– Беги вперед, – закричал я. – Со мной уже покончено, а ты можешь спастись.
Саша покачала головой и подставила мне плечо:
– Давай вместе. Считай, что я говорю это как ясновидящая.
У нас оставалась только одна дорога, в левую часть коридора. Путь к лифту был отрезан. Нога болела зверски, но я старался не тормозить Сашу. Скрежет ногтей по стеклу рвал барабанные перепонки. От мусорного запаха голова звенела болью. Понятия не имею, как мы пробежали эти тридцать метров. Потом была короткая галерея, лестница вниз и тяжелая железная дверь. К счастью, незапертая. Захлопнув её за Сашей, я вздохнул с облегчением.
– Холодно здесь… – сказала девушка.
Я включил свет. Люминесцентные лампы заморгали разгораясь. Помещение, в котором мы оказались, было просторным. На дальней стене располагался огромный шкаф из нержавейки с гигантскими ящиками. Посреди зала стояли высокие железные койки. На одной из них под простыней лежал мужчина с посиневшим лицом. «Пыточная камера, что ли»? – подумал я и тут же сообразил, куда мы попали.
– Морг, – говорю, – поэтому и холодно.
– Не нравится мне это, – сказала ясновидящая. – Кажется, нас сюда специально заманили.
Я пожал плечами:
– Очень может быть.
Мощный удар сотряс дверь морга. Листовое железо заметно прогнулось. Все ящики для хранения тел открылись одновременно. Из них полилась чернота. Бежать было некуда. Тень залила пол. Прикоснулась ко мне, но мир остался прежним. Тьма продолжала прибывать с огромной скоростью. Вязкая волна сбила меня с ног, захлестнула, отнесла в дальний угол морга. Я барахтался и трепыхался, но ничего не мог поделать. Черная вода заполнила собой всё, резала глаза, проникала в легкие. Я махал руками, пытался выплыть, схватиться за что-то. Потом понял, что всё бесполезно, и начал тонуть. Медленное падение вниз длилось бесконечно. Мне казалось, что прошли месяцы, а может, и годы. Я задыхался от мусорной вони, страдал от режущего зуда по всему телу. Он был похож одновременно на ожог и обморожение. Но хуже всего было чувство обиды: у меня ведь оставалась еще одна встреча с Тенью! Почему я умер так рано?!
Глава 18. Мусорщик
Мучительное погружение тянулось и длилось. Полная окружающая чернота делала мысли особенно отчетливыми. Моя обида на преждевременную смерть стала недоумением, а потом надеждой. Быть может, не всё еще потеряно?! Может, я не умер, а попал туда же, куда и раньше, но не могу найти знак.
– Допустим, так и есть. Тогда как ты собираешься искать его?
– Очевидно, он должен быть где-то рядом – это ведь моя галлюцинация, – вот такая у меня шла беседа с самим собой.
– Где рядом? Что еще тут есть, кроме сплошной черноты?
– Я есть. Руки, ноги, голова и всё такое!
– Стоп! Кажется, понял!
В моем мозгу вспыхнула картина осмотра с помощью ультрафиолетовой лампы. Получается, знаки всё время со мной. Нужно только заставить их работать. Я поднял руки. Чтобы увидеть зеленоватые перекрестья, пришлось поднести их к самому лицу. Только тогда отметки проступили сквозь текучую черноту.
– Ну, допустим…
Я тут же прикоснулся пальцем к одному из знаков, но ничего не случилось. Значит, эти ручные прицелы работают по-другому. Но как именно? Нужно дотронуться чем-то другим. Я криво усмехнулся и скрестил руки. Знаки на запястьях, соприкоснулись, вспыхнули и исчезли. Через мгновение я снова оказался в морге. Живой!
К несчастью, проклятие Тени работало. Посиневший труп мужчины сбросил простыню и встал с анатомического стола. Его тело рассекал аккуратный вертикальный разрез, сквозь который были видны внутренние органы. Какие именно, я, к счастью, не знал – слишком часто прогуливал уроки биологии в школе.
– Ну, вот вы и дома, дорогие мои, – сказал труп голосом Михаила Парфенова.
Я бросился назад к двери, дернул ручку, но замок заклинило.
– Не надо спешить. Теперь вы принадлежите мне. – Мертвый мужчина шагнул вперед, его тело объял зеленый огонь. Тошнотворный дым начал заполнять морг. Синюшное тело росло и трансформировалось в пламени. Плоть выгорала, превращаясь в текучую черноту. Через полминуты перед нами стоял трехметровый демон, сотканный из тьмы и зеленого огня. Помимо воли я заглянул в его горящие глаза и увидел тысячи кричащих душ.
– Ты правильно всё понял, мальчик, – рассмеялся Мусорщик. – Вы вдвоем отдадите мне свою силу, станете моими послушными рабами, как этот дурачок…
Демон сжался, превратившись в Михаила Парфенова. В его правой руке пылал зеленым огнем длинный черный нож. Биоэнергетик улыбнулся, шагнул вперед и с размаху ударил своим чудовищным оружием. Смертоносное лезвие было нацелено точно в мое сердце. Ужас сковал меня, не позволил отскочить или увернуться. Кассандра бросилась вперед и подставила клинку свою изящную ладонь. Раздался громкий звон. Мое тело наконец-то разморозилось. Я отскочил на шаг и увидел нечто невероятное. Горящий кинжал Мусорщика проткнул ладонь ясновидящей. Он не раздробил кости, даже не разрезал мясо и кожу. Там просто не было ничего такого. В центре ладони сиял огромный голубой глаз. Видимо, Саша применила какое-то защитное заклинание. Нож воткнулся в него и намертво застрял. Михаил Парфенов изо всех сил старался высвободить оружие, но у него ничего не получалось. Саша дрожала, от неё исходило едва заметное сияние. Ясновидящая снова начала читать стихи:
Тот, кто строил лабиринт,
Не забыл раскрасить стены,
Древний ужас, что хранит,
В коридорах он расстелет.
