– Зовут-то тебя как?
Она раскрыла красную книжечку свидетельства о браке, и ее губы искривились в злобной гримасе:
– Посмотри как следует, здесь все написано.
«Ван Иньчжи и Шангуань Цзиньтун по собственному желанию регистрируют брак в соответствии с Законом КНР о браке…»
– Ван Цзиньчжи кем тебе приходится?
– Он мой отец.
В глазах у него потемнело. «Это надо же быть таким редкостным болваном, чтобы самому взойти на разбойничий корабль! Заключить брак – пара пустяков, а вот расторгнуть – дело непростое. Теперь я больше чем уверен – за всем стоит Ван Цзиньчжи, Единорог проклятый. Сыма Лян заставил его замолчать, вот он и удумал такой коварный ход, чтобы, как в боевиках ушу, отыграться на мне. Сыма Лян, Сыма Лян, где ты?»
– Не надо плохо думать о людях, Шангуань Цзиньтун, – бросила она со слезами на глазах. – Я влюбилась в тебя, и отец мой тут ни при чем. Он ругал меня, хотел даже порвать со мной отношения. «Что, скажи на милость, ты нашла в нем, дочка? – говорил он. – Он же некрофил, душевнобольной, гадостей натворил – не счесть, и всем об этом известно. Да, у него двоюродный племянник – богатей, а двоюродная племянница – мэр города. Ну и что? Мы хоть люди и небогатые, но характера у нас хватает…» Цзиньтун, – вся в слезах продолжала она, – хорошо, давай разведемся, буду жить как придется…
Ее слезы капля за каплей падали ему прямо на сердце. «Может, я перегнул со своими сомнениями? Наверное, если кто-то тебя любит, нужно смириться со своей долей».
Ван Иньчжи оказалась прирожденным управленцем. Она изменила стратегию Цзиньтуна по ведению бизнеса, и позади салона выросла фабрика по производству бюстгальтеров марки «Единорог». В результате Цзиньтун оказался не у дел и целыми днями просиживал у телевизора, где постоянно мелькала реклама единороговских бюстгальтеров:
«Наденешь “Единорог” – пройдешь тысячу дорог», «Греет грудь “Единорог” – идет удача на порог». Какая-то третьесортная актриска размахивает бюстгальтером: «Наденешь “Единорог” – муж не надышится; снимешь – одни упреки слышатся».
В отвращении он выключил телевизор и принялся расхаживать по кабинету. Уже дорожку на ковре протоптал. Ходил все быстрее, мысли путались, возбуждение росло, как у стада голодных коз, запертых в обитом жестью хлеву. Устав, сел и снова нажал на пульт. Как раз шла единороговская программа. Выступали известные женщины Даланя, в том числе Лу Шэнли и Гэн Ляньлянь. Зазвучала знакомая мелодия, приятный мотив. «Программа выходит при поддержке компании “Бюстгальтеры “Единорог” Инкорпорейтид”. “Наденешь “Единорог” – пройдешь тысячу дорог», «“Единорог” – животное, символизирующее влюбленность, то, что денно и нощно греет сердце». На экране появляется торговая марка «Единорога» – нечто среднее между носорогом и титькой. «Сегодня юноши и девушки Даланя с гордостью носят модную одежду марки “Единорог”. Ван Иньчжи превратила эту марку в бренд. Это давно уже не только бюстгальтеры и трусики. Теперь здесь всё – от маек до верхней одежды, от шапок до носков. Покупая вещи с этим логотипом, вы застрахованы от подделок и низкого качества. Мы передаем микрофон главному управляющему “Единорога” Ван Иньчжи». Вся одежда на ней – этой марки. Губы намалеваны и маслено блестят. Пополнела, а я похудел. «Госпожа главный управляющий, расскажите, пожалуйста, чем вы руководствовались при выборе такого необычного названия для салона, фабрики и производственной марки вашей продукции?» Она чуть улыбается, излучая уверенность. Сразу видно: бой-баба, образованная, с головой, и деньги есть, и влияние. Она начинает говорить – долго, пространно: «Тридцать лет назад псевдоним Единорог стал использовать мой отец. Как он объяснил, единорог – это волшебное животное, похожее на носорога, но не носорог. Это волшебный носорог из выражения “Воедино трепещут сердца – рога волшебного носорога”212. Разве не это сердечное единение существует между влюбленными, супругами, близкими друзьями? Поэтому я и сделала это слово названием салона, а затем и брендом. “Волшебный носорог души…” Это словосочетание так и увлекает в мир чувств. Но я заговорилась. Друзьям волшебного носорога души повторять это уже не нужно».
«Помолчала бы лучше! – негодовал Цзиньтун. – Чужие заслуги себе приписываешь, пришла-то на готовенькое! Уничтожу этот твой “Единорог”!»
Но Ван Иньчжи, сидевшая напротив зубастой, как тигр, телеведущей, все говорила и говорила: «Мой муж, бесспорно, сделал много полезного на раннем этапе становления бизнеса, но потом серьезно заболел, и теперь ему надо лечиться. Так что мне приходится сражаться в одиночку. Единорог – зверь еще и свирепый, могучий в бою, так что развиваю в себе его боевой дух, постоянно стремлюсь вперед». – «Госпожа главный управляющий, а какова конечная цель, к которой вы стремитесь?» – «За три года сделать бренд общенациональным и вывести “Единорог” на мировой рынок, а через десять лет сделать его мировым брендом, лидером продаж во всем мире!» Ван Иньчжи сидела, выпятив высокую грудь – накладную, из высококачественной губки на пружинках. А смотрелась эта накладная грудь хозяйки «Единорога» как настоящая. Фальшивые соски выпирали через тонкую ткань платья, как маленькие зонтики, и неизвестно, сколько несведущих молодых людей они очаровали.
