— Не расстраивайся старый. Я вот дома решил токарный станок сделать. Ты меня знаешь, я сделаю. Будет хобби у меня, а не работа. Люблю с железками возится.
— Да он столько металлолома натаскал, в амбар не зайти — хохотнул Андрей — лучше бы ты так баб любил, а не железяки свои.
— Дурак что ли? Одно другому не мешает. А то ты не знаешь? — сплюнул я от досады.
Достал. Андрюха был бабник хоть куда, и практически через день пытался вытащить меня на сафари по юбкам. Периодически мы с ним конечно устраивали редкие набеги по злачным местам с доступными женщинами. Все-таки я мужик и организм требует своё. В силу специфики своей работы, Андрюха знал много из того, что простые советские граждане сейчас даже не подозревают. А именно явки и пароли почти всех женщин легкого поведения в Каменногорске. Сам от бабы брошенной еще проблемы не разгреб, а всё новые приключения ищет.
— Спокойно брат. Я же шучу. Только не бей — скорчив дурную рожу и выставив руки перед собой, продолжал дурачится мой друг.
— Живи пока. Но когда ни будь ты меня доведешь. Прибью и мне за это ничего не будет.
— Это еще почему?
— Во-первых, состояние аффекта. Во-вторых, Галина на радостях меня отмажет. И в-третьих за убийство животных, если они не в красной книге, больше штрафа точно не дадут. А ты олень, точно в красную книгу не записан.
Мужики валялись на лавках держась руками за животы от хохота, и больше все заливался от смеха Андрей. В мужской компании, если собрались близкие друзья, шутки всегда за гранью. И если все свои, и все нормальные мужики, то никто не обидится на удачную шутку.
Глава 9
До выхода на свой первый промысловый сезон нужно было решить еще несколько неотложных вопросов.
Через неделю освобождаются отделочники Гудкова и выйду штукатурить мне дом изнутри. Так же через неделю Гудков обещал привести камень плитняк, для отделки цоколя снаружи. Тут особых проблем не предвидится. От всего, что он мне предлагал, кроме черновой штукатурки я отказался. Всё что сейчас они делают в плане внутренней отделки меня не устраивало. Пока перееду в одну из комнат, как оштукатурят, и буду потихоньку, не торопясь доделывать сам. Нужно только сделать санузел, хотя бы в черновую, и можно переезжать.
Надо подготовится к охоте. Это не разовый выход, тут должно быть всё основательно и надежно. Те же лыжи нужны, одежда правильная, ну и много еще чего. Вчера Семён привез-таки мне собаку. Пятимесячный щенок восточносибирской лайки по кличке Батон. Очень любознательный и крайне активный пес. Уже проверяет мои нервы на прочность. По заверениям Семёна, как раз через месяц можно привлекать к охоте.
И наконец самое главное. Надо коренным образом решить проблему Андрея. И сейчас, сидя за чашкой чая у меня в бане, мы держали совет.
— Может тебе на ней женится? — предложил я самый первый и очевидный вариант — и решена проблема твоя.
— Лучше застрелится. На ней пол прокуратуры уже побывало. Злобная стерва. Ты смерти моей хочешь? Избавится от меня решил? — не нашел понимания простоты решения вопроса Андрюха.
— Ну нет так нет. Чего завелся? Хотя это самый простой вариант.
— Иди в сраку!
— Ладно. Давай по-другому. Нам надо, что бы она про тебя или забыл, или вырвать у неё зубы, что бы навредить тебе не смогла. Забудет про тебя она вряд ли. Бабы злопамятные. Значит надо сделать так, чтобы её уволили с прокуратуры к чертям собачим, или накопать на неё такое, чтобы она побоялась тебя трогать. Ты ведь сейчас просто в обороне. Отбиваешься по мере сил. А надо, что бы она отбивалась. Давай ты заяву на неё напишешь, что она тебя изнасиловала? В извращенной форме.
— Бляяя. Я тебе сейчас в рыло дам!
— Спокойно! Я твоя единственная надежда. Не бей начальник — я уклонился от подзатыльника.
— Порочить свою офицерскую честь и покрывать себя позором ты не желаешь, ясно — задумчиво протянул, я — А теперь давай серьёзно. Рассказывай, что про неё сейчас известно. Всё рассказывай.
— Следователь прокуратуры. В должности уже восемь месяцев. Вроде на хорошем счету пока. Кто-то ей явно покровительство оказывает. Кто, не знаю. Живет в съемной квартире вроде, возле прокуратуры. Прописана в общежитии. Вроде всё.
— Прав капитан твой. Из тебя опер, как из говна пуля. Про своего главного и единственного врага ничего не знаешь. А должен знать всё. Чем болеет, чем увлекается, какой мужик её сейчас валяет. Даже какие трусы она сегодня одела. Знаешь, как мудрые люди говорят? Держи друзей близко, а врагов еще ближе. Ладно. Я сам информацию соберу.
— Как это? Чего делать будешь?
— Проводить оперативные мероприятия. Послежу за ней немного, проще говоря. У тебя фотоаппарат есть?
— Есть. «Смена».
— Эх. Еще бы машину. Ну ладно, без тачки обойдусь. Завтра принеси мне фотоаппарат. Ты же участковый прикомандированный, а по ксиве до сих пор опером числишься?
— Да.
