Таким образом, и бандеровцы из УПА и аковцы фактически проводили массированные этнические чистки методами убийств, грабежей и пыток «не-своего» населения.
Репатриация лемков на Украину проходила в четыре этапа вплоть до июня 1946 года и затронула примерно 480 тысяч человек (122450 семей).
В любом случае после переселения 1944–1946 гг. в Восточной Польше оставалось еще примерно 140 тысяч лемков. Из СССР в Польшу в 1944–1946 гг. прибыло около 518 тысяч поляков (в том числе 482 800 человек – из УССР). Причем поляки ехали неохотно, и польские власти скрытно поощряли их стремление остаться на Украине – в Польше еще не утратили надежду вернуть эти земли.
Именно на таком непростом этническом и политическом фоне разворачивалась борьба Польши против УПА на Лемковщине.
Еще 26 января 1944 года УПА учредила в Юго-Восточной Польше особый военный округ – VI округ «Сан» (с октября 1945 года входил в оперативную группу УПА-Запад). После освобождения этого района Красной Армией в июле-августе 1944 года, отряды УПА отошли в Карпаты, ожидая, когда фронт передвинется дальше на Запад и концентрация советских войск на Лемковщине уменьшится. Только в сентябре 1944 года две сотни УПА («Фомы» и «Черного») вернулись в Юго-Восточную Польшу. Сотни подчинялись командиру УПА Якову Черному (клички «Мушка», «Ударник») и входили в курень («батальон») «Смертоносцы» тактической группы номер 22 УПА «Черный лес». В октябре 1944 года сотни УПА провели «мобилизацию» среди украинского населения Польши.
В октябре 1944 года произошел самый крупный бой УПА против советских частей на территории Польши. 28 октября 1944 года[331] в пять часов утра у деревни Лещава-Горишня отряд войск НКВД численностью до 300 бойцов был атакован численно превосходящими силами бандеровцев (до 500 человек, 70–80 автоматов). Бой шел более 15 часов, причем по ходу к советским частям подошло подкрепление (до 800 человек с броневиками). Части НКВД по явно завышенным в разы данным оуновцев потеряли 207 человек, 2 броневика и 13 грузовиков. УПА оценила свои потери в 17 убитых (в том числе сотенный командир «Фома»), 8 раненых, троих умерших от ран позднее.
Отряды УПА зверски истребляли поляков после ухода немцев и до прихода Красной Армии. Так в августе 1944 года на ступенях костела в Балигроде были убиты 42 мужчины, и лишь заступничество ксендза сохранило жизнь женщинам и детям. Были истреблены и жители деревни Лишовате, где из 80 домов оуновцы оставили лишь три. В конце 1944 года была полностью вырезана деревня Руда Котловска.
Авторитет УПА на Лемковщине вырос после начала переселения местного населения на Украину. Большинство местных жителей естественно не желали покидать насиженные места и отряды УПА их в этом всячески поощряли. Поляки в ответ перешли к принудительному выселению лемков, в котором было задействовано на конечном этапе до трех пехотных дивизий Войска Польского.
Активные усилия по развитию сети ОУН началось после выделения «Закерзонья» (термин, используемый бандеровцами для обозначения территорий лежащих западнее т. н. «линии Керзона»)[332] в отдельный «организационный край» ОУН в марте 1945. Край состоял из трех тактических частей: «Лемко», «Бастион» и «Данилов».
Командующий УПА, немецкий прихвостень, Шухевич («Тарас Чупрынка») назначил Ярослава Старуха («Стяг», другие клички «Ярлан», «Стояр») руководителем края. Службу безопасности (СБ) ОУН в «крае» возглавил П. Федорив («Дальнич»), отряды УПА перешли под командование Мирослава Онишкевича («Орест»).
В ответ на принудительное переселение лемков-украинцев, «проводник» (руководитель) УПА в Польше «полковник Орест» 9 сентября 1945 издал приказ о начале боевых действий против комиссий по переселению и польских войск, которые сопровождали депортированных, и о сжигании опустевших поселений с целью задержки их заселения поляками. Также нападениям УПА подвергались железнодорожные линии, станции, мосты и путепроводы.
Отношение местного населения к ОУН и УПА, согласно захваченным отчетам ОУН было на первом этапе «как к людям, дезертировавшим из Красной Армии, чем-то провинившимся перед властью, и, не имея другого выхода, ушедшими в лес». «К нашему движению относятся с недоверием и опасением…
В целом население не считает, что наше движение имеет какой-либо вес и не верит в успех нашего дела»[333]. Так же среди лемков встречались и более резкие оценки: «в УПА находится много немецкой полиции, персонала СС которые, спасая себя, привлекают к своему делу и других». Эти выводы они делали, видя тех, кого они помнили по немецкой полиции и из рассказов о «жизни в СС и на немецком фронте».[334]
Подразделения СБ и «военной полиции» УПА жестоко расправлялись со всеми, кто уклонялся от «мобилизации» в УПА. Дезертиров расстреливали перед строем, их родственников убивали, дома сжигали.
