— сказал он жене, — я коммунист», — и обнял ее, как обнимал, бывало, в девушках.
На село стали наведываться женщины из околийского и окружного центров. Они ходили по дворам, беседовали с крестьянками, заглядывали к Ганке. В горнице, на деревянной полке, где раньше одиноко лежал псалтырь, впервые появились книжки.
Как-то сельские коммунисты проводили открытое партийное собрание. В числе женского актива была приглашена Ганка. Обсуждался вопрос о читалище[13] и организации культурно-просветительной работы. Выступил представитель из околии, за ним — учитель… И вот из угла заднего ряда раздался тихий, нетвердый голос: «Прошу слова». Поднялась невысокая смуглая женщина с тонкими и выразительными чертами лица. Ее порозовевшие щеки и слегка дрожащие опущенные ресницы выдавали внутреннее волнение.
Мужчины с передних скамеек окинули ее удивленными взглядами, потом перевели глаза в ту сторону, где сидел Георгий Семов.
В конце собрания взял слово секретарь партийной организации Иван Динев. Он сказал, что целиком и полностью поддерживает предложение Ганки об активном привлечении женщин к просветительной работе.
— Женщины — огромная сила, и работа среди них должна быть в центре нашего внимания.
Каждый новый день был полон событий. Жизнь бурным потоком врывалась в когда-то захолустное село. Ганка поняла: не только света, что в окне. Перед ней открылся широкий мир. Она на глазах оживала, молодела. Заботы по хозяйству, о муже и детях требовали немало сил, но она всегда находила время для занятий в читалище, для общественной работы. Ганка ездила делегаткой на женские собрания в Ямбол, и теперь вся работа среди крестьянок лежала на ней. И, словно полевой цветок под лучами весеннего солнца, раскрылся недюжинный талант деятельной женщины-общественницы.
Настал и ее великден. Ганка Семова была принята в члены Коммунистической партии.
Сельское ядро коммунистов — братья Торлаковы, семья Диневых, Георгий и Ганка Семовы стали зачинателями и организаторами сламенского трудового земледельческого кооператива.
Бессменный председатель ТКЗХ Тодор Торлаков рассказывает:
— Село наше прежде если чем и славилось, то только соломенными крышами и чесноком. Кроме жита[14] да чеснока, крестьяне ничего не сеяли. На такой базе нелегко было начинать многоотраслевое хозяйство. Но старались всем миром. И надо прямо сказать, что большая заслуга в росте кооператива принадлежит нашим женщинам. Мы, мужики, может быть, в силу старых крестьянских традиций оказались более косными. Однажды на партийном собрании ставится вопрос — заложить на кооперативных полях виноградники. И представьте себе: кто же его ставит? Ганка Семова. Многие тогда встретили ее предложение с ухмылкой: ни в кои веки сламенская земля не видала гроздей. А Ганка по книжкам доказывает, что почва и климат у нас подходящие, кооперативу же большая прибыль будет. Сама, говорит, с женщинами все сделаю, выделите только землю. И права оказалась. Теперь такая лоза вымахала, что виноградари из Золотого Лога позавидуют. По полторы тонны с декара[15] берем. А все она, Ганка, со своей женской бригадой… Светлая у нее голова и золотые руки!..
За селом ровными рядами выстроились каменные, под черепицей животноводческие помещения. В чисто прибранном коровнике доярки задают корм. К ферме подкатывает грузовая машина с бортами, обтянутыми кумачом. Рассыпая прибаутки, с кузова спрыгивают десятка полтора женщин в белоснежных косынках.
— Принимай, Ганка, гостей!
Прибыла делегация доярок из соседней околии.[16] Женщины, не впервые встречающиеся с Ганкой, обнимают ее, тормошат:
— Ну, веди нас по хозяйству, чародейка. Показывай все без утайки, как за коровами ходишь, как добилась, что они дают тебе по четыре да по пять тысяч литров. Иль, может быть, какое слово знаешь?
— У коровы, девушки, молоко на языке, — отшучивается Ганка. — А слово действительно знаю — слово советских доярок!..
Ганка Семова ведет гостей по ферме, рассказывает о рационе кормления, способах раздоя, о племенной работе в кооперативе. В своем рассказе она часто упоминает авторов зоотехнических книжек и брошюр, имена советских доярок из совхозов «Караваево», «Горки-II».
До 1951 года коровы в кооперативе давали молока чуть больше «козьей нормы». Партийная организация решила укрепить животноводство надежными кадрами. Ганке выделили десять тощих коров. Но она не опустила рук, принялась за новое дело горячо, с охотой. И в первый же год за счет заботливого ухода и правильного кормления увеличила надои коров в два раза.
В январе следующего года Ганку Семову пригласил к себе секретарь окружкома Иван Тенев. Об успехах доярки-коммунистки он много слышал.
Тенев сказал Ганке:
— Спасибо тебе, землячка, за честный труд, за помощь, которую оказываешь партийной организации в подъеме животноводства!..
