– Иди. Это к тебе.
Милиция? Проблемы? Кто мог прийти в этот офис ко мне? Арест? С какой стати? В дверях появилась Калина. Матвей рванулся к ней, опрокинул два кресла, упал, но, не останавливая движения, встал и оказался лицом к лицу с Калиной.
– Калина.
– Да.
– Ты… с тобой все в порядке? Как ты? Где? Почему? Ты знаешь?
– И я тебя люблю, – сказала Калина и крепко поцеловала Матвея, прижавшись всем телом.
Матвей почувствовал силу, с которой Калина прижалась к нему, и удивился этой силе. Калина дрожала. От волнения или от напряжения, с которым прижалась к Матвею. Матвей хотел отнять Калину от себя, чтобы посмотреть, удостовериться, убедиться, что это она и что с ней все в порядке. И Матвей хотел, чтобы это объятие продолжалось долго. Всегда.
– Я люблю тебя. Ты спас меня.
– Калина, что случилось? Мы тебя искали везде.
Калина отстранилась от Матвея. Улыбнулась. Вытерла пальцем слезу, которая сама собой катилась по щеке Матвея. Приблизилась к лицу Матвея. Шумно вдохнула носом. Отстранилась. Погладила по щеке. Отстранилась, вошла, наконец, в кабинет и позволила войти в кабинет толпе, которая собралась за ней. Калина подошла к столу. Посмотрела на генерала, на Оскара. На бутылку коньяка. На три рюмки. Взяла бутылку. Поднесла горлышко к лицу. Шумно втянула воздух. Поставила бутылку на место. Устало села.
– Прощались с кем-то? – игриво спросила Калина.
– Кали, богиня, как ты так говоришь? Мы тут оружие покупали, – виноватым голосом сказал Оскар.
– Так, еще один бланк о неразглашении гостайны принесите, – сказал генерал кому-то у двери, и человек тут же вышел.
– Ну и как, купили? – спросила Калина.
– Теперь-то точно купил, – сказал Оскар, поднимаясь со своего кресла и протягивая руки к Калине.
– Э, осторожнее, это моя девушка.
– Я понял, понял.
– У тебя тут дела, дорогой? Я хотела бы домой съездить. Знаешь эти глупости: душ, кофе, сон на постели с простынями. Ты тут надолго?
Матвей качнулся от этого вопроса. Простой вопрос. На него есть простой ответ. Твоя девушка семь дней пропадала неизвестно где, настрадалась и намучилась. Ты имеешь полное право встать и уйти, довезти ее домой. Помыть, накормить, уложить спать и баюкать ее, пока не заснет. Кто тебя осудит? Кто скажет, что на твоем месте я бы… Чтобы… Матвей знал, что может проводить Калину домой. Все остальное – потом. Даже расспросы – потом. Но есть ли что-то более важное, что он сейчас упускает? С точки зрения продаж сейчас лучший момент, чтобы закрыть сделку по наилучшей цене.
– Милая, мне осталось ответить Оскару на один вопрос, и мы с тобой поедем домой.
– Валяй.
Новое словечко в ее жаргоне.
Матвей повернулся к Оскару.
– Оскар, у меня в голове такая кутерьма творится. Давай встретимся завтра и найдем достойный ответ тем, кто после сделки может сказать: «Я с самого начала знал, что так будет». И тогда не останется между нами ни одной проблемы, которая бы стояла на пути сделки.
– Оскар, назначь их всех прорицателями и казни по мере того, как их предсказания не будут сбываться. Решишь две проблемы. Никто в будущем не будет вслух говорить «я так и знал» после того, как что-то произошло, и от этих избавишься под благовидным предлогом.
– А! Богиня! Так и сделаю. Давай, генерал, свои бумаги, подписывать буду. Матвей, можно обнять твою девушку? Она у тебя из золота!
– Я буду рядом стоять.
– Ну, что поделать. Не красть же Кали снова.
Калина переехала жить к Матвею. Матвей познакомился с родителями, и, кажется, они устроили друг друга. Калина рассказала, что после приезда на дачу к Владу, когда Влад вышел за дровами для камина, в дом вошли трое, в масках. Одна женщина. Сказали, что не стоит беспокоиться и надо проехать с ними. «По первому сценарию я иду в машину сама, по второму они меня несут. Третьего сценария нет». Калина поняла, что вот сейчас сопротивляться бесполезно, и решила понять, что происходит. Ей на голову одели колпак, вывели во двор. Они сели в машину и долго ехали. Сложно сказать, сколько прошло времени. Несколько раз Калина просила остановить, чтобы сходить в туалет. Она надеялась, что запомнит или, еще лучше, узнает АЗС. Но они сворачивали с трассы на проселочную дорогу, и женщина сопровождала Калину, не отпуская ни на шаг. Ехали ночь и большую часть следующего дня. Сопровождающие молчали. В самом начале женщина сказала, что вопросы излишни. Все, что она должна знать, уже знает, что ей надо будет узнать, – ей скажут, когда придет время. Потом машина заехала во двор особняка. Особняк обнесен забором. Окна закрыты жалюзи. Так что в особняке все время был сумрак. Ее кормили. Давали читать художественные книги из библиотеки. Не разговаривали. Забрали телефон. Так и не отдали, кстати. Потом посадили в машину и снова долго везли. Потом среди ночи завели ее, как позже выяснилось, в рейсовый автобус. Сказали, что не надо снимать колпак. Калина думала, что сопровождающий сидит рядом. Автобус поехал. Через полчаса Калина сняла колпак. Все пассажиры спали. Или делали вид, что спят. Были ли среди пассажиров ее сопровождающие, Калина не знала. Тогда она пошла к водителю и спросила, куда едет автобус.