– Бесстыжая! – В красующуюся на экране Ван Иньчжи полетел пульт. Ударившись о телевизор, он отскочил на пол. А она, выставив фальшивые груди, продолжала разглагольствовать.
«Госпожа главный управляющий, в последние годы многие молодые женщины на Западе присоединяются к движению за освобождение груди. Они считают, что бюстгальтеры так же вредны для женщины, как корсеты семнадцатого века. Каково ваше мнение по этому вопросу?» – «Это просто невежество! Бытовавшие тогда корсеты походили на доспехи. Их изготавливали из парусины и бамбуковых дощечек, и они действительно были вредны для женского здоровья. В этом отношении европейские корсеты можно сравнить с китайской традицией бинтования ног. Но разве можно сравнивать корсеты или бинтование ног с бюстгальтером, особенно с бюстгальтерами “Единорог”, которые отвечают и эстетическим, и физиологическим требованиям. Мы в “Единороге” принимаем во внимание оба аспекта и стараемся как можно полнее удовлетворить стремление людей к красоте и при этом соблюдать требования медицины. Наша продукция может сделать вашу грудь крепче и красивее, помочь оставаться в наилучшей физической форме и прекрасном состоянии духа. Залогом того, что каждый бюстгальтер фирмы “Единорог” – настоящее произведение искусства, является самый современный дизайн, новейшие технологии и использование первоклассных материалов. Принимая во внимание физиологические особенности груди и заботясь о ее комфорте, наш “Единорог” достиг следующих высот: когда грудь чувствует холод, он греет, как две заботливые ладони; когда грудь устала, он словно бокал красного вина, или как чашка свежезаваренного кофе, или кружка чая, пышущего жаром, пленяющего своим ароматом; если грудь охватит уныние, “Единорог” воодушевит; если грудь возбуждена, “Единорог” принесет успокоение; если исполнена печали, “Единорог” обратит эту печаль в силу… В общем, это всесторонний уход, всемерная забота, светозарный цветок, соединяющий в себе материальную и духовную культуру уходящего двадцатого века. Это взгляд в будущее, который раскрывает главную особенность людей грядущего двадцать первого века: забота о человеке, забота о женщине, забота о груди. Двадцатый век был веком войн и революций, а век двадцать первый станет веком груди и любви! Этот лозунг выдвинут нашей компанией, эти же слова определяют дух нашего производства и стратегию управления…»
Цзиньтун схватил кружку и хотел запустить в телевизор. Но высоко поднятая рука автоматически изменила направление, кружка ударилась в обитую бархатом стену и целой и невредимой почти беззвучно отскочила на напольный ковер, чуть окропив стену и экран темно-красным чаем.
Одна скрученная чаинка прилипла на двадцатидевятидюймовый экран цветного телевизора между ртом и грудью Ван Иньчжи, как борода. «Госпожа главный управляющий, а вы носите бюстгальтеры “Единорога”?» – игриво спросила скалозубая ведущая. «Конечно», – без тени смущения подтвердила Ван Иньчжи. И будто бессознательно, а на самом деле специально чуть поправила свои прекрасные по форме, величественно вздымающиеся, а на самом деле поддельные груди. Опять же – бесплатная реклама. Реклама хорошая, в отличие от самих бюстгальтеров «Единорог», и грудь хозяйки «Единорога» Ван Иньчжи тому подтверждение. «Госпожа главный управляющий, а в семейной жизни вы счастливы?» – продолжала скалозубая. «Не очень, – был откровенный ответ. – У моего супруга психическое расстройство, а так он человек славный, добросердечный».
– Что ты несешь! – заорал Цзиньтун на красовавшуюся в телевизоре Ван Иньчжи, аж подскочив с дивана. – Интриганка! В лицо красивые речи говоришь, а за спиной злодействуешь! Под домашний арест меня посадила!
Оператор показал Ван Иньчжи крупным планом, и на лице у нее появилась злобная усмешка, словно она знала, что Цзиньтун смотрит эту передачу.
Он выключил телевизор и, заложив руки за спину, стал метаться по комнате, как обезьяна в клетке, а в душе разгоралось пламя негодования: «“Психическое расстройство!” У самой, мать твою, психическое расстройство, сама душевнобольная от носа до хвоста, внутри и снаружи! Не получается у меня, видите ли. Все у меня получается! Ты не даешь, шлюхино отродье! Тебя и женщиной-то не назовешь, просто шинюй213, жабья икра двуполая, малофья черепашья. Кипятком бы тебя окатить! И ходишь как кукла механическая, как вояка вышколенный – кругом, шагом марш!» Он топал по ковру так, что пыль от овечьей шерсти столбом стояла. А душа уже воспарила, как голубь в свободном полете, над площадью перед входом в городскую мэрию.
Снова весна с ее моросящим дождем. Летя среди этой мороси, он снижается на платан с краю площади и становится свидетелем невероятно смелого выступления душевнобольного. Люди окружают его, похохатывая, словно зрители на представлении дрессированной обезьянки.