Черноморский флот
22 июня 1941 года он тоже не подвергся авианалету. Противник сбрасывал с самолетов мины.
В первые же дни выявилась разница между довоенными умствованиями кремлевских стратегов и реальным уровнем подготовки ЧФ и его ВВС, брошенных на бомбардировку румынских портов, но не добившихся ничего, кроме потерь.
По плану «Гроза», главной задачей флота являлась блокада Босфора от проникновения итальянского флота в Черное море, а также блокада румынского побережья и десантные операции на нем. От десантных операций, в связи с неблагоприятным развитием ситуации на фронтах, пришлось отказаться. Что же до блокадных действий, то обнаружилось, что, во-первых, в условиях активного противодействия врага (пусть уступающего на море и в воздухе по всем статьям) командование флота не шибко рвется к чужим берегам. А во-вторых, стало понятно, что осуществлять блокадные операции на относительно удаленном участке внутреннего морского бассейна советские моряки и их командиры просто не умеют. В результате все громо- и молниеподобные операции (на бумаге) плана «Гроза» вылились в пару-тройку несуразных набеговых акций на Констанцу и серию авианалетов, во время которых авиация и флот понесли напрасные потери, не причинив врагу никакого вреда.
Попытка прервать коммуникации врага вдоль румынского побережья подводными лодками провалилась. Во-первых, опасаясь атак Черноморского флота, румыны снизили свои морские перевозки, остальные маршруты проложили по мелководью, под прикрытием минных заграждений. Во-вторых, штаб адмирала Ф.С. Октябрьского не смог определить приемлемые районы патрулирования для своих субмарин, и они большей частью действовали впустую.
Единственным значимым успехом в 1941 году стало потопление 29 сентября (на четвертом месяце войны) подводной лодкой Щ-211 итальянского танкера «Суперга» (6154 брт). Да еще 5 ноября 1941 года на трассе Констанца — Сулина подводная лодка Щ-214 капитан-лейтенанта В. Власова потопила другой итальянский танкер «Торчелло» (3336 брт), после чего Италия до мая 1942 года перестала посылать свои наливные суда для перевозки румынской нефти через Босфор.
При этом малоэффективные действия подводных лодок сопровождались большими потерями. За октябрь — ноябрь 1941 года погибли 6 подводных лодок.
Следует отметить, что с самого начала Черноморский флот оказался в невыгодном положении: крупной эскадры противника в акватории не наблюдалось, считанные румынские военные корабли от родных берегов удаляться не спешили. Что до грузовых перевозок, то с началом боевых действий румыны стали возить грузы на малых транспортах и моторных шхунах, посему потопленные транспорты своим водоизмещением редко превышали тысячу тонн, да и уничтожено их было очень мало. Так, за весь 1943 год было потоплено менее десяти пароходов, не считая нескольких шхун и барж.
Тем не менее именно в том году подводному флоту ЧФ удалось потопить самое большое судно румын на Черном море — транспорт «Сучава» (6876 брт). Капитан 3-го ранга Б. Алексеев в ночь на 20 апреля на С-33 обнаружил конвой на подходе к Констанце. Субмарине удалось сблизиться с конвоем до 12 кабельтовых (2,2 км). Она подошла в надводном положении, и шум ее дизелей слился с шумом «купцов», а транспорты хорошо «подсвечивал» лунный свет. С-33 произвела всего одну атаку (трехторпедным залпом), оказавшуюся удачной. Собственно, «Сучава», «Суперга» и «Торчелло» — вот и все достижения черноморских подводников за всю войну.
Тем активнее должны были действовать крупные надводные корабли флота. Однако их операции свелись, как и на Балтике, к огневой поддержке сухопутных армий. Но против врага, у которого флота на море практически не было, стратегия «ударь и беги» выглядела смехотворно.
Вообще, Вторая мировая война открыла глаза на то, что командование ВМФ СССР в своих замыслах и стратегических выкладках отстало от реальности лет этак на пятнадцать. Ограниченные акватории Балтийского и Черного морей для крупных кораблей оказались тесными и гибельными из-за воздействия вражеской авиации. Стало ясно, что в жарком споре о том, какой флот нужен РСФСР, произошедшем весной 1923 года между военным летчиком К. Вейгелиным и преподавателем морской академии Г. Пеллем, прав оказался пилот.
У СССР вообще все было шиворот-навыворот: океанские флоты (Тихий океан, Арктика) оказались недопустимо слабыми, а флоты внутренних морей — избыточно сильными. Но дело в том, что по плану «Гроза» крупные наступательные акции намечались в бассейнах Балтийского и Черного морей — вот сюда и собрали все линкоры и крейсеры.
Отличились черноморцы лишь на суше, да еще при высадке нескольких тактических десантов. Тем не менее официальные труды по истории черноморских и балтийскихдесантов представляют собой бесполезную макулатуру. Там нечего анализировать, поскольку эти десанты высаживались в условиях полного отсутствия вражеского флота на море (японцы таких десантов в Китае еще в 30-е годы высадили десятки), вражеской авиации (в большинстве случаев занятой поддержкой войск на главных фронтах), а также противодесантной обороны в зонах высадки (там, где такая оборона присутствовала, десанты провалились). А посему зачастую десант высаживался с борта корабля прямо на портовый мол — вот и вся тактика.
