В отличие от Нижнего Тарэ верхний город все-таки сумел привлечь внимание и заинтересовать девушку своим величием. Нет, она всякого повидала, но здешний размах поражал воображение. Улицы еще более просторные, дома — настоящие произведения искусства, высокие, просторные, взирающие свысока широко распахнутыми огромными глазницами окон. И все это светится в робких лучах восходящего солнца, блестит краска на изогнутых фонарях.
Узкие ленты множества легких мостов напоминали застывшие лоскуты ткани, готовые в любой момент затрепетать на ветру. Наверное, дело было в многочисленных флажках, которыми были украшены их перила и днища.
Поодаль Сальвет различила настоящий замок с высоким тонким шпилем, расположившийся на возвышении. В отличие от Ар Олэ это явно были не владения Боевой академии. Потому что ее спутники держали путь в ту сторону, как оказалось.
Здесь же в одной из угловых башенок нашлась темница для нарушительницы закона. Толстые решетки на окнах чуть темнели зачарованием. Смешно. Такая сильная защита, когда легче и проще выбить стену.
Сальвет покосилась через плечо на скрип двери. Замок щелкнул. Светлый Эдальвей куда-то ушел, едва они переступили порог замка. Остальной конвой сопроводил до темницы, где проследили, все проверили и свалили, оставив девушку в одиночестве.
Опять застенки с решеткой на окнах!
Сальвет запрыгнула на подоконник, игнорируя кровать, которая оказалась в комнатке. Сна ни в одном глазу. О чем там полагается думать, когда жизнь висит на волоске? У нее вот только Зефир в голове.
Время летело быстро. От забытья Сальвет очнулась, когда за окном стемнело. В комнатку зашел один из стражников в леденисто-голубых доспехах. Интересная вещь. Человека в них не видно, словно насквозь просвечивает.
— У вас там что, никак не могут решить, как меня красочнее убить, что ли? — не сдержалась Сальвет от вопроса. Нервишки дали сбой при виде высокой фигуры.
— Нужно приготовить площадку, — нехотя отозвался тюремщик, составляя поднос на столик у кровати. — Посуду заберу через час.
— Сколько же вы ее там готовить собираетесь, если боитесь заморить меня голодом⁈ — ужаснулась Сальвет тому, что ей придется вариться в собственном соку еще кошмары знают сколько времени.
Ответа не последовало. Дверь затворилась, замок щелкнул. Сальвет в унисон стукнулась головой о прутья решетки.
Два дня в одиночестве, которое прерывалось редкими появлениями стражника с подносом. Сальвет уже даже реагировать перестала. Сидела на окне и не шевелилась. Голода по-прежнему не было, зато где-то на задворках начинала просыпаться вездесущая тошнота. Нужно было нажраться перьев в колодце, а не экономить! Так и подохнет от тени солнца быстрее, чем эти сподобятся казнить.
— Идем.
На этот голос все-таки проснулась реакция. Сальвет стерла кулаком влагу с уголка губы и обернулась через плечо. Спрыгнула с подоконника и подошла ближе.
За дверью ждал почетный караул в лице еще трех фигур в знакомых леденистых доспехах, скрывающих лица, да и тела тоже.
Спустились по винтовой лестнице, потом долго петляли коридорами на потеху местным солнцерожденным. Эти были облачены в богатые одеяния и драгоценности, сверкающие так, словно на них неведомым образом падал солнечный свет прямо сквозь потолок. Совсем как в Ар Олэ. Дома в Шар тоже любили наряжаться.
На этой мысли Сальвет запнулась. На просторном балконе, куда ее привели, их поджидала высокая фигура в белоснежных одеяниях, украшенных небесно-голубыми каменьями. Темно-синяя вышивка добавляла зрелищности, переливаясь и блестя при малейшем намеке на свет.
— Праздник-праздник, — пробормотала она под нос, не удержавшись, когда их процессия остановилась в нескольких шагах от Светлого Эдальвея.
Стража остановилась за спиной пленницы. Сальвет указали на балкон. Если ей перья миражей не дадут, а ей их не дадут, то лучше сдохнуть как-нибудь быстро, чем от последствий выпитого яда. С этими простыми мыслями Сальвет послушно затопала, куда сказано.
Смерть обещали зрелищной еще при поимке. Однако стоило Сальвет выйти на балкон, как стало понятно, что о быстроте речи не шло.
— Да вы издеваетесь, — выдохнула она, обреченным взглядом разглядывая место своей будущей казни.
Глава 22
Расстраиваться было чему. Ее собирались сжечь на костре! На огромном таком костре, над которым виднелась небольшая деревянная площадка со столбиком в центре. Внизу целая гора хвороста в виде кучи огромных бревен уже поджидала своего звездного часа.
— А ничего менее масштабного у вас не нашлось? — не удержалась Сальвет, полуобернувшись к Светлому. На нее смотрели золотистые глаза без каких-либо эмоций. Если местная власть не любила солнцерожденных из Шар, то отлично это скрывала.
— Иди вперед. И не советую делать глупостей.
— Вас один фиг не переплюнешь, — пробурчала под нос Сальвет.
Ее привязали к столбу и оставили в гордом одиночестве на платформе.
Еще толком ничего не началось, а сознание уже рисует, как подпаленный столб падает и давит под собой парочку домиков со всеми, кто их населяет.
