Как же можно рассчитывать, что человечество способно внять совету, если его не хватает даже на то, чтобы внять предостережению?
Слоны всегда изображаются меньшими, чем они есть на самом деле; блохи же – всегда большими.
Когда врачи говорят о религии, они уподобляются мясникам, рассуждающим о жизни и смерти.
Всякое правительство, действующее без согласия тех, кем оно правит, – вот исчерпывающая формула рабства!
Критика – налог, который великий человек платит публике.
Лесть, говорят, пища глупых, между тем сколько умных людей готовы от времени до времени отведать хоть глоток этой пищи.
Лишь очень немногие живут сегодняшним днем. Большинство готовится жить позднее.
Менее всего мудрец одинок тогда, когда находится в одиночестве.
Нужное слово в нужном месте – вот наиболее точное определение стиля.
Обещания даются только затем, чтобы их нарушать.
Отдаваться гневу часто – все равно что мстить самому себе за вину другого.
Партия – это безумие многих ради выгоды единиц.
Похоже, что религия с возрастом впала в детство, и теперь, как и в детстве, ее необходимо подкармливать чудесами.
Причина великих событий, как и великих рек, часто бывает очень мала.
Самую большую и самую искреннюю часть наших молитв составляют жалобы.
Порой я читаю книгу с удовольствием, а к ее автору отношусь с ненавистью.
Из свиного уха шелкового кошелька не сошьешь.
Человека можно заставить (деньгами или угрозой) ходить в церковь – но не более того.
Я сетую на то, что колода плохо перемешана, только до тех пор, пока мне не придет хорошая карта.
Мы довольны, когда смеются нашему остроумию, но не нашей глупости.
Вверх лезут в той же позе, что и ползают.
Тщеславие скорее признак ничтожества, нежели величия.
Вы невинны, как дьявол в двухлетнем возрасте.
Двум правилам должен следовать каждый сановник: всегда сдерживать свои чувства и никогда не сдерживать своих обещаний.
Если б она ела золото, он бы кормил им ее.
Каждый хочет жить долго, но никто не хочет стареть.
Когда люди на старости лет становятся добродетельны, они всего лишь посвящают Богу то, чем побрезговал дьявол.
Много правды говорится в шутку.
Помоги себе сам – и друзья тебя больше полюбят.
Законы – как паутина, в которой запутывается мелкая мошка, а не шмели и осы.
Превосходные слова! Любопытно, где вы их украли?
Мудрый человек должен держать деньги в голове, а не в душе.
Что делают в раю, мы не знаем; зато мы точно знаем, чего там не делают: там не женятся и не выходят замуж.
Если бы Бог считал богатство чем-то ценным, он бы не давал его таким негодяям.
Энтони Эшли Купер Шефтсбери
(1671–1713)
английский философ-моралист
Наши манеры, как и наши лица, пусть даже самые прекрасные, должны отличаться друг от друга.
Постоянство – самый изобретательный способ сделаться дураком.
Если люди терпят разговоры о своих пороках – это лучший признак того, что они исправляются.
Тот, кто смеется и одновременно смешит, смешон вдвойне.
Все разумные люди исповедуют одну религию. Правда, они не говорят, какую именно.
Ревнителей нравственной чистоты часто одолевают грязные фантазии.
Спор – беседа наихудшего сорта.
Таверна – это место, где безумие продают бутылками.
Всякое увлечение сменяется меланхолией.
Что для одних нелепость, для других доказательство.
Джозеф Аддисон
(1672–1719)
английский публицист, драматург
Джозеф Аддисон. Портрет работы Готфрида Кнеллера
Нет в природе явления более разнообразного и многоликого, чем женский головной убор.
Как скульптору необходим кусок мрамора, так душе необходимы знания.
Женщины, счастливые в первом браке, чаще решаются на второй.
Для счастья нужно что-то делать, что-то любить и во что-то верить.
Павлин в своем блеске не выставляет напоказ столько цветов, сколько можно насчитать в праздничном наряде англичанки.
Женщина редко обращается за советом, прежде чем купить подвенечное платье.
Гордость – следствие недостаточного размышления и незнания самого себя.
Нет на свете существа более неприкаянного, чем вышедший из моды кумир.
Александр Поуп
(1688–1744)
английский поэт, один из представителей британского классицизма
Александр Поуп. Гравюра первой половины XIX века
Силу уму придают упражнения, а не покой.
За всю жизнь я не встречал ни одного человека, который не мог бы в совершенстве нести беды другого, как настоящий христианин.
Приходить в гнев – значит вымещать на себе ошибки другого.
