Мальчишки принялись искать, а я забралась на какую-то бочку и вела на всякий случай наблюдение.
Они ходили вдоль стен и заглядывали во все щели, переворачивали листы металла, катали ржавые бочки.
— Не пойму… — бубнил Дэн. — Куда это ветер долбаный дует… Вроде как отовсюду дует сразу…
— Подожди. — Жук остановился и вернулся к своему великолепному мешку. — Сейчас все сделаем…
Жук вынул бутылку с бензином, нашел на полу какую-то драную ветошь, нашел арматурину, обмотал арматурину ветошью и полил бензином. Слава Рэмбо многим не дает покоя, что уж тут поделать. На свет появилась зажигалка «Зиппо». Жук поджег свой факел и пошел с ним вдоль стен. Пламя не колыхалось. Жук обошел бойлерную два раза и нигде и не обнаружил сквозняка, кроме того места, где мы вошли в помещение.
— Да, — скептически заметил Дэн. — Следопыт из тебя не получился.
— Без пены, — сказал Жук. — Сейчас все будет в шоколаде.
— Это уж точно, — хмыкнул Дэн. — В шоколаде мы окажемся — это точно.
Жук еще раз осмотрел котельную, а затем направился к центру зала. Огонь заколыхался сильнее. Когда же Жук оказался посередине комнаты, пламя забилось и потянулось куда-то вверх. И мы тоже все посмотрели вверх.
В потолке был люк.
— Тарарабумбия. — Жук потушил факел. — Сижу на тумбе я. Готово.
Из люка метра на полтора над потолком высовывалась железная лестница. Как мы этот люк сразу не заметили?
— Ну-ка. — Жук отобрал у меня мешок и из глубин его достал ту вещь, которую в путешествие по подвалам я бы взяла в последнюю очередь. Жук достал бинокль. Не большой бинокль, а маленький такой, театральный, как будто из слоновой кости сделанный. К биноклю была даже приделана специальная деревянная ручка. Но Жук за нее не взялся, а стал смотреть в бинокль как обычно.
— Нормально. — Он передал бинокль мне. — Взгляни, Валь.
Я взяла бинокль. Сначала ничего не было видно, а потом, постепенно, когда глаза стали привыкать, я увидела звезды. Звезды плыли далеко-далеко в черном небе, гораздо дальше, чем это видно с поверхности земли. И именно поэтому звезды показались мне особенно близкими и родными.
— Дай мне. — Дэн довольно по-хамски отобрал у меня бинокль и стал смотреть на звезды из-под земли.
Забавно, но при этом Дэн пользовался как раз этой самой деревянной ручкой. Дэн смотрел довольно долго, а потом сказал:
— Старый слив. А в сливе лестница. Можно пролезть. Проблема в другом.
— Это решаемо. — И Жук явил на свет ту самую веревку с «кошкой» на конце.
Я в двадцать второй раз подивилась проницательности и предусмотрительности Жука. Жук по-ковбойски раскрутил веревку, кинул ее вверх и подцепил «кошкой» нижнюю ступеньку лестницы. Подергал, проверяя крепость, повисел. Веревка держала. Жук подтянулся на руках и влез метра на полтора, покачался и спрыгнул на пол.
— Кто первый? — спросил он и сразу же посмотрел на Дэна.
— Хорошо, — согласился тот. — Я буду первым. Потом втяну вас по очереди.
Он ухватился за веревку и стал карабкаться вверх, пыхтя и дрыгая ногами, как молодой страус.
— Эй, Дэн, — позвал Жук.
— Ну? — Дэн остановился, повис на одной руке.
— Ты это… если вздумаешь удрать — смотри, втянешь веревку или еще чего сделаешь — так я сразу в трубу взрывной стрелой запущу. На звезды как из пушки полетишь.
Дэн не удостоил его ответом и продолжал карабкаться вверх, совсем как в игре «Карабкайся за долларами».
— Хорошо идет, — сказал Жук. — Тренированный.
Дэн почти долез, до нижней ступеньки лестницы оставалось, наверное, меньше метра, как вдруг веревка дернулась и стала расплетаться на одиночные волокна. Происходило это медленно, и Дэн не упал. Он еще висел несколько секунд, глядя, как раскручиваются тонкие капроновые нити, он еще попробовал дотянуться до такой, казалось бы, близкой перекладины, но потом он осознал безнадежность ситуации и разжал пальцы. Оказавшись на полу, Дэн поплевал на руки и сразу же повернулся к Жуку.
— Ну что, скалолаз, веревочку-то гниловатую подсунул, а? Хотел, чтобы я темечко расшиб, да? Свинья круглощекая…
— Посмотри на него, Валь. — Жук указал самострелом на Дэна. — Я нашел выход, а он специально веревку подрезал, чтобы мы тут остались…
— Это ты сам ее подрезал, жучило навозный! Сам подрезал, а на меня сваливает! Зачем ты меня первым отправил?..
— Я на тебя Вальку ни на минуту не оставлю…
В этот раз они ругались как-то вяло и без искры, видимо, сказывалась усталость, и я подумала, что до драки они в этот раз не доругаются. Так и получилось, им надоело ругаться, и они занялись каждый своим делом: Жук пытался заплести обратно свой капроновый шнур, а Дэн подбирал с полу всякие железки и кидал их в лестницу, пытаясь сбить «кошку». Получалось у него плохо.
— Жук, дай, пожалуйста, бинокль, — попросила я.
Жук сунул мне бинокль, и я снова посмотрела вверх. То, что я обнаружила, мне совсем не понравилось — круг звездного неба уменьшился на треть и продолжал уменьшаться дальше — люк постепенно закрывался.