– Можешь представить, как он на меня посмотрел?
– Куда ехал автобус?
– Сюда, домой. На автовокзале ко мне подошли двое, спросили, как меня зовут, сказали, что ты меня везде ищешь, сказали, что ты здесь, и привезли в офис генерала.
– А что они тебе сказали, когда ты звонила мне?
– Я не звонила тебе, дорогой. Я бы знала, что тебе сказать. Но они не давали мне телефон.
– Во время переговоров по «Шалману». Когда тебя не было четыре дня и я уже не знал, что думать. В самый напряженный момент переговоров зазвонил мой телефон. Это был звонок с твоего номера. И ты своим голосом сказала мне: «Сделай, как они просят». Мой собеседник улыбнулся, и я дал ему в зубы. Потом мы потеряли «Шалман».
– Из-за этого?
– Нет, мы его, похоже, потеряли бы по-любому. Но за удар я заплатил. Много заплатил.
– Жалеешь?
– Что ты, я бы заплатил, чтобы узнать, кто все это подстроил.
– Кто со всего в прибыли остался?
– Генерал.
– Ты ему веришь?
– Я тебе верю. Но к генералу не подкопаться. Не сейчас. Сейчас он мне совсем не по зубам. Но я буду иметь в виду твою мысль. Мог генерал.
– Пока ты не уверен, общайся и работай с ним, как с партнером. Иначе он почувствует изменение, которое породит в тебе сомнение. Не сомневайся в нем. Просто собирай факты и думай. Когда будут неопровержимые доказательства, тогда будем следующее уравнение решать.
Оба кафе Калины, Ани и Матвея процветали. И партнеры думали над открытием третьего. Но не было человека, которого можно было бы поставить главным. Обсуждая эту проблему, Матвею пришла на ум смелая мысль.
– Девчонки, у меня, кажется, есть вариант.
– Рассказывай, – сказала Аня.
– В ресторане «ДАО Шалман» работает официантом девушка Маруся. Все с ней хорошо, но есть один недостаток, – Матвей посмотрел на Калину.
– Чего ты на меня смотришь?
– Она немного того…
– Что?
– Влюблена.
– В кого? – спросили девушки хором.
– В меня, – сказал Матвей и опустил глаза.
– Да ладно, тебе показалось. Таких дур, как я, не может быть много, а две на один город – это много.
– Может, вы посмотрите на нее? Поговорите. Если понравится, можно пригласить. Я договорюсь.
– Уверен? – строго спросила Калина.
– Я обещал ей, что при первой возможности заберу ее из «Шалмана». Она не хочет… не хотела работать с новыми владельцами.
– Прошел месяц. Она уже давно любит другого владельца. Обычная история, – сказала Аня, улыбаясь.
Еще через три дня Маруся вышла на работу в кафе «Все, ты нашел» официантом. Все вместе приняли решение. Маруся пробует. Если ей нравится формат, идея, люди, то она останется в новом кафе, которое партнеры уже окончательно решили открыть и сделать из него кафе-библиотеку с названием «Все, ты в застенках».
Матвей продолжал работать в инвестиционной компании. Одновременно в сфере интересов компании были пять объектов. Что-то было уже куплено, и хлопотали дизайнеры. Работали тренеры и консультанты, подбирая коллектив и прививая коллективу бациллу сервисного поведения. Где-то обновленный бизнес открыл двери и заново завоевывал души, сердца и кошельки своих клиентов. Матвей каждое утро летел на работу, как на праздник. Офис представлял собой улей. Никто не сидел на месте. Все куда-то бежали, с кем-то говорили. Смеялись и спорили. Матвею требовалось полчаса, чтобы немного прийти в себя после офиса, и любил он это делать в кафе «Все, ты на месте», где было куда как спокойнее, чем во «Все, ты нашел», где грохотала музыка и бесилась молодежь.
Рестораном «ДАО Шалман» владел какой-то индус, которого никто в глаза не видел. Ни одна ниточка не привела к Утюгу. Матвей в своих конспирологических теориях дошел до того, что все это было придумано генералом, чтобы лишить Матвея его доли в бизнесе и крепче привязать к инвестиционной компании, подставив генеральское плечо в трудный для Матвея момент. Матвей был начеку. Как боевая граната.
Приближался день свадьбы, но сначала надо было провести встречу, на которой будут озвучены результаты пари.
Наступил день «Ч». Целый год прошел. Но Матвей, оборачиваясь назад, видел десятилетие. Столько перемен. Столько событий. Началось с конфликта в ночном магазине. Матвей решил узнать, что он за человек. Чего он достоин в этой жизни. Поставил Матвей вопрос, и закрутился маховик ответа. Конфликт с Ольгой. Заступился за Калину. Глупое пари, которое перевернуло всю жизнь. Перевернуло и дало ответ. Теперь Матвей знал, кто он. Он продавец. Это национальность. И продавцы всего мира узнают друг друга, как узнают люди одной национальности. Это мировоззрение. Это способ смотреть на мир и видеть возможности. Кто-то видит проблемы. Кто-то видит задачи. Кто-то видит отношения. Продавец видит возможности. Это миссия. Продавец, познавший свою миссию, идет по жизни, делая только одно: улучшает жизнь тех, с кем его свела судьба. Разве это не чудо? Продавца часто путают с магом. До него было худо, пришел, продал – стало хорошо. Разве продавец одежды не маг, если на человека никто не обращал внимания, продавец одел этого человека, и теперь тот в центре внимания? Если это не магия, тогда скажите, что такое магия.