Нервный смех оборвался сам собой. Сальвет с интересом взирала на летающие… деревья? Поодаль в воздухе что-то зеленело, очень похожее внешне на деревья с раскидистыми кронами. С такого расстояния не понять. Интересно, это там живут миражи? Представление ведь для них, а она пока ни одного так и не увидела. Костер определенно вырастет большим, чтобы издалека было видно.
Черный дым, противный запах.
Сальвет поморщилась, когда носа коснулась тонкая струйка дыма. Невольно подергала руками. Магия применяться не захотела. Первая же попытка вызвала кашель, разлетевшийся каплями вокруг. Светлая поверхность деревянной площадки украсилась черными точками, которые почти сразу начали дымиться в унисон. Что там снизу жгут⁈
Дым становился гуще, тошнота усиливалась. Кажется, она тут подохнет задолго до того, как до бренного тела доберется хоть один язычок пламени. Интересно, оно тоже черное будет? И успеет ли кого-то задавить падающий столб с ее бренным телом? Жаль, не увидит уже.
На мысли о том, что, возможно, казнь заключается в дыме, а не огне, Сальвет потеряла нить рассуждений, которыми пыталась хоть как-то отвлечься от мыслей о скорой смерти.
Мощный поток ветра сдул в сторону черный дым, заставив приговоренную зажмуриться. Когда она смогла открыть глаза, перед ней на краю площадки стояла фигура с четырьмя золотыми крыльями, переливающими чистым изумрудным цветом.
— Еще скажите, что это был сигнальный огонек, — пробормотала под нос Сальвет, разглядывая сквозь невольные слезы фигуру в доспехах. Темная переливчатая пластинка шлема, напомнившая о чистильщиках в очередной раз, скрывала лицо незнакомца. — Ну, хоть ты-то сможешь быстро убить? А, пернатый?
— Ничуть не изменилась, — с какой-то странной интонацией протянул мираж.
— О! А я тебя помню, — всколыхнулось что-то такое в памяти.
Сальвет проглотила комок, подкатывающий к горлу. Начинало знобить. Недолго ей в сознании оставаться. Небо темнело. Как только зайдет солнышко, свалится окончательно. И, может быть, в последний раз.
— В память о былой помощи, может, устроишь быструю смерть, а? — попытала счастья Сальвет, мотнув головой. Черные пятнышки перед взором ехидно крутились, переползая туда-сюда. Пока еще прозрачные и крохотные. Ненадолго.
Мираж неторопливо подошел ближе. Крылья, сложенные за спиной, подметали деревянную платформу драгоценными перьями. Сальвет мысленно облизывалась, наблюдая такое их количество.
— Зачем ты открывала колодцы? — спросил мираж, остановившись совсем близко. — Зачем тебе наша смерть?
— Да кому вы нужны, — закашлялась Сальвет. Удивилась, когда вдруг совершенно незнакомое лицо, уже не в шлеме, оказалось перед глазами. Хотела сказать, что убить можно и с расстояния, чтобы не запачкать красивые одеяния, но не смогла. Кашель скрутил в очередном приступе.
— Ты больна, — с каким-то удивлением констатировал мираж, стоя слишком близко. Перышки блестели где-то совсем рядом. Сальвет с трудом их различала, на интуитивном уровне, наверное. — Как?.. Тень солнца.
— Спасибо, а то я не знала, — пробормотала Сальвет сквозь кашель. Не смогла удержаться от неконтролируемого приступа веселья. — Не знала, от… от чего подыхаю.
Мир мерк и возвращался. Черный дым, который подожгли под платформой, кажется, усиливал эффект выпитой ранее отравы. Другого объяснений столь стремительного ухудшения самочувствия Сальвет не знала. А, может, солнце успело скрыться за горизонтом? Хотя, кажется, рано.
Лицо миража оказалось так близко, что кашель пришлось сдерживать просто неимоверным усилием. Почему-то не хотелось, чтобы черная жижа попала на это светлое создание. Интересно, если солнцерожденные имеют отношение к солнцу, то как быть с миражами?
— Кто это сделал? Помочь не могу, но в качестве благодарности за спасение уничтожу тех, кто это сделал с тобой.
— Почему не можешь помочь? — упрямство взяло верх над тошнотой. Сальвет старательно тянула слова. — Дай перышко?
Неизвестно, на что она рассчитывала, но, когда перед лицом оказалась золотистая чуть светящаяся драгоценность, без раздумий ухватила ее руками. Те каком-то чудом оказались свободны.
Перо было запихнуто в рот и счастливо зажато зубами.
Сальвет какое-то время лежала в тишине с закрытыми глазами и наслаждалась тем, как тошнота нехотя уплывает в дальние дали, а она машет ей иллюзорной ладошкой. Какое облегчение!
— Фух, — открыв глаза, Сальвет села.
Огляделась по сторонам. Взгляд пополз по ботинкам, доспеху и остановился на лице миража, который с каким-то явным недоумением наблюдал за тем, как девушка перед ним пожевывает перо, зажатое меж зубов.
— Перо в зачет не идет, — сходу решительно заявила Сальвет. — Хочешь помочь, убей как-нибудь быстро и по возможности безболезненно. Спасибо не скажу, но тебе в карму определенно зачтется.
Молчание затягивалось. Убивать ее определенно не торопились. Это начинало напрягать, так как тошнота пропала, зато начала буянить фантазия, показывая одну казнь похлеще другой.