Вывод напрашивается только один — официальным советским данным верить нельзя. Нам уже известно, что в рядах РККА на 22 июня находилось более 800 тысяч человек, которые не проходили ни по каким спискам личного состава РККА. Где гарантия, что еще миллион-другой не прятался где-нибудь в кустах неподалеку? Шутка.
* * *
Более поздние исследования дают иные цифры. Так, согласно историческому справочнику Николая Ланина «Рабоче-Крес-тьянская Красная Армия накануне Великой Отечественной войны 1941 — 1945 гг.», в июне 1941-го в частях западных округов находились 170 дивизий (103 стрелковые, 7 кавалерийских, 40 танковых, 20 механизированных), а с учетом армий, выдвинутых из внутренних округов — 201 дивизия (125 стрелковых, 7 кавалерийских, 46 танковых, 23 механизированных), или 66% от имеющихся на тот момент.
Но и в этом случае (умножьте 201 на 8000) 2,9 млн никак не получается, даже если прибавить к полученным 1,6 млн еще и 800 тысяч «сборников». Мало того — даже если мы все 303 дивизии РККА умножим на 8000 — не получается, господа историки, 2,9 млн, никак не получается.
Основной вывод таков: во-первых, точных данных по советским источникам (даже самым что ни есть секретным) мы никогда не получим, а имеющимся в обороте цифрам верить нельзя. Во-вторых, еще в книге «Босфорский поход Сталина» я отмечал, что анализируя дислокацию всех советских армий, обнаружил не менее 70% сил и средств РККА в западных округах (или неподалеку от оных), что уже не менее 3,5 млн человек, если брать общую численность вооруженных сил СССР в 5 млн А она, эта общая численность, может статься, была существенно занижена.
Так, последние исследования по Прибалтийскому округу дают общую цифру в 650 тысяч человек к июню 1941 года, вместо 498 тысяч, указывавшихся ранее. Несложно подсчитать, что если подобная тенденция к увеличению (в 1,3 раза) имеет место и в остальных западных округах, то в конечном итоге мы получим цифру порядка 3,5 млн человек — ту самую, которую я ранее вывел путем анализа. Кэтим 3,5 млн необходимо прибавить 800тыс. «сборников». Итого 4,3 млн штыков — столько же, сколько у немцев и их союзников.
В подобных расхождениях нет ничего нового. Так, в «освободительном походе» в Польшу в сентябре — октябре 1939 года участвовали около 1,5 млн солдат и офицеров РККА, тогда как официальная статистика дает всего 466.516 человек: 324.384 рядовых при 142.132 старших и младших командирах. То есть, по одному командиру на трех бойцов. Колоссально!
Общий мой вывод по соотношению сил и средств таков.
РККА на 22 июня 1941 года в западных округах не уступала немцам даже в живой силе. Вермахт и его союзники, судя по всему, могли иметь преимущество максимум в 300 тысяч, но при этом не стоит забывать — вооруженные силы Финляндии и Румынии (равно как и германские войска на их территории, например 11 -я армия Шоберта) вступили в действие только в последних числах июня, когда в СССР уже полным ходом шла мобилизация и численность Красной Армии увеличилась в несколько раз.
Германия и СССР в первые дни войны располагали живой силой практически одинаковой численности, но при этом РККА имела подавляющее превосходство над своим противником в артиллерии, танках и авиации. Кроме того, официальные данные по Вермахту и его союзникам даются на 22 июня, тогда как данные по РККА — в лучшем случае на 15 июня. Именно поэтому Николай Ланин справедливо отметил:
«В результате отсутствия единой системы порой сравниваются данные, разорванные во времени, что совершенно недопустимо с научной точки зрения, хотя они зачастую используются недобросовестными исследователями при составлении статистических данных.
Примером может служить соотношение сил РККА и Вермахта в приграничных районах накануне войны. По РККА они даются на 15 июня, по Вермахту — на 22. Понятно, что к 22 июня соотношение сил изменилось в пользу РККА за счет выдвижения армий внутренних округов к границе»2.
ЧАСТЬ I
МЕХАНИЗМ РАЗГРОМА
Мы... завалили врагов своими трупами...
Мы начали и кончили войну, не умея воевать...
По всем расчетам мы не должны были выиграть войну.
(Писатель Даниил Гранин)
Глава 1
Сага о «нехороших большевиках»
Во всех неудачах РККА (например, по мнению Юрия Мухина, или Марка Солонина) виноваты большевики и высшее командование, тоже, впрочем, являвшееся большевистским.
Это самое командование направляло в войска неправильные приказы, мешало «правильным» бойцам и «правильным» младшим командирам (почти поголовно — настоящим героям) побеждать немцев. В результате из-за этих путаных и неправильных приказов (неправильных с точки зрения современных авторов-патриотов) Красная Армия пришла в полное расстройство и без всякого боя стала сдаваться и разбегаться. В общем, старая песня на новый лад: «Это не они нас победили, это мы сами себя», «мы до конца не спустили славный Андреевский флаг, сами взорвали «Корейца», нами потоплен «Варяг»!
