Воспользовавшись моим замешательством, Кощей выпроводил меня наружу и закрыл дверь. Когда я попыталась ее открыть, она уже была заперта изнутри.
3
Если бы это произошло в реальности и меня отверг не Кощей, а Слава, я бы сидела где-нибудь в углу, захлебываясь слезами. Но сейчас я услышала в его словах совсем другое. Кощей говорил мне бежать, чтобы выжить. Он охранял меня всеми доступными способами, и единственным, чего он желал, было чтобы я его не забывала.
Стоя между огромными курьими ножками, я смотрела вверх и думала, что я смогу сделать для царевича. Он сделал для меня больше, чем кто-либо в этой жизни. Мне следовало ответить тем же. Подарить ему надежду на счастливую жизнь без страданий. Ради этого я пожертвую собой.
Мы часто играли с Наташей в детстве, задавали друг другу каверзные вопросы. Она любила спрашивать: «если будут тонуть корабль и маленькая лодка, что ты спасешь в первую очередь?» Я всегда выбирала лодку, потому что думала, что на целый корабль у меня не хватит сил. Теперь же во мне росла странная уверенность в том, что лодкой можно пожертвовать ради корабля и его пассажиров.
Я собиралась потопить себя, чтобы позволить сказочным существам обрести мир. И мне было страшно, потому что впереди меня ждало неизвестное.
Так я отправилась в Овраг Сомнений. Мне хотелось узнать всю правду о Кощее, чтобы потом сделать последний выбор. Я долго блуждала, пока веки не начали смыкаться. Мне хотелось лечь спать посреди леса.
– Ты устала, – тихий голос Кощея показался мне нежнее обычного, – ложись, я буду охранять твой сон.
– Ты ведь остался в избушке, – я повернулась. Царевич смотрел на меня. Его взгляд казался нереальным из-за улыбчивых морщинок.
– Я пришел к тебе, чтобы помочь. Неужели я смог бы оставить тебя одну?
4
– Пойдем в замок. Там спать гораздо приятнее, – говорю я, чувствуя облегчение.
– Ты ведь так устала, – Кощей слегка надавливает на мои плечи, и я сажусь на землю, – к чему тратить силы?
– Я не засну, пока ты не расскажешь мне правду, – бормочу я, чувствуя, что угодила в сонные оковы.
Тело кажется тяжелым, словно его залили бетоном. Я прикладываю усилия, чтобы широко раскрыть глаза. Дыхание замедляется, соображать становится все тяжелее.
«Вот, значит, как Овраг Сомнений действует», – проносится в голове.
– Какую правду, Тая? – спрашивает Кощей. Он садится передо мной на корточки.
– Что ты такого сделал, о чем боишься мне рассказать?
Кощей сужает глаза и странно улыбается. Теперь он не похож на того царевича, в которого я влюбилась, скорее, на его злобного близнеца.
– У всех должны быть секреты, Тая. Некоторую правду нельзя выносить на свет.
– Мне все равно, – я хватаю его за руку, – расскажи.
Кощей гладит меня по голове и говорит:
– Тогда слушай. Слушай, и засыпай.
Он хочет, чтобы я закрыла глаза, а я боюсь, что не смогу разомкнуть веки, когда его рассказ закончится. Но мысли о Кощее, заточенном в неволе, дают мне сил. Я ложусь набок и зажмуриваюсь. Осторожно сжимаю кожу на руке, чтобы щипать ее всякий раз, как будет затягивать в сон.
«Жаль, что под рукой нет мобильника, я бы смогла поставить на нем будильник», – думаю я.
– Услыхал я однажды о девице, чья красота становилась клеткой для всех мужчин, проезжающих мимо. Говаривали, что она разрушила не одну семью, и что многие были на нее обижены, но боялись явиться к ней и высказать ей всю правду в глаза.
Крепли слухи, становились люди злее, но страшились, что ведьма наложит на них чары. В ту пору я решил, что хватит мне в замке отсиживаться, собрался в путь-дорогу и прихватил с собой меч, чтоб девицу обезглавить. Полагал я, что мне ничего не будет, что я никогда не поведусь на чары ведьмы.
Путь мой лежал через ее избушку – я собирался навестить братьев сразу же, как только расправлюсь с ней. Отрубить голову, да привезти ее в мешке под ноги Вурдалаку. Хотелось мне, чтобы он увидел во мне столь же сильного человека, каким был сам.
Но когда я приехал к Яге, то не смог устоять перед ее чарами. Она околдовала меня, завлекла в свою избушку. Тогда я и сказал ей, что женюсь после поездки к братьям. Поила и кормила она меня, спать уложила. На утро я уже не помнил о своих думах дурных и желал вернуться к ней, жениться и никогда не вспоминать о своих помыслах.
Что было дальше – ты и так знаешь. Теперь спи и больше никогда не просыпайся.
Я щиплю себя за руку и дослушиваю рассказ. Когда Кощей заканчивает, я открываю глаза и сажусь.
– И это все? Ты ведь ее не убил. Почему это должно меня напугать?
– Я вовсе не невинный мальчик, каким ты меня считаешь, – Кощей прикладывает руку к моей шее и сжимает, но я все еще могу дышать. – Человек, что умер и вернулся из мертвых, не может быть таким же, каким был при жизни. Если ты ждешь от меня чувств и заботы, ты никогда их не получишь. И твои надежды спасти меня, обратив в прекрасного царевича, ложны. Ты ведь понимаешь, Тая, что нельзя вернуть то, что стало прахом?