— Состряпай короче, агентурную записку, а еще лучше сообщение от какого ни будь агента, что бы почерк не твой был, о том, что следователь прокуратуры, как её фамилия? А, впрочем, не важно, короче, что Галина хранит у себя дома огнестрельное оружие.
— Где я тебе такого агента возьму? На хрена это делать? — Андрей с отвисшей челюстью смотрел на меня круглыми глазами.
— Блядь. Что ты как маленький? Придумай. Нарисуй. Роди. Найди человека, алкаша какого ни будь. На него оформи. Тебя никто проверять не будет. Кто в личное дело агента кроме тебя может залезть!? Нужно на всякий случай. Если получится, работу свою покажешь.
— Да, что получится то?! Чего ты задумал.
— Ну на пример, вот вариант на вскидку. Можно узнать где она сейчас обитает. Я проникну, негласно, и ствол у неё где ни будь спрячу. Квартира съёмная, надо прятать будет, где ни будь в её личных вещах. А то опять обмажется, скажет, что хозяев вещичка. В сумочку ей, патрон боевой подкину. Главное, чтобы не стандарт. От нагана, например. Он точно на табельный не похож. Твоя задача будет, где ни будь в людном месте, в РОВД, в прокуратуре или в суде, как бы случайно сумочку её опрокинуть и патрон найти, когда помогать собирать вещи ей будешь. А лучше, что бы кто-то из твоих коллег нашёл. Тут же дежурного прокурора дергаешь, её вы задержать права не имеете, и своему начальству рапорт. И в книгу учета преступлений не забудь вписать.
Андрей потрясенно молчал, глядя на меня растерянными глазами.
— Где ты оружие возьмешь? И зачем так жестко? Её же посадят.
— Дурак ты. Терпилой хочешь быть? Вспомни как она тебя посадить хотела. И посадит, дай ей только время. Найдет за что. Кто ищет тот всегда найдет. Никто её не посадит. Выкинут с прокуратуры и всё. Пистолет действительно есть у меня. Только он сломанный, сейчас не боевой. Но ремонтопригодный. Немецкий, с войны. Тут на участке нашёл, когда завалы разгребал — соврал я — одного патрона хватит. Его тоже найдем, Савельич поможет. Пистолет нужен, что бы сразу не замяли, на экспертизу по любому отправят. Пока экспертиза пройдет, пока отказняк оформят, куча народа будет знать. Не отмажется.
— Да как не посадят то, какой отказняк, а хранение….
— Включи мозги дурак! На свою корку посмотри. Чего написано красным цветом? Разрешено хранение и ношение огнестрельного оружие! Дебил. И у неё так же. Да оно не табельное и патрон не от него. Но блядь разрешено же! За нарушение инструкций, выкинут с работы и всё. Никакие её «не знаю», «не моё» не поможет. Ну это так, один из вариантов, что сразу в голову пришёл, последим за ней, подумаем, может другие варианты будут.
— Ты кто Кирилл? Не может всего этого артельщик, с ПТУ за спиной знать. И первый раз с Галиной ты мне всё по полочкам разложил, как будто сам следователь. Ты в органах работал?
— Не задавай вопросов, на которые не получишь ответов. Не твоё дело. А я рассказывать ничего не буду. Если умный догадаешься — я сделал загадочное лицо. А чего мне ему ещё сказать? Не знаю я чего говорить.
— Бляя. Я понял. Так ты же наверное….
— Я тебе давно говорил. Язык твой, враг твой. Начинай уже думать Андрюха, при себе свои догадки держи и всё будет у тебя нормально — перебил я его. Сказать правду другу я не мог. Если сказать, он меня сам в психушку и отвезет. По-дружески, искренне переживая за моё здоровье. В лихие 90-е годы происходило и не такое. Уголовная полиция — превосходное определение. Неугодных сотрудников убирали любыми способами, и этот, предложенный мной как вариант, один из самых безобидных. Андрюхе я конечно врал. За боевой патрон от не табельного пистолета, могут посадить даже мента и прокурора, но ему этого знать не надо. Галина точно не сядет. Сейчас не то время, честь мундира не пустой звук. Её конечно отмажут, помогут. Но на работе не оставят. Работает всего восемь месяцев, биться за неё особо не будут. Никому не нужен работник, от которого одни проблемы, пусть через неё хоть вся прокуратура пройдет.
— Делаем или нет? Решай. Если да, то обратного хода не будет. Если этот вариант работаем, то потом сможешь написать рапорт, что получил информацию от агента, сумку специально перевернул, чтобы провести негласный осмотр. Глядишь тебя еще и похвалят, и в должности восстановят. Если всё правильно сделаешь.
— А если найдет она в сумке патрон?
— Не найдет. Что бы его в сумке найти надо специально искать. В женской сумке кирпич можно спрятать и то не найдет.
Андрей молчал. Он глядел в стену и сосредоточенно думал. Потом махнул рукой, и твердо серьёзно глядя мне в глаза сказал.
— Делаем. Если получится, я тебе сначала морду набью. А потом до конца жизни на руках носить буду. Догадался я откуда ты. Больно уж у тебя документы новые. Не обмятые, не потертые. Будто только выписали. Удивился еще тогда, что так хорошо сохранились. Теперь мне понятно всё. Не переживай, я молчать буду. Никто не узнает.
Я только покачал головой. Чего ты там, догадался? Чего у тебя сейчас в башке творится? Вот бы мысли научится читать. За разведчика меня военного что ли принял? КГБшника? Вот ходи и переживай теперь.