Матвей знал, кто он. Он продавец. Он присягнул этому пути и собирался идти по нему. И путь был хорош, все время предлагал новые контакты, новые задачи. Бывало, и старые контакты предлагал, и решенные задачи предлагал, но Матвей и в них находил радость.
Матвей смотрел на отель и знал, за сколько его можно купить прямо сегодня. Он мог пройти по отелю и сказать, сколько отель теряет. Он редко так делал, потому что владельцы отеля начинали объяснять и оправдывать эти потери. Поэтому проще было купить. Сделать все правильно. Продать. Старые владельцы бизнесов, которыми занимался Матвей и его команда, судачили, что они тоже так могли бы сделать еще давно, но вот … и находили причину. Отговорку, конечно.
Матвей и Калина составили список приглашенных на вечеринку. Вечеринку решили сделать закрытой и провести ее в ресторане «Простор». Были приглашены все, кто участвовал в первой вечеринке. Были приглашены все, кто сейчас работает с Матвеем. Были приглашены Гера, Николай и Лена из автосалона. Были приглашены Леся и ее новый мужчина. Были приглашены сотрудники отдела рекламы, которые знали Матвея. Алена, которая ничуть не изменилась.
Начиналась вечеринка в девятнадцать часов, как и та, год назад. Матвей был в смокинге. Калина в белом искрящемся платье до пола.
– Это не свадьба. И не репетиция. Это отчетное собрание по результатам пари, которое было заключено между мной и судьбой год назад. Год назад, обсуждая с Владом… Где Влад? Встань, поприветствуем Влада! – Аплодисменты. – Обсуждая с Владом возможности мужчины, я сказал, что мужчина должен за год заработать миллион. Влад слился с темы. Молодец Влад. Благоразумно.
Влад показал большой палец вверх.
– Поскольку Влад не захотел со мной спорить, то мне пришлось кинуть вызов судьбе. Были взяты два клочка бумаги, и на одном мы написали «да», на втором написали «нет».
Матвей осмотрел зал ресторана. Все замерли в напряженном ожидании, даже те, кто знал эту историю. Маруся смотрела на Матвея круглыми от удивления глазами и что-то повторяла про себе, шевелила губами.
– Маруся, что ты говоришь? – спросил Матвей.
Маруся сказала вслух, но так тихо, что ее услышал сидящий рядом администратор ресторана «ДАО Шалман», Константин Викторович.
– Она говорит: «Судьба».
– Ага, Маруся, судьба, – сказал Матвей.
Маруся закрыла лицо руками.
– Я хочу всем сказать, – взяла слово Калина, – что тогда, год назад, я обманула Матвея. Он доверил мне выбрать одну бумажку из двух. Если бы я выбрала бумажку «нет», то пари не состоялось бы.
Публика недовольно загудела.
– Если бы я выбрала листок «да», то пари должно было состояться. Я знала, на какой бумажке написано «да», и выбрала ее, а Матвей думал, что выбирает случай.
– Мы едва не расстались, когда я узнал об этом обмане, – продолжил Матвей. – Но потом я понял, чем руководствовалась Калина, и понял, что хочу, чтобы эта женщина была со мной рядом. Таких людей лучше держать рядом и под контролем, если вы понимаете, что я имею в виду.
Публика засмеялась.
– Буду честен. Я смалодушничал и хотел сделать вид, что ничего не было, что не было пари, что все это – шутка. Но наутро увидел Калину и решил идти до конца. Дайте скажу честно. Я подумал, что Калина всем рассказала про пари и у меня нет обратного пути. Собственно, это сделало меня смелым.
Смех.
– Я решил, что миллион долларов за год можно заработать только в продажах.
Калина, открыв рот, смотрела на Матвея, будто впервые его увидела.
– Что? Что?! Что не так? – Матвей не мог понять взгляда Калины.
Калина кого-то выискивала глазами в зале.
– Влад, встань, пожалуйста. Катя, Соня, кто еще был на той вечеринке, все станьте, – сказала Калина.
Несколько людей встали. Калина посмотрела на каждого, будто убеждаясь в чем-то. Потом снова с нескрываемым удивлением на Матвея. Матвею стало не по себе.
– Что? Говори, наконец. Мои стальные нервы не из стали, между прочим, сделаны!
– Матвей. Матвей, любимый. Речь шла о миллионе рублей.
– Как рублей?
– Так рублей, вот у меня расписка. Вот подписи этих людей. Миллион рублей за год, милый. Что ты заработал?
– Миллион долларов. Ну, или около того.
– Милый, ты с кем пари заключал?
– Так… а чего ты расписку не показала? Даже не сказала о ее существовании.
Публика хохотала, и некоторым становилось худо от смеха. Валюту перепутал и вместо миллиона рублей заработал миллион долларов. Как так-то?
– Да, не показала потому, что полгода назад сказала тебе открытым текстом, что пари ты выиграл, а ты пер дальше как паровоз. Ну, думаю, ладно, понравилось парню деньги зарабатывать. Так у тебя правда миллион долларов?
– Точно не знаю. Сейчас справку попросим. Может, чуть больше. Какой сегодня курс юаня?
– Матвей, это все сюрпризы? – спросила Калина.
– Не знаю. У меня тут был целый сценарий. Как отчет держать. А если миллион рублей, то вот на улице машина стоит. Она чуток дороже будет. Но в зачет примете?
Публика, задыхаясь от смеха и приходя в себя, кричит: «Давай, жги дальше», «Миллион долларов давай».
Калина смотрела на Матвея, не веря своим глазам: целый год они говорили про миллион, при этом каждый думал о своем миллионе.
