Ветхое строение появилось неожиданно. Низкая длинная избушка возле покосившегося каменного домишки с просевшей крышей. Домишко наводил на мысль о том, что это какое-то церковное строение – но кому оно тут могло понадобиться, в болотной глуши? Лягушкам проповедовать?
За этими строениями виднелся огород – маленький, насколько хватало плодородной земли на этих неустойчивых топких пространствах. Картошка росла, ещё что-то кустилось. Яблоня старая раскоряченная виднелась. Хозяйство…
На пороге избушки показался бодрый сухопарый дяденька, не сказать даже, что старичок. Увидев его, Яша замотал головой, Никита думал, что рычать начнёт. Но нет – молча потянулся к деду мордой, но дотронуться не дал, заскулил, всхрапнул сдавленно… Терпел, что ли, не хотел тревожить своими проблемами? Неужели такой разумный?..
На то, чтобы представить дедушке Никиту, и наоборот, у Вали ушло четверть минуты.
– Яшу будем лечить – видишь, медицина приехала! – сообщила она дедушке, указав на ящик с аптечкой, и побежала в дом, на пути крича: – Я воды накипячу ведро, кашу варить поставлю…
– А сколько уже есть кипячёной воды – неси сразу! – вслед ей крикнул Никита. – Таблетки будем давать!
– Ага!
Никита смотрел на ящера и размышлял. В первую очередь ему надо было дать какое-нибудь противовирусное средство, к нему ещё антигистаминное. И напоить. И забацать дозу ультрафиолета – потому что вирус ящура быстро погибал при нагревании. Конечно, солнце до нужных для смерти ящура 60 градусов Цельсия не жарило эту местность, максимум было +25, но всё-таки… К тому же Никита прочитал, что этот вирус успешно гибнет от любых, даже самых обычных дезинфицирующих лекарственных средств! Лекарственных-то лекарственных, подумал Никита, но если их нет, то… Не попробовать ли просто дезинфицирующие?
Только откуда они тут возьмутся? Никто тут не драит унитазы средством «Domestos», нет в избушке ванн и раковин, дезинфицировать нечего. Никита без надежды на успех поинтересовался, есть ли в доме какая бытовая химия…
– А есть, – вдруг услышал он положительный ответ.
Валя, появившаяся с кастрюлей и чайником, тут же снова помчалась в дом и вернулась с банкой порошка «Comet».
– Дедушка купил, думал, майонез, – улыбнулась она, и дедушка её стеснительно замялся. – Так и храним теперь. У нас в магазине всё вместе всегда стоит на прилавке. Бери – не ошибёшься.
Никита очень верил в надёжность «Comet». Вот верил, и всё. Его бабушка, главный борец с грязью, этим средством оттирала любые вражеские проявления. «Не подведи, дружок», – похлопав банку по крышке, мысленно попросил «Comet» Никита. И оставил его на скамеечке.
Затем посмотрел, сколько в чайнике воды, разорвал и вытряс в ладонь целую пачку анальгина – лучше сначала, наверное, дать обезболивающее, чтобы не так ящер мучился. Подумал-подумал – и распотрошил ещё одну пачку. Затем высыпал половину пластиковой баночки кларитина – таблеток от аллергии, решил вторую часть по результатам лечения давать. Таблетки в ладонь уже не вмещались, Никита сделал из большого листа аннотации к лекарству фунтик. И в этот фунтик навыковыривал из блистеров единственного противовирусного средства, которое было в аптечке, – кагоцела. Много это для ящера или мало – как определить? И как засунуть их ему в пасть?..
– Рот ему открыть сможешь? – поинтересовался у Вали Никита.
– Смогу, – кивнула та.
– Тогда открывай – и держи его как следует. А я таблетки засыплю – и воды в пасть налью. Ему пить надо много.
Дедушка не спорил – он охотно подошёл к ящеру, взялся за его голову. Валя уверенно раздвинула крупные Яшины челюсти. Уткнувшись в шею, зашептала что-то нежное, успокаивающее… Никита чуть сам не убаюкался, но отогнал наваждение, смело сунул руку с фунтиком таблеток в пасть – стараясь, чтобы рука внедрилась как можно дальше и зверь ценное лекарство не смог бы выплюнуть. Но тут Валя резко дёрнула его и крикнула:
– Нельзя совать руку ему так глубоко в рот – бросай скорее таблетки! И всё! Вытаскивай руку! Ну!
Никита инстинктивно тут же отдёрнул руку, успев, однако, метнуть всю партию таблеток в горло животному. И пока Валя с дедушкой разжимали челюсти мотавшего головой Яши, лил туда воду из чайника. Дурачина глотал – а куда было деваться? Не задыхаться же? Ему и так тяжело дышалось и глоталось – покрытые пузырьками слизистые оболочки горели и болели, были отёкшие. Жуткие. Насколько успел, Никита смог их рассмотреть.
Вода влилась в глотку динозавра.
– Хорошо! А теперь отпускайте, – скомандовал Никита.
И пока дедушка успокаивал разволновавшегося Никитиного пациента, к доктору подскочила Валя.
– Я на тебя заорала… – ну просто как пай-девица, пролепетала она с волнением, – но ему нельзя руки в пасть совать. Он не агрессивный, просто… Руку сунешь в рот, он сдавит горлом, а у него так горло устроено, такие вот пластины расположены… – Валя показала растопыренными пальцами что-то вроде кольца. – И они направляют всё, что в горло попадает, только внутрь. Он почувствует, что в горле что-то есть, сразу глотнёт, затянет то, что в горло попало, сожмёт – и уже не вытащить оттуда. Рука в холодец превратится – даже если вытащишь, уже не спасти. Так Яша добычу обрабатывает. Сдавливает и размолачивает. Ты будь осторожным, понимаешь?
