В этом приложении три реальные истории. Первые две – о том, как изменение позиции родителя может благотворно сказаться на взаимоотношениях с ребенком, помочь наладить учебу и сделает всех более счастливыми. Это – выдержки из дневниковых записей, любезно предоставленных матерями девочек-подростков.
Третья – история помощи мальчику-подростку, который встретился с жизненными и школьными трудностями. Она в виде писем бабушки, к которой был прислан мальчик – «на исправление».
Во всех историях вы найдете мои вводные слова и комментарии.
Первая история: Родители способны меняться
Одна из проблем многих родителей упирается в жесткий контроль.
Они понимают, что надо «отпустить» ребенка, дать ему бо́льшую самостоятельность, но ничего не могут с собой поделать.
Тем не менее некоторым родителям это удается, хотя процесс непростой: приходится иметь дело со своими трудно преодолимыми эмоциями – тревогой, страхом, беспокойством, а также привычкой думать: «Он без меня не справится», «Не буду следить за учебой – пропадет!»
Так сначала думала и мама Маши. Познакомившись с идеями воспитания ребенка в духе свободы и ответственности за свои дела, она решила измениться.
Может быть, ее опыт пригодится другим родителям с похожей проблемой.
Маше одиннадцать лет, она учится в 6-м классе
06.02. В конце концов, я решила: необходимо перестать давить в уроках, уборке комнаты и т. п. Попробуем «воспитание свободой»! Отступила, наблюдаю. Волнуюсь очень.
08.02. Долой лозунги. Вот правда жизни: английский 2, 3 и замечание по поводу отсутствия д/з; русский 3, 3. Вечером не выдерживаю, спрашиваю:
– Маш, а много задали?
– Нет, ничего.
– Совсем-совсем?
10.02. Вечер пятницы, спрашиваю:
– Маш! Много задали?
– Нет. Я решила, что сегодня ничего делать не буду. Я устала (смотрит телевизор).
Я расстроена, так как предполагаю, что без моих призывов к приготовлению уроков протянет до вечера воскресенья и с дикими стенаниями поплетется к письменному столу, взывая к нашему сочувствию.
11.02. Утро субботы. О планах Маша забыла. Я расстроена, так как понимаю, что она не хочет бороться: легко пообещала, легко забыла. Молчу.
14.02. Осознала, что «продавливаю» и все равно пытаюсь регламентировать приготовление уроков.
Чувствую растерянность…
19.02. Неделя закончилась, я не вспоминала об уроках. Маша все делала сама или не делала, но результат в дневнике не хуже, а, может быть, чуть лучше.
25.02. Уроки делает сама, что-то в школе, что-то дома, сообщает мне об этом, но не всегда.
Я не спрашиваю. Учительница математики стала Машу хвалить. С русским неважно, диктант написан на 2, но правила старается учить. Я слышала, как по телефону объясняла заболевшей девочке новую тему. Успеваемость со мной не обсуждает, даже не всегда хвалится хорошими отметками. Когда озвучивает 4 и 5, я радуюсь, говорю ей об этом, стараюсь, чтобы моя радость не выглядела слишком напыщенно.
С момента первой записи прошло всего 19 дней, а можно видеть заметные сдвиги в школьных делах девочки, да и в отношениях между мамой и дочкой. Конечно, матери это досталось нелегко. Ей пришлось бороться с собой, но ее терпение и выдержка оправдали себя.
Вторая история: Мама отпустила Галю
Похожие процессы происходят и в других семьях, где родители пытаются себя изменить.
Приведу отрывки из записей другой матери. Ее дочке десять лет, и предыстория их отношений похожа на предыдущую: сначала был жесткий контроль, но потом возникло решение «отпустить» девочку.
Для ясности даю небольшие заголовки, которые отмечают динамику изменений.
Стала учиться хуже.
В тетрадях Гали много «троек», пишет неряшливо. Слышу, что учит наизусть стихотворение, явно «халтурит».
– Галя, ты уверена, что хорошо выучила?
– Понимаешь, просто если я буду еще тратить время на литературу, то не успею сделать английский, и у меня вообще не останется свободного времени. Я что, должна все время только учить и учить?!
– Музыка у тебя еще не сделана. Пока не напомню тебе, ты вообще не садишься за инструмент. Я тебе уже много раз говорила…
Бесконечно долгий и пустой диалог. В результате обе почти в слезах и злы друг на друга.
Решение жестко контролировать. «Пятерок» все меньше, «тройки» перестали быть редкостью. С мамой принимаем решение контролировать приготовление уроков и жестко требовать соблюдения порядка на рабочем столе. Но вместо запланированного контроля – периодические «атаки», которые ничего хорошего не приносят.
Пробую общаться иначе, но возвращаюсь к старому.
Стараюсь поговорить с ней по душам. Снова скатываюсь до поучений. Раздражаюсь и на себя, и на нее…
Расстояние между нами увеличивается. Боюсь, что она замкнется, а остановиться вовремя никак не могу.