Польская милиция и силы безопасности, находящиеся в стадии формирования не были способны эффективно противодействовать хорошо обученным и вооруженным отрядам УПА. Например, зимой 1945 года на всей Лемковщине было около 300 вооруженных в основном винтовками польских полицейских.
В связи с этим ряд районов Лемковщины были фактически неподконтрольны польской гражданской администрации и на территории Польши продолжали действовать крупные подразделения УПА – сотни (роты) и курени (батальоны) численностью более 100 боевиков. На Советской Украине такие формирования были ликвидированы ещё к лету 1945.
Общая численность отрядов УПА, СБ, ОУН и сети ОУН оценивалось примерно в 6 тысяч участников, из них до 2,5 тысяч вооружённых боевиков УПА. На руку УПА была и лесисто-горная местность Лемковщины. Боевики УПА часто скрывались в горной цепи Бескиды на границей со Словакией, а иногда переходили в соседнее государство на отдых.
На авторитет УПА среди населения юго-восточной Польши работал и тот факт, что среди солдат и особенно офицеров Войска Польского было много людей, зараженных великопольским шовинизмом и привыкших рассматривать украинцев как «хлопов». Поэтому переселение лемков на Украину солдаты-поляки проводили подчас грубо, допуская грабежи и избиения местного населения. Эти обстоятельства усиленно использовали в своей пропаганде оуновцы.
С июля 1945 по март 1946 года оуновцы провели в восточной Польше более 50 диверсионнотеррористических актов, направленных на срыв переселения украинцев-лемков в УССР. Особенно активно УПА стала действовать с сентября 1945 года. Польская милиция и органы безопасности в ответ часто прибегали к репрессиям против мирного украинского населения. Затем было решено интенсифицировать процесс переселения украинцев в СССР.
Командир УПА на Лемковщине Дмитрий Дзюба 13 сентября 1945 года отдал приказ «освобождать» тех украинцев, которые попадали на переселенческие пункты. С целью нормализации отношений с польским вооруженным антикоммунистическим подпольем (см. ниже) Дзюба даже запретил жечь польские деревни, за исключением случаев «крайней необходимости». УПА также решила в пропагандистских целях отпускать (после грабежа) «военнопленных» поляков, которых раньше обычно расстреливали. Зато было решено активнее бить по системам связи и транспортной инфраструктуре.
УПА стремилась перейти и в пропагандистское наступление. В выпущенной в 1946 году на польском языке листовке оуновцы пытались откреститься от сотрудничества с гитлеровцами и власовцами, оспаривали участие украинских карателей в подавлении Варшавского восстания 1944 года. Себя УПА описывала как «антифашистскую и демократическую» силу, борющуюся против большевизма – «русского, националистически-фашистского, империалистического, диктаторского, тоталитарного, социальнореакционного движения».[335] То есть, ОУН просто вешала на «большевиков» собственные грехи.
Факты же говорят об обратном. Например, Василь Мизерный («Рен»), командующий округом УПА «Лемко», еще до Второй мировой войны скрывался в нацистской Германии от польских властей и прибыл в Польшу с гитлеровскими оккупантами в сентябре 1939 года. Во время оккупации был начальником созданной немцами украинской районной полиции в Саноке. В 1941 году окончил немецкую школу для офицеров полиции.
В сотне «Бира» (Ивана Козеринского), бывшего офицера дивизии СС «Галичина» было около 30 его бывших сослуживцев по СС.[336]
Ярослав Старух («Стяг»), глава ОУН в Польше, еще до войны был агентом абвера, занимал пост «министра пропаганды» в провозглашенном бандеровцами в оккупированном немцами Львове «правительстве Украины».
«Байда» («Зиновий», «Петро Миколенко») – Николай Савченко, лейтенант Красной Армии, уроженец Полтавщины, дезертировавший с фронта. Его сотня состояла в основном из дезертиров и уроженцев восточных областей Украины.
Сотенный командир УПА «Крылач» (Ярослав Коциолек) – бывший младший лейтенант дивизии СС «Галичина», его сотня еще в годы войны активно боролась против советских и польских партизан.
Другой сотенный командир УПА «Бурлак» (Владимир Щигельский) в 1939 году был направлен ОУН в Германию для прохождения диверсионной подготовки. Еще до войны был нелегально переброшен немцами на территорию СССР для ведения разведки. После нападения гитлеровцев на Советский Союз был начальником полиции в нескольких населенных пунктах. Перешел в УПА в 1944 году вместе со своим полицейским отрядом. 11 декабря 1945 года сотня УПА под командованием «Бурлака» попыталась освободить заключенных (главным образом, немецких пленных) из лагеря Негрибце около Перемышля. «Бурлак» хотел за счет бывших солдат вермахта усилить собственный отряд. Но акция закончилась неудачей, так как заключенные отказались покинуть лагерь.
«Ластовка» (Гжегож, Григорий Янковский) был унтер-офицером дивизии СС «Галичина», затем командиром отряда созданной немцами украинском полиции.