Толпа
Когда сто человек стоят друг возле друга, каждый теряет свой рассудок и получает какой-то другой.
Нравы народа в периоды смуты часто бывают дурны, но мораль толпы строга, даже когда толпа эта обладает всеми пороками.
Лицо толпы не нуждается в маске.
У толпы есть глаза и уши и немногое сверх этого.
Толпа орет одной большой глоткой, но ест тысячью маленьких ртов.
Когда голос берет толпа, уже не важно, что она хотела сказать.
Те, кто сейчас на устах толпы, вскоре будут на ее языке, а потом на зубах.
Легче обмануть толпу, чем одного человека.
И у толпы бывают свои унаследованные фрейдистские комплексы.
Ненавижу одиночество — оно заставляет меня тосковать о толпе.
Чтобы влиться в толпу, вовсе не обязательно выходить на улицу — достаточно, сидя дома, развернуть газету или включить телевизор.
Торговля
Рынок — это место, нарочно назначенное, чтобы обманывать и обкрадывать друг друга.
Торговля не разорила еще ни одного народа.
Крупная торговля заключается в том, чтобы купить, хотя бы и дорого, но в кредит, а продать, хотя бы и дешево, но за наличные.
На фабриках мы производим косметику, в магазинах — торгуем надеждой.
Моими пальто торгуют мои пальто.
Рекламация — двигатель торговли.
Постулат «За что купил, за то и продаю» — верный путь к банкротству.
На моей памяти ведущий аукциона не соврал ни разу, кроме тех случаев, когда это было совершенно необходимо.
Покупатель не идиот: это твоя жена.
Продавцу нужен язык, покупателю — глаза.
Надпись в супермаркете: «Здесь говорят по-английски и понимают по-французски».
Надпись в дорогом супермаркете: «Здесь говорят по-английски и понимают ваши слезы».
Распродажа: вещи, которые вам не нужны, за цену, перед которой вы не смогли устоять.
Потребитель — это покупатель, который на что-либо жалуется.
Неверные весы — мерзость пред Господом, но правильный вес угоден Ему.
Жизнь недодает, а люди обвешивают.
Килограмм: 800 грамм в упаковке.
Магазин закрывается за 15 минут до закрытия.
В женском обувном магазине самая удобная пара туфель находится на ногах продавщицы.
Вид попранной женственности. Такой вид часто бывает у хорошеньких продавщиц, которые собрались завоевывать мир, а попали за прилавок.
Надпись на надгробии киоскерши: «Скоро вернусь».
Торговые агенты
Хороший торговый агент тот, кто способен заговорить клиента до разорения.
Хороший торговый агент способен продать три пары перчаток Венере Милосской.
Предложенный товар уже наполовину продан.
Если у американцев не так много слонов в личном пользовании, то лишь потому, что слонов не предлагают со скидкой на один доллар, и к тому же в рассрочку — по доллару в неделю.
Кто не умеет улыбаться, не должен заниматься торговлей.
Надпись на дверях американского дома: «Мы стреляем в каждого третьего коммивояжера, и второй уже приходил».
Я зарабатываю на жизнь продажей мебели. К сожалению, это моя собственная мебель.
Тост. Брудершафт
Выпьем за наших жен и подруг, и чтобы они никогда не встретились!
Тост за жену? Я не пью за нее — я пью из-за нее.
Не пей за здоровье человека, у которого оно лучше твоего.
Да здравствует все то, благодаря чему мы, несмотря ни на что!
После трех рюмок коньяку француз переходит на минеральную воду, а русский — на «ты».
Брудершафт полезен. Если мне скажут: «Ты дурак»,— это еще полбеды, но если мне скажут: «Вы дурак»,— без дуэли не обойтись.
Если выпить на брудершафт цикуту, это, пожалуй, уже на всю жизнь.
Тоталитаризм. Тирания. Деспотия
Тоталитаризм стремится не к деспотическому господству над людьми, а к установлению такой системы, в которой люди совершенно не нужны.
Принцип тоталитаризма: «Один за всех, все — за...»
Деспотизм — вот к чему ведет торжествующая общая воля; а чей деспотизм — одного, нескольких или всех, — это уже несущественно.
Определение деспотизма: такой порядок вещей, при котором высший низок, а низший унижен.
Проводятся эксперименты, которые должны показать, в каких политических условиях может жить человек.
Тоталитарное государство устанавливает не подлежащие изменению догмы и меняет их со дня на день.
Четыре драматических единства: единство времени, места, действия и морально-политическое единство.
В условиях тирании гораздо легче действовать, чем думать.
Можно убить человека серпом, можно убить человека молотом. А уж если молотом и серпом...
Большевизм и фашизм — это, конечно, борьба двух концов, а не борьба двух начал.
Мы ждем, чтоб красная зараза освободила нас от черной смерти.
Государство, заранее знающее даты смерти своих граждан, может вести в высшей степени плановое хозяйство.
С крушением рабовладения человек перестал быть частной собственностью.
Лучше тирания банковского счета, чем тирания своих сограждан.
Необходимость — отговорка тиранов и предмет веры рабов.
Единственное достоинство диктатуры: не нужно часами сидеть у приемника, чтобы узнать результаты выборов.
Даже механизм диктатуры — не перпетуум мобиле.
Деспотии гибнут из-за недостатка деспотизма, как хитрецы — из-за недостатка хитрости.