Звук шагов отпустит гулкий,
С хрустом праха под ногами,
Он заполнит закоулки
И следы в пыли оставит.
Стены бросятся на жертву,
Из глазниц мозг выжимая.
Из-под кожи тянут нервы —
Где-то здесь душа живая!
Нужно было что-то делать. Я оглянулся в поисках чего-нибудь тяжелого. Вон тот железный стул вполне подойдет! Биоэнергетик посмотрел на меня, и ногу пронзила жгучая боль. Судороги побежали по телу, желудок взбунтовался, голова закружилась. Я смог сделать еще два шага по направлению к цели, а потом упал на пол. Саша продолжала декламировать:
Тот, кто строил лабиринт,
Позабыл оставить выход,
Он повсюду говорит,
То кричит, то шепчет тихо.
Руки тянутся из стен,
Выступают в камне лица —
Те, кто выбраться хотел
И решил остановиться.
Я лежал на полу, изнемогая от боли. Тело не слушалось. Краем глаза я видел, как Саша сражается с Мусорщиком. Девушка смертельно побледнела. Из глаза на её ладони капали кровавые слезы. Что-то зашевелилось у меня под гипсом и под повязкой на ноге. Через мгновение из моих ран начала течь чернота. Тьма сплелась в длинную сороконожку, пробежала по груди, обвилась вокруг шеи, раздвинула мои стиснутые зубы и устремилась в рот. Я начал задыхаться, но тут мир изменился. Это была последняя, фатальная встреча с Тенью.
Надо мной висел горящий нож размером с поезд. Он раскачивался из стороны в сторону, как гигантский маятник. Зеленое пламя летело вниз шипящими каплями. Я пошевелился и понял, что прикован к железному анатомическому столу. Цепи росли прямо из моего тела – одна из плеча, другая из лодыжки. Именно из тех мест, где в реальном мире у меня были раны. Сашин голос декламировал тот же самых стих. Похоже, мне предстояло выучить его наизусть. Пока я крутился на холодном столе, пытаясь понять степень своей свободы, нож опустился ниже. Жар от зеленого огня стал ощутимым. Пламенные капли взрывались совсем близко, обжигая кислотными брызгами. Я извернулся и слез с железного стола. Цепи не позволяли уйти далеко, зато удалось укрыться от бушующего огня… И ненадолго отсрочить свидание с огромным лезвием. Не было сомнения в том, что нож легко сметет анатомический стол.
Немного успокоившись, я смог хорошенько осмотреться. Меня окружала непроглядная чернота. Только из-за угла стола выглядывал краешек пламенного знака. Света хватало, чтобы понять – я нахожусь на темной гранитной платформе. За её пределами нет ничего, кроме черной пустоты. С каждой секундой нож опускался всё ниже. Сначала мне казалось, что я смогу пересидеть под столом. Потом до меня дошло:
– Гигантское лезвие наверняка разрубит или опрокинет каменную платформу. Даже если не так, пламя будет слишком близко и поджарит меня. При этом у меня не будет никаких шансов освободиться от цепей.
Я посмотрел на запястья. Знаков там не было – видимо, исчезли в прошлый раз. Этот факт заставил мой мозг заработать. Откуда вообще взялись картинки на руках? Ответ был очевидным. В нашу первую встречу Михаил Парфенов рисовал по мне какой-то невидимой целебной водичкой! Тогда это всё казалось невинной клоунадой, но ведь с этого все и началось! Куда делись зеленые прицелы? Тут тоже ясно – в прошлый раз я соединил запястья, знаки сработали, отдали свою энергию и исчезли. Оставался только один вариант, и мне он не нравился. Нужно было вернуться на стол и подставить цепи под нож. От этой мысли меня передернуло. Может, лучше остаться внизу? Какая разница? Все равно умирать.
«Нет уж, – решил я. – Это моя галлюцинация!»
Жар приближался, и прикосновение к стальной столешнице обожгло пальцы.
– Спокойно, – говорю. – Это почти как в сауне.
Кряхтя и ругаясь, я забрался на железное ложе и переполз на противоположную сторону. Цепи натянулись, острая боль пронзила плечо. Моя левая рука лежала чуть правее центра стола. Совсем недалеко от того места, куда ударит нож. Нога была чуть дальше от зоны поражения. Удар обрушится точно на центр стола. Огромное лезвие, без сомнения, уничтожит цепи. Если мои расчеты верны, темная пылающая сталь сначала ударит почти у моего запястья, потом вонзится в анатомический стол, вскроет сталь и, наконец, разрежет цепь на ноге. Меня трясло от дикого ужаса. При всей надежде на расчеты нож был слишком большим. Еще я мог сгореть в зеленом огне или упасть со стола прямо под лезвие. Примерно через минуту первая капля зеленого огня упала мне на живот. Я взвыл от боли. К счастью, кислоты было совсем немного. Чем ниже опускался дьявольский клинок, тем весомее становились огненные плевки. Они разлетались в разные стороны, в меня летела лишь малая часть, но и этого хватало. Казалось, это продолжается бесконечно. Я орал и дергался, старался отползти еще на пару сантиметров вправо. Вывихнул плечо, но совсем не почувствовал боли. В последние минуты пламенные капли лились нескончаемым потоком. Потом нож вдруг перерубил цепи, и меня р