История знает гораздо больше примеров собачьей, нежели дружеской верности.
Каждый человек отличается от другого и с каждым днем отличается сам от себя.
Лжец даже не представляет, как сложно лгать. Ради правдоподобия одной лжи потребуется изобрести десятка два небылиц.
Характер, который в житейском обиходе обыкновенно называется приятным, составляется из вежливости и фальши.
В каждом человеке ровно столько тщеславия, сколько ему недостает ума.
Сэмюэл Ричардсон
(1689–1761)
английский писатель, родоначальник английского сентиментализма
Сэмюэл Ричардсон. Портрет работы Джозефа Хаймора. XVIII век
Если человек способен вынести многое, то ему придется вынести гораздо больше – весь мир.
Душа, способная на сочувствие, не может нарочно причинять зло.
Радость часто бывает матерью многочисленных глупостей.
Берегите время: это ткань, из которой соткана жизнь.
Те, кому меньше всего приходится делать, – обычно самые занятые люди на свете.
Широки пределы науки… Чем больше узнает человек, тем больше, оказывается, ему еще предстоит узнать.
Шарль Луи де Секонда Монтескьё
(1689–1755)
французский правовед, автор концепции разделения власти на три ветви
Важность – это щит глупцов.
Завистник сам себе враг, потому что страдает от зла, созданного им самим.
…Если нет почтения к старцам, то его не будет и к отцам.
Есть пороки, которые происходят от недостатка самоуважения. Есть и такие, которые происходят от избытка его.
Законы должны иметь для всех одинаковый смысл.
Люди – как растения, которые не растут удачно, если за ними нет хорошего ухода.
Книги древних написаны для авторов, книги новые – для читателей из публики.
Праздные люди всегда большие говоруны. Чем меньше думаешь, тем больше говоришь.
Надо много учиться, чтобы знать хоть немного.
Всякий человек, обладающий властью, склонен злоупотреблять ею.
Праздность больше всех пороков ослабляет мужество.
У женщины есть только одна возможность быть красивой, но быть привлекательной есть сто тысяч возможностей.
Самая жестокая тирания – та, которая выступает под сенью законности и под флагом справедливости.
Лучший довод непостоянства мужчин – то, что пришлось ввести институт брака.
Следует оплакивать людей, когда они родятся, а не тогда, когда они умирают.
Появление в государстве новой секты – вернейшее средство исправить заблуждения старой.
Нужно сначала быть плохим гражданином, чтобы сделаться затем хорошим рабом.
Бесполезные законы ослабляют силу полезных.
Большая часть того, что делает нас счастливыми, неразумно.
Насмешка – это речь в пользу своего ума и против своего сердца.
История – это ряд выдуманных событий по поводу действительно совершившихся.
Я сперва человек, а потом уже француз.
Следовало бы непрерывную праздность поместить среди мучений ада, а ее поместили в число блаженств рая.
Финансисты поддерживают государство так же, как веревка поддерживает повешенного.
Все люди животные, а государи – животные, которых не держат на привязи.
Презрение в большинстве случаев заслуживает лишь презрения.
Чтобы совершать великие дела, не нужно быть величайшим гением; не нужно быть выше людей, нужно быть вместе с ними.
Есть средства воспрепятствовать преступлениям – это наказания; есть средства изменять нравы – это благие примеры.
В деле налогов следует принимать в соображение не то, что народ может дать, а то, что он может давать всегда.
Природа всегда действует не спеша и по-своему экономно.
Нет ничего досаднее, чем видеть, как удачно сказанное слово умирает в ухе дурака, которому ты его сказал.
Французы почти не говорят о своих женах: боятся говорить при посторонних, которые знают этих жен лучше, чем сами мужья.
Наиболее совершенным мне кажется то, что позволяет достичь цели с наименьшими издержками.
Автор – это глупец, который, не удовлетворившись тем, что он надоел своим знакомым, старается надоесть будущим поколениям.
Филип Дормер Стенхоп, четвертый граф Честерфилд
(1694–1773)
английский писатель, дипломат
Филип Дормер Стенхоп. Портрет работы Алана Рамсея. 1765 год
Государственному человеку менее прилично говорить глупости, чем делать их.
Молодые люди столь же склонны считать себя мудрыми, сколь пьяные – трезвыми.
В погоне за похвалой лучшая приманка – скромность.
Дети и придворные ошибаются много реже, чем родители и монархи.
Кто сам говорит о своих достоинствах, тот смешон, но кто не сознает их – глуп.
Добродетель есть не что иное, как красота духовная.
Лесть – это низкопробная монета, но при дворе без нее нельзя обойтись, это карманные деньги для каждого.