— Кто там? — спросила она меня через дверь.
— Алёна, это Кирилл, мы с Виктором Филлипычем собрались пойти поужинать и приглашаем вас составить нам компанию.
Дверь открылась, на пороге стояла Алёна с закутанной полотенцем головой, на теле домашний халатик и тапочки.
— Извините Кирилл, я только из душа, я, наверное, не успею собраться и голову высушить — Алёна смущенно опустила глаза.
— Ничего страшного, ресторан в фойе гостиницы, мы вас там подождём — я стоял и не стесняясь любовался этой хрупкой красавицей.
— Хорошо, я постараюсь побыстрее — дверь перед моим лицом закрылась.
Я мотнул головой, отгоняя наваждение. Хороша девчонка, мне всегда именно такие и нравились — маленькие и хрупкие. Влюбился что ли?
Ресторан гостиницы Советская, бывший «Яр» — легендарное место. Его, в своё время посещали Савва Морозов, Фёдор Плевако, Антон Чехов, Александр Куприн, Максим Горький, Фёдор Шаляпин, Леонид Андреев, Константин Бальмонт, Василий Сталин и даже Григорий Распутин. Сейчас в одном из залов ресторана находится цыганский театр «Ромэн». Этот ресторан — негласный центр цыганской культуры в Москве.
— Ого здесь цены! Смотри сколько грузди стоят! Бочку груздей у нас купить можно.
— Так ты грузди и не бери, зачем в ресторане есть то, что ты каждый день поесть можешь? В этом ресторане не еда главное — а культурная программа, цыганские песни. Короче, давай я сам закажу.
— Давай, а то я что-то растерялся.
Я заказал бутылку столичной, советского шампанского для Алёны, боржом, тарелку разносолов, сельдь по-русски, шашлык, красную и белую рыбу холодного копчения и несколько салатов, попросив официанта подойти, когда к нам присоединится дама.
— Вот смотрю я на тебя Кирилл, как будто ты каждый день по ресторанам ходишь. И в Москве себя как дома чествуешь. Приходилось часто бывать?
— Нет Филлипыч, в ресторанах я бываю не часто, хотя бывать приходилось, и в Москве я давненько не был, хотя рядом вырос, в Твери.
— Так ты завтра к родителям в Тверь рванешь? Понятно, хорошее дело.
— Нет дядька, нету у меня родителей, детдомовский я. А в Тверь не поеду, хотя надо бы конечно, воспитателей проведать.
— Эва как.
— А вот так. Ну ладно, не будем о грустном. Расскажи лучше, как ты умудрился на своём путеукладчике рекорды побить.
Я слушал передовика и грустно думал о том, что наградили человека конечно заслуженно, но награждать нужно было не его одного, а ещё под сотню человек. Сам бы он не справился. Мастерски владея своим звеньевым путеукладчиком, он укладывал заранее собранные на путевых машинных станциях звенья рельсо-шпальной решётки длиной, равной длине стандартных рельсов. Ну а кто их собирал? Кто из подвозил и крепил? Да и путеукладчик — это не один человек, это большая бригада и куча механизмов. Путеукладчики на рельсовом ходу представляют собой поезд, который состоит из локомотива, укладочного крана, железнодорожных платформ, оборудованных роликами для перемещения по ним пакетов звеньев рельсо-шпальной решётки, и одной или нескольких моторных платформ для транспортировки пакетов звеньев вдоль состава. Как водится, у нас наградили только одного из огромного коллектива, которые без сомнения, совершили трудовой подвиг — все вместе. Остальных тоже вроде бы не обидели, дали грамоты и переходящее красное знамя передовиков, но в чем ценность этой бумажки? Ведь, награжденные орденом «Трудового Красного Знамени», пользуются льготами по государственному подоходному налогу и единому сельскохозяйственному налогу, а также и иными льготами на одинаковых основаниях с лицами, признанными героями труда, а какие льготы дает красивая бумажка?
Занятый этими мыслями, я не заметил, как столу подошла Алёна. Поднял голову и ахнул. Вот это красота! Легкий сарафан в силе ретро, в красно-белую полоску с затейливой вышивкой, красный поясок обтягивает узкую талию, белые босоножки, на голове какая-то затейливая прическа. Ни одного украшения, нет и косметики — всё естественно и очень свежо. Не доярка — а модель с подиума!
— Обалдеть! Алёна вы бесподобны!
— Не смущайте меня Кирилл.
— Очень красиво. Скажите, где вы такой наряд нашли?
— Я сама шью. Правда красиво? — смущенно улыбаясь спросила Алёна и вдруг закружилась на одной ноге, от чего сарафан начал подниматься в верх. Алёна легко придержала его руками и весело смеясь шлёпнулась на стул возле меня.
— Во! — Филлипыч показал большой палец своей правой руки — молодец дочка! — и подмигнул мне.
— Я думала не решусь его никуда надеть, а сегодня, посмотрела, а в ресторан мне пойти не в чем. Ну и решилась.
— На награждение тоже в нем пойдёшь? — спросил Филлипыч.
— Нет конечно, мне несколько раз сказали, что нужно не яркое, деловое платье. Я с собой его привезла.
— Тоже сама шила?
— Да. Я люблю шить.
— Расскажите о себе Алёна — попросил я.
— А чего рассказывать то? Живу в Романовке, это рядом с Каменногорском, работаю на племенном заводе, доярка. Мама учительница, папа тракторист. Есть сестра и брат, но они ещё в школе учатся. Всё.
