Родина окружила своих сыновей заботой матери. Двенадцать лет назад на весь Восточно-Родопский массив был один фельдшер, его «амбулатория» умещалась в походной полевой сумке. Нынче медицинский персонал края — несколько сотен врачей, фельдшеров и сестер. Светлый трехэтажный корпус, самое лучшее здание Мадана, принадлежит поликлинике и больнице. Рядом — вместительный профилакторий. Медицинские учреждения оборудованы самыми современными аппаратами и приборами.
…Поздним вечером, возвращаясь в гостиницу, я завернул на огонек, светившийся в кабинете директора рудоуправления.
— Задержался вот, — сказал он, подняв голову и прищурив усталые глаза. — Присаживайтесь. Со школьной скамьи ненавижу бюрократию и всяческое бумаготворчество. А в данном случае с большим удовольствием занимаюсь этим делом: пишу рапорт генеральному директору. Рудоуправление выполнило месячный план на неделю раньше срока. Но бориевцы нас опередили. Очевидно, там меньше бумажной волокиты, больше живого руководства. Иначе в чем же причина, если не в бюрократизме?.. Горняки работают с таким энтузиазмом, а мы иногда еще бумажками занимаемся. Позвоню-ка я лучше в Кырджали без рапортов, по телефону. Генеральный директор ведь тоже не спит!
Направляясь из Мадана в Кырджали, я последовал благому совету друзей и сделал семидесятикилометровый крюк, чтобы посмотреть стройку первого в Восточных Родопах гидротехнического сооружения «Студен Кладенец». Дорога петляла заячьим следом, неотступно держась излучин реки. Когда мы поднялись на подоблачную вершину Суукбунар и огляделись, ее русло блестело внизу сжатой стальной спиралью.
У Чертова моста горы отступали от берегов, образуя просторные террасы. На их скудных каменистых почвах осенью вызревают лучшие в мире табаки, которые в старину несправедливо называли «турецкими».
Террасы остаются позади. Чуть ли не «мертвой петлей» взмывает шоссе. Арда течет глубоко внизу. Нет, она не течет. Отвесные скалы туго сжали ее «горло». И огромная толща ледяной воды кружит, бьет фонтаном, кипит, ворочает тонные глыбы камней. Между стенами скал — от силы десяток шагов расстояния.
Над тесным коридором лепится по карнизу горы село Студен Кладенец, или, по-русски, Холодный Родник. Веками оно лежало в стороне от путей истории. Одна-единственная тропка, по которой не мог пройти даже ишак, связывала его с внешним миром. По ней здешние жители таскали на себе через перевалы тюки табачных листьев в город Хасково.
Народное правительство решило использовать огромные энергетические ресурсы Арды на службу народу. В долине реки началось строительство системы язовиров.
Редко где можно встретить более подходящие естественные условия для сооружения плотин: широкие чаши и узкие ущелья, сложенные из твердых пород, не поддающихся ни водной, ни ветровой эрозии.
…Рядом со старым селом, на андезитовом откосе правого берега реки, амфитеатром разместилась строительная площадка. Над Ардой в синем небе повисли тросы канатно-подвесной дороги и двух кабель-кранов. Из многоемких бункеров транспортеры подают песок и гравий на бетонный завод. Отсюда до грузовых тележек кабель-кранов беспрерывно снует по рельсовому пути юркий мотовоз с трехтонными бадьями. Гигантскими ступенями спускается к руслу одетая в опалубки железобетонная основа плотины. Гул моторов, грохот взрывов, треск автогенов заглушает рев реки.
Начальник строительства инженер Георгий Георгиев знакомит меня со строительными объектами. Инженер-коммунист, он один из той плеяды старого поколения технической интеллигенции, кто во времена монархо-фашистского режима подвергался преследованиям и перед кем только после победы народной власти открылось широкое поприще для приложения своих знаний и сил. Вот уже более десяти лет Георгиев работает на сооружении язовиров. За свой полезный родине творческий труд он удостоен ордена Георгия Димитрова.
— Наше отечественное инженерное строительство, — рассказывает Георгиев, — в последние годы сделало такой шаг вперед, что дух захватывает от радости. Я начинал с язовира на реке Росице. Тогда главными орудиями производства были у нас кирка да лопата. Землю отбрасывали вручную, бетон — тачками возили. А на Арде девяносто восемь процентов всех работ уже механизировано. Вся техника современная. Росицкий гидроузел строился целый десяток лет. «Студен Кладенец», сооружение гораздо крупнее, мы возведем за два года — темпы, о которых болгарские инженеры раньше не могли и предполагать!
На перемычке, у плотины, начальник стройки подозвал инженера-гидротехника Константина Ферадова.
— Мой старый сослуживец, хотя по возрасту в сыновья годится. На Росице он был командиром молодежной бригады. Отличился, показал ум и сметку. Мы его послали на учебу в Ленинградский политехнический институт. И там не подвел, закончил с отличием. По возвращении министерство предложило ему место научного работника в Софии. Но он отказался и пришел сюда, на производство. Правильно сделал! Настоящий инженер должен понюхать «пороху» на передовой линии строительного фронта!..