В то же время при эвакуациях, когда авиация и сухопутные войска противника с артиллерией присутствовали, дело заканчивалось в лучшем случае провалом (как на Моонзундских островах осенью 1941 года), в худшем — полной катастрофой (какТал-линский переход или бегство советских войск из Крыма в мае 1942-го).
Причина всех этих бед была стара, как и сам русский флот, — слабо подготовленный в оперативном отношении старший офицерский корпус, тактически слабо подготовленный средний командный состав, слабая выучка экипажей, а все вместе — слабый флот.
22 сентября 1942 года был высажен десант в районе Григорь-евки, по одним данным — яобы для того, чтобы облегчить положение осажденной Одессы, по другим — для уничтожения батарей немецких дальнобойных орудий, обстреливавших город. Для «захвата орудий» из Новороссийска пригнали целую дивизию (157-ю стрелковую), которая 22 сентября перешла в наступление вместе с дивизией Приморской армии и высаженным с моря 3-м полком морской пехоты, атакже воздушным десантом. Командовал операцией контр-адмирал С.Г. Горшков (командир бригады крейсеров ЧФ), а сутками ранее в районе предстоящей операции «тусовался» главный тактик флота — командующий эскадрой контр-адмирал JI.A. Владимирский со всеми документами по предстоящей акции.
Все официальные объяснения — послевоенные басни. Десанту Г ригорьевки высаживался в целях содействия удару правого фланга Отдельной Приморской армии — планировался раз-громвсего левого фланга 4-й румынской армии генерала
H. Чуперки, что позволило бы отбросить фронт от Одессы километров на 20—25. Совершеннейшая утопия, но кое-кто «наверху» в возможность подобного исхода свято верил.
Операция едва не сорвалась, еще не начавшись. Руководитель «мероприятия» Владимирский зачем-то вышел в район намечавшейся высадки на старом эсминце «Фрунзе» без всякого прикрытия. Вместе с ним находился заместитель начальника штаба Одесского оборонительного района капитан 1 -го ранга С.И. Иванов, а эсминцем командовал заменивший раненого капитан-лейте-нанта П.А. Бобровникова командир лидера «Ташкент» В.Н. Еро-шенко.
Утром 21 сентября (именно на тот день была запланирована высадка десанта) «Фрунзе» в районе Тендровской косы обнаружил тонущую канонерку «Красная Армения» (часом ранее ее атаковало звено «штук» из состава I./StG 77 гауптмана Хельмута Брука). Попытавшийся оказать помощь канонерке эсминец через несколько минут сам стал объектом атаки трех звеньев все той же
I./StG 77. Получив два прямых попадания (в корму и полубак), «Фрунзе» вышел из строя, а в три часа дня последовал новый налет, в котором эсминец получил еще одно попадание 250-кг бомбы в полубак. Экипаж корабля перешел на подошедший буксир СП-8, а эсминец затонул в районе Тендровского маяка и вместе с ним — вся документация по предстоящей высадке десанта. Погиб капитан 1-го ранга С.И. Иванов, был ранен В.Н. Ерошенко.
На этом злоключения команды «Фрунзе» и адмирала Владимирского не закончились. В 16.00 «штуки» все той же I./StG 77 атаковали и потопили СП-8. Буксир сел на фунт неподалеку от берега и его палуба осталась над водой. Часть команды погибла при попытке доплыть до берега («юнкерсы» расстреляли их в воде из пулеметов). Владимирский получил ранение и был доставлен на борт крейсера «Красный Кавказ» уже во время высадки десанта.
Из-за бесчинствующей вражеской авиации («соколы» ВВС ЧФ в район Григорьевки носу не казали) контр-адмирал С.Г. Горшков (которому было передано командование операцией ввиду отсутствия JI.А. Владимирского) задержал в Одессе выход кораблей с десантом до наступления спасительной темноты.
Несмотря на первоначальный успех высадки, разгромить армию Чуперки не удалось, а выход немцев на подступы к Крыму (которые «талантливо» оборонял Родион Малиновский) вынудил Ставку ВГК сдать Одессу и перебросить Приморскую армию в Севастополь.
До сих пор Черноморскому флоту удавалось избегать серьезных потерь в надводных кораблях. Нос конца 1941-гоположение изменилось. В ноябре Ставка ВГК втянулась в глупейшую эпопею в Крыму. Вместо того чтобы эвакуировать оттуда войска и перебросить их в район Ростова, а флот быстро отвести в кавказские порты, Сталин повелел:
«Севастополь не сдавать ни в коем случае. Главной задачей Черноморского флота считать активную оборону Севастополя и Керченского полуострова всеми силами».
Но зачем? С выходом войск Манштейна к Севастополю он как база флота уже перестал существовать, поскольку подвергался непрерывному огневому воздействию противника. «Сковывали 8 месяцев крупные силы противника на южном крыле фронта»? Но давайте разберемся. В Крыму 11-й полевой армии Э. Манштейна, усиленной румынскими частями (так, керченская группировка противника состояла из частей 46-й пехотной дивизии 11-й армии, 8-й румынской кавбригады, двух танковых батальонов, двух полков полевой артиллерии и пяти зенитных артдивизионов, то есть всего порядка двух дивизий), противостояли: а) 25-тысячный гарнизон Севастополя; б) 20-тысячная Приморская армия; в) 20-тысячная 51-я армия; г) весь Черноморский флот и его авиация ;д) подкрепления с «материка», постоянно перебрасывавшиеся в Крым. Отсюда возникает вопрос — это кто кого сковывал?