– Кто это был? – сдавленно пропищала Валюшка. – У него красные глаза… он из Хельхейма?
– Откуда же еще? – вздохнул Витки Сейтман. – Этого я и опасался. Ведь это был Хресвельг.
– Он, конечно, страшный, очень страшный, ужасный, но не страшней, чем Гарм! – с трудом выговорила Валюшка. – Не понимаю, почему ты говорил, что предпочел бы встретить Гарма!
– Потому что Гарм – это ожидаемая опасность, – объяснил Витки Сейтман. – Опасность, которая покажется в свое время. Хресвельг должен был появиться вместе с ним. По его приказу! Но Хресвельг вырвался вперед.
– Что он тебе сказал? – требовательно спросила Ганка.
Витки Сейтман на миг замешкался с ответом, потом проговорил:
– Что я должен погибнуть первым, потому что я сам об этом просил.
«И пусть гнев Хресвельга, Варгамор и Урда падет на меня одного…» – вспомнил Валер.
– Я рванулся к нему, готовый принять смерть, если это отведет его гнев от вас, – продолжал Витки Сейтман, – но он возразил, что пока меня охраняет Один, покровитель колдунов. Однако я погибну, как только истрачу свою последнюю руну. А остальных настигнет смерть от…
Витки Сейтман умолк.
– Говори, – приказала Ганка. – Мы должны знать, к чему быть готовыми.
– К остальным придет смерть от рук его сына Урда, – угрюмо сказал Витки Сейтман. – Хресвельг трижды выкрикнул это имя.
От рук Урда? То есть Урана? Значит, Уран жив?!
В первое мгновение Валер обрадовался. Ведь Уран подсказал ему, как превратить зеленых зайцев в людей, а в прошлом году предостерегал его о предательстве друзей и помог спастись с Острова. Это же здорово, что он остался жив!
Но нет… это уже не он! Настоящий Уран был позапрошлым летом убит тем же выстрелом Сан Саныча, которым тот прикончил Веру. А в прошлом году его, восставшего из могилы, ожившего и совершенно изменившегося по отношению к людям, на глазах Валерки, Валюшки и Лёнечки пожрала белая трава, посланная Верой, то есть Варгамор. Почему же Уран, Урд, не может ожить снова? И снова измениться? Да, неизвестно, как он будет относиться к Валеру и остальным на сей раз! А ведь, похоже, плохо, если судить по тому, что вытворяла его лодка!
– От рук Урда?! – изумилась Валюшка. – То есть Урана? Но он же погиб! Мы сами это видели! Видели с Валером и Лёнечкой! Правда же? Его пожрала трава!
– Вера тоже умерла и была похоронена на городишкинском кладбище, если ты помнишь, – вздохнул Валер. – А еще ты, может быть, помнишь, что она успела натворить после смерти!
Его затрясло от воспоминания о том, как однажды ночью на старом кладбище белая трава жадно впилась в самоотверженного пса-двоеглазку, стремительно оплетя его белесым коконом. И тотчас кокон сделался красным – трава высасывала кровь из собаки, – а потом разлетелся белой пылью…
– Ой, надеюсь, хоть второй раз она не оживет! – жалобно проскулила Валюшка, и Валер точно знал, что она сейчас вспоминает глиняную куклу с надписью «В.Б.», что значило «Вера Белова», на лбу. Вместо сердца в ней лежал комок белой травы. Они – Валерка, Лёнечка и Валюшка – уничтожили куклу, и трава-убийца, наступающая на город, исчезла [20].
Валер хотел бы воскликнуть «Конечно, не оживет!» – но промолчал. Сейчас он ни в чем не был уверен. Если может ожить Уран, то…
Тогда всякое возможно!
Неужели и Вера появится снова?!
Вера-мегера. Варгамор, беспощадная ненавистница людей, которые мешают спокойному существованию дикой природы…
– Еще он сказал, что теперь у нас не будет ни минуты покоя. Мы должны ждать новых и новых ужасов, – пробормотал Витки Сейтман с виноватым выражением лица, страдая от того, что говорит. – Если мы пришли на Остров, мы первыми пострадаем от его ярости.
– Странно, – задумчиво сказала Ганка. – Странно… Почему вдруг Урду и Хресвельгу так срочно надо нас уничтожить? Ведь если нам не удастся договориться с Гармом, мы и так погибнем!
– Договориться с Гармом… – простонала Валюшка, передернувшись от ужаса. – Помнишь, Лёнечка, как мы с ним договаривались?
Тот угрюмо кивнул.
– Наверное, они хотят отомстить за смерть Веры, – предположил Валер. – Убить нас своими руками.
– Или… или они опасаются, что нам и в самом деле удастся убедить Гарма ослушаться Хель и оставить людей в покое? – почти прошептала Ганка, радостно улыбнувшись. – И во что бы то ни стало хотят нас остановить?..
– Звери! – раздался вдруг крик Азанде. – Белые звери!
Она повествует, Вёльва, она прорицает:
«Три года продлится «зима великанья»
(Фимбулвинтер ее называют),
А после прибудет Нагльфар –
Корабль, смерть людям несущий.
Он создан – Нагльфар, корабль мертвецов! –
Из ногтей жертв Хельхейма…
Поднимет Гарм их
На землю из бездны:
Замерзших, застывших, от хлада погибших, –
И замыслу Хель они будут служить,
Ибо сопротивляться не в силах…
Гарм на людей поведет их,
Гарм – Лунный пес!»
