Эстетика дзен в Японии заметна во всем. Она и в принципах самурайских состязаний по фехтованию, и в технике дзюдо, и в изысканной чайной церемонии (тяною). Эта церемония представляет собой как бы высший символ эстетического воспитания, особенно для девушек из зажиточных домов. Умение в уединенном садике в специально для этого сооруженной миниатюрной беседке принять гостей, удобно усадить их (по-японски – на циновке с поджатыми под себя разутыми ногами), по всем правилам искусства приготовить ароматный зеленый или цветочный чай, взбить его специальным веничком, разлить по крохотным чашечкам, с изящным поклоном подать – все это является итогом чуть ли не университетского по своей емкости и длительности обучения (с раннего детства) курса японской дзенской вежливости.
Вообще вежливость – одна из характерных черт японцев. Едва ли ее можно отнести только на счет дзенской самокультивации, хотя сдержанность и достоинство, изящество вежливости японцев наталкивают на мысль о том, что и здесь дзенская эстетика оказала свое воздействие. Удивительно, но даже в рамках бусидо беспощадный меч всегда уживался рядом с красотой, изысканностью и любовью. Любовь – хотя и не рыцарская, наподобие средневековой европейской, но в чем-то все-таки близкая ей, играла в жизни японского народа немалую роль. Это не конфуцианско-китайская любовь к старшему, к мудрецу, к родителям. Это и не близкая к чувственному наслаждению и сексуальной технике любовь-кама индийцев. Это любовь возвышенная, готовая к самопожертвованию, порой сводящая к себе чуть ли не весь смысл жизни. Японская история изобилует примерами двойного самоубийства любящих, не имевших возможности соединиться. И хотя эти трагедии не породили в японской литературе произведений, равных по силе и социальной значимости шекспировской повести о Ромео и Джульетте, авторитетные специалисты, в том числе и японцы (как, например, X. Накамура), полагают, что любовь в японской жизни и в японской поэзии обладает редкой для Востока силой и значимостью, равноправием чувства и позиций обеих сторон и что в этом, возможно, одна из причин, облегчивших японцам восприятие многих сторон западной культуры[20].
В XX веке религиозно-философское учение дзен получило известность в странах Запада, в частности благодаря популяризаторской деятельности Д.Т. Судзуки (1870–1966), принадлежащего к школе Риндзай.
В настоящее время популярность учения дзен за пределами Японии растет, при этом и само учение трансформируется и адаптируется последователями к западным реалиям.
В современной литературе встречаются различные трактовки дзена. Согласно наиболее популярному пониманию, дзен означает все делать совершенно: совершенно заблуждаться, совершенно проигрывать, совершенно сомневаться, совершенно страдать из-за боли в животе и т. п. Что значит «СОВЕРШЕННО» и чем это отличается от «совершенно»?
Р. Х. Блис отмечает, что «СОВЕРШЕННО» состоит в воле, а «совершенно» – в действии. «Совершенно» значит, что действие гармонично на всех его этапах и полностью достигает ожидаемого эффекта. «СОВЕРШЕННО» значит, что ни один момент активности не содержит эгоизма или, точнее, что наше эго сотрудничает с силой притяжения и отталкивания эгоизма природы внутри и вовне нас.
Однажды Чинсо угощал монаха, лично подавая ему рис. Монах протянул руку, чтобы взять еду, а Чинсо отдернул свою. Монах не отреагировал. «Я так и думал», – сказал Чинсо.
Если нам что-то дают, мы говорим «спасибо». Если нам в чем-то отказывают, мы говорим «спасибо». Если нас зовут – мы отвечаем; если нас не зовут – мы отвечаем. Если мы поднимаем камень – он тяжелый, если мы его не поднимаем – он тоже тяжелый.
Согласно учению дзен, все во Вселенной взаимосвязано и является частью целого бытия. Наша боль – это не только наша собственная боль, это и боль Вселенной. «Радость» Вселенной – это наша радость. В этих словах скрыта Истина, свидетелем которой был каждый из нас, если был внимателен к себе и к собственному опыту. Особое чувствование заложено в каждом человеке, и он может научиться прислушиваться к нему и развивать его. В трудные минуты мать может чувствовать своего ребенка, находящегося и на другом континенте. Согласно дзену, в особых условиях даже взмах крыльев бабочки может вызвать ураган. Все взаимосвязано. Но один факт может быть более сильным, чем другой.
Можно долго говорить о воде, но уста от этого не увлажнятся. Можно полностью объяснить природу огня, но тело при этом не согреется. Можно детально описать пищу, но это не утолит голода. Не прикасаясь к подлинной воде и подлинному огню, человек не познает этих вещей. Поэтому и объяснение, основанное на знании из книг или словах, услышанных от других людей, не углубит этого понимания.
Один человек посещал храм и спросил у настоятеля храма:
– Что такое дзен?
