— Откуда вы знаете, что этот парнишка невиновен?
— По впечатлению, которое он на меня произвел при встрече.
— А если он виновен?
— Тогда мы найдем смягчающие обстоятельства или склоним его к признанию и добьемся смягчения приговора, или я плохой адвокат.
— Ну что за парадоксы! — воскликнула она, но ни в глазах ее, ни в голосе не было упрека.
— Зачем же быть ортодоксальным? — усмехнулся Мэйсон.
Она тоже усмехнулась и встала:
— Вы меня беспокоите, как своевольный ребенок беспокоит свою мать. Вы смесь ребенка и великана. Мне кажется, вы скоро превратитесь в кого-то ужасного, хочется сказать: «Не пей водицы!»
— Материнские чувства? — Мэйсон улыбнулся еще шире. — Когда вы заполняли бланк, поступая на работу, я узнал, насколько вы моложе меня. Лет на пятнадцать, кажется.
— Какая галантность! Изучая ваши судебные протоколы, я могла бы выяснить, насколько вы мне льстите.
— Берегите кота, — сказал он, подходя к двери. — Не потеряйте его. Зовут его Клинкер. Как бы не улизнул на улицу… Он нам может пригодиться.
— Неужели полиция станет искать его здесь?
— Не думаю. Не сразу. Пока еще все не накалилось… Пожелаете мне не пить водицы?
В ее улыбке были гордость и нежность, она сказала:
— Ладно уж, испейте, но не погружайтесь по самую макушку.
— Да я еще и ног не замочил, — уверил он ее. — Хотя мне кажется, что это случится.
Он тихо прикрыл дверь, вышел на улицу и поехал к Эдит де Во.
Входная дверь была заперта. Мэйсон нажал кнопку звонка в квартиру Эдит де Во и держал на нем палец несколько секунд. Ответа не было. Он вынул из кармана связку ключей, поколебался, попробовал позвонить еще раз. Снова безответно. Он подобрал ключ, замок щелкнул, он вошел в дом.
Прошел по коридору к квартире Эдит де Во и тихо постучал. Ответа не было. Он постоял немного в хмуром раздумье, потом тронул ручку двери. Ручка повернулась, дверь отворилась, и он вошел в темную комнату.
— Мисс де Во? — позвал он.
Никто не ответил. Перри Мэйсон зажег свет.
Эдит де Во лежала на полу. Окно, выходившее в переулок, было закрыто неплотно, постель была не тронута, а убитая лежала в пижаме очень тонкого шелка. Возле тела Мэйсон увидел деревянный брусок дюймов восемнадцати длиной. Один его конец был расщеплен, на другом краснело пятно, говорившее о многом.
Тщательно закрыв за собой дверь, Мэйсон наклонился над телом. На затылке была рана. Очевидно, деревянный брусок использовали как дубинку. Дерево было хорошо отполировано, в диаметре около полутора дюймов. На красном пятне в верхней части бруска отчетливо виднелись отпечатки пальцев. Нижний конец блестел от лака.
Мэйсон поспешно осмотрел квартиру. Заглянул в ванную. Она была пуста, но на умывальнике лежало окровавленное полотенце. Он подошел к камину. На решетке нашел золу, она была еще теплой. Мэйсон взглянул на часы. Час тридцать две. Дождь капал в неплотно притворенное окно. Подоконник блестел от влаги, вода стекала вниз по стене.
Мэйсон опустился на колени перед распростертой фигурой, пощупал пульс. Поднялся, подошел к телефону, перехватил трубку носовым платком, позвонил в полицейский участок. Поспешно произнес измененным голосом:
— Женщина умирает от удара по голове. Пришлите скорую.
Когда он убедился, что его поняли, он дал адрес и повесил трубку. Вытер дверную ручку платком — с обеих сторон, — погасил свет, вышел в коридор, закрыл за собой входную дверь и пошел к парадной.
Проходя мимо одной из квартир, Мэйсон услышал смех, стук фишек и характерный звук тасуемых карт. Он двинулся дальше и попал в общий вестибюль. Тут до него донесся звук подъезжающей машины. С минуту он колебался, затем приоткрыл дверь и выглянул.
На тротуар как раз вышел Гамильтон Берджер, стоя спиной к Перри Мэйсону, он смотрел, как выходит из машины Том Глассмен. Мэйсон отступил, тихонько закрыл дверь, повернулся и пошел по коридору. Остановился перед дверью, из-за которой доносились звуки игры в карты, и постучал.
Мэйсон услышал, как отодвигают стул, затем по ту сторону двери наступила полная тишина. Он снова постучал, через минуту дверь приоткрылась и его спросили:
— Кто там?
— Я из соседней квартиры, — дружелюбно улыбнулся Мэйсон, — ваш покер не дает мне уснуть. Как бы мне все-таки поспать — или, если ставки не слишком высоки, я бы присоединился к игре, мне все равно.
Мужчина с минуту колебался. Басовитый голос из комнаты сказал:
— Впусти его. Нам не помешает еще игрок.
Дверь открылась, Мэйсон вошел. Вокруг стола сидели трое. В комнате было душно.
— Какие ставки? — спросил Мэйсон, тщательно закрывая дверь.
— Пятьдесят центов. Если до банка дойдет — доллар.
Мэйсон достал из бумажника двадцать долларов:
— Можно мне, постороннему, внести двадцатку?
— Можно ли? — засмеялся мужчина с басовитым голосом. — Да они нам тут вроде манны небесной! Извините, что помешали вам уснуть. Мы не знали, что нас слышно.