— Очень интересно. А как ты такую высокую награду получила?
— У нас, новую породу вывели. Селекция наших с голландскими, я эту группу вела и так вот получилось. В среднем пять с половиной тысяч килограмм молока с каждой коровы в том году надоили.
Я её слушал и не мог поверить, что эта хрупкая девушка работает дояркой. Понятно, что сейчас доят коров машины, и профессия как таковая называется — оператор машинного доения. Вообще доярка — это не только человек, который приходит трижды в день на ферму подоить корову с помощью автомата. Она выполняет в течение дня довольно много обязанностей. Первичная обработка молока, подготовка оборудования и его техническое обслуживание, кормление и водопой коров, чистка и мойка, уборка стойла и всего коровника в целом. Дояркам необходимо контролировать состояние коров, а в случае необходимости оказывать медицинскую помощь, подлечивать их. Кроме того, нужно обладать сноровкой и наблюдательностью, ведь у каждой коровы свой нрав и аппетит. Ежедневные ранние подъемы, своеобразный запах, неограниченный трудовой день. Такое выдержит не каждый.
— Ничего себе! Как это возможно?
— Ну я очень животных люблю. Любая корова свой характер имеет. Без надобности скотину желательно не беспокоить. Надой молока может снизиться вдвое, если животное будет взволновано. Я своих всех, очень хорошо знаю, с телячьего возраста рядом с ними. Как породу вывели, меня к ним закрепили, я тогда ещё в школе училась, на заводе летом подрабатывала. Никогда на них не кричу и не бью. И они ко мне ластятся. Тяжело конечно, но я привыкла уже. Я раньше хотела швеёй стать, даже в Каменногорск хотела ехать, в училище поступать, но к коровкам своим привязалась, не смогла их бросить. А мама хотела, чтобы я в институт поступила, я же школу с золотой медалью закончила. Теперь, наверное, а сельскохозяйственный институт поступать буду.
Незаметно, за разговором наш стол сервировали, для Алёны, я заказал шоколадное пирожное и лимонад. Шампанское она согласилась только попробовать, сказав, что никогда спиртного не пила. Глядя в её наивные, почти детские глаза, в это легко верилось. Играла лёгкая музыка, зал ресторана постепенно заполнялся людьми.
Посидели мы хорошо. От бокала шампанского Алёна слегка опьянела и без умолку щебетала, рассказывая истории из своей жизни. Я почти не говорил, только слушал и наслаждался компанией красивой девушки, еще бы наш передовик куда-то свалил, и совсем бы хорошо было. Филлипыч, хорошо приняв на грудь, был весел, много, громко и невпопад шутил. Периодически подмигивал мне и всё нашёптывал, что бы я не упустил такую красавицу, а то он тряхнет стариной и пойдёт в атаку.
— Ээээ брат. Можно твою девушку на танец пригласить — я неожиданно услышал голос с цыганским акцентом за своей спиной. Обернувшись я увидел слегка покачивающегося, явно очень пьяного немолодого цыгана — такая красавица танцевать должна, а она весь вечер сидит. Нехорошо. Ты же, не против? — цыган паскудно улыбнулся, и взглянул за соседний столик, за которым сидело еще шестеро нетрезвых цыган, разного возраста. Очарование вечера было испорчено.
— Яв дарик (пойдём со мной — цыганский) Красавица, он не против — цыган, облокотившись на моё плечо протянул руку в сторону Алёны.
— Я тебе сейчас эту руку сломаю, и в задницу засуну — тихо приходя в бешенство прошипел я, прямо в рощу наглому уроду, стряхивая его со своего плеча.
Я медленно встал и навис над пьяным козлом, возвышаясь над ним, как минимум на две головы. С соседнего столика подскочили друзья недоумка. Мои размеры их явно поразили, а покрытое шрамами и очень злое лицо, которое они не могли видеть, до того, как я к ним повернулся, заставило несколько человек вздрогнуть. Рядом, плечом к плечу встал Филлипыч, закрывая собой Алёну.
Я взял за подбородок пьяного урода, и подняв его вверх, что бы он видел мои глаза, проговорил.
— Косяк за вами ромалы. Сейчас тебя и твою шоблу на куски резать буду, балаболки ваши на столики в ряд сложу, никакой лепила обратно не склеит! А конкретно тебе фраерок, глаз на жопу натяну и моргать заставлю. Да где же это видано, чтобы черножопые утырки, по беспределу до Мишки Резака докопались и целыми ушли?!
— Извини брат, попутали — более-менее трезвый из друзей пьяного урода, попытался сгладить конфликт.
— Не брат ты мне, гнида черножопая — я прищурившись посмотрел на «миротворца» и процитировал фразу из известного пока только мне фильма — твои братья под Тамбовом на луну воют.
— Ээээ, я же говорю, извини. Выпили много, сразу бродягу не распознали.
— За косяк ответ держать надо. Да ты не бзди, я вас не больно зарежу, чик и всё. Так уж масть легла, нельзя теперь без юшки решить.
— Всё решить можно дорогой! Мы загладим. За наш счет погуляй, девушку свою угости! Бахтало тоже извиняется.
— Да-да, извини, рамсы попутал, я заглажу, отпусти только — пьяный цыганенок, попытался вырвать своё лицо из моих пальцев, но у него не получилось.