Секретарь окружкома обстоятельно расспросил, какие у доярки заботы и претензии, в чем нуждается. А в конце беседы передал ей объемистую бандероль.
— Я подобрал тебе несколько брошюр и книжек советских животноводов. Тут сокровищница опыта. Учись и учи других. Это тебе самое ответственное поручение партии: распространяй свой опыт, добивайся, чтобы все стадо в вашем кооперативе было таким же продуктивным, как твои десять коров…
Спустя два года окружная партийная конференция намечала делегатов на шестой съезд БКП. Участники конференции единодушно назвали в числе своих посланцев фамилию Ганки.
Простая женщина-крестьянка избирается окружной организацией в высший орган партии. Она участвует в обсуждении народнохозяйственного плана, решает вместе с другими избранниками партии основные вопросы дальнейшего развития государства.
— Тогда, на заседаниях съезда в зале народного театра, я всю свою жизнь заново передумала, будто второй раз пережила, — рассказывает Ганка. — Вспомнилась мне моя мать и тот день, когда она надорвалась от непосильной работы. Ее не повезли к врачу за сто километров, а послали за попом. «Не ропщи, раба божия, — оказал отец Варфоломей, — терпи, за земные испытания бог воздаст тебе на том свете»… Да, она была раба божия, раба чорбаджиев и раба своего мужа. И самый труд ее был рабским трудом. А я, дочь ее, за свой труд заслужила почет народа и удостоилась высокого доверия партии. Труд, когда он свободный, делает чудеса… Сидя в зале, я не только до конца поняла, а будто душою увидела, быть может, простую, но великую истину, что есть на свете капитализм, который обманывает людей божьим раем, высасывает из них соки, душит, и что есть справедливый строй, народный, который поднимает, возвеличивает человека и создает ему счастливую жизнь на земле!..
Год спустя на окружном совещании передовиков сельского хозяйства Ганка предложила развернуть социалистическое соревнование животноводов. Окружком партии поддержал ее почин. На призыв доярки откликнулись работники всех ферм, мужчины и женщины. И вот в канун Дня свободы были подведены итоги.
… Сегодня в Сламено чествуют победительницу соревнования. Вечером в просторном зале читалища собрались кооператоры. Передние ряды заняли доярки — делегатки от соседних сел.
Златка Василева от имени окружкома партии и окружного Народного совета торжественно вручает Ганке переходящее красное знамя первенства в животноводстве, почетную грамоту и премию. Стекла звенят от рукоплесканий. Женорг и доярка крепко обнимаются. Ганка целует край бархатного полотнища знамени, как его целуют воины на присяге.
— Нынче, — говорит Златка Василева, — у нас с вами большой женский праздник. Ганка Семова получила звание передовика-животновода в нашем округе. Таких праздников в Болгарии с каждым годом становится все больше. Наши женщины наравне с мужчинами активно участвуют в строительстве социализма. Тысячи женщин-новаторов работают на фермах, полях, за штурвалом комбайна, у станка, в научно-исследовательских лабораториях… Народная власть открыла им широкое поприще для свободного труда, проявления своих талантов, энергии и силы. И мне хочется сказать не только о Ганке Семовой, а о болгарской женщине вообще, о Женщине с большой буквы!
Златка Василева называет имена женщин-героинь, которые в мрачную годину фашизма сражались плечом к плечу с мужьями и братьями в партизанских отрядах и отдали свои молодые жизни во имя свободы и счастья народа… Иорданка Николова, Лиляна Димитрова, Вела Пеева… Память о них будет жить в веках!
— Чего могла достичь женщина в старой Болгарии? Высшей ступенью ее общественного положения была акушерская должность в околийском центре. А теперь? Тысячи женщин работают врачами и медсестрами. Дочь Ганки Радка учится на врача!
Народная конституция дала женщине все демократические гражданские права, подняла ее до высот общественной, политической и государственной деятельности. Во всех звеньях государственного аппарата, от правительства до исполкома Сламенского сельского Совета, женщины работают наряду с мужчинами!..
Ганка слушала, и слова подруги звучали для нее, как гимн женщине.
Когда кончилось собрание, Семовы пригласили Златку на вечерю.[17] Ганка провела гостью по комнаткам своего нового двухэтажного дома, похвалилась мебелью, коврами, библиотекой. После ужина женщины прошли в горницу отвести душу беседой. Они говорили о своей радостной жизни и работе, о серебряной паутине бабьего лета, рано осевшей на их смоляные волосы, о счастье быть верной подругой мужа, матерью. И словно тонкое кружево, причудливыми узорами вязался их разговор.
— Значит, вы были вместе со Златкой в Сламено? — спросил Иван Тенев. — Ганка Семова — моя старая знакомая. Я из соседнего села. Оно называется теперь Тенево — в память погибшего моего брата, партизана… Интересная и большая судьба у этой женщины. Ганка из тех многих тысяч женщин новой Болгарии, которые за десять лет шагнули из рабства в социализм!..