– Ты серьезно зарабатывал миллион долларов?
– Да, как тебе это еще сказать?
– Боги! И что, заработал?!
– А кому охота пять лет в Дурникино сидеть без телефона и интернета?
– Что такое Дурникино? – спросили из зала.
– Подходящее место для ссылок.
– Я что-то не могу сообразить, что нам дальше делать? – спросила Калина.
– Пусть докажет, что он миллион заработал! – крикнули из зала.
– Так, – сказал Матвей. – Дальше по моему сценарию должны были вынести поднос. Вот тот.
Илона вынесла поднос. Илона раскраснелась от смеха и, громко икая, вытирала слезы.
– Илона, держи поднос крепко.
Эти простые слова вызвали новый приступ истерического смеха. Илону увели. Поднос взялся держать другой официант «Простора».
– Часы «Ориент». Остаточная цена – пятьсот долларов.
– Ты что, так до миллиона будешь перечислять?
– Милый, я у тебя из кошелька взяла две тысячи на прическу. Если их не хватит, я займу и положу на этот поднос.
– Хватит.
– Сеть парикмахерских. Пять салонов и три на этапе открытия. Во сколько оценили, Александр Александрович?
Дядя Саша встал. Поправил галстук.
– За сто тысяч могу купить прямо сейчас, не сойти мне с этого места.
– Продано! – закричала Леся, успевшая выпить два коктейля. Впрочем, встретившись глазами с Матвеем, добавила: – Шутка.
– Автомобиль. Одна штука. Остаточная стоимость пятьдесят тысяч долларов.
– Матвей, имей совесть! Мы так до миллиона к утру доберемся! – кричала с места Алена. – Давай хотя бы холодные закуски подавай.
– Квартира. В хорошем районе, с ремонтом, мебелью. Заезжай и живи.
– Восемьдесят тысяч – реальная цена, – прокричала Вера с места.
– Итого, – сказал Матвей. – Плюс часы, плюс гараж. Там комплект зимней резины. Заколки Калины и доля в ее кафешках… Получается двести семьдесят – двести семьдесят две тысячи, можете проверить.
– Мало! – кричали из зала.
– Мало. Согласен. Стоимость доли в инвестиционной компании на текущий момент, дядя Саша?
– Вы меня, конечно, извините, но я не в том возрасте, чтобы делать приседания. Задайте уже ваши вопросы. Я на все отвечу. Как на духу. С пониманием важности момента. Все до центика сосчитано.
– Дядя Саша, какова стоимость моей доли? Плюс-минус.
– Это у вас, у молодых, плюс-минус год, плюс-минус женщина, нам же, старикам, надо точно знать. Стоимость вашей доли – четыреста шестнадцать тысяч с копейками. За эти деньги я могу выкупить ее прямо сейчас.
– Могу предложить пятьсот, – тихо сказал генерал.
– Пятьсот десять, – сказал кто-то от входной двери, и все повернулись на голос. Только генерал не стал поворачиваться. Он голос Оскара где угодно узнает и различит.
– Предлагаю в оценке стоимости доли остановиться на замечательной цифре пятьсот десять, и помним, что доля пока не продается, – сказал Матвей, приветствуя Оскара жестом и приглашая пройти в центр, в вип-зону. Оскар жестами же показал, что пока ему надо быть там.
– Дядя Саша, оценка акций, вклады и прочие активы?
– Бог был милостив к этому молодому человеку, поэтому все его акции и активы росли. И на текущий момент оцениваются в сто сорок две тысячи. Доля в банке – еще семьдесят тысяч.
– Это все?
– Все.
– Сколько получилось? – спросил Матвей.
– Девятьсот девяносто две тысячи долларов.
– Восемь тысяч не хватает! – кричали из зала, и выделялся громче других голос Влада.
– Сейчас, подождите. Должно хватить. Мне ж в Дурникино нельзя. Пропаду я там! У меня свадьба. У меня невеста в глушь за мной не поедет.
– Я поеду!
Все обернулись. Маруся стояла как на лобном месте, готовая ко всему.
– Маруся, мы с тобой все обсудили. Давайте искать восемь тысяч. Шутка вам, что ли. Одежда и мебель считаются же? Это ж деньги. Можно и то, и другое продать.
– Ладно, плюсуй еще три тысячи! – кричат из зала.
– Осталось пять. Что еще не учли? Часы учитывали?
– Да, все твои часы учли.
– Что еще? У меня солнечные очки в машине дорогие.
– Ну что, Матвей, похоже, тебе в Дурникино дорога выпала.
– Не торопитесь, молодые люди, – сказал Алексей Алексеевич. – Не все свое имущество знает Матвей. Это обычное дело для миллионеров. Нет-нет, да и забудут о двадцати процентах в стартапе. Да что тот стартап, много ли он может стоить. Влад?! Влад, где ты? Во сколько, к примеру, твой стартап оценивается сейчас?
Влад встал и, отказываясь верить, нерешительно сказал:
– Пятьсот тысяч.
– Долларов? – уточнил генерал.
– Долларов.
– Матвей, у меня в кабинете лежал документ. Давно уже. Забывал тебе отдать. Сегодня думаю: «Дай-ка возьму». Видишь, как пригодился. Пятая часть от стартапа Влада – твоя, Матвей. Ты и не помнишь, как распорядился купить? Да мы с тобой тогда и знакомы были поверхностно. Ну дал распоряжение клерку. Дал десятку баксов. Кто ж знал, что Влад – такой умница и так проект свой раскрутит. Так что держи, сотню плюсуй.