На жарком солнце Никиту пробрал жуткий холод. Всего минуту назад он мог лишиться руки, стать настоящим инвалидом… Звериный доктор, палеоветеринар…
– Спасибо… Буду знать. – Никита изо всех сил постарался скрыть волнение. И потому деловито скомандовал: – А сейчас мы ему будем болячки лекарством мазать! Только его тоже держать надо.
Дедушка и Валя схватились за ящера и попытались его держать. Пациент стоял смирно, пока Никита выдавливал из тюбика на обмотанную мягкой тряпочкой палку оксолиновую мазь – ту самую противовирусную мазь, которую в периоды панических эпидемий гриппа щедро запихивали себе в носы те, кто боялся заболеть. Этой мази в аптечке нашлось всего шесть маленьких тюбиков, так что Никита старался как можно бережнее намазать её на самые повреждённые Яшины места. И не причинить ящеру боли. Однако ящер не проникся Никитиной заботой – и как только Никита попытался провести этой тряпочкой по Яшиным болячкам во рту, доисторический зверь взревел, хлопнул хвостом, мотнул головой и дёрнулся. Да так, что дедушка упал на землю и только чудом сумел отползти из-под Яшиных ног. А Валя… Валя отлетела метров на пять. Подскочила, бросилась к своему питомцу, обвила его шею, повисла на нём. Видимо, он так часто её бросал – это был уже второй Валин полёт на Никитиной памяти.
– Надо, Яшенька, надо… – приговаривала девчонка, подбираясь к голове Яшеньки и пытаясь открыть его пасть.
Дедушка пришёл на помощь, Никита. Втроём они загнали наивное животное к двуствольной берёзе, обманом убедили просунуть между стволов голову – и он не сразу сообразил, как оттуда вырваться.
Никита – то тряпочкой, то пальцем быстро смазал слизистые оболочки ящеровых пасти, глаз и ноздрей. Мазь кончилась. Да что там за тюбики-то были, крошечные…
А дальше все трое втирали между когтистых пальцев ящера то, что ещё было в резерве: разведённые в воде несколько ампул интерферона, остатки оксолиновой мази, которую аккуратно достали из разрезанных по шву тюбиков. Когда и это всё кончились, Никита засыпал болячки ящера порошком «Comet». Оставались ещё два баллончика с противоожоговым пенным спреем – если дракоше будет легчать, то это окажется уже вспомогательным средством.
Измученный ящер обессилел – или лекарство начало действовать. Он прилёг на землю, свернувшись уютной ящеркой. Закрыл глаза. И уснул. Стонал, рычал и кряхтел во сне, временами подрагивая, – но всё-таки спал!
Его ждало ведро каши – смеси овсянки и пшёнки. Это были все запасы крупы, которые нашлись дома у внучки и дедушки. Кашу собирались вливать пациенту в пасть большой деревянной ложкой на длинной ручке. Интересно – что этой ложкой раньше черпали? Такая она была на вид древняя…
– Где ближайший магазин? – поинтересовался Никита у Вали. – Далеко?
Конечно, оказалось далеко. В Комаровке, это если идти в сторону цивилизации. За Вскленью. Километров десять отсюда. Там и магазин был, и аптечный пункт. Далеко. Но идти надо. Ящер больной и большой, а лекарств мало.
– Пошёл я тогда прямо сейчас… – произнёс малоразговорчивый дедушка. Он сам, оказывается, идти собирался! – Каши ему много надо. Закуплю.
– А если магазин закроется? – Никита покосился на часы в айфоне.
– Э-э, как закроется, так и откроется, – заверил дедушка. – Там продавщица тоже Валька, у неё этот магазин с другой стороны дома. Продаст чего надо, постучусь к ней. И аптечная лавка у неё же – только чего там будет, кто ж знает… Вы зверюгу не бросайте – начали лечить, так лечите…
– Да лечим, деда, лечим, – всхлипнула Валя, квакнула носом и отвернулась.
Собрался дедушка быстро. Вошёл в дом – и тут же вышел. С большим рюкзаком. Запихнув в него пластиковую бутылку воды, дедушка ещё раз посмотрел на спящего Яшу, махнул Вале, взял у Никиты бумажку со списком того, что надо купить. Пошёл, пошёл – и скоро скрылся за низким кустарником.
– Эх, если бы можно было мой квадроцикл найти и вытащить – я бы в момент сгонял! – сокрушённо вздохнул Никита.
Он понимал – даже если его боевая машина и не утонула (хотя Валя предсказывала, что к обеду утонет), вытащить и сделать её пригодной для езды у него не получится.
– Трактор-то твой? – тут же отозвалась Валя. – Да как ты его найдёшь? Болото большое. Я видела его, конечно. Там, в сторону выселок, если слева Скелетову топь обходить, и торчит он. Или уже не торчит.
– Я точно знаю, где он! – уверенно заявил Никита. – Я на карте навигатора это место отметил. Вот.
С этими словами Никита вытащил свой навигатор, включил. Заряда осталось мало, нужно было срочно искать розетку, вытаскивать шнур (все шнуры, по счастью, находились в ранце). Но – электричества в болотной избушке не было. Вот так – не было, да и всё. Ложились спать, как темнело, вставали, когда светлело. Жгли керосиновую лампу – да и то нечасто. Старались все дела днём сделать – всё обычно успевали, светало летом рано. Вот это жизнь! Двадцать первый век…