Из «Сказаний о Гарме, Лунном псе»
Валер оглянулся – да так и ахнул. Буквально на глазах струи тумана, неспешно тянувшиеся из озера, сбивались в комья и принимали форму зверей, похожих на остромордых псов!
– Это шакалы? – прохрипел Азанде.
– Это волки, – ответил Витки Сейтман. – Белые волки Хельхейма. Надо отсюда уходить! Скорей!
– Они теснят нас к дому Веры! – со страхом вскрикнула Ганка. – Нет, мы не должны туда идти! Сделай что-нибудь, Витки Сейтман! Или ты, Азанде!
– Я вижу таких зверей впервые, – вздохнул Азанде. – Я не могу подобраться к их душам. Если бы это были змеи, или львы, или даже слоны…
– Вот только слонов нам тут не хватало! – ужаснулась Ганка. – Белых!
– В Хельхейме нет слонов, – с видом превосходства бросила Валюшка, но тут же нерешительно оглянулась на Витки Сейтмана: – Или… есть?!
Но он не слушал. Пробормотал, пристально всматриваясь в волков:
– С этими волками может справиться только их хозяин.
– Ты предлагаешь позвать на помощь Хель? Или Гарма? Или Урда? Сам сказал, что это белые волки Хельхейма! – взвизгнула Валюшка.
– Прежде всего это волки, – с нажимом проговорил Витки Сейтман. – Волки! Не столь важно, белые они или серые.
– Волки?! – Валюшка схватила за рукав Лёнечку: – Ты знаешь какой-нибудь заговор против волков? Ну чтобы их напугать!
– Волки боятся колокольного звона, – выпалил Лёнечка. – Поддужный колокольчик отгоняет их от проезжего. «Чует злая сила, что крещеные едут!» – говорят ямщики.
– Ну что ты молотишь?! – всхлипнула Валюшка в полном отчаянии. – Поддужный колокольчик, главное!
– Надо найти человека, чей фетч – волк, – резко сказал Витки Сейтман. – Такие люди есть на свете, их довольно много, и, если нам повезет, такой человек может оказаться среди нас.
– Господи! – простонала Валюшка. – Фетч – с ума сойти! Это еще хуже, чем поддужный колокольчик. Какой еще фетч?!
– Фетч – это зверь-хранитель, – пояснил Витки Сейтман. – Они есть и у богов, и у людей. Если среди нас найдется человек, чей фетч – волк, мы спасены. Хранители не посмеют напасть на того, кого должны охранять, и он сможет заставить их уйти к тому, кто их послал.
– Откуда ты всё это знаешь? – недоверчиво спросил Лёнечка. – Я про такое в жизни не слыхал, и в «Словаре русских суеверий» об этом не сказано.
– Я знаю об этом потому, что это магия викингов, магия моей страны, магия севера. А мы сейчас сражаемся именно против северного зла – против Ледяного ада! Именно поэтому здесь больше пригодны мои знания, чем любые другие.
– Повезло нам, что ты у нас есть! – воскликнула Валюшка.
– Спасибо, Дистельфинк, – ласково улыбнулся Витки Сейтман. – Я тоже счастлив, что могу вам помочь, несмотря на то что…
– Не время любезничать! – перебила Ганка. – Как узнать, чей это фетч?
– А что, тебе завидно, что и со мной кто-то любезничает? – хихикнула Валюшка, но Ганка на нее даже не взглянула:
– Говори скорей, что нам делать, Витки Сейтман!
– Нужно каждому порезать левый указательный палец, – сказал он. – Фетч чует запах крови человека, чьим хранителем он является. Этот запах подчиняет его.
Валюшка побледнела:
– Я боюсь… я ужасно боюсь крови!
– Чем будем резать? – деловито огляделась Ганка. – У кого-нибудь есть что-нибудь острое?
– Я истратил все руны-стрелы, – виновато пробормотал Витки Сейтман.
Азанде развел руками.
Лёнечка растерянно моргнул.
Валюшка пожала плечами:
– Что я вам, Маленькая Разбойница из «Снежной Королевы», что ли, чтобы ножики с собой таскать?!
– Ладно, я буду разбойником, – буркнул Валер, доставая из кармана куртки перочинный ножик. Это был подарок Сан Саныча, и Валер с этим ножом практически не расставался.
Чиркнул по пальцу, сморщился от боли:
– Кто следующий?
Ганка и Витки Сейтман почти разом протянули руки, но Ганка оказалась чуть проворней.
Увидев, как кровь заструилась по ее ладони, Валер чуть не спятил от жалости – и в то же время от счастья.
Ему ведь иногда казалось, что Ганка что-то вроде призрака. Осуществленное невозможное!
А она не призрак! Она настоящая!
Кровь текла и по ладони Витки Сейтмана. Значит, и он не призрак?.. И Азанде? Нет, Валер уже совершенно ничего не понимал!
– Вы теперь одной крови, ты и она! – ехидно протянула Валюшка. – То есть кровная родня. То есть…
И она многозначительно умолкла.
Впрочем, ее никто не слушал.
Наконец Витки Сейтман забрал нож у Валюшки, которая нанесла себе царапину последней, ткнул его в землю, потом вытер о траву, очищая лезвие, сложил и отдал Валеру:
– Великолепный нож! Потом рассмотрю его получше, если успею. А сейчас повернитесь к волкам, зажмурьтесь и вытяните руку вперед. Левую руку, чтобы звери чуяли запах крови. И повторяйте за мной!
Все послушно закрыли глаза, вытянули руку вперед и принялись повторять заклинание: