– Давайте я буду вас называть адвокат. Дядя Саша вчера сказал, что приедет адвокат. Если вы от него, если в последний момент ничего не поменялось, то вы адвокат или дядя Саша вас за него принимает. Господин адвокат, мне нужно время. Полчаса или около того. Я выберу машину и назову вам цену. Вы можете заплатить в кассе или сделать банковский перевод. Машина будет готова к поездке через час после поступления денег на счет. Если хотите, вы можете поехать по делам, я позвоню вам, когда буду готов.
– Матвей, – обратился мужчина, который подошел чуть позже и стоял в сторонке. – Я адвокат. Петр Сергеевич. Выбирайте машину. Не спешите. Я подожду здесь.
Молодой человек, ни слова не говоря, не объясняя своего поведения, развернулся и пошел на улицу, под холодный ноябрьский дождь.
Матвей обошел весь салон. Смотрел на автомобиль. Представлял дядю Сашу за рулем. Представлял его на заднем сидении автомобиля. И если образ не нравился Матвею, он переходил дальше. Если образ Матвея устраивал, то Матвей делал пометку. В салоне было пять подходящих в разной степени автомобилей. Еще через полчаса раздумий остались два автомобиля. Матвей бросил монету, и случай указал на коллекционный Cadillac DE Ville стоимостью заметно больше ста пятидесяти тысяч долларов. Да. Подходящий автомобиль для дяди Саши.
Матвей позвал Петра Сергеевича и показал на машину, потом показал стоимость автомобиля в рублях. Петр Сергеевич открыл видавший виды портфель. Достал единственное письмо, которое там было. Петр Сергеевич вольно или невольно показал, что в портфеле других писем нет. Достал письмо и протянул его Матвею. Письмо было запечатано сургучом. Матвей не знал, как выглядит сургуч, но чем еще можно запечатать письмо?
– «Матитьягу, – Матвей начал вслух читать письмо. – Мой дорогой, я был уверен, что вы, дай Бог здоровья вам и вашим родителям, после долгих раздумий остановите свой выбор на невероятно черном Cadillac DE Ville. Это то, что я хочу получить на свой день рождения. Обсудите с Герой, какую скидку он сделает старому другу к юбилею. Мне исполняется семьдесят шесть, но в этом возрасте каждый год – юбилей, а каждая новая любовная связь – подвиг. Приезжайте на моем автомобиле в известный вам ресторан, мы вас все тут очень ждем и будем рады. Не думайте о всяких глупостях навроде регистрации. Об этом уже думают, кому надо, и номерные знаки лежат здесь, в ресторане, прямо передо мной, чтобы вы знали. Ваш дядя Саша».
– Обычная история, – скучным голосом сказал Петр Сергеевич.
Матвей вопросительно посмотрел на адвоката.
– Старик все знает наперед. Я ему говорю: «Сан Саныч, оставьте бизнес, играйте в лотерею».
– А он?
– Говорит, что он сам с собой даже в шашки не играет. Говорит: «Не доверяю партнеру по игре».
– Шутит?
– Постоянно. Но привыкнуть можно.
Матвей зашел к Георгию, чтобы обсудить возможность скидки в честь юбилея. Передал Георгию письмо от дяди Саши. Тот прочитал. Задумался. Вызвал в кабинет Николая. Дождался, когда Николай прочитает и отложит письмо. Георгий встал. Подошел к окну. Долго смотрел на дождь со снегом. Повернулся. Посмотрел на Матвея.
«Не может быть, чтобы он так долго думал о скидке», – подумал Матвей.
– Скидка ни при чем. Скидку мы сделаем. Он в свое время сильно помог мне. Я помню. Мы тебя теряем.
– В смысле?
– Он сделает тебе предложение. И ты захочешь его принять. Да ты и сам знаешь. И предложение тебе уже сделали. Не смог я тебя накрепко привязать. Не успел. Не нашел гуманного способа. Теперь уже ничего не поделать. Не забывай нас. Не игнорируй. Заходи. Покупай что-нибудь.
– Что с моим Porsche делать?
– Так он твой. Деньги ты заплатил. Документы на тебя. Какие вопросы?
– Но машина стоит гораздо дороже, чем я заплатил.
– Последний урок. Машина стоит столько, за сколько ее купили. Может быть, остаток суммы я твоей энергией получил. Откуда тебе знать? Я считаю сделку честной и справедливой. А тему закрытой.
– Спасибо. Мне действительно вчера вечером намекнули, что будет сделано предложение. Меня не предупреждали о секретности. Предложат покупать бизнесы, улучшать их и продавать.
– Королевская работа. Прямо для тебя. Разглядели они тебя. Да, надо признать, из машин ты вырос. Оксану заберешь с собой?
– Мне тоже намекнули, что надо брать. Что она без меня не сможет.
– Приручил. Теперь в ответе.
– Антуан де Сент-Экзюпери, 1943 год, «Маленький принц», страница… сорок или сорок два.
– И я тебя кое-чему научил.
– Вы мне очень много дали, кем бы я был без вас и Николая? Я правда вам очень благодарен.
– Посмотрим. Если за следующей машиной приедешь к нам и выберешь подороже, то, может, и правда благодарен.