— Ничего, чем спать, я лучше сыграю. Меня зовут Мэйсон.
— А меня Хаммонд, — представился тот, который впустил адвоката,
Представились и остальные. Мэйсон подвинул стул, взял фишки и услышал, что кто-то идет по коридору к квартире Эдит де Во. Минут через пятнадцать послышалась сирена скорой помощи. Игроки в растерянности переглянулись.
— Давайте-ка рассчитаемся, — сказал Мэйсон. — Не попасть бы в свидетели.
— А вы случайно не сыщик? — подозрительно взглянул на него один из игроков.
— Никоим образом, — рассмеялся Мэйсон.
Игроки прислушались. В коридоре послышались шаги. Хаммонд взял свой пиджак со спинки стула, надел и сказал:
— Ладно, ребята. Отложим до следующей недели. Все равно пора закругляться.
Сдавая фишки, Мэйсон потянулся и зевнул, произнеся:
— Поехать, что ли, выпить кофе с вафлями?
— У меня машина. Может, вам подвезти?
Мэйсон кивнул, они вышли вместе. Перед подъездом стояли две полицейские машины и скорая помощь.
— Интересно, что такое случилось, — заметил компаньон Мэйсона. — Ранили кого-то, что ли?
— Надо отсюда выбираться, — предложил Мэйсон. — Я не прочь сыграть ночью в покер, но терпеть не могу убивать время, отвечая на дурацкие вопросы этих идиотов фараонов.
Его случайный попутчик кивнул:
— Машина за углом. Поехали.
X
Перри Мэйсон распахнул дверь своей конторы и зажег свет. Он взглянул на часы, бросился к телефону, набрал номер агентства Дрейка; ночной дежурный сообщил, что Пола Дрейка нет и что он не звонил. Мэйсон попросил передать Дрейку, чтобы тот связался с ним, и повесил трубку. Он просунул большие пальцы в проймы жилета и начал шагать взад-вперед по комнате, погруженный в свои мысли.
Через несколько минут кто-то тихо постучал. Перри Мэйсон открыл, ему навстречу улыбнулся Пол Дрейк. Мэйсон тщательно закрыл дверь, предложил сыщику сигарету, сам взял вторую и спросил:
— Есть новости, Пол?
— Масса.
— Что произошло, когда я ушел?
— Масса событий. Они спрашивали Шастера, но он так и не признался, кто ему настучал, что тело эксгумировали. Ну, я позвонил Шастеровой секретарше и сказал, что меня обвиняют в убийстве и что мне нужен Шастер, немедленно.
— И вы что-то от нее узнали?
— Она ждала, что Шастер позвонит в любую минуту. Сказала, что его кто-то срочно вызвал за час до моего звонка. Она точно не знает, по какому делу он уехал, но кажется, это убийство.
— Значит, не по поводу того, что вырыли тело.
— Очевидно, нет.
— Но он об этом знал, когда приехал к дому.
— Точно, знал, — согласился Дрейк.
Держа большие пальцы в проймах жилета, Мэйсон молча побарабанил по груди кончиками остальных и сказал:
— То есть, Пол, вы хотите сказать, что после того, как Шастер ответил на таинственный телефонный звонок, он вышел и встретился с кем-то, кто захотел, чтобы он помчался в дом Лекстера.
— Почему бы и нет? — сказал Дрейк. — Случались вещи и более странные. Не появился же он из-за того, что хотел сообщить своим клиентам об эксгумации тела?
— Вероятно, нет, — задумчиво сказал Мэйсон.
— Шастер хитер, — предостерег Дрейк. — Не надо его недооценивать.
— Не буду, — пообещал Мэйсон. — Что еще вы узнали, Пол?
— Многое.
— Валяйте.
— Вы знали, что Фрэнк Оуфли и Эдит де Во были женаты?
Перри Мэйсон замер на месте. Взгляд его стал очень внимательным.
— Четыре дня назад, — продолжал Дрейк, — они подали заявление на брачную лицензию. Они получили эту лицензию сегодня. Один из моих людей это усек. Мы ведем статистику браков, рождений, смертей и разводов — по алфавиту. Когда начинаем какое-то расследование, проверяем свой список.
— Сегодня вы хорошо поработали, Пол, — медленно сказал Мэйсон. — Как же они избежали огласки?
— Дали фальшивые адреса. Оуфли снял на несколько дней квартиру в доме для холостяков и дал этот адрес для брачной лицензии.
— Вы уверены, что это он?
— Да, один из моих людей проверил фотографию.
— Откуда вы знаете, что они женаты?
— Абсолютной уверенности нет, но думаю, что это произошло сегодня ночью.
— Что заставляет вас так думать?
— Оуфли звонил священнику и договорился о встрече. Это сообщила экономка — мне, не полиции.
— Оуфли в этом уже признался?
— Нет. Он сказал, что пошел встретиться с другом, и Берджер ему поверил.
— Вы узнали имя священника?
— Милтон. Я нашел номер его телефона. Можно узнать адрес в телефонной книге.
Мэйсон снова зашагал по комнате, задумался.
— Неудобство Шастера, Пол, — заявил он, — в том, что он всегда хочет помочь полиции найти виновных.
Если оставить Шастера в покое, виновными никогда не окажутся клиенты Шастера.
— На этот раз у обоих клиентов Шастера алиби, — сказал Дрейк.
— Вы о чем?
— Сэма Лекстера весь вечер не было дома. Он явился после того, как приехала полиция. Фрэнка Оуфли не было до одиннадцати. Эштон был убит примерно в десять тридцать.