А произошло сие позорное разложение и бегство Красной Армии оттого, что большевики вконец развратили народ (любопытно, что при этом Солонин говорит о массе советских граждан как об едином народе, не делая никаких национальных и социальных различий). То-то славного Марка (извините, не знаю отчества) В.Б. Резун (в смысле — Виктор Суворов) похвалил: Владимир Богданович в свое время не смог вразумительно объяснить, отчего великолепная (по Резуну—Суворову) Красная Армия была вдрызг разбита немцами в течение нескольких недель, а Марк Солонин поднапрягся и изваял удобоваримую версию—во всем виноваты коммунисты, разложившие народ и развалившие войско.
Для начала я поясню, что ошибки высшего командования вполне могут исправить командиры рангом пониже или войска непосредственно. Давно уже минули те времена, когда судьба армий зависела от правоты решений одного военачальника. Класс-1 6 пая армия в меньшей степени подвержена негативному влиянию «штабных» ошибок. Если эта армия действительно классная...
Маршал Б.М. Шапошников:
«В отношении боевой подготовки. Тактика идет в тесной связи со стратегией. Без хорошей тактики никакой хорошей стратегии быть не может. Поэтому нам на обучение, сколачивание войск нужно обратить большое внимание. В оперативном искусстве можно наделать ошибок, I ю все же с хорошо обученными войсками можно достигнуть победы.
Вот немцы наделали ошибок, когда шли на Париж (в 1914 году. — (' 3 ) К Парижу они дошли благодаря тому, что их выручили командиры корпусов и дивизий, которые хорошо руководили войсками. Само I лавное командование расползалось по швам. Но войска были хорошие» (акцент мой. — С.З.)3.
Большевики развалили могучую русскую армию? Простите, не та ли это армия, которая во время Первой мировой войны дважды умудрилась попасть в «котлы» по 100 тысяч человек каждый (у Найденбурга в 1914 году и Августова в 1915-м)? А кто это гам, в полном составе, без боя сдался на острове Эзель численно уступающему противнику? Большевики виноваты? Но если бы армия хотела воевать, никакая большевистская агитация не возымела бы такого эффекта!
А кто, имея все три с половиной года войны численное пре-носходство над кайзеровской армией, не смог нанести ей ни одного поражения на Восточном фронте? А кого лупили японцы в Маньчжурии? И кто попал в окружение под Мукденом? Чья армия сдалась там в большом количестве (соотношение сдавшихся к числу убитых составило почти 4:1)?
И о ком ныне здравствующий потомок дома Романовых прямо говорит: «Наша армия красиво выглядела только на парадах»?!
Плохой полководец Жуков бросал солдат на пулеметы? А Нарочь? А Барановичи? А про 1-ю, 2-ю и 3-ю Плевны забыли? (Ах, простите, там ведь вражеский агент успел поработать, которого Эраст Фандорин вовремя не разоблачил...) А гниющие заживо под дождем раненые (почитайте свидетельства врачей Пирогова и Боткина о русско-турецкой войне 1877—78 гг.)? А Даргинская экспедиция? Да мало ли еще примеров можно привести!
Большевики-ленинцы разложили бойцов Красной Армии до такой степени, что те были готовы сдаться любому врагу при малейшем нажиме? Извините, но это чушь! Почему-то советские войска не ударились в бегство ни у Хасана, ни у Халхин-Гола, ни на Карельском перешейке. Брожение в частях начиналось лишь после серьезных неудач, а вовсе не от одного только вида противника. И потом, командарм Мерецков, например, не подтверждает постулат о «гнилости советских воинов».
Мерецков:
«Я считаю, что товарищи не правы, когда говорят, что пехота у нас плохая. Такое понятие неверное. Мы должны расшифровать, что такое пехота. Пехота — это значит бойцы, аразве у нас плохие бойцы? Должен сказать, что бойцы у нас прекрасные, но обучены они недостаточно хорошо (курсив мой. — С.З.) ...О пехоте я делаю вывод, что вообще мы имели материал прекрасный. Но он был у нас недоучен и вооружен не по современному» (Тот же источник).
Сейчас все кому не лень критикуют высшее командование РККА, забывая при этом, что бой как таковой ведут младщие командиры и рядовые бойцы. Следовательно, обвинять того же Жукова, Павлова или Кирпоноса в поражении какой-нибудь советской роты (батальона) в бою у какой-нибудь безымянной сторожки лесника — предельная глупость, так как за это отвечает в первую очередь командир этой роты (батальона), то есть представитель младшего комсостава. Но в России сейчас и вовсе склоняются к утверждениям, что как раз младший комсостав «у нас был ого-го» и «если бы не командиры (в смысле — высшие), то мы бы...» (Ю. Мухин).
И вновь забывают того же Шапошникова — о том, что хорошая армия даже при плохих штабах способна «дочапать» до Парижа. Потому что бой ведут не штабные.
РККА имела убогий младший комсостав. Это, в пику Исаеву, Солонину, Мухину и прочим российским национал-патриотам, подтверждают факты. Об этом прямо и откровенно говорят немецкие военачальники (тот же Меллентин, например). О том же шла речь на апрельском совещании 1940 года по итогам финской кампании.