– У всех есть темные тайны, – говорю я. – Хочешь узнать мою?
Кощей кивает.
– Когда я держала свою подругу за руку, то думала, что могу отпустить ее, раз она так хочет умереть. Она, вероятно, не погибла бы, если бы упала с четвертого этажа, но на всю жизнь осталась бы калекой. Зато она перестала бы изображать из себя жертву, живя в обеспеченной семье.
Кощей улыбается. Склонившись ко мне и прижавшись лбом ко лбу, он шепчет:
– Ты даже хуже меня, Тая.
18
1
Я оттолкнула его руку и попыталась подняться. Что-то резко потянуло меня вниз. От неожиданной боли я вскрикнула. Из земли торчали руки мертвецов. Их было много.
– Видишь ли, сбежать не так просто, – сказал Кощей, – из Оврага Сомнений не спастись. Немногие сказочные существа смогли покинуть его по собственной воле, а человек и вовсе никогда не сможет…
Его слова эхом звучали у меня в голове. Я сжала свои волосы, резко дернула их, и оттолкнулась от земли. Клок светлых прядей остался в костях. Я поднялась и посмотрела на Кощея. Он был лишь бледной тенью царевича, что рисовало зачарованное место в моем сознании.
– Не говори мне о том, чего я не смогу. Лучше подумай о том, чего ты не сможешь! – крикнула я, поправляя испорченные волосы и отпинывая подползающие руки. – Все привыкли указывать мне, что делать, или говорить, что я ничего не стою. Да даже я сама не знаю, на что способна! И не тебе меня судить.
Прежде, чем Кощей успел ответить, я выхватила меч у него из ножен и воткнула ему в сердце. Изумленно распахнув глаза, он захрипел и упал на колени. Он смотрел на меня, протягивал руки, но я уперлась ногой ему в живот и дернула рукоять меча. Он плотно застрял в теле Кощея, поэтому мне пришлось повторить этот жест несколько раз.
Когда поверженный враг упал, его тело рассыпалось прахом. Меч исчез из моей руки, кости мертвых попрятались под землей.
Я посмотрела на перепачканные ладони и увидела, что они дрожат. Прилив адреналина согнал сонливость.
«А если бы это было не зачарованное место? Если бы это был сам Кощей под заклятием? Чем ты думала, Тая?»
– Я должна верить своим глазам, сердцу и разуму, – сказала я вслух, чувствуя вспыхнувшую надежду.
«Ага, как же. Верь всему, что видишь, дурочка», – голос Наташки оставался неизменным.
Развернувшись, я осмотрелась. Я никогда не ориентировалась в лесах. Что там! Даже заполнить контурные карты на географии для меня было сущим мучением! Но в Залесье я наконец обрела уверенность в своих действиях.
Я шагнула вперед. Что-то быстро взобралось по моей ноге ко мне на плечо, оцарапав его острыми когтями. Боковым зрением я увидела яркие глаза.
– Василиск…тебе не стоит так подкрадываться! – я провела пальцами по его грубой коже. Он издал звук, похожий на хриплое мурлыканье, и улегся у меня на плечах.
2
Я шла к Тихой роще, вслушиваясь в ночную тишину и похрустывание веток. В Залесье впервые за долгое время было спокойно. Луна все еще освещала мне путь, и я радовалась, что меня ничто не отвлекает. Если бы я сейчас была в городе, мама проела бы мне весь мозг. Сказала бы, что так поздно девушке гулять нельзя, тем более в одиночестве. Загнала бы меня спать и велела бы выключить смартфон или поставить его на зарядку. Мне не хватало маминой заботы, но лишь в Залесье я окончательно поняла, что смогу справиться со всеми проблемами сама.
Да, мне будет тяжело, может, я даже поплачу, пока никто не видит, но я смогу исправить свои ошибки, а также ошибки любимого человека. Даже если все будут считать его нелюдем, для меня Кощей останется лучом света.
«А что со Славой делать будешь, а? – включилась Наташка. – Отдай его мне, и я от тебя отстану!»
«Да забирай. Мне не жалко».
«Ого, как мы заговорили! Разве ты не хотела отсюда сбежать?»
«Это было давно. Теперь я не хочу игнорировать проблемы. Я хочу встретиться с ними лицом к лицу и разобраться. Так, чтобы больше ничто не угрожало моей счастливой жизни».
Под светом луны замок Кощея выглядел пустым и одиноким. Я прошла внутрь через открытые ворота с коршунами. Мне показалось, что они проводили меня взглядами. Возможно, это была просто игра воображения или лунные блики.
Издалека доносились голоса.
– Василиса! – я поспешила к ней.
– Получилось? – спросила она.
– Не совсем. Но я справилась с Оврагом Сомнений.
– Значит, ты готова на все, чтобы спасти царевича?
– Да.
Василиса тяжело вздохнула, протерла уставшие глаза. Она облокотилась на колодец и показала пальцем вниз.
– Знаешь его?
Я заглянула ей через плечо и увидела юношу. Его несуразные глаза, выделяющиеся на фоне бледного лица, уставились на меня. Я отпрянула.
– Кто это?
– Вот и я не знаю. А он здесь…
– Василиса, – я взяла ее за руки, чтобы привлечь внимание, – Кощей попал под заклятие Яги. Она забрала у него сердце.