— Люк закрывается, — сказала я.
Жук подскочил ко мне и выхватил бинокль.
— А, черт! — Жук сунул мне бинокль обратно и стал целиться вверх.
И было мне видение.
Двое усталых дорожных рабочих, у которых есть семьи, у которых есть дети, после тяжелого трудового дня задвигают люк. И тут из-под земли вылетает молодецкая каленая стрела и весело втыкается пожилому рабочему в глаз. Видение это было скоротечно, но я успела стукнуть Жука по руке. Выстрелить он ухитрился, но вот только не в люк. Стрела шоркнула по стене и упала на пол.
— Ты чего это? — спросил Жук. — Ты чего это делаешь?
— А вдруг там люди люк двигают? — сказала я. — А ты бы кого-нибудь сейчас застрелил бы. Отца троих детей.
— Или мать-героиню, — добавил Дэн. На это Жук не нашел чего возразить.
— Хоть кто-то умный остался, — сказал Дэн. — Валя, тебе мой поклон и поцелуй в диафрагму.
Я сделала шутливый книксен, как принцессы в старых фильмах. Жук подобрал стрелу, попробовал на ногте ее остроту и спрятал в патронташ.
— Теперь я буду выбирать, в какой коридор идти, — сказал Жук. — Я знаю правильный путь.
— То же самое говорил в свое время Сусанин, — заметил Дэн.
На это ироническое замечание Жук не обратил никакого внимания.
Из бойлерной было несколько выходов. Жук их тщательно осмотрел и сказал:
— В этот.
Сусанин был крут…
…стал рассказывать свою очередную страшную историю:
— Им всего двадцать дней в этом лагере осталось прожить, а потом домой ехать. И тут как раз им подселили новенького. А они каждый вечер страшилки друг другу рассказывали. Ну, как обычно в лагерях. А все истории такие паршивенькие были, про кладбища всякие, про чудовищ. Ну, конечно, про красное знамя, чушь, короче. А потом пришла очередь новенькому рассказывать. И он стал рассказывать одну историю. Он ее рассказывал, и все постепенно помирали. А в палатке по восемь человек жили.
— И что в конце произошло? — спросила я.
— Он один остался, все умерли. Он рассказал свою историю и ушел в лес. Потому что он был не человек, а…
Дэн резко остановился, и я, как всегда, на него наскочила.
— Что это? — спросил Жук.
— Ты что, не слышишь? — усмехнулся Дэн.
— С чего бы? — забеспокоился Жук. — Я-то слышу, а вы слышите?
— Слышим. Во всяком случае, я слышу. Ты, Валь… ну да…
Я покачала головой.
— Володька, — объяснил мне Дэн. — Зовет на помощь… Сильно зовет… Вон оттуда…
— Голос похож, в общем-то… — сомневался Жук. — Похож…
— Его голос, — поставил точку Дэн.
— Надо идти, — сразу же сказала я. — Идти. Он ведь зовет…
— А если это не он? — предположил скептический Жук. — Давайте подождем…
— Ага, — стал сердиться Дэн. — Валь, ты послушай, что он предлагает! Подождать! Если пять часов проорет — значит, не Володька! Если через полчасика замолчит — Володька. Только поздно уже будет, если замолчит. Вдруг он на самом деле в яму какую-нибудь провалился?
— Я пойду, — сразу сказала я. — Я не боюсь…
— О чем спорим? — вмешался Жук. — Идем вместе. Вместе как-то надежнее…
— Вместе нельзя. — Дэн достал из рюкзака леску и стал привязывать к поясу. — Вместе нельзя. А вдруг там и в самом деле ловушка?
Дэн достал еще один моток лески.
— Здесь двести метров. Должно хватить. Знак, что все нормально, — один раз. Если что пойдет не так — дерну два раза.
Дэн скинул куртку.
— Погоди. — Жук засучил рукав на правой руке и выщелкнул стилет. — На, возьми.
— Какая щедрость с твоей стороны, — усмехнулся Дэн, но стилет взял, примерил его в руке, проверил балансировку. — Хороший ножик.
Я подумала, может, сказать Дэну что-то вроде «будь осторожен» или «возвращайся», но не сказала. Дэн посмотрел на меня, он тоже ожидал чего-нибудь ободряющего. Но ничего ободряющего я ему не сказала. Он хмыкнул и шагнул в коридор.
Я подняла с пола леску и стала пропускать сквозь пальцы.
— Типичная ошибка всех. — Жук настороженно осматривался по сторонам. — Все ее допускают — расходятся. Нельзя расходиться, нельзя, ни в коем случае… Господи, да что же он так орет-то?
У меня в голове сразу возник образ: Володька, провалившийся в трясину, взывает о помощи, а эта трясина постепенно заполняется живыми тараканами, и Вовка захлебывается в них, захлебывается и тонет. Или крысами. Тут ведь Крысолов. Он может заполнить крысами любую емкость. Крысами и рыбой с красным мясом.
Или пятнами.
Леска уходила через мои руки, моток, лежащий на полу, разворачивался. Судя по скорости, Дэн не спешил. Правильно делал, в таких случаях не стоит спешить. Я слегка прижала леску большим пальцем, леска остановилась. С той стороны дернули раз. Все в порядке. Я дернула раз в ответ. Леска снова поплыла.
— Все нормально, — сказала я Жуку. — Идет.
— Все идет по плану. — Жук плюнул на стену.
Леска смоталась уже наполовину, Дэн ушел в глубину коридоров примерно на пя