я пожал плечами. Я не знал, что должно было произойти при таком. Все, что я знал, это то, что это случилось, и вот так мы теперь живем. Мы умирали с голоду, и мы были не одни.
Мужчина перестал задавать вопросы. Он был очень бледен. Я не знаю, то ли у него кончились вопросы, то ли он просто не хотел больше слышать те ответы, которые я ему говорил. Я хотел спросить его, все ли с ним в порядке, но не стал утруждать себя. Это был глупый вопрос. Конечно, он был не в порядке. Он проснулся в незнакомом месте и обнаружил, что его привычный мир закончился. Внезапно до меня дошло, что я мог бы поделиться с ним какими-нибудь хорошими новостями.
- Самолеты! - выпалил я. - Иногда, возвращаясь домой, мы видим самолеты, пролетающие над нашими головами.
Мужчина непонимающе посмотрел на меня.
- Это значит, что мы не единственные, кто остался в живых. Есть и другие выжившие. Мой Oтец думает, что они военные. Он говорит, что они будут искать таких людей, как мы, и что у них, вероятно, есть безопасное место, куда они могут нас отвезти. Это уже что-то, верно?
Мужчина не выглядел таким впечатленным (или полным надежд), как я понадеялся.
- Они там, наверху, а мы здесь, внизу. Это очень большое расстояние, чтобы покрыть его, и я сомневаюсь, что они могут видеть нас с небес, - сказал он.
Я не позволил его словам сбить меня с толку. Я бы предпочел иметь хоть малую надежду, чем совсем не надеяться.
- Мой Oтец сказал, что если мы хотим выжить, то должны сохранять оптимизм.
Мужчина не ответил. По его лицу я понял, что он уже потерял всякую надежду. Остаток пути мы проделали в молчании, и только шум наших шагов, хрустящих по лесным обломкам под ногами, нарушал эту неприятную атмосферу.
К тому времени, как мы добрались до дома, я уже не мог отделаться от мысли, что совершил ошибку. Молчание этого человека было неприятным и заставляло меня нервничать. Сначала я думал, что он жертва, но теперь у меня было неприятное чувство, что он был не более чем грабителем, кем-то, кто хотел забрать то, что он мог получить в этом дерьмовом мире.
Я поднялся на крыльцо и подошел к входной двери. Мужчина ждал на подъездной дорожке в паре шагов позади меня. Он тоже выглядел встревоженным. Я поднял руку, чтобы постучать в дверь, но она распахнулась прежде, чем я успел это сделать. Там стоял Oтец. Мать и Cестра стояли позади него, наблюдая за происходящим из дальнего конца коридора.
Мать и Cестра явно обрадовались, увидев меня, но Oтец - он даже не смотрел на меня. Я был для него невидимкой. Его взгляд был прикован к человеку, стоящему позади меня.
- Так...- сказал он.
Его голос был тихим. Я никогда раньше не видел его таким.
- Вернулся? Что-нибудь нашёл поесть для нас? Какую-нибудь помощь? Или ты вернулся с поджатым хвостом и еще одним ртом, чтобы покормиться?
Я не мог не почувствовать, что это был риторический вопрос.
- Кто твой друг? - спросил он.
Без единого слова (или предупреждения) я развернулся на месте с топором в руке и ударил незнакомца по шее с такой силой, что его голова отделилась от тела. Тело просто стояло там какое-то мгновение, и тонкая струя красного тумана, вырвавшаяся из обрубка, окрасила голубое небо (а затем забрызгала землю). Через пару секунд тело рухнуло на пол смятой кучей.
Отец даже подпрыгнул.
Девочки закричали.
Отрубленная голова покатилась и замерла.
- Ты что творишь! - закричал Oтец.
Он вышел из дома и закрыл за собой дверь, чтобы Mать и Cестра не увидели больше того, что должны были увидеть - хотя мы оба знали, что они уже видели больше, чем нужно.
Отец выхватил топор у меня из рук и снова спросил:
- Ты чё, совсем ёбнулся?
- Там ничего нет! - cказал я ему. - Ничего, кроме тех тварей и этого му... Я столкнулся с ним в лесу. Он сказал, что тоже видел зараженных. Он сказал, что их там много, и больше нет ничего...
- Ты на кой хер его убил? - прошипел Oтец.
- Он собирался идти сюда со мной или без меня! - oтветил я. По правде говоря, я вовсе не собирался убивать этого человека. Только из-за перемены в его характере я понял, что ему нельзя доверять. Слишком непредсказуемый. Слишком опасный. Я никак не мог отделаться от мысли, что этот человек - мародер, и боялся, что он нападет на меня и мою семью, как только мы войдем в дом. - У меня не было выбора!
Отец ничего не ответил.
Еще одна мысль (хотя и отвратительная) мелькнула у меня в голове. По лицу Oтца я понял, что и у него была такая же тревожная, но необходимая мысль.
- Теперь у нас есть еда.
Я бросил окровавленный топор на пол крыльца.
ЧАСТЬ ПЯТАЯ. Сейчас...
Долгожданное oдиночество
Я не мог оторвать взгляд от разбитой миски и кусочков мяса, лежавших рядом с тем местом, куда их бросило, пока Oтец не вошел в комнату. Мой разум постоянно твердил мне, что они такие из-за меня. Если бы я не пытался геройствовать и спасти нашу семью, мы бы никогда не пошли по этому темному пути. Я знал, что нет никакого смысла думать об этом. Я не мог повернуть время вспять, как бы сильно мне этого ни хотелось. И все же я не мог удержаться от размышлений о том, что же произошло и куда я (герой) привел свою собственную семью.
Мои мысли всегда звучали громче, когда я был один. Постоянная болтовня в моем мозгу о вещах, о которых я предпочел бы забыть, но все же, по крайней мере сегодня, я предпочитал ее искаженному остроумию моей Mатери, Oтца и Cестры. Полный чувства вины перерыв от сумасшествия.
- Без Oтца мы бы умерли с голоду!
Сестра говорит мне об этом в последнее время.
В последнее время? Мне кажется, что она твердит это, как мантру, с того первого раза. На самом деле, я в этом тоже не сомневаюсь.
Хотя знаете, если бы не я, Oтец не помешал бы нам умереть с голоду. Мяса, которое я привёл в тот день, нам хватило на неделю (может быть, на две) а потом и не знаю, что это было: стечение обстоятельств или Божья воля, но к нам в дверь постучало умирающее от холода второе наше мясо; такое же растерянное и ис