Настоятель приложил палец к губам и прошептал:
– Мы не разговариваем в комнате для медитации.
Когда он проследовал за настоятелем в библиотеку, то попытался снова задать настоятелю тот же вопрос. Но настоятель приложил палец к губам и сказал:
– Здесь мы читаем книги в тишине.
Когда они пришли на кухню, настоятель даже не дал возможности посетителю задать свой вопрос и сказал:
– Мы готовим здесь молча и едим без разговоров.
Когда настоятель открывал посетителю дверь на выход и пожимал ему руку, тот, задыхаясь, спросил:
– Так что же такое дзен?!
Дзенские притчи несут в себе заряд уверенности и независимости, силы и утонченного японского юмора.
Христианство – одна из трех мировых религий наряду с буддизмом и исламом. Она возникла в I веке н. э. Это был период духовного кризиса, охватившего все Средиземноморье. Время требовало религии объединяющей, мировой, способной повести человечество. Этой религией стало христианство, в котором не было разделений – ни национальных, ни государственных, ни родовых, поэтому оно стало религией межнациональной.
Христианство, как и ислам, наследует созревшую в иудаизме идею единого бога, обладателя абсолютных благости, знания и могущества, имеющего свою причину в себе самом и являющегося создателем Мира. При этом в христианстве Бог является триединым, соединяющим в себе три лица: Бога Отца (творческого начала), Бога Сына (воплощения деятельной любви) и Святого Духа (их вездесущности, разлитости во всем мире).
Христианство связано с именем Иисуса Христа («Христос» от греч. – «помазанник», «мессия»), рождение которого, как гласит предание, было предсказано пророками и от рождения которого позже начала исчисляться наша эра. По преданию, мать Иисуса Дева Мария получила ангельское видение, что она чудесным образом зачнет во чреве от Святого Духа и родит сына, который будет наречен Сыном Всевышнего. Рождение Иисуса было ознаменовано, как и предсказывалось, рождением на небе новой звезды[21].
Ниже приведено краткое описание жизненного Пути Иисуса в изложении В.у. Аткинсона (текст изменен). Оно не претендует на исключительную точность и в этой книге приводится лишь для улучшения понимания христианских притч. Для получения более достоверных данных (если таковые вообще имеются в настоящее время) обращайтесь к библейским первоисточникам.
…Иисус уже с ранних лет показал особое дарование в постижении не только текста, но и духа различных иудейских писаний и во многом превзошел своих товарищей по учению. Рассказывают, что Он рано стал проявлять нетерпение при угрюмом изложении иудейских учителей, стремясь подлинно разобраться в тексте, чтобы постичь дух, его оживляющий. Этим Он часто навлекал на себя выговоры со стороны учителей, которые в своем усердии передать точные слова учения пренебрегали его духом.
В молодости Иисус долго путешествовал по Индии, Персии и Египту, а вернувшись на родину, провел по крайней мере год среди различных лож и обителей братства ессеев. За время отдыха и учения в их обителях внимание Иисуса было привлечено к труду Иоанна Крестителя, в котором Он увидел ключ, отворяющий Ему путь для Его предстоящего великого труда.
Иисус сообщил отцам-ессеям о намерении впоследствии отправиться к месту служения Иоанна, и отцы оповестили об этом Иоанна. Говорят, что тот не знал, кто придет; ему сообщили только, что со временем к нему присоединится великий Учитель из дальних стран, и Иоанну было велено подготовить народ к Его пришествию. Иоанн исполнил волю отцов ессейских братств. Он проповедовал покаяние, правдивость, обряд крещения и главным образом приход Учителя. Он говорил народу: «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное». «Кайтесь, ибо вскоре придет Учитель!» – повторял он, возвышая голос. А когда народ окружал его и спрашивал, не есть ли он, Иоанн, сам Учитель, он отвечал: «Нет, я не тот, кого вы ищете. Идущий за мною сильнее меня; я недостоин развязать ремень обуви Его. Я крещу вас водою, а Он будет крестить вас огнем и Духом Святым!» Иоанн был истым мистиком, он весь ушел в труд, к которому был призван, и гордился быть предшественником Учителя, о приходе которого его оповестило братство.
Однажды перед Иоанном предстал молодой человек с благородной, спокойной осанкой и, взглянув на него выразительным взором, попросил окрестить Его.
По преданию, во время крещения Иисуса произошло странное событие, будто голубь спустился с неба и сел Ему на голову и послышался тихий голос: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение». И тогда чужестранец, очевидно смущенный странным явлением свыше, отошел от толпы и направился в пустыню.
Иисус почувствовал, что наступил важный период Его жизненного труда. Он покинул восторженные толпы приверженцев Иоанна и отправился искать уединения в заброшенных местностях пустыни, чувствуя, что там Он предстанет лицом к лицу перед собственной душой и получит, наконец, ответ на вопрос «кто Я?».
В самых отдаленных расщелинах в центре пустыни Иисус много дн