Первые проблески. Спасительный Святослав Рихтер! Узнала, что в школе его считали очень ленивым. А позднее знаменитый пианист удивлял всех своей волей и самодисциплиной! Приняла это близко к сердцу.
– Мама, ты только не ругайся, у меня «тройка» за самостоятельную работу по математике. (Активно ее слушаю.)
– И тебе это очень не нравится, ты хочешь это изменить…
– Да, я позанимаюсь дополнительно по этой теме сегодня. (Ура!!!)
Преждевременное «ура».
Но «ура» было преждевременным. Дальше намерений дело не пошло ни сегодня, ни завтра. Однажды не сдерживаюсь и снова опускаюсь до старого шаблона:
– Что с музыкой, Галя? Скоро экзамен.
– Понимаешь, просто… – и длинная череда «уважительных причин».
– Твое «просто» на этой неделе звучит уже 1001-й раз!
И тут:
– Я не люблю, когда со мной так разговаривают!
Хлопнув дверью перед моим носом, дочь удаляется в свою комнату.
Замыкаюсь. Переживаю долго и до слез.
Усилия вознаграждаются. Постепенно ситуация меняется. Очень гордится тем, что делает домашнюю работу существенно быстрее и качественнее. Подтянулась организованность. С мамой отмечаем, что изменилось лицо: оно стало как-то мягче и, я бы сказала, счастливее.
В этой истории мы видим, в общем, повторение тех же событий, что и в предыдущей. В обоих случаях матери переживали настоящую внутреннюю борьбу между решением измениться и собственными укоренившимися привычками. В такой борьбе самым трудным для родителей моментом, можно сказать, узлом всего процесса, бывает выдержать ухудшение учебы и поведения детей при попытках снять с них контроль. Важно знать и помнить, что такое ухудшение абсолютно закономерно!
Во-первых, у отпущенного на свободу ребенка расширяется зона активности, которая раньше была стеснена, и он начинает отвлекаться на многие другие занятия. Во-вторых, из-за длительного родительского контроля он недоразвился в одном важном отношении: он плохо умеет отвечать за себя, свои дела и поступки. Такую ответственность он должен еще осознать и освоить.
А это требует некоторого времени и может происходить только в режиме свободы и самоопределения с неизбежными ошибками и неудачами, на которых он учится.
И вот эти ошибки, неудачи и ухудшения родитель должен вытерпеть, чтобы не помешать процессу взросления их ребенка. Заметим, что в описанных историях обе девочки (как и их родители) в конце концов стали счастливее и, несомненно, испытали благодарность к своим матерям за их мудрую помощь.
Третья история: Письма о подростке
Опыт других родителей бывает очень ценным, иногда более ценным, чем советы и теории специалистов. Поэтому я решила поделиться с вами «Письмами о подростке» с любезного согласия их автора – бабушки тринадцатилетнего мальчика Феди. Бабушка в свое время прошла наши уроки, прочла пару книг о «трудных» детях. Так что, когда в ее семью прибыл внук, она была примерно в том же положении, что и вы сейчас: обладала знаниями, но не имела опыта применения их.
Несколько слов о предыстории событий.
Федя – старший из четырех детей, двое младших – от второго брака его матери. Семья живет в деревне. К нелегкой сельской жизни в последние годы добавились заботы о двух малышах. И это бы еще ничего, если бы не «напряженка» с Федей. Его отношения с матерью и отчимом совершенно разладились: он отказывался учить уроки, потом вообще перестал ходить в школу, не помогал по дому, грубил, постоянно обижал сестру, целыми днями пропадал на улице, а иногда и вовсе не приходил домой ночевать.
После безуспешных воспитательных усилий родители решили отправить его к бабушке «на исправление».
О том, что происходило в ее доме, бабушка, писала в письмах своей дочери, матери Феди, и ее мужу (фединому отчиму).
К некоторым местам писем – они помечены номерами – мне захотелось написать комментарии, которые помогут связать события с содержанием наших уроков общения и, надеюсь, дадут вам дополнительные важные сведения.
Эти комментарии вы найдете в конце писем.
Итак, действующие лица писем: Аня – мама Феди, Дима – ее муж, Виктор – муж нашей рассказчицы-бабушки.
5 ноября 199…
Анечка, Дима, здравствуйте!
Впервые появилась возможность написать вам, раньше не было буквально ни одной свободной минуты, хотя это звучит неправдоподобно. Забота о Феде, в основном о его учебе, съедала жалкие крохи времени.
Я знаю, что Федя написал вам на днях: он мне прочел свое письмо. К сожалению, в нем нет главного: последние десять дней четверти он не ходил в школу. Это произошло, несмотря на все мои старания; а старания заключались в том, что я пыталась учить с ним все уроки. Если он отказывался, я приглашала мальчиков – его друзей, и учила вместе с ними (некоторое время это помогало, потом перестало: они учат, а он нет).