Константин Ферадов с увлечением юноши рисует мне картину будущего года. У каменных стен села заплещет серебряною волной язовир-гигант. Он вместит полмиллиарда кубометров воды и протянется по ущелью на тридцать километров, вплоть до города Кырджали. Невообразимо, но факт: этакая емкая «чаша» будет заполнена до верхней отметки в течение одного паводка, точнее, одних суток февральского половодья. Режим Арды особый, не как у других рек. В преддверии весны с Эгейского моря сюда прорывается теплый ветер, которому обычно сопутствуют ливни, смывающие за несколько часов с гор весь снежный и ледяной покров. Уровень реки у села Студен Кладенец поднимается на 20 метров, и Арда несет тогда каждую секунду такое количество воды, как Дунай в межень!
…Где-то наверху раздается гулкий металлический звон, прокатываясь над стройкой сильным троекратным эхом.
— Конец первой смены!
— Откуда этот «царь-колокол»? — интересуюсь.
— Из Америки завезен, — хмуро усмехается Георгиев. «Летающие крепости» по неведомым соображениям в конце войны сбросили на Студен Кладенец тонную бомбу, которая не взорвалась. Наши автогенщики отрезали ей хвостовое оперение, а кузнецы отлили язык, — вот вам и колокол. Использовали смертоносное оружие в мирных целях!..
Грузовые тележки кабель-кранов и вагонетки подвесной канатной дороги неподвижно застыли в вышине. Мы пошли в нарядную, чтобы присутствовать на планерке. Длилась она всего лишь пять минут. Бригадир бетонщиков Христо Маринов, человек с завидными бицепсами, сообщил, что за истекшие восемь часов аварий не было, все механизмы в порядке и что в тело плотины уложено пятьсот восемьдесят кубометров бетона. При этом он добродушно улыбнулся. Его сменщик Иван Балканский, худощавый и жилистый, ответил так же односложно:
— Бригада к работе готова. Поздравляю тебя, Маринов, с успехом. Но улыбаться погоди, пока наша смена кончится…
Нарядная сотряслась от смеха. Сидевший рядом рабочий в щеголеватом комбинезоне ввел меня в курс дела:
— Сегодня Христо выполнил почти три нормы. А у Ивана — знамя стройки. Если он подкачает, то знамя перейдет к Христо. Между ними давнишнее и принципиальное соревнование. Азартные ребята! Оба из одного села. Оба у себя в кооперативе были полеводческими бригадирами. Там еще начали соревноваться. И тут с первого дня дают другим пример!
— А вы чем занимаетесь на стройке?
— Горами ворочаю! Бригадир забойщиков по проходке тоннелей. Зовут Кадир Беядиров. По национальности — турок, по душе — коммунист!
Характеристику коммуниста-турка довершил подошедший Георгиев:
— Кадир — самый опасный соперник Христо и Ивана. Старый забойщик. Тоже с Росицы начал. Кавалер серебряного ордена Труда, знатный строитель язовиров!
Положив руку на плечо Беядирова, Георгиев в раздумье проговорил:
— Строитель язовиров — профессия, родившаяся в новой, народно-демократической Болгарии. Это отряд рабочего класса, преобразующий природу родной земли. Он насчитывает уже сотни знатных людей, мастеров своего дела. За его плечами плотины Софийского моря, искусственных озер-великанов имени Александра Страмболийского, имени Георгия Димитрова, имени Василя Коларова. Самым мощным у нас аккумулятором воды и источником энергии будет система водохранилищ в поречье Арды. Только один из трех язовиров — «Студен Кладенец» — рассчитан на производство двухсот миллионов киловатт-часов в год и на орошение девяноста тысяч гектаров полей…
…«Студен Кладенец» — Холодный Родник — станет могучим родником энергии и плодородия!
У подножия отрогов Восточных Родоп, за чертою города Кырджали, раскинулись заводские корпуса. На запорошенных снегом площадках зеленеют пушистые елочки. Они были посажены в ту весну, когда строители закладывали бетонные фундаменты корпусов.
Директор завода Коста Димитров, осанистый, кареглазый, с большой седой головой, начинает нашу экскурсию с ельника.
— Привились деревца, растут ровесники отечественной цветной металлургии!
К концу первой пятилетки добыча руды в Восточно-Родопском бассейне достигла таких размеров, что строительство завода стало насущной необходимостью. Первенец цветной металлургии республики был сооружен с братской помощью Советского Союза. Машиностроительная индустрия СССР предоставила Болгарии первоклассное современное оборудование; советские специалисты, приглашенные болгарским правительством, участвовали в проектировке, монтаже и пуске завода.
…Не первого гостя встречает Коста Димитров. Он выработал уже свой маршрут ознакомления с заводом, пролегающий по путям технологического цикла. По каменным лестницам и железным сходням поднимаемся и спускаемся с одного бетонного пролета на другой, переходим из корпуса в корпус. Электрические печи, агрегаты, аппараты, приборы — все блестит свежей краской. Цехи полны света и воздуха. Чисто, как в лаборатории.
— Первый цинк, — рассказывает директор, — мы дали родине 28 августа 1955 года. За два месяца наш коллектив достиг проектной мощности, и с той поры завод работает ритмично, все время наращивая темп. Вы заметили, как мало в цехах народу? Производство полностью механизировано, на многих узлах установлены автоматы. Это определяет состав нашего рабочего коллектива. Более трех четвертей его — инженеры и техники. Проблема кадров была для нас самой трудной. От нее зависела судьба новой отрасли промышленности. Мы строили завод и учили людей. Нам удалось за несколько лет выковать крепкое ядро специалистов разных профессий. Громадная заслуга принадлежит в этом партийной орга