Матвей оформил сделку. И покатил на шикарном Cadillac DE Ville к ресторану «Простор». В непогожий день на улицах было мало людей, но все они замечали автомобиль, и Матвей был в центре внимания. Он не был обделен вниманием и на своем Porsche 911, но это было что-то совсем другое. Аристократическое. Едет повелитель, и подданные встают вдоль дороги и провожают его взглядом. Кто-то задается вопросами: «Кем надо работать, чтобы ездить на таких авто?», «Где на эту профессию учат?», «Наверное, мне на зарплату продавца три жизни надо копить деньги на такой автомобиль?»
Матвей припарковался и вошел в ресторан. Дверь открыл лакей. Матвея встретили и проводили в зал ресторана. Ресторан был пуст. За одним из столиков сидели дядя Саша, Борис Викторович и незнакомый Матвею мужчина в сером костюме. Хотя, возможно, Матвей видел это лицо… Матвей поздоровался со всеми за руку. Мужчина в сером костюме раскланялся, сослался на дела и вышел из ресторана.
– Нам нужно дождаться еще одного участника заговора. Матвей, желаете что-нибудь выпить? Чай или покрепче?
– Чай.
– Илона, детка, всем чаю. Из моих запасов, – обернувшись к официантке, сказал дядя Саша.
– Мати, как изволите скоротать время? – дядя Саша обращался к Матвею.
– В подкидного.
– Это замечательно!
– Илона, детка, карты.
Илона принесла карты, чай в высоченном чайнике и чашки из Бог его знает какого стекла. На взгляд чашкам было лет семьсот.
– Борис Викторович, не будете ли против сыграть в дурака? Пара на пару, как это делали уважаемые люди при любой возможности.
– Сан Саныч, так Матвей-то у нас без пары.
– Это мы мигом уладим. Илона, детка, иди сюда, – сказал дядя Саша, обратившись к Матвею. – Надеюсь, себе в пару такой человек, как вы, предпочтет Илону. Илона, детка, ты играешь в карты? В дурака?
– Александр Александрович, что вы, очень плохо, на работе – никогда!
– Это как раз то, что нам нужно. Садись, будешь играть в паре с Матвеем и мешать ему выигрывать у нас с Борисом Викторовичем. Сдавай. Выкинь из колоды мелочевку. Знаешь? Шесть, десять, валет, дама, король, туз. Тузы мне вот сюда ссыпь.
Начали играть. Матвей еще в машине помнил, что надо произвести впечатление, что с ним можно иметь дело. Он помнил об этом, когда входил в ресторан и снимал куртку. Он помнил, когда здоровался с мужчиной в сером костюме, и помнил, когда отдавал ключи и документы на машину дяде Саше. Он помнил, когда заказал чай, хотя мог бы заказать и пива. А потом забыл.
Он радовался, когда им с красавицей Илоной удавалось оставить в дураках этих заносчивых стариков. Он совсем не помнил этого, когда подбрасывал и заставлял взять карты противника. Он совсем забыл про это, когда Илона смеялась его шуткам и улыбалась ему. Еще сильнее Матвей забыл про тестирование, когда они проигрывали. Особенно, когда Илона делала идиотские ходы и ходила с пик, хотя знала, что с пик ходить не надо. Матвей понимал, что Илона играет второй раз в жизни, но второй – не первый, азам-то научиться можно. Однако, благодаря таланту Матвея, они выигрывали чуть чаще и вели в счете. После очередной непростительной ошибки Илоны, когда Матвей сказал что-то вроде «зачем ты с козырей ходила, когда швали полные руки», Илона чуть не заплакала. Но быстро взяла себя в руки и предложила поменять игру. Она быстро объяснила правила игры «Веришь – не веришь», и дело закрутилось. Эта игра оказалась веселее. Кладешь карты рубашкой вверх, так, что никому не видно, что за карты, и говоришь: «Два короля». Можно класть только одинаковые карты. Не одной масти, а одинаковые. Два туза. Или три туза. Или туз. Четыре туза нельзя. Если у тебя четыре туза, их надо скинуть. Выигрывает тот, кто первым сбросил все карты. Карты можно сбросить или кладя в центр стола на кучу, или сбрасывая четверками в снос.
– Два короля, – сказал дядя Саша.
У Матвея нет королей. Он может положить любую карту и сказать «король». Если его Борис Викторович проверит, а там не король, то все карты, которые на столе, заберет Матвей. Вероятность того, что Борись-до-Победы его проверит, высока – Матвей слишком долго думает. Дядя Саша положил два короля. Значит, у него короли есть. Но лежат ли они в центре стола или припасены для следующего круга, неизвестно.
– Не верю, – говорит Матвей и переворачивает две карты дяди Саши. – Ага, попался!
Теперь ход Матвея.
– Валет, – сказал Матвей и положил карту на стол.
– Валет, – сказал Борис Викторович и добавил свою карту.
– Валет, – добавила свою карту Илона.
– Два валета, – добавил две карты дядя Саша и подмигнул.
У Матвея был валет и проверять дядю Сашу было не с руки, надо было спровоцировать поверку со стороны Бориса Викторовича. Матвей мешкал, думал, дергался. И положил своего валета.
– Валет, – сказал Матвей и нарочито спрятал взгляд от Бориса Викторовича.
– Три валета, – сказал Борис Викторович.
У Матвея отвалилась челюсть и грохнулась о стол. Какие три валета? Матвей смотрит на Илону – проверяй, детка, там не могут быть валеты! Илона показывает своим видом, что ей самой все равно надо избавиться от своего валета.
– Валет, – говорит Илона и смотрит на Матвея, едва сдерживая смех.
– Два. Два валета, я вам, Матвей, честно говорю. Можете проверить, но так лучше – нет, – говорит дядя Саша.